– «Даниель Мартин» Фаулза.
На это название ее память откликнулась.
– Иногда к нам приходит один человек. Он любит читать, – сказала она. – Однажды он мне рассказал, что не смог продлить свою читательскую карточку, но у него есть друг, который берет для него книги в библиотеке.
– Фил, – сказал Саймон.
– Так это вы тот Саймон?
– Да, мы с Филом знакомы.
– Это поразительно! Я столько о вас слышала, что, кажется, уже давно знаю вас, – сказала она, широко улыбаясь.
Но Саймон не улыбнулся. Он опустил глаза и посмотрел на книгу так, словно видел ее впервые.
– Меня зовут Бекки Ратман. Хотите кофе?
– Было бы замечательно.
– Сахар, сливки?
– Да, пожалуйста.
Она подошла к кофеварке, налила кофе, добавила сахар, сливки, размешала и подала ему. Его руки дрожали, когда он потянулся к чашке. Он улыбнулся смущенной улыбкой, но уверенно взял чашку и крепко обхватил ее ладонями. Бекки, почувствовав, что от него пахнет травкой и пивом, сморщила нос и, сев за стол, стала внимательно рассматривать Саймона. Он поднес кружку ко рту и сделал большой глоток. Горячий кофе подействовал на него успокаивающе. Сделав еще один глоток, он прикрыл глаза.
– Я помню, Фил говорил, вы живете где-то неподалеку?
– Да, на Пятой улице.
– Это совсем рядом.
Саймон кивнул, еще отхлебнул из чашки и посмотрел в окно. Но когда мимо проехала машина, и отблеск фар осветил окно и противоположную стену, отвернулся и уставился в чашку.
– А что привело вас сюда?
Он посмотрел на нее поверх чашки, и вновь что-то в его взгляде тронуло Бекки. Казалось, он хочет в чем-то признаться, но боится.
– Вас кто-то преследовал?
Саймон глубоко вздохнул и, кивнув, отпил еще кофе.
– У вас какие-то неприятности?
Поколебавшись, он покачал головой.
– Мне очень неприятно говорить вам об этом, но я не могу позволить вам остаться здесь на всю ночь. Правила запрещают.
Саймон глотнул кофе.
– Если вы не хотите со мной разговаривать…
– Кое-что произошло, – сказал он.
– Что именно?
Саймон опять глубоко вздохнул и сказал:
– Я видел Фила.
– Сегодня?
Саймон кивнул:
– В переулке, за книжным магазином «Мунбим Букс».
– Я думала, что он сегодня придет сюда. Он всегда приходит, когда на улице дождь или становится холодно.
– Он ненавидит ночлежки.
– Так что же случилось?
Саймон глотнул кофе из чашки, опустил глаза, как будто подбирал слова, потом покачал головой и посмотрел на Бекки. Его взгляд был вполне искренним.
– Я не уверен, но, по-моему, кто-то напал на него.
– На Фила?
Саймон кивнул.
– Вы кому-нибудь уже рассказали?
– Только вам.
– Насколько серьезно он пострадал?
Саймон пожал плечами:
– Не знаю… Его там больше нет.
– Куда же он делся?
– Не знаю.
– А тот, кто напал на Фила, преследовал и вас?
Он снова кивнул. Кофе он допил, но продолжал сжимать чашку в руках.
– Мне кажется, нам надо позвонить в полицию. Если Фил ранен…
– Нет, Фила нет.
– Но вдруг он бродит где-то, раненый…
– Нет, он нигде не бродит.
Его плечи снова поникли. Он поставил чашку на стол, опустил голову и закрыл лицо руками. Бекки смотрела на него, не зная, что делать. Нельзя сказать, что она часто заводила знакомство с посетителями ночлежки, но с Филом было иначе. Каждый раз, приходя ночевать, он отдавал ей на хранение книги, которые приносил с собой. Он говорил, что не имеет права потерять их или испортить. Он никогда, с ней не откровенничал и не рассказывал о себе, но она инстинктивно чувствовала, что в нем есть что-то хорошее. Доброта. Отзывчивость. И какова бы ни была причина того, что он оказался на улице, она знала, что это какая-то серьезная и грустная история. И мысль о том, что Фил, может быть, серьезно ранен и нуждается в помощи, сильно ее обеспокоила.
