- Не ревнуй, - шептала тем временем Алина. Я прошу тебя, не ревнуй. Ничего не было. Просто меня решил подвезти один пожилой джентльмен. Я забыла название гостиницы и поэтому сказала Каннский адрес. Тебя не было. Он, как хорошо воспитанный мужчина не мог оставить женщину на улице, и предложил мне переждать у него до тех пор, пока ты вернешься. Я не знала, что он живет во дворце похлеще нашего Моссовета. Мы лишь поужинали, и я дозвонилась до тебя и пошла пешком, а потом познакомилась с такой фантастической женщиной! Самой настоящей женщиной.
- Сколько лет этому, кто тебя привез?
- Но причем здесь это?!
- Ладно. Я не ревную. Разве я похож на ревнивца? Я просто не понимаю, почему ты оказалась в казино без меня?
- Но я увидела, что тебя нет, подумала...
- Ладно. Мне совсем не интересно знать, что ты подумала. Поехали в бар перекусим. Гостиница у нас оплачена ещё дня на три вперед. Потом заберем вещи. А пока можем пожить в твоем домике. И вообще, пора мотать отсюда в Москву.
- Но...
- У меня дела. Деньги при такой жизни быстро кончатся, а новых не будет.
- А за мой дом?!
Он промолчал о том, что вовсе не продал её дома, а сдал в долгосрочную аренду с помесячной оплатой перечисляемой на её счет через международный банк. Договор вступит в действие лишь через неделю. А деньги ей он выдал свои, потому что казалось невозможным наблюдать с каким отчаянием она сжигает мосты, всякую возможность продолжения жизни. Их переезд в гостиницу Ниццы, был лишь инсценировкой продажи.
Они вошли в тот же кафе, где вчера принял необходимую дозу Кирилл. Сели за столик, отгороженный от остальных плетенкой из белой фанеры. Навес, увитый искусственным виноградом, напоминал лето где-нибудь в Греции. Грецию напоминали и огромные вазы из красной глины, и черные глаза бармена увеличенные выпуклыми линзами очков, его широкие скулы и даже поступь. Узнав в Кирилле своего странного ночного посетителя, он скорбно покачал головой. Кирилл взял Алине бокал Бордо и пошел искать туалет.
Когда он вернулся, Алина сидела перед полным бокалом, даже не пригубив его, курила.
- Почему ты не пьешь?
- Не хочу.
- Ты же любишь сухое красное.
- Ненавижу.
- Тогда... взять тебе ликера?
- Нет. Я вообще ненавижу алкоголь, твою ревность... и вообще!..
- Тогда иди в машину, я пока расплачусь.
Она встала и пошла. Краем глаза Кирилл уловил ехидную ухмылку бармена. Но пошел расплачиваться к стойке, а заодно купить себе бутылку вина на ночь. Покровительственный взгляд бармена его раздражал. Кирилл заказал двести грамм русской водки.
- Водки нет. Есть граппа. - Ответил бармен и самодовольно выставил перед ним пузатый графин с синей жидкостью, подозрительно напоминающей о денатурате. Налил ему в стаканчик грамм пятьдесят.
- Двести - напрягся Кирилл.
- Но это настоящая итальянская граппа.
- Мне наплевать, чья это граппа. Я прошу двести грамм водки.
- Это водка, водка. Водка итальяно, - закивал бармен и налил Кириллу пятьдесят грамм. Кирилл выразительно приподнял бровь. Бармен перелил в большую рюмку и долил до ста. Кирилл снова приподнял бровь и, сжав губы, засопел. Бармен быстрыми движениями исправился, - выдал, как просил Кирилл, сто пятьдесят грамм.
Кирилл опрокинул одним махом предложенную синюю жидкость. Затем в полной тишине рот Кирилла округлялся и расширялся на выдохе, и синхронно ему округлялись глаза бармена.
- Граппа?! - просипел Кирилл, - Да у нас в России, в деревне Кукуево баба Мотя Хренуева на курином помете, знаешь, какой самогон гонит?! А ты меня тут тормозной жидкостью за франки травишь!
Алина дремала в машине, ожидая Кирилла, как вдруг услышала звук тупого удара, и звон падающего стекла.
- Мадам, пора идти, - невозмутимо сказал Серж, и лишь тогда Алина очнулась, обернулась и вскрикнула.
В разбитых дверях стоял сияющий растерянной улыбкой Кирилл, держа руку перед собой руки с расставленными пальцами так, словно приветствуя её, или прощаясь... Она не сразу поняла, что по лицу его со лба хлещет кровь, вся белая рубашка уже алая.
