новое — даже за границей — всегда требует соответствия, а кому интересно об этом самом неведомом «новом соответствии» думать! Лучше уж так дожить, как привычно, пусть потомки об новом думают, на то они молодые, потомки-то, — лоботрясы, ленивцы и баловни.
(Пустили б пораньше к пирогу — не лоботрясничали, только кто свой пирог отдает без понуждения?! Сыну — можно, а ведь потомков-то тысячи, и все жадно смотрят — своего хотят! )
Начальник Особого отдела доложил Дурново ответы, полученные из Берлина и Вены; англичане ограничились устной информацией; французы позволили себе сообщить сущую ерунду об анархистах-бомбовиках.
«Все верно, — подумал Дурново, листая письма, — Германия и Австрия будут помогать, потому что они — приграничные, они и тревожатся. Да и потом, у них под ногтем такая же боль сидит, как и у нас, — с поляками, например. Кайзер в Познань сколько миллионов вколотил, сколько немцев туда отселил?! Или Вена — в Краков и Львов. Они заинтересованы в нас, французы — живчики, спекулянты, черномазики — временят. Да — недолго! Стоит государя подтолкнуть, лишний раз кайзеру ручку пожмет, под фотообъективы станет, в синема покажут современный русско-прусский парад — испугается француз конкуренции, прибежит».
Пометил на календаре: «Попросить дипломатов продумать вопрос о демонстрации русско-прусского и русско-австрийского дружества».
Поднял глаза на полковника, стоявшего почтительно:
— Что, завернем гайки?
Тот не понял, подался вперед, на лице изобразил трепет.
— Успокоим, говорю, смуту? — спросил Дурново и, не дожидаясь ответа, известного ему заранее, углубился в чтение секретного письма, переданного германским МВД. Сначала было думал бегло пролистать сообщения о распрях среди польских революционеров — какие-то ППС, СДКПиЛ, язык сломишь, но вдруг заинтересовался — начал читать внимательно. «Министру Внутренних Дел Германии специального агента „Лореляй“ СООБЩЕНИЕ. Из всего, что я вижу и слышу от разных лиц, проистекает, что победоносная революция в России так же, как и достижение автономии или даже независимости польского сейма, весьма влияет на прусскую часть Польши. Я говорил с Галензевским, прежним полковником в восстании 1863 года, одним из главарей „Лиги Народовой“, о действиях, предполагаемых „Лигой Народовой“ в прусской части Польши. Галензевский ответил: — Прусская часть Польши сравнительно мало подминирована. Это относится не ко всей прусской части, не к Верхней Силезии, например, но главным образом к Познанской провинции. Однако тайная работа должна быть и там приведена в движение. Мы должны использовать продолжающееся возбужденное настроение. Если мы этого не сделаем, то прусскую Польшу захватят другие радикальные организации, вроде социал-демократических, а это для Берлина куда как страшнее, да и для нас тоже. То же самое говорят и социалисты (ППС), но они уповают на восстание поляков против немцев. В связи с этим я добыл два чрезвычайно важных сведения относительно отправки оружия и снаряжения из Парижа в Царство Польское. Один путь: по железной дороге груз доставляется до Острова. Из Острова он идет ночью на фурах в деревню Россошице, а там препровождается контрабандным путем через границу в Ивановице. Вблизи Ивановице груз скрывают в продолжении дня и ночью отправляют в Калиш, где он передается либо агентам СДКПиЛ, либо ППС. Другой, гораздо более употребительный путь, находится на севере Королевства уже не в Познанской провинции, а в Пруссии. По железной дороге посылка препровождается в Лик, оттуда, хотя дорога и идет дальше, но ею больше не пользуются, а транспорт препровождается на людях или на подводах к деревне Остроколен, за которой он идет через границу и дальше до Граева. В настоящее время в Лике находятся два члена СДКПиЛ и два члена ППС, которые препровождают грузы через границу. Настоящие имена агентов ППС