Каждый репортер, приезжающий во Флориду, заполнял два-три блокнота хвалебными словами о нем – так что новые жители могли подумать, что Клинтон Тайри давно уже умер, впрочем, в каком-то смысле, так оно и было.
На следующее же утро после закрытия журнала кабинет министров Флориды решил уменьшить расходы на сохранность побережья и продать право на уборку мусора крупной фирме по продаже земель. Только один голос против раздался с Капитолия, после чего Клинтон Тайри бесследно исчез с политического горизонта.
Сначала власти предполагали, что губернатор стал жертвой похищения или какой-нибудь грязной игры. Журналисты и корреспонденты бросились во Флориду в надежде заполучить сенсационную историю, но никто так и не смог его найти. И ничего не было написано даже отдаленно похожее на правду.
А было вот что: Клинтон Тайри появился под именем Скинка и жил в таких местах, где до тех пор не ступала нога человека. В течение пятнадцати лет бывший губернатор скрывался в местах удаленных от человеческого глаза, и жил совсем уединенно, если не сказать больше.
* * *
Джо Уиндер хотел поговорить о том, что случилось много лет назад. – Я слышал разные истории, – сказал он, – и просмотрел все материалы.
– То что знаешь ты, знают все, – ответил Скинк, постукивая палочкой.
Уиндер старался не глядеть на то, что Скинк жарил на сковородке.
– Они никогда не пытались найти тебя? – наконец спросил он.
– Они давно прекратили поиски, – произнес Скинк, вдыхая запах жаркого, – я обычно не ем черепах в панцире.
– Я тоже, – сказал Джо.
– Мука придает пище пикантность.
– Я думаю, – Уиндер наклонился над костром с другой стороны.
Скинк заметил: – Твой друг не был плохим парнем, но он занимался дурными делами.
Уиндер согласился: – Да, и он никогда не понимал, что в этом плохого. Или от чего я прихожу в бешенство. Он так и умер, ни о чем не догадавшись.
Скинк поднял черепаху за хвост и потыкал вилкой: – Еще десять минут, по крайней мере, – сказал он.
Было нелегко разговаривать с ним, в процессе приготовления пищи. Но Уиндер не сдавался: – Интересный сегодня денек выдался, в течение него я потерял и работу, и подружку.
– О, Боже, ты выражаешься как телекомментатор.
– Работа была дерьмовая, я допускаю. Но я думал, что Нина более стойкая, а она оказалась как все.
– Потеря любви, – произнес Скинк, – это всего лишь потеря поцелуя.
Джо подумал: – «Я зря теряю время. Ему наплевать на меня.»
– Я пришел поговорить о планах, – произнес он.
– Пошли, я покажу тебе кое-что, – Скинк медленно поднялся, потянулся и пошел вдоль деревьев, шурша оранжевым дождевиком. На западе начали скапливаться тяжелые грозовые тучи. Джо пошел за ним к яме, где был спрятан труп охранника из Волшебного Королевства. Когда они проходили мимо, Уиндер увидел, что яма пуста. Он не стал спрашивать, куда девалось тело, так как не хотел этого знать. Скинк повел его по опасному, с препятствиями, пути, через свалку всякого домашнего хлама – полки холодильников, сломанные диваны, продавленные матрасы, испорченные грили и кондиционеры – пока они не дошли до очень старой кабины «Плимута» желтого цвета без колес и без стекол. Желтый пляжный зонт, как гигантский цветок, возвышался над автомобилем – минимальная защита от дождя или полуденного солнца. Скинк протиснулся в машину и предложил Уиндеру последовать за ним.
«Плимут» был полон книг – сотни с любовью подобранных томов. Скинк с усилием повернулся на сиденье.
– Я прихожу сюда почитать, – сказал он, – ты не поверишь, но освещение работает.
Джо пробежал пальцем по заголовкам и улыбнулся необычному набору авторов: Черчилль, Гессе, Стейнбек, Камю, Уайльд, Воннегут, Селинджер, Гарсиа Маркес…
– В это время года я читаю от двух до пяти часов в день.
– В машине есть бензин? – спросил Уиндер.
– Конечно.
– Но нет колес.
Скинка передернуло: – Куда, черт возьми, мне ездить?
Холодный ветер подул через разбитое стекло, и зонт наверху шумно захлопал. Крупные капли дождя забарабанили по холсту, дождь расходился все сильнее и сильнее.