- Нет! - вскрикнула она и бросилась к нему из машины. Она схватила его за руку и побежала в бар
- Врача! Врача! - кричала она, сама не понимая, что кричит по-французски.
Бармен с гримасой ужаса на лице отшатнулся, медленно теряя сознание от вида крови. Алина выпалила французское ругательство и, не выпуская руки Кирилла, побежала с ним к машине. "Врача! Врача! Скорее к частному! К самому дорогому!" - продолжала кричать она на неизвестном ранее ей языке. Открытая рана на лбу пульсировала кровью и казалась ртом, с отвислой губой срезанной, но не до конца кожи. Словно сквозь окровавленные кружева белела черепная кость.
Серж ничего не сказал - тут же нажал на газ.
Алина нашла автоаптечку в машине и дрожащими руками наложила на лоб Кирилла повязку.
Даже оказавшись в успокаивающем голубоватом свете частной клиники, она не лишилась способности говорить по-французски, потребовав косметического шва, сколько бы это не стоило.
И лишь, когда Кирилл вышел из операционной, вздохнула по-русски:
- Ну... т-ты... в рубашке родился! - выдавила она из себя и заплакала у него на плече.
Они вошли в дом, и она остолбенела от с ног сшибающего густого аромата и, увидев розы, розы, розы по всему дому, - упала в кресло, чувствуя, что теряет сознание... Кирилл сел в кресло рядом, и положив руку ей на плечо, просопел:
- Вот так. Хотел сделать тебя счастливой...
- Вот и сделал, - ласково усмехнулась она и поцеловала его.
Вдруг входная дверь скрипнула, и порог переступила кошка. Она смотрела на Алину, одним глазом, другой пряча за створку двери.
- Маруся! - догадалась Алина.
- Ма-а, - ответила кошка и на цыпочках, по колючим стеблям роз подбежав к Алине начала тереться о её ноги.
ГЛАВА 9
С утра к ним прибежала Зинаида, казалось, она лишилась знания русского языка, так взволнованно брызгала она словами, что ничего не было понятно. Лишь иногда до них доходил смысл: "Мсье Кирилл, вы такой импозантный! Вы ли это?! Александр был такой достойный человек!.. Алина такого высокого рода, а... Наш квартал недоволен... Что квартал! Такой переполох! Такой переполох!"
- Пара сматываться из этого курятника, - мрачно заметил Кирилл Алине.
- Да вы просто кретин дез Альпез! - воскликнула Зинаида и замахала какой-то бумагой.
- Из Москвы я. - Серьезно поправил Кирилл.
- Столицы особой вселенной. - Пояснила Алина
- А вот вы как раз из Альп. - Поправили они хором Зинаиду.
- Но я-то не кретин! - задыхалась она от возмущения, - А вот вы себе такое позволяете! Такое!.. А тут ещё эта телеграмма! Да от такого достойного человека! Как вы можете быть допущены в его дом?!
- Что за телеграмма?! - напрягся Кирилл, думая, что это штраф за разбитое стекло.
- Я не знаю. Не знаю я. Я не читаю чужие письма.
- Читайте, я прошу.
- "Алина! Я соучаствую сердцем вашей судьбе". - Торжественно четко прочитала Зинаида.
- И все?! - оглянулся Кирилл на Алину.
- Все. И подпись: мадам Линн. Адрес?! О-о! Вы знаете - кто это такие?! К этим человеку не подойдешь! Их не встретить на улице! - задыхалась Зинаида. - Я по обратному адресу сразу поняла, кто это! Это!..
- Милая, чудесная... - посветлела Алина от воспоминаний прошлой ночи. - Она подвезла меня сюда, а до этого подвозил один придурок - Оноре, её сосед. Но я не могла открыть дверь. А с Линн мы перелезли через забор, а дверь уже оказалась открытой.
- Стыдитесь врать! Я знаю, что мсье Онере и в бреду не придет в голову подвезти кого-то, а мадам Линн из такой фамилии, что вы не смеете говорить о ней такое! - тряслась Зинаида. - Сказали бы лучше правду, что вы имели к ним протеже заранее. Вы должны срочно сделать им ответный визит, срочно пригласить к себе каждого по отдельности и с супругами... Но куда?! У вас не дом, а гербарий! Да и маленький для таких важных людей. Для такого случая вы должны снять виллу где-нибудь в Сан-Тропез! Но у вас нет даже доверительного письма!.. Никаких документов о том, что вы княжеской крови, приличные люди! Какая безалаберность! Вы же не звезды Голливуда! А этот синяк под глазом! Повязка! И ещё поперек лба!
