Эдварде уставился на рацию, едва сдерживая ярость, и наконец взорвался.
— Слушай, мудак! Парень, которому поручена связь по этому передатчику, погиб, и больше никого, кроме меня, у тебя нет. Семь часов назад авиабаза в Кефлавике захвачена русским морским и воздушным десантом. Повсюду солдаты противника, сейчас в гавань Хафнарфьердура входит русский транспортный корабль, а ты занимаешься идиотскими играми! Вот что, мистер, берись за дело. Прием!
— Вас поняли. Ждите. Нам нужно проверить, кто вы на самом деле. — Никаких признаков раскаяния.
— Черт побери, эта штука работает на батарейках. Вы что, хотите, чтобы я разрядил их, ожидая, пока вы проверите кадровые вопросы?
Из динамика донесся другой голос:
— Эдварде, с вами говорит старший офицер связи. Отключайтесь немедленно. Вас могут засечь. Мы проверим, кто вы, и снова свяжемся с вами ровно через тридцать минут. Понятно? Прием.
Вот это уже больше походило на разумный подход. Эдварде посмотрел на часы.
— Понял вас. Вернусь на связь через тридцать минут. Конец связи. — Лейтенант выключил рацию. — Пошли отсюда. Может быть, нас и вправду сумели засечь. — По крайней мере хорошо было уже то, что сеанс связи продолжался меньше двух минут и теперь они уходили с места передачи.
— Сарж, давайте направимся к этой высоте 152. Оттуда у нас будет хороший обзор, и по пути мы пересечем ручей.
— Это горячий ручей, сэр, сернистые воды. Лучше не пить это дерьмо — надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.
— Как вам угодно. — Эдварде надел лямки рации и потрусил вверх по склону. Однажды, еще мальчишкой, ему пришлось сообщить полиции о замеченном пожаре. Тогда ему поверили. Почему не поверят сейчас?
Лихтеровоз «Юлиус Фучик»
Харин понимал, что сейчас он завершает работу, начатую американцами. Он вел свой корабль в гавань Хафнарфьердура на скорости восемнадцать узлов — это было более чем безрассудно. Дно здесь было не песчаным, а скалистым, и потому столкновение с мелью означало просто разорванное днище. Но налета американских истребителей капитан боялся куда больше; он не сомневался, что эскадрилья истребителей с бомбами и ракетами на борту направлялась сейчас в сторону его корабля, чтобы отнять у него успех, к которому он стремился всю жизнь.
— Прямо руля! — скомандовал он.
— Руль прямо, — отрепетовал рулевой. Несколько минут назад капитану сообщили, что его старший помощник мертв — умер от ран, полученных во время первого налета.
Его лучший рулевой с мучительными стонами погиб у него на глазах вместе с другими опытными членами команды. Остался всего один офицер, который мог взять пеленги на береговые объекты, чтобы определить местоположение корабля. Но Харин уже видел причал и решил положиться на собственный опыт и морской глазомер.
— Средний ход, — приказал он. Рулевой тут же передал распоряжение капитана по машинному телеграфу.
— Право на борт. — Харин следил за тем, как нос корабля начал медленно поворачиваться направо. Он стоял в центре рулевой рубки, направляя гюйс-шток на причал. В команде не осталось никого, кто мог бы закрепить швартовы. Вряд ли солдаты смогут справиться с этой задачей.
Корабль коснулся дна залива. Харин упал на палубу и громко выругался от боли и ярости. Он допустил ошибку в расчетах. «Фучик» задрожал всем корпусом, скользя по скалистому дну. У капитана не было времени взглянуть на карту и проверить глубины. С началом отлива поток воды, которая хлынет в море, превратит швартовку огромного Корабля в невероятный кошмар.
— Прямо руля! — Через минуту корабль снова был полностью на плаву. Капитан не обращал внимания на тревожные гудки, которые свидетельствовали о том, что днище «Фучика» пробито или швы корпуса от удара разошлись еще больше. Теперь это не имело значения — причал был всего в тысяче метров, массивное сооружение из гранитных камней. — Стоп машины!
