– Этих чертовых обезьян никогда не кормили, что ли?
Над ними собирались, полные злости, ненасытные попрошайки, и их число подвалило уже к трем дюжинам. Бад и Денни закрыли свои головы руками и остаток пути до «Дерева бабуинов» они пробежали бегом. Бад облегченно вздохнул, когда ему удалось избежать назойливого писка и дождя обезьяньих фекалий. Со вздохом он опустился на скамейку рядом с японской семьей. Ров с коричневой мутной водой отделял их от суматошной бабуинской колонии, жившей на большом дереве.
Денни спросил:
– Знаешь, почему они не разрешают другим обезьянам быть рядом с бабуинами?
– Почему?
– Потому что бабуины едят их.
– О, какая это потеря! – с издевкой произнес Бад.
– Пошли посмотрим Брута.
– Денни, у нас здесь дело. А теперь заткнись, если не возражаешь.
Японец-муж, по всей вероятности, разобрал, по крайней мере, одно слово по-английски, так как пристально посмотрел на Бада. Японка-жена, которая не поняла сквернословное замечание, знаками объяснила, что хотела бы фотографию всей семьи на фоне рва. Бад жестами показал, что его товарищ окажет им эту честь. Денни Поуг за свою жизнь стащил множество «Никонов», но у него никогда не было возможности их использовать. Он сделал несколько снимков японцев. На заднем плане было множество бабуинов с дикими глазами.
После того, как японцы ушли, Денни сказал: – Здесь было две сотни баксов – «Никон» с автофокусом. У меня есть парень в Кэрол-Сити, который специализируется исключительно на продаже камер, и ничего другого.
– Я сказал тебе, Денни. Мы с этим завязали. Мы начали новую карьеру, – голос Бада звучал не так уверенно, как ему хотелось бы. – Ну где же Кингсбэри?
Денни сел рядом с Бадом на скамейку: – Так сколько он собирается принести?
– Я сказал ему 50, – Бад никак не мог подавить дрожь в голосе. – 50 тысяч, если он когда-нибудь покажется.
* * *
Первое, что заметили Педро Луз и Чуррито около «Манки Маунтэйн», был запах, который Чуррито сравнил с могильным. Потом появился настойчивый шум самих созданий, прилипших к проволоке и протягивающих миниатюрные коричневые лапки в надежде получить еду. Чуррито вытащил сигарету «Мальборо» и протянул ее одному резусу, который понюхал ее и швырнул обратно. Педро не показалось это ни капли смешным. Вообще, было удачей то, что обезьяны в основном сидели с другой стороны решетки. Каждый раз, когда одна из них появлялась над его головой, Педро Луз подпрыгивал и дико грозил кулаками. Сцена повторялась каждые несколько секунд, на всем пути к «Дереву бабуинов».
Ворюги – это, должно быть, были они, грязные деревенщины – сидели на скамейке. Больше никого рядом не было. Педро Луз шепнул Чуррито: – Не забудь выудить у них ключи от их машины. Они оставили чертовы бумаги в машине.
– А что, если нет?
– Оставили. А теперь тихо.
Денни не обратил на них никакого внимания. Он разглагольствовал о телевизионной программе, в которой показали, как самец-бабуин убивает зебру, вот какой силой они обладали. Обезьяна, которая может убить лошадь!
Бад непрерывно оглядывался вокруг; он заметил двух новых мужчин. Высокий был беспокойным. Сложен, как медведь, но это еще не самое плохое, самым плохим были его глаза. Бад мог распознать наркомана за две мили. Второй тоже не был сюрпризом, глаза скучные и холодные, но, по крайней мере, он был нормальных размеров.
Что привлекло к себе внимание Бада – так это был маленький кейс, который нес мужчина пониже.
– Приготовься, – сказал он Денни.
– Но это не Кингсбэри.
– Не пропусти трюк.
– Бад, мне это не нравится.
– Правда? – Бад встал и поманил двух незнакомцев. – Где старик?
– А где бумаги? – спросил Педро Луз.
– А где деньги?
Чуррито приподнял кейс. Он был чем-то наполнен, возможно, там лежали 50 тысяч наличными.
– А теперь, – сказал Педро Луз, – где эти чертовы бумаги?
– Мы отдадим их только старику и больше никому.