– Чертовщина, – проворчал Скинк. Он выбрался из кабины: – Эй, ты идешь или нет?
* * *
Ливень усилился, и они спрятались от него в палатке. Огонь потух, но черепаха была приготовлена отменно. Скинк взял ее за хвост и сдунул дождинку с сохранившегося глаза черепахи, другой лопнул от огня. Он потер свои бронзовые щеки. Огонь был так близко, что чувствовался запах дыма. Уиндер закашлялся, но Скинк не выказывал никакой реакции, даже когда прикасался пальцем к горячему кофейнику. Ветер усилился и Скинк повысил голос, чтобы Уиндер мог его слышать: – Ты знаешь что-нибудь об этом новом курорте?
– Я видел, где они его устроили.
– Да, – Скинк уже кричал, – все сделал этот трахнутый Кингсбэри!
Ветер еще усилился, если это было возможно.
– Чертовщина! Ты слышишь меня? Это все связано.
– С чем? Со смертью Кушера?
– Со всем, – Скинк сделал паузу.
Кое-что прояснилось в мозгу Уиндера. Скандал в Волшебном Королевстве не только мог помешать делу, но и спутать планы Френсиса Кингсбэри по развитию Фалькон Трейса.
– Посмотри на эту фотографию, – сказал Скинк. Тонкой вилкой он вынул внутренности черепахи.
Ветер быстро затихал и дождь все медленнее падал на листья. Облака на западе рассеялись, и даже солнечный луч проглянул сквозь них. Стало снова душно.
– Должно быть, уже слишком поздно, – произнес Джо Уиндер. – Они стали расчищать место.
– Я знаю, – мускулы на шее Скинка напряглись, – они разорили гнездо орла. Два птенца погибли.
– Ты видел?
– Я пришел позже. Поверь мне, если я не смогу остановить это…
– А что, если уже слишком поздно?
– Со мной ты или нет? Вот все, что меня интересует.
– С тобой, – ответил Уиндер. – Конечно, с тобой, но я не слишком оптимистично настроен.
Скинк улыбнулся своей обворожительной улыбкой, которая в свое время принесла ему успех на выборах.
– Согласен, по закону мы, может быть, не можем ничего сделать. Но мы можем сильно попортить им жизнь. – Он залез в плащ и достал маленький стальной полуавтоматический пистолет.
– Не беспокойся, – заявил он, – такой же я достал и для тебя.
* * *
Женщина, которая называла себя Рашель Ларк, принимала массаж, когда ей позвонил Френсис Х.Кингсбэри. Она ждала разговора с ним с тех пор, как прочла в «Вашингтон Пост» о мышах-манго с синими языками. Ее первая мысль была, что Кингсбэри попытается поговорить с ней, предложив вернуть часть денег назад. Сидя голой, Рашель Ларк приготовилась к худшему, и попросила массажиста подать ей этот проклятый телефон.
На другом конце провода Кингсбэри спросил:
– Это моя любимая рыженькая?
– Забудь про это, – ответила женщина, называвшая себя Рашель Ларк, хоть это и не было ее настоящим именем.
Кингсбэри сообщил: – Веришь ли, малютка, на меня обрушились неприятности.
– Я уже потратила деньги, – ответила Рашель, – а даже, если бы и нет, уговор дороже денег.
Не возражая, Кингсбэри произнес:
– Я свои – тоже.
– Что же это, светский звонок?
– Не совсем. Ты одна, крошка?
– С очаровательным молодым человеком по имени Свен.
Воображение Кингсбэри разыгралось. Рашель была привлекательная молодая женщина, несколько полноватая. Они встретились много лет назад в холле офиса прокурора в Камдене. Фрэнк в это время точил зубы на Забониса, тогда как женщина, которая теперь называла себя Рашель Ларк (в то время она была Сарой Хант), собиралась заложить своего бывшего любовника, который нелегально ввез четыреста фунтов слоновой кости. У прокурора два информатора снюхались, обменялись телефонами и пообещали друг другу, что будут перезваниваться.
Жизнь Рашель была очень бурной, и когда Кингсбэри позвонил ей вскоре после открытия Волшебного Королевства, Рашель Ларк предложила снабжать его животными и документацией. Кингсбэри был так увлечен ее новым планом, что даже не удосужился выяснить, были ли мыши с синими языками настоящими или нет.