следующие: Генрих Черницкий и Стефан Бобовский. Под какими именами они там живут, открыть трудно. Особенно конспиративны в этом смысле члены СДКПиЛ — я, увы, не смог узнать имен их людей, несмотря на все старания. Тот, кто для них отсылает оружие, получает письмо „до востребования“, в котором сообщается, где находится лицо, для которого нужно отправить „посылку“, и — главное — посредством каких знаков заговорщики могут признать друг друга, чтобы убедиться, что это именно то лицо, а не другое. Тому, кто выбрал тайное местопребывание, сообщается условным шрифтом, в отделе объявлений намеченной газеты (большею частью в „Нейес Виннер Тагеблад“ или „Берлинер Локальцайтунг“, так как в этих газетах отдел объявлений громаден и трудно уловить что-либо преступное), о том, когда кто прибывает с „грузами“ и где его самого можно найти». «Министру Внутренних Дел — специального агента „Лореляй“ СООБЩЕНИЕ. В большом совещании ППС принимали участие члены ЦК и гости: Рубанович — от „Трибюн Рюс“, известный анархист кн. Кропоткин, Свендер
— от финляндской революционной партии, Ханивский — от социалистов-революционеров России. Делегатом немецкой партии был Фишер. Как я Вам уже писал, между ППС и немецкой социал-демократической партией возник конфликт, ибо ППС старается отбить рабочих из-под влияния польской социал-демократии. Этот конфликт обострялся со дня на день. Бескомпромиссную позицию заняла некая Роза Люксембург, сотрудница берлинской газеты «Форвертс». Она принадлежит к социал-демократической партии Царства Польского и Литвы. Она ненавидит всей душой ППС (СДКПиЛ и ППС ведут между собой борьбу, вызванную националистическим уклоном ППС). Думаю, что в споре ППС и СДКПиЛ нам целесообразнее поддерживать ППС в силу ее очевидного национализма, с которым всегда можно найти общий язык, направив неудовольство главарей партии (Пилсудский, Йодко) в нужное русло».
Дурново заметил — следующую страничку выдрали.
Вздохнул, подумав: «Сукины дети, будто непонятно, что это за русло. Россия это, а не „русло“. Нами хотят с ППС торговать, нашей землей, чтобы свою Познань с Данцигом сохранить… »
Продолжил чтение — все, связанное с транспортами оружия, тревожило; теперь, когда даровали писать в газетах черт те что, наган и бомба сделались «угрозою нумер раз». «Министру Внутренних Дел — агента „Лореляй“ СООБЩЕНИЕ. Последние события в России, как и в Царстве Польском, страшные репрессии, применяемые в настоящее время правительством, — главная тема разговоров среди руководителей польского революционного движения. Через Данциг транспортируют оружие ППС, национал-демократия, национальная лига, но главным образом социал-демократия Царства Польского и Литвы, которая имеет своих главных агентов по этой части в Лондоне и добывает оружие преимущественно из Англии с помощью фракции РСДРП (Н. Ленин). Это оружие идет морем, а из Данцига сухим путем к границе. Эту дорогу я пока еще не знаю; мне кажется — через Поланген (Паланга). Мой источник довольно надежен — член СДКПиЛ, знающий меня, как старого немецкого социал-демократа, симпатизирующего полякам. Он-то и сообщил мне, что приемом оружия в Варшаве занимается некий „Юзеф“, член Главного правления СДКПиЛ, ближайший сотрудник г-жи Р. Люксембург».
Отложив документ, Дурново попросил начальника Особого отдела:
— Пришлите-ка мне того полковника, которого Витте высек.
Заметил недоумевающий взгляд жандарма, пояснил:
— Он в Варшаве служил, полячишек знает отменно.
— Глазов?
— Господи, да разве я все ваши фамилии упомню? — Дурново улыбнулся. — Вас у меня тысячи, а я-то один.
— Глазов, — уверенно ответил начальник Особого отдела, — он у нас по инородцам. Но про ленинистов или мартовцев, про эсеров, то есть про самых действенных социалистов, он не сведущ, ваше высокопревосходительство.
Дурново поднялся из-за стола, прошелся по кабинету, зевнул.