Педро Луз оглянулся назад, чтобы убедиться, что вокруг нет туристов. В тот же момент его рука метнулась к ремню, где был прикреплен кольт. Не успел он его выхватить, как что-то уперлось в его правое ухо. Это был другой пистолет. «Ворюга с пистолетом!» Педро Луз был взбешен.
Бад Шварц произнес: – Не двигаться.
Денни был начеку. Чуррито засмеялся. – Прекрасная работа,– сказал он Педро Лузу. – Просто отличная.
– Я буду меток, – проговорил Бад.
Вены на шее Педро Луза двигались, как комок змей. Он закипал и ждал момента. Дуло пистолета упиралось ему прямо в ухо, но он не чувствовал этого. Стараясь, чтобы у него не заплетался язык, он сказал: – Не нажимай, подонок.
– Я не шучу,– Бад произнес это так высоко, что не узнал собственный голос – Не скули, а то я могу вышибить тебе мозги. И объясни это своему другу.
Чуррито выглядел довольно безразличным к происходящему. Он пожал плечами и отдал кейс Денни.
– Открой,– сказал Бад.
Педро еще раз спросил: – Где бумаги? – он ожидал, что ворюги скоро будут не в состоянии отвечать на вопросы, так как намеревался убить их. А возможно, и Чуррито тоже.
Даже бабуины почувствовали неладное, так как замолчали, сидя на своих ветках. Дени открыл кейс и продемонстрировал Баду то, что там лежало: подгузники.
– Это очень плохо, – сказал Бад. И это, действительно, было очень плохо. Он не имел понятия, что делать дальше. Денни вытащил один подгузник и начал его исследовать, как будто искал что-то внутри.
Наконец-то наркотики стали действовать на Педро. Распираемый какими-то необычайными силами, он объявил, что не допустит, чтобы какая-то дурацкая пуля разрушила план мистера Кингсбэри. Он отодвинулся настолько, что смог дотянуться и схватить ворюгу за руку. Они стали бороться, Луз заорал: – Ну, стреляй в меня, сволочь! Стреляй же!
Краем глаза Бад увидел, как Денни бежит по направлению к гориллам – может, он хотел позвать на помощь кого-нибудь из них.
Педро Луз так вывернул руку Баду, как будто хотел сломать-ее, словно спичку; он выбил хромированный пистолет миссис Кингсбэри из рук Бада, и тот перелетел через ров. Пистолет приземлился прямо под деревом, где и был подобран каким-то расторопным бабуином. Бад и Педро катались по земле, Педро пытался схватить Бада за горло. Тем временем Чуррито шарил по карманам Бада в поисках ключей от машины.
Когда Бад попытался позвать на помощь, Педро Луз стал затыкать ему рот ладонью. Тогда-то Бад и заметил забинтованный указательный палец и осознал, что, возможно, это тот самый головорез, который так грубо и жестоко обошелся с Молли Макна-мара. Вор решил, что если ему и суждено быть задушенным в обезьяньем парке, то гибель должна быть оправдана последним отважным поступком, таким как обезображивание ненормального, помешанного на наркотиках убийцы. Именно это и собрался осуществить Бад Шварц, стиснув руку Педро Луза между своими челюстями и закусив ее с жестокой свирепостью.
Вопль Педро Луза возвратил к жизни бабуинов, и отвратительный хор огласил окрестности. Раздался выстрел, и обезьяны взлетели на самые высокие ветви громадного старого дерева.
Педро Луз скатился с Бада, потянулся кровавой лапой к кольту, который все еще был за ремнем. Только две вещи заставили его не стрелять в вора: пятьдесят щебечущих ребятишек, двигающихся по направлению к нему, и вид мертвого Чуррито с маленькой дыркой около левого глаза.
Педро Луз вскочил на ноги, переступил через тело и побежал. Бад сделал то же самое – более медленно и в противоположном направлении – но сначала он на секунду задержался, рассматривая мертвого никарагуанца. По ироничному выражению лица Чуррито он ясно понял, что с ним случилось. Сейчас его убийца был на полпути к верхушке дерева, сотрясая ветки. Пистолет миссис Кингсбэри безобидно валялся на отмели, куда бросил его незадачливый бабуин.
