— Количество судов превышает двадцать, сэр, — негромко произнес старший акустик. — Мы присутствуем при массовом выходе кораблей в море.
— Да, похоже на то. — Макафферти вернулся в центр управления огнем. Офицеры уже вводили координаты обнаруженных кораблей в компьютер боевых действий и наносили на планшеты линии залпов. Война еще не началась, и, хотя все походило на то, что это может произойти в любую минуту, Макафферти распорядился держаться подальше от советских соединений до тех пор, пока не будет получен приказ. Ему не нравилось это — намного лучше быстро нанести удары, — но Вашингтон дал ясно понять, что там не хотят никаких инцидентов, способных помешать дипломатическому урегулированию конфликта. Разумное решение, подумал капитан. Может быть, дипломаты в кружевах все-таки сумеют уладить проблему. Надежда невелика, но она существует и является достаточно реальной, чтобы преодолеть его желание занять выгодное положение для атаки.
Он приказал отвести подводную лодку подальше в море. Прошло полчаса, и обстановка немного прояснилась. Капитан распорядился спустить радиобуй; он был запрограммирован таким образом, что давал «Чикаго» тридцать минут, чтобы уйти из этого района, а затем начинал посылать серии сигналов на сверхвысокой частоте, обычно используемой для связи со спутниками. С расстояния в десять миль Макафферти следил за тем, как советские корабли носились как безумные вокруг буя, несомненно считая, что здесь находится подводная лодка. Игра становилась уж слишком серьезной.
Буй функционировал больше часа, непрерывно посылая информацию на спутник связи НАТО. К наступлению темноты сведения поступили на все корабли НАТО в море. Они гласили: русские идут.
Глава 16 Последние движения или первые

Авианосец ВМС США «Нимиц»
Объявление о наступлении заката донеслось из динамика еще два часа назад, однако Бобу необходимо было закончить работу. Морские закаты вдали от отравленного городского воздуха с их четко обозначенным горизонтом, за которым скрывалось солнце, всегда вызывали у него чувство восторга. Зрелище, свидетелем которого он стал сейчас, было почти таким же впечатляющим. Он стоял, положив руки на леера, глядя сначала на пену, проносящуюся далеко внизу у гладкого борта авианосца, затем, после непродолжительной паузы, поднимал голову вверх. Тоуленд, родившийся и выросший в Бостоне, до поступления на морскую службу не знал, как выглядит Млечный путь, и зрелище широкого и яркого пояса звезд над головой всегда являлось для него источником глубокого восхищения. Там были звезды, помогающие морякам в навигации, позволяющие определить координаты с помощью сектана и тригонометрических таблиц — теперь их почти полностью вытеснили навигационные системы, такие, как «омега» и «лоран», — но звезды по-прежнему представляли собой восхитительное зрелище. Арктур, Вега, Альтаир — все они мигали ему, каждая по-своему, обнаруживая только ей свойственные характеристики, которые превращали их в ориентиры ночного неба.
Сзади открылась дверь, и матрос, одетый в пурпурную робу заправщика самолетов, встал рядом с ним на узком мостике, протянувшемся вдоль летной палубы авианосца.
— У нас соблюдаются правила затемнения, матрос. Погасите сигарету, — резко бросил Тоуленд, раздраженный тем, что кто-то нарушил его драгоценное одиночество.
— Извините, сэр. — Огонек окурка исчез за бортом. Матрос молча стоял несколько минут, затем посмотрел на Тоуленда:
— Вы разбираетесь в звездах, сэр?
— Что вы имеете в виду?
— Это мое первое плаванье, сэр, ведь я вырос в Нью-Йорке. Мне еще никогда не приходилось видеть такого множества звезд, и я даже не знаю их — не знаю, как они называются. Слышал, что офицеров обучают всему этому, верно?
Тоуленд негромко рассмеялся:
— Понимаю ваши чувства. Я тоже испытывал похожее восхищение во время своего первого плаванья. Поразительное зрелище, правда?