— Социализм, — сказал задумчиво, — победить нелегко, оттого что он разумен. Только одно его может победить: если изнутри разложить национальным. Тогда можно щелкать по одному. Единая сила — сила; коалиция — она и есть коалиция, зыбко это, да и подставить можно в любую коалицию свой компонент. Пусть Глазов составит мне справочку по всем польским партиям. Если будет интересно — приму, так что пускай старается и не тянет — сейчас окраины решают так же много, как и столицы.
— Мне писать ничего не надо, — ответил Глазов заместителю начальника Особого отдела. — Ничего, ровным счетом.
— То есть?
Наступил момент высшего торжества — цель жизни.
— Да у меня уж все написано, ваше высокоблагородие.
— Ну, что ж… Приносите, перешлем.
— Нет, — ответил Глазов. — Коли мне поручено составить, я и вручу. Если б вас просили — для вас бы подготовил, но ослушаться приказа его высокопревосходительства не смею.
— Вы не в Варшаве, — с угрозою в голосе сказал заместитель начальника Особого отдела, того отдела, который про всех все знает, — вы в столице. По-столичному следует и жить.
— Так и живу, ваше высокоблагородие. Живу так, как господин Трепов меня наставлял, — подстраиваясь под лад собеседника, под открытую и понятную ему хитрованистость, ответил Глазов. — Иначе не умею.
— Вы мне именами-то не козыряйте, полковник! Вы в моем подчинении. Так что извольте исполнить то, что я вам передал.
… Через полчаса позвонил Дмитрий Федорович Трепов, уволенный от должности товарища министра внутренних дел и петербургского губернатора аж в дворцовые коменданты — государь верных людей бережет, в обиду не дает, увольняя в одном месте, возвышает в другом.
— Полковник, — сказал хмуро, — вы там не мудрите мне! Вы сатрапьи штучки бросьте. Это вы агента своего можете держать при ноге и другим не передавать, преследуя своекорыстные интересы! А Глазов вам не агент, но полковник полиции!
Дурново принял Глазова, обласкал, посмеялся над женственным Витте, когда тот изволил столь открыто гневаться по поводу глазовских прокламаций, пригласил сесть и, на почтительное замечание полковника, что «материал велик», — ответствовал:
— Я читаю быстро, на диагональ. Вон, полистайте «Матэн», самый свежий, занятно нас чихвостят.
Глянул на последнюю страницу справки:
— Отчего разные чернила? Долго писали?
— Всю жизнь писал, ваше высокопревосходительство. «СПРАВКА О ГРУППАХ, СУЩЕСТВУЮЩИХ В КОРОЛЕВСТВЕ ПОЛЬСКОМ. СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ (СДКПиЛ). По меньшей мере половина членов Главного Правления — согласно Устава — должны состоять из рабочих. Членами Главного Правления могут быть лишь люди: а) вполне независимые от посторонних обстоятельств, могущих препятствовать деятельности (научные занятия, лечение, путешествия); б) рабочие или люди, уже в продолжении нескольких лет агитирующие среди рабочих и хорошо знающие условия последних; в) доказавшие свою преданность делу; г) первенство при выборах в Главное Правление имеют люди, ознакомленные с польскими и литовскими условиями; д) люди в достаточной степени конспиративные. Каждый член Главного Правления обязан точно выполнять постановления съезда, конференции и Главного Правления; строго сохранять партийные тайны; руководствоваться исключительно интересами дела, а не личной симпатией и антипатией; только двое членов Главного Правления, открыто выступающих, могут знать членов комитетов и контролировать последние; между членами Главного Правления должны существовать отношения вполне искренние; между 2-мя исполняющими одну и ту же функцию не должно быть никаких тайн. В событиях 1904 и 1905 гг. СДКПиЛ играет ведущую роль, заявив себя организатором забастовок, манифестаций, вооруженных выступлений. Руководители партии — в Королевстве: Ф. Дзержинский в А. Барский (Варшавский); Р. Люксембург, Ю. Мархлевский, Л. Тышка, 3. Ледер — в Берлине и Цюрихе. Подступы имеются — Ф. Дзержинский и весь Варшавский Комитет заарестованы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
(Пустили б пораньше к пирогу — не лоботрясничали, только кто свой пирог отдает без понуждения?! Сыну — можно, а ведь потомков-то тысячи, и все жадно смотрят — своего хотят! )
Начальник Особого отдела доложил Дурново ответы, полученные из Берлина и Вены; англичане ограничились устной информацией; французы позволили себе сообщить сущую ерунду об анархистах-бомбовиках.