Кислород, возвращающийся в голову к Баду, принес мысль о том, что, может быть, обезьяна целилась. Может быть, она даже делала это и раньше. Странные вещи происходили в Майами.
Бад взял ключи от «Катлэса» у мертвого и потрусил прочь, как раз в тот момент, когда детсадовская группа вступила на площадку.
* * *
Френсис X. Кингсбэри играл в гольф в клубе Оушен Риф, когда Чарльз Челси нашел его и изложил проблему.
– Послушай-ка, ведь ты имеешь с этим дело, Чарли. Разве не за это я тебе плачу, чтобы ты хорошо делал свое дело?
– Мистер Кингсбэри, все теперь не так-то просто. Все телевизионные станции в Южной Флориде получили копии. Плюс «Геральд» и «Нью-Йорк Таймc». Я жду теперь непрерывного потока звонков. Это очень серьезно. У нас в запасе меньше недели – столько осталось до Летнего Юбилейного Фестиваля.
Приближалось 6 августа, день, когда Кингсбэри запланировал прибытие так называемого пятимиллионного посетителя Волшебного Королевства. Перенос, вызванный дорожным происшествием, был удачным по одной причине: это давало Чарльзу Челси возможность найти другой рекламный автомобиль. «Корвэй» был отвергнут в пользу черного как смоль «300-зет», который был приобретен по сходной цене из имущества одного убитого дилера. Челси подбодрило известие о том, что корреспондент Эн-Би-Си Уиллард Скотт согласился сделать прямой репортаж из Королевства в день Юбилея.
В общем, шеф по общественным связям чувствовал себя неплохо в ожидании Фестиваля, до тех пор, пока какой-то червяк из «Геральда» не позвонил и не испортил ему настроение своим сообщением для прессы.
– .Какое еще сообщение для прессы? – спросил Челси.
– О гепатите, – ответил парень из газеты. – Об эпидемии гепатита среди эльфов Дядюшки Элая.
Самым спокойным, полностью контролируемым тоном, Челси попросил газетчика переслать ему копию. Когда он ее увидел, как будто сотня колючек впилась ему в позвоночник.
Челси показал это сообщение Френсису X. Кингсбэри и сказал:
– Это наше.
– Какого черта? Наше?
– То есть, это наша подлинная канцелярская бумага.
Кингсбэри уставился на гриф сверху:
– Господи, у нас завелся «крот». Ты это хочешь сказать? Кто-то внутри пытается вмешаться в наши планы?
– Не обязательно, – сказал Челси.
– Возможно, это ублюдок от Диснея. Черт, я должен был знать. Кого-то мне подделали, чтобы все испортить.
– Нет, это не внутри, – сказал Челси. – Это не было напечатано ни на одной из наших машинок.
– Тогда кто?
– Я думаю, это Джо Уиндер. Тот парень, которого мы вышибли на прошлой неделе. Тот, от которого у нас только беды.
– Почему ты так в этом уверен… постой, Господи, не он ли занимался у нас делом о пропаже крыс?
– Да, это он. Так или иначе, такая бумага исчезла из Пресс-отдела.
– Сколько?
– Две полные пачки, – ответил Челси. – Этого достаточно, чтобы делать одно фальшивое сообщение для печати каждый день чуть ли не три года. Или сотню в день до самого Юбилея.
Кингсбэри сказал:
– Дай-ка мне еще раз посмотреть.
Челси дал ему бумагу. Потом заглянул через плечо Кингсбэри:
– Это определенно стиль Уиндера. Узнаю. В сообщении говорилось:
«Авторитетными медицинскими лицами Волшебного Королевства заявлено сегодня, что вспышка вирусного гепатита, поразившая популярный парк на этой неделе, практически находится под контролем.
Посетители Волшебного Королевства не подвержены немедленной опасности заражения, как утверждают специалисты, прилетевшие из Национального Центра по Контролю за Болезнями в Атланте. Все пострадавшие – актеры, играющие эльфов Дядюшки Элая, непослушных троллей, которые проказничают и танцуют в повседневных представлениях в парке.
Эксперты говорят, что нет оснований подозревать, что эта очень заразная болезнь, передающаяся через еду и напитки, возникла в Волшебном Королевстве. Более вероятный источник – торговый автомат, расположенный в костюмерной, которым часто пользуются эльфы и некоторые другие участники представления.