— Да, сэр. Как называется вон та звезда? — Голос юноши звучал устало. Неудивительно, после всех летных операций, которыми занимались сегодня матросы палубной команды. Парень показал на самую яркую точку, сверкающую в восточной части неба, и Бобу пришлось на мгновение задуматься.
— Это — Юпитер. Планета, а не звезда. С помощью бинокля вы сумеете увидеть луны, обращающиеся вокруг него — по крайней мере некоторые из них. — Он продолжил объяснения, рассказал, что некоторые звезды могут использоваться в навигации.
— Как это делается, сэр? — спросил матрос.
— Вы берете секстан и определяете высоту звезды над горизонтом — на самом деле это не так трудно, как кажется, нужно только попрактиковаться, — а затем сверяете полученные данные с таблицей высоты звезд.
— Кто занимается расчетами высоты?
— Вы имеете в виду таблицы? Это самые обычные расчеты. Думаю, их готовят в Военно-морской обсерватории, что в округе Колумбия, однако положение звезд на небе рассчитывалось людьми на протяжении трех или четырех тысячелетий, задолго до изобретения телескопа. Короче говоря, если вы знаете точное время в момент наблюдения и высоту измеряемой звезды, то можете рассчитать свои координаты на поверхности земного шара с достаточной точностью, при достаточном опыте до нескольких сотен ярдов. То же самое можно проделывать с Солнцем и Луной. Это все было известно в течение сотен лет. Самое главное заключалось в изобретении хронометра, указывающего точное время. Это произошло чуть больше двухсот лет назад.
— Мне казалось, что для определения координат пользуются навигационными спутниками и тому подобными электронными приборами.
— Действительно, сейчас это делается так, как вы говорите, однако звезды не стали от этого менее прекрасными.
— Да. — Матрос сел и откинул голову назад, наблюдая за небосводом, усыпанным сверкающими точками. Далеко внизу корпус корабля пенил воду с шепчущим шорохом постоянно разбиваемых волн. Матросу почему-то показалось, что этот звук поразительно дополнял картину звездного неба. — Ну что ж, по крайней мере я узнал что-то про звезды. Когда все начнется, сэр?
Тоуленд посмотрел на созвездие Стрельца. Позади него находился центр Галактики. По мнению некоторых астрофизиков, там имеется черная дыра. Самая мощная, самая разрушительная сила, известная физике, по сравнению с нею силы, которые подвластны человеку, казались просто жалкими. Но ведь и людей уничтожать намного легче.
— Скоро.
Подводный ракетоносец ВМС США «Чикаго»
Сейчас субмарина находилась очень далеко от берега, к западу от хлынувших в Баренцево море советских подводных лодок и надводных кораблей. Пока акустики «Чикаго» не слышали взрывов, но их можно было скоро ожидать. Ближайший к ним советский корабль находился в тридцати милях к востоку, и на планшете были нанесены координаты еще дюжины кораблей. Все обшаривали морские глубины гидролокаторами, функционирующими в активном режиме.
Макафферти удивил полученный им оперативный приказ. «Чикаго» должен покинуть пределы Баренцева моря и начать патрулирование в Норвежском море. Задание: перехватывать советские субмарины, направляющиеся на юг, в северную Атлантику. Достигнуто политическое решение: не создавать впечатления, что страны НАТО подталкивают Советский Союз к войне. Одним махом вся довоенная стратегия ведения боевых действий у берегов Советского Союза, сдерживания советского флота в Баренцевом море оказалась отброшенной. Подобно всем остальным планам боевых операций двадцатого века, подумал капитан, и эта стратегия была сорвана потому, что противник не захотел пойти нам навстречу и поступать так, как мы от него ожидали. Да, конечно. Русские посылали в Атлантику намного больше подводных лодок, чем предполагалось, но, что еще хуже, мы сами облегчаем ему эту задачу! Макафферти опасался, что их могут ждать и другие сюрпризы. Торпеды и ракеты «Чикаго» были полностью готовы к стрельбе, системы боевых действий обслуживались круглые сутки, команда подводной лодки несла боевую вахту. Но в соответствии с полученным приказом ракетоносцу нужно скрыться и уйти в другой район океана. Капитан выругался про себя, проклиная того, кто принял такое решение, и все-таки не переставая надеяться какой-то частичкой ума, что войну каким-то образом можно предотвратить.