Но, с другой стороны, она совсем не знала этого Саймона Бабича. Вид у него вполне искренний, но от него пахнет пивом и марихуаной. Может, ему привиделось это нападение на Фила? Может, у него вообще белая горячка? Симптомы в виде страха и нервного напряжения налицо.
– Вы пьяны?
Он, прищурившись, посмотрел на нее и выпрямился в кресле.
– Нет, я не пьян.
– Вы что-нибудь употребляли сегодня?
– В каком смысле?
– Наркотики?
Он усмехнулся и покачал головой:
– Я не пьяный и я не употреблял наркотики.
– Тогда, я думаю, вам надо пойти в полицию и все рассказать.
– Не сегодня.
– Почему?
– Потому что я не хочу сейчас выходить на улицу.
И она снова увидела в его глазах страх, настоящий ужас. Вошел вернувшийся с обхода Генри, и Саймон, отведя взгляд от Бекки, посмотрел на него. Генри сел с другой стороны стола и подозрительно посмотрел на Саймона.
– Ну, в чем дело?
Бекки тоже взглянула на Саймона. Секунду или две он смотрел ей в глаза, а потом отвернулся к окну. Генри был негром среднего возраста; в свое время он сам пользовался этой ночлежкой, а потом устроился сюда ночным охранником. Он работал три раза в неделю. Генри был строгим приверженцем правил и не питал симпатий к пьяницам и нарушителям распорядка, хотя в былые времена сам этим грешил. В ночлежке ни одной свободной койки, времени уже далеко за одиннадцать, так что Саймон для него был просто чужаком, которому здесь не место.
– Это мой друг, – быстро сказала Бекки. Саймон, познакомься, это Генри.
Саймон удивленно посмотрел на Бекки, а Генри, медленно покивав, пожал печами, налил себе кофе, уселся в кресло и принялся листать какой-то журнал. Саймон же, глядя Бекки в глаза, поблагодарил ее улыбкой.
– В шесть все уходят, а потом мы закрываемся, – сказала она.
Он кивнул и, проведя языком по губам, спросил:
– А к тому времени уже будет светло?
Бекки непонимающе посмотрела на него и нахмурилась:
– Наверное.
Он снова кивнул и посмотрел в окно. Казалось, он ждет, что вот-вот кто-то сейчас ворвется сюда и бросится на него.
Саймону приснился Фил. Они познакомились в начале апреля, почти полгода назад. Саймон забрел тогда в библиотеку, чтобы убить время. Он уже уходил, когда его внимание привлекли громкие голоса у стола библиотекаря. Какой-то бродяга, размахивая книгой, спорил с охранником, а библиотекарша стояла позади с гримасой отвращения на лице. Привлеченный жалобными интонациями бродяги, Саймон подошел ближе и через несколько секунд понял, в чем дело. Библиотечная карточка бродяги была просрочена. А когда библиотекарша спросила у него адрес, он сделал ошибку и честно признался, что никакого адреса у него больше нет. Библиотекарша сказала ему, что без постоянного адреса и телефона она, согласно правилам, не может продлить ему карточку и уж тем более выдать на руки книгу. Фил, высокий, худой, выглядевший достаточно прилично, если не считать рваного пальто и грязных джинсов, казалось, готов был заплакать:
– Но я же всю жизнь хожу в эту библиотеку. Вы же меня знаете. Я всегда возвращал все книги, которые брал, и возвращал вовремя. Я никогда…
– Мне очень жаль, – твердила в ответ библиотекарша.
Охранник взял Фила за руку и потянул к выходу, а Фил все тянулся за книгой. Охранник рассердился, резким движением развернул Фила и заломил ему руку за спину. Через мгновение Фил был уже на улице. Саймон видел в окно, как он, ковыляя, дошел до одной из каменных скамеек в библиотечном дворе, сел и, не в силах сдержать слезы, закрыл лицо руками. Саймон никогда не питал особой жалости к бродягам, нищим и им подобным. Его собственное положение было таким, что приходилось считать каждый цент. Но здесь было совсем другое дело. Этому бедняге была нужна только книга.
Саймон подошел к столу выдачи.
– Та книга, что он хотел взять, – сказал он. – Можно мне взглянуть на нее?
Библиотекарша кивнула и с улыбкой подала ему книгу. Это был роман Томаса Вулфа "Костры тщеславия". Саймон протянул библиотекарше свою карточку. Она провела декодером по карточке, затем по штрих-коду на книге.