Корабль двигался вперед слишком быстро, чтобы успеть остановиться. Солдаты на причале поняли это и стали медленно отступать от края, опасаясь, что причал рухнет, когда корабль врежется в него. Харин мрачно усмехнулся. Ну конечно, где им принимать швартовы. Восемьсот метров.
— Полный назад!
Шестьсот метров. Корпус корабля задрожал от усилий машины замедлить его ход. «Фучик» шел к причалу под углом в тридцать градусов со скоростью восемь узлов. Харин подошел к переговорной трубе, связывающей рубку с машинным отделением.
— По моей команде остановить машины, включить противопожарную систему и немедленно покинуть машинное отделение.
— Что вы собираетесь предпринять? — спросил генерал.
— Мы не можем ошвартоваться у причала, — коротко ответил Харин. — Ваши солдаты не умеют обращаться с тросами, а моя палубная команда почти вся погибла. — Место, выбранное капитаном у причала, имело глубину ровно на полметра меньше осадки корабля. Он снова подошел к переговорной трубе:
— Действуйте, ребята!
В глубине корабля старший механик отдал приказ. Механик выключил дизели и бросился к аварийному трапу. Стармех рванул ручку включения противопожарной спринклерной системы и последовал за механиком, предварительно сосчитав машинистов, покидающих отсек, чтобы убедиться, что в машинном отделении никто не остался.
— Право на борт!
Через минуту носовая скула «Юлиуса Фучика» коснулась причала на скорости пять узлов. Борт смялся, как бумажный, весь корабль отбросило вправо, и посыпался дождь искр. Силой удара пробило днище, и в трюм хлынула вода. Мгновенно нижние палубы оказались затопленными, и «Фучик» осел на дно всего на пару футов ниже уровня причала. Корабль капитана Харина никогда больше не поплывет по морям, но сейчас он выполнил свое предназначение.
Харин жестом подозвал к себе генерала:
— Мои люди спустят на воду буксирные катера, что находятся в кормовых отсеках. Передайте им, чтобы они поместили баржи между кормой и концом пирса. Вам покажут, как правильно ошвартовать баржи, чтобы их не унесло в море. Затем используйте свое мостовое снаряжение и погрузите машины с подъемника на баржи, а с барж на причал.
— Мы справимся с этим. А теперь, товарищ капитан, вы отправитесь в госпиталь. Я не потерплю дальнейших споров. — Генерал сделал знак своему ординарцу и вдвоем они помоги Харину спуститься вниз. Может быть, его еще удастся спасти, подумал генерал.
Высота 152, Исландия
— Вам удалось выяснить, кто я такой? — раздраженно спросил Эдварде. Помимо всего прочего его выводило из себя то, что приходилось ждать четверть секунды, пока слова достигнут спутника и вернутся обратно.
— Да, удалось. Дело, однако, заключается в следующем: откуда мы знаем, что это действительно вы? — У офицера связи в руке был телекс, подтверждающий, что лейтенант Майкл Д. Эдварде действительно служил офицером-метеорологом при 57-й эскадрильи истребителей-перехватчиков в Исландии. Впрочем, эту информацию легко могли заполучить русские еще до начала атаки.
— Слушай, кретин, сейчас я сижу на высоте 152 к востоку от Хафнарфьердура, понимаешь? Вокруг летает русский вертолет, и чертовски большой корабль только что ошвартовался у причала в гавани. Из-за слишком большого расстояния я не вижу флага, но очень сомневаюсь, что этот сукин сын пришел из Нью-Йорка. Русские захватили остров. Они разбомбили Кефлавик, повсюду их солдаты.
— Опишите корабль.
Эдварде поднес бинокль к глазам.
— Черный корпус, белая надстройка. На борту огромные печатные буквы. Первое слово начинается с "Л". Не могу разобрать все, но похоже на «какие-то линии». Это напоминает лихтеровоз. В данный момент буксирный катер ведет куда-то баржу.
— Вы видели русских солдат?
Эдварде подумал, прежде чем ответить:
— Нет, не видел. Я всего лишь слышал радиопереговоры наших морских пехотинцев в Кефлавике. Они отступили перед превосходящими силами противника. С тех пор их радио молчит. Вижу на причале людей, но не могу сказать, кто это.