- А если не поперек лба, то тогда можно? - спросила Алина.
Зинаида фыркнула, не найдясь, что ответить, но, переведя дух, залопотала вновь: - Мне теперь надо бежать за продуктами. Будете принимать пищу дома. Вы же не можете показаться в таком виде не в одном приличном заведении! Хорошо. Так уж и быть. Я согласна. Я возьму готовку на себя! завершила она героически.
- Ах, вот куда она клонит, - шепнула, еле сдерживая улыбку, на ухо Кириллу Алина.
- Это почему я не могу показаться в ресторане? - обиделся Кирилл.
- Но посмотрите на себя в зеркало! Мало того, что у вас перевязана голова, у вас синяк под глазом! Вас примут за бандита! За русского бандита. Они особенно опасны. Ими напуган весь наш Лазурный берег!
- Синяк? А что синяк?! Для нас дело привычное. А если за бандита примут, так хоть на этот раз не обсчитают. Вы только мне объясните, сколько стоит это стекло?
- Какое стекло?!
- То, что вставляют в деревянные, старинные двери?
- Зачем вам?
- Понимаете, Кирилл хочет заплатить за удовольствие прохождения сквозь стеклянную дверь.
- О! Совсем с ума сошли! То они вышибали двери в собственном доме, а теперь ходят сквозь чужие!.. Какой позор! Вас оштрафуют!
- Что ж, заплатим. Я думаю, денег нам хватит, чтобы остеклить все гостиницы Ниццы и Канн. Даже отель Карли. В былые времена, я проходил сквозь них, как бог! А тут чего-то не рассчитал.
- Вы с ума сошли! Вы с ума!.. Пожалейте город!
- Не требуйте слишком многого.
- Вас приветили люди из района Симиез! Ведите себя прилично.
- Не понимаю, почему ради них надо вести себя как-то особо?.. - пожала плечами Алина, - они совершенно нормальные люди.
- А в прямом или сексуальном смысле? - Кирилл уставился на жену украшенным синяком, от того разбойничьим, взглядом.
- Прекрати! - вскипела Алина, но тут в калитку позвонили.
Молодой человек выглядел растерянно и бледно. Он что-то промямлил по-французски, но Зинаида тут же взялась переводить:
- Он говорит, что хозяин отеля просит вас не подавать на них в суд.
- Это за что?!
- За несоблюдение техники безопасности. Он не подозревал, что его противоударное стекло не выдержит вашей головы. Он должен был поставить более безопасное стекло или предусмотреть предупредительные знаки.
- Это какие же знаки? - засмеялась Алина, - "СО СТЕКЛАМИ НЕ БОДАТЬСЯ"?! Но, пусть там написано будет только по-русски.
- Это серьезно! - Бросила на неё гневный взгляд Зинаида. - Я не понимаю, почему вы все время смеетесь! Хозяин отеля предлагает оплатить вам лечение. Для начала он прислал вам триста франков!
- Слушай, парень, - сказал Кирилл по-английски, обращаясь к посыльному, размахивающему конвертом с деньгами: - Сбегай-ка за вином.
- Что?! Что вы говорите?! Как можно, мсье Кирилл! - возмутилась Зинаида.
- Ничего, ничего. Винца надо выпить. Тут без бутылки не разберешься. Деньги у него есть, вот пусть и покупает. Бутылки три Бургонского, или Шато... Пусть выберет по вкусу. Вот и выпьем вместе. А хозяину своему, пусть отнесет русской водки, что б знал - с чем сравнивать. А то выдумал ещё итальянскую водку. Водка итальянской быть не может. Водка может быть только русской! А все остальные водки - извращение! Ми-икстура, - выговорил он с презрением и добавил: от кашля или поноса со спиртом, разве ж это водка?.. Водка напиток богатырей! А не лекарство для хилых! Это ж, какое здоровье надо иметь, чтобы водку пить стаканами!.. А не как вашу граппу пятьдесят грамм, пятьдесят грамм... словно я ребенок больной.
Зинаида, не скрывая своего возмущения сказанным, все-таки переводила. Парень посмотрел на Кирилла такими глазами, словно увидел марсианина, попятился и ушел.
- Вы ведете себя, как хотите! - продолжала возмущаться Зинаида.
- А как мы ещё должны себя вести?!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64