Джейни отвернула край овчины и взглянула на лицо малышки.
– Они думают, это диабет, – добавил он.
– О господи! Положи ее на мою постель. Я сейчас приду, – сказала Джейни.
Она бросилась в лабораторию и, к удивлению Кристины, начала собирать свои инструменты.
– Пошли со мной.
– Но я как раз в процессе…
– Брось это. Ты не поверишь, но происходит такое!
* * *
Положив драгоценный груз на постель Джейни и Тома, Майкл сказал:
– Джейни, Кристина, знакомьтесь, это Лорейн Дунбар.
– Лейни, – поправила его гостья и, не тратя времени на формальности, перешла к делу: развернула ребенка и перечислила симптомы болезни. – По-настоящему плохо стало в самые последние дни. Нам едва удавалось разбудить ее. Со вчерашнего утра она не встает, то теряет сознание, то снова приходит в себя.
Женщины вместе раздели девочку.
– А как она чувствовала себя последние месяцы?
– Усталая, раздражительная, все время хотела пить. Любая инфекция липла к ней, а простой порез или царапина превращались в проблему.
Лейни перевернула девочку на спину и осторожно сняла повязку с ее ноги. Увидев нагноившуюся рану от колена до середины голени, Джейни потрясенно открыла рот.
– Мы обрабатывали ее мылом и стерилизованной водой. Мыли пять, шесть, семь раз в день, но становилось лишь хуже. И повязки мы кипятили, но рана никак не заживает.
Ангельское личико девочки окружал нимб кудрявых светлых волос, чудесным образом чистых, несмотря на ее состояние; чувствовалось, что за ней хорошо ухаживали. Вздрогнув, поднялись веки, и Джейни увидела ясные светло-голубые глаза. Однако плоти на косточках девочки, казалось, не было вовсе, и, понюхав ее кожу, Джейни ощутила сладковатый фруктовый запах.
– Бананы. Думаю, вы правы насчет диабета. – Она приложила стетоскоп к груди девочки, вздрогнувшей от прикосновения холодного металла к голой коже. – Сердцебиение слабое, но устойчивое. Кристина, в металлическом шкафчике за моим столом лежат такие полоски – тест на сахар. Принесешь?
Когда Кристина выходила из комнаты, Джейни снова окликнула ее и повторила, подчеркнуто раздельно произнося каждое слово:
– Тест… на… сахар.
Лейни Дунбар удивленно посмотрела на нее.
– Потом объясню.
Джейни подошла к двери и окликнула Кэролайн; та появилась почти сразу же.
– Личинки, – сказала Джейни.
Кэролайн глянула на ногу девочки, вздрогнула, но кивнула и быстро вышла.
Джейни вернулась к постели. Лейни с тревогой посмотрела на нее.
– Личинки?
– Они поедают загноившуюся плоть, – объяснила Джейни, – а их экскременты, за неимением более подходящего слова, содержат способствующий исцелению энзим. Если повезет, мы сможем сохранить ногу. А теперь помогите мне помыть малышку.
Находившаяся в полубессознательном состоянии девочка обмочилась. Женщины сняли оставшуюся одежду и быстро обмыли ее.
– Ой! – воскликнула Джейни, увидев пролежень на копчике.
Дожидаясь возвращения Кристины и Кэролайн, она подложила под спину девочки подушку, предохраняя пролежень от соприкосновения с чем-либо, и подвернула края одеяла.
– Они старые, – сказала она, когда Кристина протянула ей полоски. – Мы взяли их с собой, когда отправлялись сюда, но ни разу не использовали. Будем надеяться, что они еще химически активны.
Используя ланцет, Джейни проколола крохотный пальчик, выдавила совсем немного крови и провела по ней бумажной полоской. Спустя совсем немного времени стало ясно, что догадка Лейни Дунбар верна.
– Никаких сомнений. Диабет.
Вернулась Кэролайн с маленькой чашкой, ложкой и стопкой лоскутов. Заглянув в чашку, Джейни с отвращением отвернулась. Лейни инстинктивно отступила, не мешая женщинам делать свое дело. Прикрыв рот, чтобы сдержать тошноту, она смотрела, как с помощью ложки они выложили на больную ногу девочки цепочку белых, извивающихся личинок и сделали плотную повязку, удерживающую их на месте.