— О'кей, мы все это проверим. Пока советую вам найти хорошее укрытие и не вести передач. Если нам понадобится связаться с вами, мы будем вызывать вас каждый четный час. Если вам понадобится что-то сообщить нам, эта частота будет всегда открыта. Понятно?
— Понял вас. Конец связи. — Эдварде выключил рацию. — Просто не верю в происходящее.
— Никто не знает, что случилось, лейтенант, — заметил сержант Смит. — Почему они должны нам верить? Мы тоже не понимаем, что происходит.
— Это уж точно! — Эдварде уложил рацию в рюкзак. — Стоит этим идиотам поверить мне, и они послали бы сюда истребители-бомбардировщики, которые уничтожили бы этот корабль к чертовой матери меньше чем за два часа. Господи, до чего же он большой! Сколько снаряжения можно погрузить на такой корабль для морской пехоты?
— Много, — тихо произнес Смит.
— Как, по-вашему, они попытаются высадить дополнительные части?
— Похоже. Вряд ли они атаковали Кефлавик большими силами — думаю, не больше батальона. Исландия — чертовски большой остров. Будь я на их месте, мне потребовалось бы куда больше солдат, чтобы удержать его. Правда, я всего лишь сержант.
Хафнарфьердур. Исландия
Генерал Андреев взялся наконец за дело. Он начал с того, что поднялся на борт единственного уцелевшего вертолета, который теперь совершал полеты с набережной. Пилоты были счастливы, увидев, что корабль опустился на дно у причала. Генерал оставил стрелковую роту для охраны порта, послал вторую в Рейкьявик для захвата аэропорта и поручил последней роте заняться выгрузкой снаряжения дивизии с корабля на берег. Затем он вылетел в Кефлавик, чтобы оценить ситуацию.
Он увидел, что пожары продолжают бушевать. Склад горючего, расположенный рядом с аэродромом, тоже пылал, но главные цистерны с горючим в пяти километрах от летного поля казались нетронутыми. Генерал обратил внимание на то, что их уже охраняли БМП и вооруженные солдаты. Командир штурмового полка встретил его на одной из неповрежденных взлетно-посадочных полос.
— Авиабаза Кефлавика в наших руках, товарищ генерал, — доложил он.
— Каким было сопротивление?
— Отчаянным. Оборона была беспорядочной — одна из ракет попала в командный пункт, — но солдаты храбро сражались. У нас девятнадцать убитых и сорок три раненых. У американцев большие потери среди морских пехотинцев и охраны авиабазы, и немало их захвачено в плен.
— Сколько вооруженных солдат и офицеров сумело скрыться?
— Насколько нам известно, скрыться не удалось никому. Разумеется, слишком рано делать определенные выводы, и к тому же многие погибли при пожарах. — Полковник показал рукой на разбитую авиабазу, в сторону востока. — Как с кораблем? Я слышал, в него попала ракета.
— Верно, и нас обстреляли американские истребители. Корабль стоит у причала, ведется разгрузка снаряжения. Мы сможем пользоваться аэродромом?
— Жду доклада. — Радист полковника передал ему наушники и микрофон. Офицер говорил примерно минуту и выслушал ответ. С второй группой десантников высадились пять офицеров ВВС, которые занимались оценкой ущерба, нанесенного аэродрому.
— Товарищ генерал, радиолокаторы и средства радиосвязи базы уничтожены. Взлетно-посадочные полосы усыпаны обломками, и понадобится несколько часов для их очистки. Трубопровод для подачи горючего поврежден в двух местах. К счастью, возгорания не произошло. Пока для доставки топлива придется воспользоваться машинами-заправщиками. Похоже, все заправщики уцелели…, специалисты советуют перебрасывать остальные части дивизии в Рейкьявик. Мы сумели захватить аэропорт там?
— Да, и он совершенно цел. Можно узнать что-нибудь из документов, находившихся в американских самолетах?