«Все верно, — подумал Дурново, листая письма, — Германия и Австрия будут помогать, потому что они — приграничные, они и тревожатся. Да и потом, у них под ногтем такая же боль сидит, как и у нас, — с поляками, например. Кайзер в Познань сколько миллионов вколотил, сколько немцев туда отселил?! Или Вена — в Краков и Львов. Они заинтересованы в нас, французы — живчики, спекулянты, черномазики — временят. Да — недолго! Стоит государя подтолкнуть, лишний раз кайзеру ручку пожмет, под фотообъективы станет, в синема покажут современный русско-прусский парад — испугается француз конкуренции, прибежит».
Пометил на календаре: «Попросить дипломатов продумать вопрос о демонстрации русско-прусского и русско-австрийского дружества».
Поднял глаза на полковника, стоявшего почтительно:
— Что, завернем гайки?
Тот не понял, подался вперед, на лице изобразил трепет.
— Успокоим, говорю, смуту? — спросил Дурново и, не дожидаясь ответа, известного ему заранее, углубился в чтение секретного письма, переданного германским МВД. Сначала было думал бегло пролистать сообщения о распрях среди польских революционеров — какие-то ППС, СДКПиЛ, язык сломишь, но вдруг заинтересовался — начал читать внимательно. «Министру Внутренних Дел Германии специального агента „Лореляй“ СООБЩЕНИЕ. Из всего, что я вижу и слышу от разных лиц, проистекает, что победоносная революция в России так же, как и достижение автономии или даже независимости польского сейма, весьма влияет на прусскую часть Польши. Я говорил с Галензевским, прежним полковником в восстании 1863 года, одним из главарей „Лиги Народовой“, о действиях, предполагаемых „Лигой Народовой“ в прусской части Польши. Галензевский ответил: — Прусская часть Польши сравнительно мало подминирована. Это относится не ко всей прусской части, не к Верхней Силезии, например, но главным образом к Познанской провинции. Однако тайная работа должна быть и там приведена в движение. Мы должны использовать продолжающееся возбужденное настроение. Если мы этого не сделаем, то прусскую Польшу захватят другие радикальные организации, вроде социал-демократических, а это для Берлина куда как страшнее, да и для нас тоже. То же самое говорят и социалисты (ППС), но они уповают на восстание поляков против немцев. В связи с этим я добыл два чрезвычайно важных сведения относительно отправки оружия и снаряжения из Парижа в Царство Польское. Один путь: по железной дороге груз доставляется до Острова. Из Острова он идет ночью на фурах в деревню Россошице, а там препровождается контрабандным путем через границу в Ивановице. Вблизи Ивановице груз скрывают в продолжении дня и ночью отправляют в Калиш, где он передается либо агентам СДКПиЛ, либо ППС. Другой, гораздо более употребительный путь, находится на севере Королевства уже не в Познанской провинции, а в Пруссии. По железной дороге посылка препровождается в Лик, оттуда, хотя дорога и идет дальше, но ею больше не пользуются, а транспорт препровождается на людях или на подводах к деревне Остроколен, за которой он идет через границу и дальше до Граева. В настоящее время в Лике находятся два члена СДКПиЛ и два члена ППС, которые препровождают грузы через границу. Настоящие имена агентов ППС следующие: Генрих Черницкий и Стефан Бобовский. Под какими именами они там живут, открыть трудно. Особенно конспиративны в этом смысле члены СДКПиЛ — я, увы, не смог узнать имен их людей, несмотря на все старания. Тот, кто для них отсылает оружие, получает письмо „до востребования“, в котором сообщается, где находится