– А с пролежнем что? – спросила Кэролайн.
Джейни повернула девочку на бок, осмотрела пролежень и шепотом ответила:
– Не знаю. Может, если следить, чтобы она все время лежала на боку…
– Вы собираетесь и сюда положить личинки? – вмешалась в разговор Лейни.
Джейни сняла стетоскоп с шеи, положила на кровать и отошла, потянув Лейни за собой.
– Это ваш ребенок?
– Нет. Один из приехавших с нами мужчин ее отец. Мать умерла.
Джейни не требовалось спрашивать от чего.
– Приведете его сюда?
– Конечно. Но сначала скажите, что вы сможете для нее сделать. Он сразу же спросит меня об этом.
Джейни набрала в грудь воздуха и медленно выдохнула.
– Позаботиться о ее удобстве.
– И все?
Перед мысленным взором Джейни возник отрывок из дневника Алехандро.
«Все, что я мог сделать, это с болью в сердце смотреть, как дитя ускользает от нас. С каждым днем ее тело поглощало собственную плоть. И какие бы травы и снадобья я ни применял, исцеления не наступало».
В словах древнего лекаря явственно сквозило отчаяние, однако Джейни хорошо помнила и конец отрывка, в котором был крохотный лучик надежды:
«Однако Божье благословение коснулось матери, и вскоре она снова понесла. Вся семья радовалась тому, что скоро на свет появится другая дочь и будет кому помогать ей».
– Девочке нужен инсулин. – В словах Джейни тоже прозвучало отчаяние, но, увы, не было и намека на надежду. – У нас его нет.
* * *
Они перенесли девочку в одну из дополнительных спален и поставили там раскладушку для ее отца. Конечно, обнаружение дружественно настроенной общины вызвало всеобщее волнение, но сама собравшая их вместе проблема в большой степени пригасила его. На вопросы отца Джейни старалась отвечать мягко и коротко.
– Наблюдать и ждать, держать ее в тепле и чистоте… Положение критическое, но, думаю, в данный момент она почти ничего не чувствует… Скорее всего, несколько дней, однако это может произойти в любое время. Она очень плоха.
Отец сидел на краю постели дочери; Джейни понимала – это будет печальное дежурство. Она прикоснулась к его плечу, припоминая те случаи, когда сообщала плохие новости людям, с которыми познакомилась всего несколько часов назад. На какое-то, очень короткое время между ней и ними возникала связь, и потом Джейни уходила, а родные снова надолго замыкались в себе и своем горе.
Собираясь выйти, она увидела просунувших головы в дверь Алекса и Сару; они не отрываясь смотрели на сидящего на краю постели, горько плачущего мужчину. Она сделала им знак исчезнуть.
Дождавшись, пока мать выйдет и закроет за собой дверь, Алекс спросил:
– Она поправится?
– Не знаю. Нужно просто ждать и смотреть.
– Ты не можешь ей помочь?
– Ей требуется лекарство, которого у нас нет.
Дети в тревоге обменялись взглядами, и Джейни повела их в главный зал, положив руки обоим на плечи. Там они обнаружили весьма необычное зрелище: вокруг большого длинного стола в центре сейчас почти не осталось свободного места. Кэролайн сообразила кое-что на скорую руку – в основном хлеб с джемом, – и люди за этой скудной трапезой знакомились друг с другом. Джейни похлопала притихших детей по плечам, подталкивая их к столу; они заняли места среди взрослых. Она и сама собиралась последовать их примеру, но почувствовала, что кто-то стиснул ей руку. Повернувшись, она увидела Кристину.
– Я нашла рецепт изготовления инсулина на одном из компакт-дисков, – взволнованно сказала молодая женщина.
Джейни бросила взгляд на собравшихся в зале и снова перевела его на Кристину.
– Стоит ли вот так сразу сообщать им об этом?
Глаза Кристины вспыхнули от гнева.
– Просто ушам своим не верю! Как у тебя язык повернулся задать такой вопрос?
Чувствуя себя пристыженной, Джейни пошла следом за ней в лабораторию.