— К сожалению, нет, товарищ генерал. Наши ракеты взорвали многие самолеты. Те, что остались целы, были сожжены собственными экипажами. Как я уже говорил, американцы сопротивлялись отчаянно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162
— Слушай, мудак! Парень, которому поручена связь по этому передатчику, погиб, и больше никого, кроме меня, у тебя нет. Семь часов назад авиабаза в Кефлавике захвачена русским морским и воздушным десантом. Повсюду солдаты противника, сейчас в гавань Хафнарфьердура входит русский транспортный корабль, а ты занимаешься идиотскими играми! Вот что, мистер, берись за дело. Прием!
— Вас поняли. Ждите. Нам нужно проверить, кто вы на самом деле. — Никаких признаков раскаяния.
— Черт побери, эта штука работает на батарейках. Вы что, хотите, чтобы я разрядил их, ожидая, пока вы проверите кадровые вопросы?
Из динамика донесся другой голос:
— Эдварде, с вами говорит старший офицер связи. Отключайтесь немедленно. Вас могут засечь. Мы проверим, кто вы, и снова свяжемся с вами ровно через тридцать минут. Понятно? Прием.
Вот это уже больше походило на разумный подход. Эдварде посмотрел на часы.
— Понял вас. Вернусь на связь через тридцать минут. Конец связи. — Лейтенант выключил рацию. — Пошли отсюда. Может быть, нас и вправду сумели засечь. — По крайней мере хорошо было уже то, что сеанс связи продолжался меньше двух минут и теперь они уходили с места передачи.
— Сарж, давайте направимся к этой высоте 152. Оттуда у нас будет хороший обзор, и по пути мы пересечем ручей.
— Это горячий ручей, сэр, сернистые воды. Лучше не пить это дерьмо — надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.
— Как вам угодно. — Эдварде надел лямки рации и потрусил вверх по склону. Однажды, еще мальчишкой, ему пришлось сообщить полиции о замеченном пожаре. Тогда ему поверили. Почему не поверят сейчас?
Лихтеровоз «Юлиус Фучик»
Харин понимал, что сейчас он завершает работу, начатую американцами. Он вел свой корабль в гавань Хафнарфьердура на скорости восемнадцать узлов — это было более чем безрассудно. Дно здесь было не песчаным, а скалистым, и потому столкновение с мелью означало просто разорванное днище. Но налета американских истребителей капитан боялся куда больше; он не сомневался, что эскадрилья истребителей с бомбами и ракетами на борту направлялась сейчас в сторону его корабля, чтобы отнять у него успех, к которому он стремился всю жизнь.
— Прямо руля! — скомандовал он.
— Руль прямо, — отрепетовал рулевой. Несколько минут назад капитану сообщили, что его старший помощник мертв — умер от ран, полученных во время первого налета.
Его лучший рулевой с мучительными стонами погиб у него на глазах вместе с другими опытными членами команды. Остался всего один офицер, который мог взять пеленги на береговые объекты, чтобы определить местоположение корабля. Но Харин уже видел причал и решил положиться на собственный опыт и морской глазомер.
— Средний ход, — приказал он. Рулевой тут же передал распоряжение капитана по машинному телеграфу.
— Право на борт. — Харин следил за тем, как нос корабля начал медленно поворачиваться направо. Он стоял в центре рулевой рубки, направляя гюйс-шток на причал. В команде не осталось никого, кто мог бы закрепить швартовы. Вряд ли солдаты смогут справиться с этой задачей.
Корабль коснулся дна залива. Харин упал на палубу и громко выругался от боли и ярости. Он допустил ошибку в расчетах. «Фучик» задрожал всем корпусом, скользя по скалистому дну. У капитана не было времени взглянуть на карту и проверить глубины. С началом отлива поток воды, которая хлынет в море, превратит швартовку огромного Корабля в невероятный кошмар.
— Прямо руля! — Через минуту корабль снова был полностью на плаву. Капитан не обращал внимания на тревожные гудки, которые свидетельствовали о том, что днище «Фучика» пробито или швы корпуса от удара разошлись еще больше. Теперь это не имело значения — причал был всего в тысяче метров, массивное сооружение из гранитных камней. — Стоп машины!