– Иногда к нам заходят просто ужасные люди. Даже не представляю себе, что он собирался сделать с этой книгой. Скорее всего хотел продать, чтобы купить наркотики.
– Очень может быть, – сказал Саймон и вышел.
Фил все еще сидел на скамейке, уставившись в землю невидящими глазами. Саймон встал напротив и стоял до тех пор, пока Фил не поднял голову. Затем он протянул ему книгу.
– Срок до двадцать первого апреля, – сказал он, – встретимся здесь двадцатого, в полдень.
Фил открыл рот и, моргая, глядел то на Саймона, то на книгу.
– Бери же!
Только через несколько секунд Фил справился с собой и взял книгу. Он закивал в знак благодарности, и губы у него дрожали.
– Меня зовут Саймон.
– А меня – Фил.
– Пошли, выпьем кофе, – сказал Саймон.
Фил улыбнулся. Его зубы были в отличном состоянии, как будто он только что вышел от дантиста – удивительная вещь при его образе жизни.
С тех пор Саймон виделся с Филом каждые две недели.
Фил никогда не просил у него денег, и это было очень хорошо. У Саймона никогда не было свободных денег. Зато он всегда приносил Филу книги, которые тот просил.
В своем сне Саймон был Филом, и простыня, скрытая тенями, поддерживая его на весу, сминала его, сосала из него жизнь…
– Эй, просыпайтесь.
Саймон открыл глаза и так быстро поднял голову, что ударился затылком о стену. Над ним кто-то стоял, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы узнать Бекки и вспомнить, где он находится.
– Как вы себя чувствуете?
Саймон чувствовал себя разбитым, его тело одеревенело, но он сказал, что все нормально.
– Уже почти шесть, и скоро Генри будет всех поднимать. Я подумала, что вы предпочтете уйти до того, как все проснутся и здесь начнется столпотворение.
Саймон потер глаза. Генри так и сидел в своем кресле, опустив голову на грудь, и слегка похрапывал.
– Да, конечно. Спасибо.
Она подала ему книгу. Едва Саймон взглянул на нее, как тут же воспоминания о событиях вчерашней ночи нахлынули на него с новой силой.
– Я все-таки думаю, что вам надо пойти в полицию и все рассказать, – сказала Бекки.
Саймон, зевая и потягиваясь, посмотрел в окно на розовеющее перед рассветом небо. На улице было сухо.
– Если вы действительно видели, как что-то случилось с Филом, вы просто обяэаны пойти в полицию. Ради Фила.
– Я не совсем уверен в том, что я видел.
– Ночью вы были вполне уверены.
– Ночью я был…
Она смотрела на него, с интересом ожидая, чем он закончит.
– Спасибо, что позволили мне переночевать.
– Только не превращайте это в привычку.
Саймон усмехнулся.
– Это не шутка, Саймон. Я хорошо знаю таких людей, как вы. Прислушайтесь к моим словам. Вы застряли между двумя мирами и парите в воздухе, не принадлежа ни к одному из них. Я сама одно время была в похожей ситуации. Вам надo поскорее решить для себя, что вам нужно от жизни, иначе вы очень скоро покатитесь по наклонной и окажетесь там, – кивнула она в сторону спальни, откуда по-прежнему доносились храп и сопение.
– Ну, до, этого еще далеко.
– Не так далеко, как вам кажется.
Саймон глубоко вздохнул:
– В любом случае спасибо.
Он обошел стол и направился к лестнице.
– Саймон.
Он повернулся. Бекки все еще сидела за столом.
– Изестите меня, если узнаете что-то про Фила.
Он кивнул:
– Конечно.
Саймон спустился, каждым шагом выбивая из старой лестницы облачка пыли. У двери он задержался, чтобы застегнуть куртку, Еще не совсем рассвело, но темнота уже отступила. Он отпер дверь и вышел наружу. Порыв холодного утреннего ветра налетел на него, и он вздрогнул. Издалека доносились звуки уличного движения. Город просыпался. Глубоко засунув руки в карманы, Саймон пошел в сторону "Мунбим Букс".
При дневном свете переулок выглядел иначе. В темноте он казался уютнее и не таким большим, каким был на самом деле. Сейчас, стоя у витрины "Мунбим Букс", Саймон мог видеть дальний конец переулка, где он пересекался с другим, проходящим между Шестой и Седьмой улицами. Он видел серую стену с черными зигзагами пожарной лестницы, какие-то трубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51