лицо, для которого нужно отправить „посылку“, и — главное — посредством каких знаков заговорщики могут признать друг друга, чтобы убедиться, что это именно то лицо, а не другое. Тому, кто выбрал тайное местопребывание, сообщается условным шрифтом, в отделе объявлений намеченной газеты (большею частью в „Нейес Виннер Тагеблад“ или „Берлинер Локальцайтунг“, так как в этих газетах отдел объявлений громаден и трудно уловить что-либо преступное), о том, когда кто прибывает с „грузами“ и где его самого можно найти». «Министру Внутренних Дел — специального агента „Лореляй“ СООБЩЕНИЕ. В большом совещании ППС принимали участие члены ЦК и гости: Рубанович — от „Трибюн Рюс“, известный анархист кн. Кропоткин, Свендер
— от финляндской революционной партии, Ханивский — от социалистов-революционеров России. Делегатом немецкой партии был Фишер. Как я Вам уже писал, между ППС и немецкой социал-демократической партией возник конфликт, ибо ППС старается отбить рабочих из-под влияния польской социал-демократии. Этот конфликт обострялся со дня на день. Бескомпромиссную позицию заняла некая Роза Люксембург, сотрудница берлинской газеты «Форвертс». Она принадлежит к социал-демократической партии Царства Польского и Литвы. Она ненавидит всей душой ППС (СДКПиЛ и ППС ведут между собой борьбу, вызванную националистическим уклоном ППС). Думаю, что в споре ППС и СДКПиЛ нам целесообразнее поддерживать ППС в силу ее очевидного национализма, с которым всегда можно найти общий язык, направив неудовольство главарей партии (Пилсудский, Йодко) в нужное русло».
Дурново заметил — следующую страничку выдрали.
Вздохнул, подумав: «Сукины дети, будто непонятно, что это за русло. Россия это, а не „русло“. Нами хотят с ППС торговать, нашей землей, чтобы свою Познань с Данцигом сохранить… »
Продолжил чтение — все, связанное с транспортами оружия, тревожило; теперь, когда даровали писать в газетах черт те что, наган и бомба сделались «угрозою нумер раз». «Министру Внутренних Дел — агента „Лореляй“ СООБЩЕНИЕ. Последние события в России, как и в Царстве Польском, страшные репрессии, применяемые в настоящее время правительством, — главная тема разговоров среди руководителей польского революционного движения. Через Данциг транспортируют оружие ППС, национал-демократия, национальная лига, но главным образом социал-демократия Царства Польского и Литвы, которая имеет своих главных агентов по этой части в Лондоне и добывает оружие преимущественно из Англии с помощью фракции РСДРП (Н. Ленин). Это оружие идет морем, а из Данцига сухим путем к границе. Эту дорогу я пока еще не знаю; мне кажется — через Поланген (Паланга). Мой источник довольно надежен — член СДКПиЛ, знающий меня, как старого немецкого социал-демократа, симпатизирующего полякам. Он-то и сообщил мне, что приемом оружия в Варшаве занимается некий „Юзеф“, член Главного правления СДКПиЛ, ближайший сотрудник г-жи Р. Люксембург».
Отложив документ, Дурново попросил начальника Особого отдела:
— Пришлите-ка мне того полковника, которого Витте высек.
Заметил недоумевающий взгляд жандарма, пояснил:
— Он в Варшаве служил, полячишек знает отменно.
— Глазов?
— Господи, да разве я все ваши фамилии упомню? — Дурново улыбнулся. — Вас у меня тысячи, а я-то один.
— Глазов, — уверенно ответил начальник Особого отдела, — он у нас по инородцам. Но про ленинистов или мартовцев, про эсеров, то есть про самых действенных социалистов, он не сведущ, ваше высокопревосходительство.
Дурново поднялся из-за стола, прошелся по кабинету, зевнул.