Корабль двигался вперед слишком быстро, чтобы успеть остановиться. Солдаты на причале поняли это и стали медленно отступать от края, опасаясь, что причал рухнет, когда корабль врежется в него. Харин мрачно усмехнулся. Ну конечно, где им принимать швартовы. Восемьсот метров.
— Полный назад!
Шестьсот метров. Корпус корабля задрожал от усилий машины замедлить его ход. «Фучик» шел к причалу под углом в тридцать градусов со скоростью восемь узлов. Харин подошел к переговорной трубе, связывающей рубку с машинным отделением.
— По моей команде остановить машины, включить противопожарную систему и немедленно покинуть машинное отделение.
— Что вы собираетесь предпринять? — спросил генерал.
— Мы не можем ошвартоваться у причала, — коротко ответил Харин. — Ваши солдаты не умеют обращаться с тросами, а моя палубная команда почти вся погибла. — Место, выбранное капитаном у причала, имело глубину ровно на полметра меньше осадки корабля. Он снова подошел к переговорной трубе:
— Действуйте, ребята!
В глубине корабля старший механик отдал приказ. Механик выключил дизели и бросился к аварийному трапу. Стармех рванул ручку включения противопожарной спринклерной системы и последовал за механиком, предварительно сосчитав машинистов, покидающих отсек, чтобы убедиться, что в машинном отделении никто не остался.
— Право на борт!
Через минуту носовая скула «Юлиуса Фучика» коснулась причала на скорости пять узлов. Борт смялся, как бумажный, весь корабль отбросило вправо, и посыпался дождь искр. Силой удара пробило днище, и в трюм хлынула вода. Мгновенно нижние палубы оказались затопленными, и «Фучик» осел на дно всего на пару футов ниже уровня причала. Корабль капитана Харина никогда больше не поплывет по морям, но сейчас он выполнил свое предназначение.
Харин жестом подозвал к себе генерала:
— Мои люди спустят на воду буксирные катера, что находятся в кормовых отсеках. Передайте им, чтобы они поместили баржи между кормой и концом пирса. Вам покажут, как правильно ошвартовать баржи, чтобы их не унесло в море. Затем используйте свое мостовое снаряжение и погрузите машины с подъемника на баржи, а с барж на причал.
— Мы справимся с этим. А теперь, товарищ капитан, вы отправитесь в госпиталь. Я не потерплю дальнейших споров. — Генерал сделал знак своему ординарцу и вдвоем они помоги Харину спуститься вниз. Может быть, его еще удастся спасти, подумал генерал.
Высота 152, Исландия
— Вам удалось выяснить, кто я такой? — раздраженно спросил Эдварде. Помимо всего прочего его выводило из себя то, что приходилось ждать четверть секунды, пока слова достигнут спутника и вернутся обратно.
— Да, удалось. Дело, однако, заключается в следующем: откуда мы знаем, что это действительно вы? — У офицера связи в руке был телекс, подтверждающий, что лейтенант Майкл Д. Эдварде действительно служил офицером-метеорологом при 57-й эскадрильи истребителей-перехватчиков в Исландии. Впрочем, эту информацию легко могли заполучить русские еще до начала атаки.
— Слушай, кретин, сейчас я сижу на высоте 152 к востоку от Хафнарфьердура, понимаешь? Вокруг летает русский вертолет, и чертовски большой корабль только что ошвартовался у причала в гавани. Из-за слишком большого расстояния я не вижу флага, но очень сомневаюсь, что этот сукин сын пришел из Нью-Йорка. Русские захватили остров. Они разбомбили Кефлавик, повсюду их солдаты.
— Опишите корабль.
Эдварде поднес бинокль к глазам.
— Черный корпус, белая надстройка. На борту огромные печатные буквы. Первое слово начинается с "Л". Не могу разобрать все, но похоже на «какие-то линии». Это напоминает лихтеровоз. В данный момент буксирный катер ведет куда-то баржу.
— Вы видели русских солдат?
Эдварде подумал, прежде чем ответить:
— Нет, не видел. Я всего лишь слышал радиопереговоры наших морских пехотинцев в Кефлавике. Они отступили перед превосходящими силами противника. С тех пор их радио молчит. Вижу на причале людей, но не могу сказать, кто это.