Чек пришел своевременно, они поделили деньги поровну, и на этом дело кончилось. На мышей Френсис не обращал больше никакого внимания, пока посетители не стали замечать, что их языки уже не такие синие. Даже дети стали интересоваться, почему мыши так называются. Кингсбэри приказал Педро Лузу давать мышам какую-нибудь окрашивающую пищу. К сожалению, Педро был неопытен, и одна мышь, самка, была раздавлена во время сеанса окрашивания. Боясь за свою работу, Педро Луз никому об этом не сказал, а купил за девять долларов другую мышь. После некоторых изменений внешнего вида зверька, он обдурил как посетителей, так и самца, который быстренько вскочил на свою новую подружку. А Педро после этого был даже назначен в дополнительные ночные сторожа.
Далее события разворачивались следующим образом: два дурака из «Юнайтед Стейтс», Фиш и Уайльдлайф, влезли в эту тему и потребовали текущие данные у «руководителя проекта». Конечно, такой персоны не было, так как не было вообще никакого проекта, а «исследования» заключались в том, что каждое утро перед открытием парка проверялось, дышат еще зверьки или нет.
После приставания журналистов, Чарльз Челси был вынужден пригласить в Волшебное Королевство биолога – доктора Уилла Кушера.
Кингсбэри решил не посвящать Рашель Ларк в подробности гибели доктора.
– Забудь про деньги, – сказал он ей.
– Тогда, что ты хочешь?
– Еще мышей.
– Ты шутишь, – ответила Рашель, – прости, но это была разовая операция. – На самом деле, она проделала то же самое еще дважды: один раз с маленьким зоопарком в Мидвестерне, а в другой – на ферме в Южной Каролине. Эти сделки принесли не так много денег, но зато и не попали на страницы «Вашингтон Пост».
Кингсбэри произнес: – Конечно, я понимаю, что таких мышей больше нет.
– Ха, ха, таких мышей никогда и не было.
– Что ты хочешь сказать, что мы надули руководителей парка?
– Боже, какой же ты дурак.
– Интересно, ради чего же я трахался с тобой, кто они были, эти мыши-манго? Просто ради любопытства.
Рашель Ларк ответила: – Это были обычные полевые мыши. Макротус Питумус. Обычные полевые мыши.
– Не исчезнувшие?
– Их миллионы.
Кингсбэри предложил: – Синие языки уже порядком надоели, достань мне еще мышей и мы назовем их как-нибудь по другому – банановые мыши, например, или что-нибудь в этом духе. Название не важно.
Женщина, называвшая себя Рашель Ларк, ответила: – Я могу достать любых животных, но мой тебе совет – держись подальше от властей, по крайней мере, какое-то время.
Кингсбэри снова согласился: – А кого ты можешь достать, я имею в виду, из особых видов?
– Гигантские ящерицы, я думаю, будут гвоздем программы, – она повернулась на живот и подала знак массажисту, имя которого на самом деле было Рей, чтобы он продолжал массаж.
– О, Боже! Кому нужны эти дурацкие ящерицы? – Кингсбэри эта идея не понравилась, он больше думал о медведе-коала или панде. – Мне нужно что-нибудь мягкое, пушистое, чтобы ребенку хотелось унести его домой.
Рашель Ларк объяснила, что Флорида служит домом ограниченному количеству млекопитающих, и внезапное открытие новых видов, вскоре после шума с мышами, произведет еще больший скандал.
– Ладно, забудем о пандах.
– Фрэнк, они погибнут тут через пять минут.
– У меня есть более серьезные проблемы, – он чуть не рассказал ей о шантажистах-грабителях.
– А что ты будешь делать с ящерицами в тропиках?
– Трахать я хотел твоих ящериц…
– Мой совет – не связывайся вообще с млекопитающими и птицами. Другое дело – насекомые. Дюжины новых видов насекомых появляются каждый год.
На противоположном конце провода последовала длинная пауза. Наконец, Френсис X.Кингсбэри сказал: – Возвращаясь к ящерицам…
– Они очень яркие, – вставила женщина, называющая себя Рашель Ларк.
– Уродцы вообще вне обсуждения, – заключил Кингсбэри, – уродцы отпугнут детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50