— Социализм, — сказал задумчиво, — победить нелегко, оттого что он разумен. Только одно его может победить: если изнутри разложить национальным. Тогда можно щелкать по одному. Единая сила — сила; коалиция — она и есть коалиция, зыбко это, да и подставить можно в любую коалицию свой компонент. Пусть Глазов составит мне справочку по всем польским партиям. Если будет интересно — приму, так что пускай старается и не тянет — сейчас окраины решают так же много, как и столицы.
— Мне писать ничего не надо, — ответил Глазов заместителю начальника Особого отдела. — Ничего, ровным счетом.
— То есть?
Наступил момент высшего торжества — цель жизни.
— Да у меня уж все написано, ваше высокоблагородие.
— Ну, что ж… Приносите, перешлем.
— Нет, — ответил Глазов. — Коли мне поручено составить, я и вручу. Если б вас просили — для вас бы подготовил, но ослушаться приказа его высокопревосходительства не смею.
— Вы не в Варшаве, — с угрозою в голосе сказал заместитель начальника Особого отдела, того отдела, который про всех все знает, — вы в столице. По-столичному следует и жить.
— Так и живу, ваше высокоблагородие. Живу так, как господин Трепов меня наставлял, — подстраиваясь под лад собеседника, под открытую и понятную ему хитрованистость, ответил Глазов. — Иначе не умею.
— Вы мне именами-то не козыряйте, полковник! Вы в моем подчинении. Так что извольте исполнить то, что я вам передал.
… Через полчаса позвонил Дмитрий Федорович Трепов, уволенный от должности товарища министра внутренних дел и петербургского губернатора аж в дворцовые коменданты — государь верных людей бережет, в обиду не дает, увольняя в одном месте, возвышает в другом.
— Полковник, — сказал хмуро, — вы там не мудрите мне! Вы сатрапьи штучки бросьте. Это вы агента своего можете держать при ноге и другим не передавать, преследуя своекорыстные интересы! А Глазов вам не агент, но полковник полиции!
Дурново принял Глазова, обласкал, посмеялся над женственным Витте, когда тот изволил столь открыто гневаться по поводу глазовских прокламаций, пригласил сесть и, на почтительное замечание полковника, что «материал велик», — ответствовал:
— Я читаю быстро, на диагональ. Вон, полистайте «Матэн», самый свежий, занятно нас чихвостят.
Глянул на последнюю страницу справки:
— Отчего разные чернила? Долго писали?
— Всю жизнь писал, ваше высокопревосходительство. «СПРАВКА О ГРУППАХ, СУЩЕСТВУЮЩИХ В КОРОЛЕВСТВЕ ПОЛЬСКОМ. СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ (СДКПиЛ). По меньшей мере половина членов Главного Правления — согласно Устава — должны состоять из рабочих. Членами Главного Правления могут быть лишь люди: а) вполне независимые от посторонних обстоятельств, могущих препятствовать деятельности (научные занятия, лечение, путешествия); б) рабочие или люди, уже в продолжении нескольких лет агитирующие среди рабочих и хорошо знающие условия последних; в) доказавшие свою преданность делу; г) первенство при выборах в Главное Правление имеют люди, ознакомленные с польскими и литовскими условиями; д) люди в достаточной степени конспиративные. Каждый член Главного Правления обязан точно выполнять постановления съезда, конференции и Главного Правления; строго сохранять партийные тайны; руководствоваться исключительно интересами дела, а не личной симпатией и антипатией; только двое членов Главного Правления, открыто выступающих, могут знать членов комитетов и контролировать последние; между членами Главного Правления должны существовать отношения вполне искренние; между 2-мя исполняющими одну и ту же функцию не должно быть никаких тайн. В событиях 1904 и 1905 гг. СДКПиЛ играет ведущую роль, заявив себя организатором забастовок, манифестаций, вооруженных выступлений. Руководители партии — в Королевстве: Ф. Дзержинский в А. Барский (Варшавский); Р. Люксембург, Ю. Мархлевский, Л. Тышка, 3. Ледер — в Берлине и Цюрихе. Подступы имеются — Ф. Дзержинский и весь Варшавский Комитет заарестованы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93