Чарльз Челси, вице-президент по общественным связям, сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Над ними собирались, полные злости, ненасытные попрошайки, и их число подвалило уже к трем дюжинам. Бад и Денни закрыли свои головы руками и остаток пути до «Дерева бабуинов» они пробежали бегом. Бад облегченно вздохнул, когда ему удалось избежать назойливого писка и дождя обезьяньих фекалий. Со вздохом он опустился на скамейку рядом с японской семьей. Ров с коричневой мутной водой отделял их от суматошной бабуинской колонии, жившей на большом дереве.
Денни спросил:
– Знаешь, почему они не разрешают другим обезьянам быть рядом с бабуинами?
– Почему?
– Потому что бабуины едят их.
– О, какая это потеря! – с издевкой произнес Бад.
– Пошли посмотрим Брута.
– Денни, у нас здесь дело. А теперь заткнись, если не возражаешь.
Японец-муж, по всей вероятности, разобрал, по крайней мере, одно слово по-английски, так как пристально посмотрел на Бада. Японка-жена, которая не поняла сквернословное замечание, знаками объяснила, что хотела бы фотографию всей семьи на фоне рва. Бад жестами показал, что его товарищ окажет им эту честь. Денни Поуг за свою жизнь стащил множество «Никонов», но у него никогда не было возможности их использовать. Он сделал несколько снимков японцев. На заднем плане было множество бабуинов с дикими глазами.
После того, как японцы ушли, Денни сказал: – Здесь было две сотни баксов – «Никон» с автофокусом. У меня есть парень в Кэрол-Сити, который специализируется исключительно на продаже камер, и ничего другого.
– Я сказал тебе, Денни. Мы с этим завязали. Мы начали новую карьеру, – голос Бада звучал не так уверенно, как ему хотелось бы. – Ну где же Кингсбэри?
Денни сел рядом с Бадом на скамейку: – Так сколько он собирается принести?
– Я сказал ему 50, – Бад никак не мог подавить дрожь в голосе. – 50 тысяч, если он когда-нибудь покажется.
* * *
Первое, что заметили Педро Луз и Чуррито около «Манки Маунтэйн», был запах, который Чуррито сравнил с могильным. Потом появился настойчивый шум самих созданий, прилипших к проволоке и протягивающих миниатюрные коричневые лапки в надежде получить еду. Чуррито вытащил сигарету «Мальборо» и протянул ее одному резусу, который понюхал ее и швырнул обратно. Педро не показалось это ни капли смешным. Вообще, было удачей то, что обезьяны в основном сидели с другой стороны решетки. Каждый раз, когда одна из них появлялась над его головой, Педро Луз подпрыгивал и дико грозил кулаками. Сцена повторялась каждые несколько секунд, на всем пути к «Дереву бабуинов».
Ворюги – это, должно быть, были они, грязные деревенщины – сидели на скамейке. Больше никого рядом не было. Педро Луз шепнул Чуррито: – Не забудь выудить у них ключи от их машины. Они оставили чертовы бумаги в машине.
– А что, если нет?
– Оставили. А теперь тихо.
Денни не обратил на них никакого внимания. Он разглагольствовал о телевизионной программе, в которой показали, как самец-бабуин убивает зебру, вот какой силой они обладали. Обезьяна, которая может убить лошадь!
Бад непрерывно оглядывался вокруг; он заметил двух новых мужчин. Высокий был беспокойным. Сложен, как медведь, но это еще не самое плохое, самым плохим были его глаза. Бад мог распознать наркомана за две мили. Второй тоже не был сюрпризом, глаза скучные и холодные, но, по крайней мере, он был нормальных размеров.
Что привлекло к себе внимание Бада – так это был маленький кейс, который нес мужчина пониже.
– Приготовься, – сказал он Денни.
– Но это не Кингсбэри.
– Не пропусти трюк.
– Бад, мне это не нравится.
– Правда? – Бад встал и поманил двух незнакомцев. – Где старик?
– А где бумаги? – спросил Педро Луз.
– А где деньги?
Чуррито приподнял кейс. Он был чем-то наполнен, возможно, там лежали 50 тысяч наличными.
– А теперь, – сказал Педро Луз, – где эти чертовы бумаги?
– Мы отдадим их только старику и больше никому.