— О'кей, мы все это проверим. Пока советую вам найти хорошее укрытие и не вести передач. Если нам понадобится связаться с вами, мы будем вызывать вас каждый четный час. Если вам понадобится что-то сообщить нам, эта частота будет всегда открыта. Понятно?
— Понял вас. Конец связи. — Эдварде выключил рацию. — Просто не верю в происходящее.
— Никто не знает, что случилось, лейтенант, — заметил сержант Смит. — Почему они должны нам верить? Мы тоже не понимаем, что происходит.
— Это уж точно! — Эдварде уложил рацию в рюкзак. — Стоит этим идиотам поверить мне, и они послали бы сюда истребители-бомбардировщики, которые уничтожили бы этот корабль к чертовой матери меньше чем за два часа. Господи, до чего же он большой! Сколько снаряжения можно погрузить на такой корабль для морской пехоты?
— Много, — тихо произнес Смит.
— Как, по-вашему, они попытаются высадить дополнительные части?
— Похоже. Вряд ли они атаковали Кефлавик большими силами — думаю, не больше батальона. Исландия — чертовски большой остров. Будь я на их месте, мне потребовалось бы куда больше солдат, чтобы удержать его. Правда, я всего лишь сержант.
Хафнарфьердур. Исландия
Генерал Андреев взялся наконец за дело. Он начал с того, что поднялся на борт единственного уцелевшего вертолета, который теперь совершал полеты с набережной. Пилоты были счастливы, увидев, что корабль опустился на дно у причала. Генерал оставил стрелковую роту для охраны порта, послал вторую в Рейкьявик для захвата аэропорта и поручил последней роте заняться выгрузкой снаряжения дивизии с корабля на берег. Затем он вылетел в Кефлавик, чтобы оценить ситуацию.
Он увидел, что пожары продолжают бушевать. Склад горючего, расположенный рядом с аэродромом, тоже пылал, но главные цистерны с горючим в пяти километрах от летного поля казались нетронутыми. Генерал обратил внимание на то, что их уже охраняли БМП и вооруженные солдаты. Командир штурмового полка встретил его на одной из неповрежденных взлетно-посадочных полос.
— Авиабаза Кефлавика в наших руках, товарищ генерал, — доложил он.
— Каким было сопротивление?
— Отчаянным. Оборона была беспорядочной — одна из ракет попала в командный пункт, — но солдаты храбро сражались. У нас девятнадцать убитых и сорок три раненых. У американцев большие потери среди морских пехотинцев и охраны авиабазы, и немало их захвачено в плен.
— Сколько вооруженных солдат и офицеров сумело скрыться?
— Насколько нам известно, скрыться не удалось никому. Разумеется, слишком рано делать определенные выводы, и к тому же многие погибли при пожарах. — Полковник показал рукой на разбитую авиабазу, в сторону востока. — Как с кораблем? Я слышал, в него попала ракета.
— Верно, и нас обстреляли американские истребители. Корабль стоит у причала, ведется разгрузка снаряжения. Мы сможем пользоваться аэродромом?
— Жду доклада. — Радист полковника передал ему наушники и микрофон. Офицер говорил примерно минуту и выслушал ответ. С второй группой десантников высадились пять офицеров ВВС, которые занимались оценкой ущерба, нанесенного аэродрому.
— Товарищ генерал, радиолокаторы и средства радиосвязи базы уничтожены. Взлетно-посадочные полосы усыпаны обломками, и понадобится несколько часов для их очистки. Трубопровод для подачи горючего поврежден в двух местах. К счастью, возгорания не произошло. Пока для доставки топлива придется воспользоваться машинами-заправщиками. Похоже, все заправщики уцелели…, специалисты советуют перебрасывать остальные части дивизии в Рейкьявик. Мы сумели захватить аэропорт там?
— Да, и он совершенно цел. Можно узнать что-нибудь из документов, находившихся в американских самолетах?
— К сожалению, нет, товарищ генерал. Наши ракеты взорвали многие самолеты. Те, что остались целы, были сожжены собственными экипажами. Как я уже говорил, американцы сопротивлялись отчаянно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162