* * *
– Это не просто рецепт, это описание процесса, – заметила она, просматривая выведенный на экран компьютера файл, и сняла очки, вот уже три года слабоватые для чтения. – И нам понадобится корова или свинья.
– Но мы можем сделать это.
– Это ты можешь, Кристина. Я ничего такого делать не умею. И даже если ты добьешься успеха, может оказаться слишком поздно.
– Я все равно хочу попытаться.
Джейни знала – спустя три часа долговязая умница, возможно, и не вспомнит этот, самый первый момент. Но едва только ей становилась ясна задача, она начинала биться над ее разрешением и трудилась до тех пор, пока не добивалась успеха или не убеждалась, что это невозможно, – даже если включившая процесс эмоция проваливалась в какую-то синаптическую щель ее мозга.
– Нам придется рассказать остальным о корове или свинье. И будь готова услышать вот какой ответ: мы не настолько хорошо знаем этих людей, чтобы рисковать собственным благосостоянием ради их ребенка. Не исключено, кстати, что именно я это скажу.
Джейни тысячи раз спасала пациентов, преодолевая бесчисленные препятствия и часто пренебрегая тем, во сколько это обойдется обществу во времена, когда источники казались неисчерпаемыми. Сейчас источники подразделялись на уровни в соответствии с тем, какие усилия требовались для их возмещения.
«Выдав дочь замуж, они получили трех свиней, козу и буйвола; если бы девушка выглядела получше, они, возможно, потребовали бы также и корову, но во всех случаях соглашение было бы достигнуто только в том случае, если бы семья была удовлетворена сделкой».
Истории такого рода больше не вызывали отвращения.
Джейни встала и обвела взглядом лабораторию. Том снабдил ее всем необходимым – в основном опираясь на советы дочери. Здесь было все, чтобы сотворить чудо, о котором она только что прочла. Возможно, все, кроме воли.
– Ладно, давай поговорим с остальными, – сказала Джейни, и Кристина просияла.
* * *
Джейни дождалась, пока ее представили незнакомым людям, вела себя вежливо и дипломатично, а потом обвела взглядом стол и сказала:
– Если вы не возражаете, нам нужно кое-что обсудить. Гости начали подниматься, но она жестом дала понять, что не стоит.
– Пожалуйста, посидите здесь, расслабьтесь, допейте свой чай. Мы скоро вернемся.
Она выразительно обвела взглядом Тома, Кэролайн и остальных. Все встали, явно испытывая неловкость, и вслед за ней отправились в лабораторию, где Кристина объяснила, что, по ее мнению, она может сделать.
– Свинья или корова, – задумчиво произнес Эд. – Ну, не знаю.
– Вот и я тоже, – заметила Джейни.
Именно Майкл, довольный своими прошлыми дипломатическими успехами, высказал идею, что это не обязательно должна быть их свинья или корова.
– Правда, возвращаться за их животным времени нет. Значит, пусть это будет наше, но с условием возмещения. Не знаю, впрочем, можно ли верить им на слово.
– Они сдержали свое обещание насчет костюма и пистолета.
Дискуссия продолжалась еще несколько минут, становясь все жарче. В конце концов все согласились с тем, что люди вроде бы приличные и можно им поверить.
– Еще кое-что, – сказала Джейни. – Эта женщина, Лейни Дунбар… мне все время кажется, что я уже встречалась с ней, только не помню где.
Может, пациентка или родственница пациента? Или они когда-то учились вместе? Посыпались разные предположения, но они ничем не помогли.
– Спроси ее, – посоветовал Майкл. – Она достаточно дружелюбная особа.
– Не сейчас, – помотала головой Джейни. – Хочу попытаться вспомнить самостоятельно. Или, может, она сама заговорит об этом.
Вскоре все снова сидели за столом. Майкл, уже успевший завоевать доверие гостей, объяснил, что они предлагают, и изложил условия.
– У нас лишних животных нет, а ехать сейчас за вашим – пустая трата времени. Мы готовы приступить немедленно, если вы пообещаете возместить нам животное.
Гости не стали удаляться для обсуждения, оно происходило прямо на глазах у хозяев. Те внимательно слушали, надеясь получить из этой дискуссии лучшее представление о своих возможных союзниках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75