Педро Луз оглянулся назад, чтобы убедиться, что вокруг нет туристов. В тот же момент его рука метнулась к ремню, где был прикреплен кольт. Не успел он его выхватить, как что-то уперлось в его правое ухо. Это был другой пистолет. «Ворюга с пистолетом!» Педро Луз был взбешен.
Бад Шварц произнес: – Не двигаться.
Денни был начеку. Чуррито засмеялся. – Прекрасная работа,– сказал он Педро Лузу. – Просто отличная.
– Я буду меток, – проговорил Бад.
Вены на шее Педро Луза двигались, как комок змей. Он закипал и ждал момента. Дуло пистолета упиралось ему прямо в ухо, но он не чувствовал этого. Стараясь, чтобы у него не заплетался язык, он сказал: – Не нажимай, подонок.
– Я не шучу,– Бад произнес это так высоко, что не узнал собственный голос – Не скули, а то я могу вышибить тебе мозги. И объясни это своему другу.
Чуррито выглядел довольно безразличным к происходящему. Он пожал плечами и отдал кейс Денни.
– Открой,– сказал Бад.
Педро еще раз спросил: – Где бумаги? – он ожидал, что ворюги скоро будут не в состоянии отвечать на вопросы, так как намеревался убить их. А возможно, и Чуррито тоже.
Даже бабуины почувствовали неладное, так как замолчали, сидя на своих ветках. Дени открыл кейс и продемонстрировал Баду то, что там лежало: подгузники.
– Это очень плохо, – сказал Бад. И это, действительно, было очень плохо. Он не имел понятия, что делать дальше. Денни вытащил один подгузник и начал его исследовать, как будто искал что-то внутри.
Наконец-то наркотики стали действовать на Педро. Распираемый какими-то необычайными силами, он объявил, что не допустит, чтобы какая-то дурацкая пуля разрушила план мистера Кингсбэри. Он отодвинулся настолько, что смог дотянуться и схватить ворюгу за руку. Они стали бороться, Луз заорал: – Ну, стреляй в меня, сволочь! Стреляй же!
Краем глаза Бад увидел, как Денни бежит по направлению к гориллам – может, он хотел позвать на помощь кого-нибудь из них.
Педро Луз так вывернул руку Баду, как будто хотел сломать-ее, словно спичку; он выбил хромированный пистолет миссис Кингсбэри из рук Бада, и тот перелетел через ров. Пистолет приземлился прямо под деревом, где и был подобран каким-то расторопным бабуином. Бад и Педро катались по земле, Педро пытался схватить Бада за горло. Тем временем Чуррито шарил по карманам Бада в поисках ключей от машины.
Когда Бад попытался позвать на помощь, Педро Луз стал затыкать ему рот ладонью. Тогда-то Бад и заметил забинтованный указательный палец и осознал, что, возможно, это тот самый головорез, который так грубо и жестоко обошелся с Молли Макна-мара. Вор решил, что если ему и суждено быть задушенным в обезьяньем парке, то гибель должна быть оправдана последним отважным поступком, таким как обезображивание ненормального, помешанного на наркотиках убийцы. Именно это и собрался осуществить Бад Шварц, стиснув руку Педро Луза между своими челюстями и закусив ее с жестокой свирепостью.
Вопль Педро Луза возвратил к жизни бабуинов, и отвратительный хор огласил окрестности. Раздался выстрел, и обезьяны взлетели на самые высокие ветви громадного старого дерева.
Педро Луз скатился с Бада, потянулся кровавой лапой к кольту, который все еще был за ремнем. Только две вещи заставили его не стрелять в вора: пятьдесят щебечущих ребятишек, двигающихся по направлению к нему, и вид мертвого Чуррито с маленькой дыркой около левого глаза.
Педро Луз вскочил на ноги, переступил через тело и побежал. Бад сделал то же самое – более медленно и в противоположном направлении – но сначала он на секунду задержался, рассматривая мертвого никарагуанца. По ироничному выражению лица Чуррито он ясно понял, что с ним случилось. Сейчас его убийца был на полпути к верхушке дерева, сотрясая ветки. Пистолет миссис Кингсбэри безобидно валялся на отмели, куда бросил его незадачливый бабуин.
Кислород, возвращающийся в голову к Баду, принес мысль о том, что, может быть, обезьяна целилась. Может быть, она даже делала это и раньше. Странные вещи происходили в Майами.