Брюссель, Бельгия
— Все скоро начнется, — заметил командующий ВВС НАТО в Центральной Европе. — Черт побери, у них все готово к наступлению. Они не станут ждать, когда мы полностью займем оборонительные позиции. Им придется напасть на нас как можно скорее.
— Я понимаю тебя, Чарли, но мы не можем первыми начать боевые действия.
— Есть что-нибудь новое о наших гостях? — Генерал ВВС имел в виду группу спецназовцев майора Чернявина.
— Все еще сидят в укрытии и не показываются. — Отборная группа немецких специалистов, прошедших подготовку по борьбе с террористами, держала дом, где скрывалась группа спецназа, под круглосуточным наблюдением, а другая группа — на этот раз состоящая из английских коммандос — разместилась между домом и предполагаемой целью — центром связи НАТО в Ламмерсдорфе. Офицеры разведки из большинства стран НАТО принимали участие в наблюдении за домом, причем каждый из них мог немедленно связаться со своим правительством. — А вдруг они всего лишь приманка и их целью является вынудить нас первыми нанести удар?
— Я знаю, что мы не можем пойти на это, генерал. Все, что я хочу, это зеленый свет для осуществления операции «Царство грез», когда станет ясно, что война неизбежна. Необходимо нанести удары с максимальной быстротой, босс.
Верховный главнокомандующий объединенными вооруженными силами НАТО в Европе откинулся назад, на спинку кресла. На него навалилось столько проблем, что он безвылазно оставался в этом подземном бункере уже десять суток, не отлучаясь в свою официальную резиденцию. Интересно, подумал он, неужели в мире кому-то из генералов хоть раз удалось как следует выспаться за последние две недели?
— Если ты отдашь приказ, как быстро он будет выполнен?
— Все мои «птички» полностью вооружены и пребывают в состоянии боевой готовности. Экипажи самолетов получили необходимый инструктаж. Если я переведу их в состояние боевой готовности номер один, мы сможем начать операцию «Царство грез» через тридцать минут после получения твоего приказа.
— О'кей, Чарли. Президент предоставил мне полномочия реагировать на любое нападение. Переведи своих людей в состояние боевой готовности номер один.
— Слушаюсь.
Зазвонил телефон. Верховный главнокомандующий поднял трубку, выслушал говорившего и посмотрел на генерала ВВС.
— Наши гости вышли из дома и садятся в машины, — сказал он командующему ВВС и повернулся к начальнику оперативного отдела:
— Передайте во все воинские части кодовое слово «пожар». — Это означало, что для всех воинских частей НАТО объявляется состояние высшей боевой готовности.
Аахен, Федеративная Республика Германия
Группа спецназа отъехала от дома в двух мини-фургонах, направляясь на юг, в сторону Ламмерсдорфа. Поскольку руководитель группы скончался после автомобильной катастрофы, его заместитель, капитан, получил копии документов, из-за которых тот погиб, и тщательно проинструктировал своих подчиненных. Все молчали, сдерживая чувства. Офицер приложил немало усилий, объясняя солдатам, что их отход от цели после выполнения задания детально подготовлен, что оттуда их переправят в другое убежище и там они пять дней будут ждать прибытия советских воинских частей. «Вы, — произнес капитан, — отборные военнослужащие, сливки Советской Армии, прошедшие продолжительную подготовку, направленную на осуществление самых опасных операций в тылу врага, и потому представляете особую ценность для государства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162