Бад взял ключи от «Катлэса» у мертвого и потрусил прочь, как раз в тот момент, когда детсадовская группа вступила на площадку.
* * *
Френсис X. Кингсбэри играл в гольф в клубе Оушен Риф, когда Чарльз Челси нашел его и изложил проблему.
– Послушай-ка, ведь ты имеешь с этим дело, Чарли. Разве не за это я тебе плачу, чтобы ты хорошо делал свое дело?
– Мистер Кингсбэри, все теперь не так-то просто. Все телевизионные станции в Южной Флориде получили копии. Плюс «Геральд» и «Нью-Йорк Таймc». Я жду теперь непрерывного потока звонков. Это очень серьезно. У нас в запасе меньше недели – столько осталось до Летнего Юбилейного Фестиваля.
Приближалось 6 августа, день, когда Кингсбэри запланировал прибытие так называемого пятимиллионного посетителя Волшебного Королевства. Перенос, вызванный дорожным происшествием, был удачным по одной причине: это давало Чарльзу Челси возможность найти другой рекламный автомобиль. «Корвэй» был отвергнут в пользу черного как смоль «300-зет», который был приобретен по сходной цене из имущества одного убитого дилера. Челси подбодрило известие о том, что корреспондент Эн-Би-Си Уиллард Скотт согласился сделать прямой репортаж из Королевства в день Юбилея.
В общем, шеф по общественным связям чувствовал себя неплохо в ожидании Фестиваля, до тех пор, пока какой-то червяк из «Геральда» не позвонил и не испортил ему настроение своим сообщением для прессы.
– .Какое еще сообщение для прессы? – спросил Челси.
– О гепатите, – ответил парень из газеты. – Об эпидемии гепатита среди эльфов Дядюшки Элая.
Самым спокойным, полностью контролируемым тоном, Челси попросил газетчика переслать ему копию. Когда он ее увидел, как будто сотня колючек впилась ему в позвоночник.
Челси показал это сообщение Френсису X. Кингсбэри и сказал:
– Это наше.
– Какого черта? Наше?
– То есть, это наша подлинная канцелярская бумага.
Кингсбэри уставился на гриф сверху:
– Господи, у нас завелся «крот». Ты это хочешь сказать? Кто-то внутри пытается вмешаться в наши планы?
– Не обязательно, – сказал Челси.
– Возможно, это ублюдок от Диснея. Черт, я должен был знать. Кого-то мне подделали, чтобы все испортить.
– Нет, это не внутри, – сказал Челси. – Это не было напечатано ни на одной из наших машинок.
– Тогда кто?
– Я думаю, это Джо Уиндер. Тот парень, которого мы вышибли на прошлой неделе. Тот, от которого у нас только беды.
– Почему ты так в этом уверен… постой, Господи, не он ли занимался у нас делом о пропаже крыс?
– Да, это он. Так или иначе, такая бумага исчезла из Пресс-отдела.
– Сколько?
– Две полные пачки, – ответил Челси. – Этого достаточно, чтобы делать одно фальшивое сообщение для печати каждый день чуть ли не три года. Или сотню в день до самого Юбилея.
Кингсбэри сказал:
– Дай-ка мне еще раз посмотреть.
Челси дал ему бумагу. Потом заглянул через плечо Кингсбэри:
– Это определенно стиль Уиндера. Узнаю. В сообщении говорилось:
«Авторитетными медицинскими лицами Волшебного Королевства заявлено сегодня, что вспышка вирусного гепатита, поразившая популярный парк на этой неделе, практически находится под контролем.
Посетители Волшебного Королевства не подвержены немедленной опасности заражения, как утверждают специалисты, прилетевшие из Национального Центра по Контролю за Болезнями в Атланте. Все пострадавшие – актеры, играющие эльфов Дядюшки Элая, непослушных троллей, которые проказничают и танцуют в повседневных представлениях в парке.
Эксперты говорят, что нет оснований подозревать, что эта очень заразная болезнь, передающаяся через еду и напитки, возникла в Волшебном Королевстве. Более вероятный источник – торговый автомат, расположенный в костюмерной, которым часто пользуются эльфы и некоторые другие участники представления.
Чарльз Челси, вице-президент по общественным связям, сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50