Салли села рядом.
– Мне бы очень не хотелось, чтобы с тобой что-нибудь случилось, – сказала она с серьезным выражением лица.
– Мне тоже хотелось бы, чтобы у тебя все было в порядке.
– Нат, ты живешь в своем офисе и спишь на складной кровати. Я это видела.
– А я видел людей, которые спят на скамейках в парках.
– Не пытайся меня смутить – я не сноб, и ты это знаешь. Но я могу определить, когда человек понапрасну расходует свои силы, – заметила Салли.
– Напрасно расходует?
– Да. Расходует зря свой разум, и потенциально – жизнь.
– Омлет очень вкусный. А ты уверена, что не хочешь покончить с работой в шоу-бизнесе и выйти за меня замуж?
– Ты просто невозможный, – грустно рассмеялась Салли.
– Мне многие говорили об этом. Послушай, Салли... у меня есть только одна специальность. Меня этому научили, и я умею только это. Надеюсь, что когда-нибудь смогу жить в приличной квартире, а не в офисе. У меня будет свое агентство с оперативниками, работающими под моим началом. Большой офис с хорошенькой секретаршей, с которой можно будет побаловаться, пока моя жена будет воспитывать маленьких Натов и Элен и сидеть дома.
Она улыбнулась, но уже не так грустно.
– Сейчас у меня маленький убогий офис, потому что я только начинаю свое дело. И сейчас царит эта чертова Депрессия, ясно?
– Да, Нат. Я не хочу давить на тебя. Наверное, это не мое дело.
Я погладил ее руку.
– Ты – мой друг, и это дает тебе право вмешиваться в мои дела до тех пор, пока я не попрошу тебя о другом.
Она насмешливо улыбнулась.
– Друг, ха-ха! Ты спишь со всеми своими друзьями?
Мне удалось выразительно пожать плечами и не скривиться от боли.
– Нет, только с тобой и Барни.
– Геллер, ты хочешь, чтобы тебя поколотили еще раз.
– Нет, нет. Омлет очень вкусный. Ты уверена, что о Диллинджере ничего не сообщалось в газете или по радио?
– Конечно уверена. Если бы поймали Джона Диллинджера, об этом трубили бы на каждом шагу. Разве я не права?
– Но его должны были схватить вчера вечером. Они встречались с Анной Сейдж, и та должна была сообщить им адрес или просто привести агентов к нему...
– Ты имеешь в виду Диллинджера?
– Да. Не понимаю, что там могло случиться.
– Может, что-то не сработало?
– Не исключено. Можно мне позвонить отсюда?
Я встал.
Салли и это не понравилось, но она разрешила.
В гостиной я сел в мягкое кресло у окна и набрал номер. Телефон был белого цвета и стоял на низком кофейном столике. На окне были откинуты занавески, и я выглянул, пока ждал ответа. Внизу увидел шоссе Лейк-Шор, раскинувшийся неподалеку парк. И все это выходило к синему озеру, на поверхности которого качались лодки и яхты. Лодки старались держаться подальше от береговой линии, подальше от подпрыгивающих на волнах голов купальщиков.
В трубке раздался молодой мужской голос.
– С вами говорит Харт из подразделения расследований...
В трубке слышался какой-то шум.
– Мне нужно поговорить с инспектором Коули.
– Он сейчас занят. Могу ли я вам помочь?
– Скажите Коули, что ему звонит Натан Геллер.
– Сэр, мы очень заняты, не могли бы вы...
– Скажите Коули, что с ним желает поговорить Натан Геллер.
Он некоторое время пытался осмыслить это требование, потом последовал вздох и еще одна пауза, пока он ходил за Коули.
– Мистер Геллер, – сказал Коули. – Давайте покороче, что я могу для вас сделать?
– Мне кажется, что у вас там слишком много народа для воскресного дня.
– Человек двадцать или тридцать, и сплошные волнения. Что вы желаете?
– Что случилось вчера вечером?
– Мне кажется, что вы не планировали ввязываться в это дело, тем более, когда игра пошла довольно странно.
– Коули, почему вы мне не говорите, что случилось вчера?
– Если вы звоните по поводу награды, то я попытаюсь организовать, чтобы вы получили частичное...
– Пошел ты со своей наградой, Коули, куда подальше!
Последовала долгая пауза, затем Коули сказал:
– Вчера мы встретились с Анной Сейдж, и она обещала нам доставить Диллинджера сегодня. Вот и все.
– Почему она не сдала его вам вчера?
– Она не собиралась встречаться с ним вчера. Она, Полли Гамильтон и Диллинджер сегодня должны пойти вместе в кино. В «Марбро». Вы знаете, что сегодня пойдет новый фильм?
– Какие глупости! Анна Сейдж знает, где остановился Диллинджер. Это шикарное место в Пайн-Гроув.
– Вы знаете, где он живет?
– Да.
Я продиктовал ему адрес и даже слышал, как перо царапало бумагу, когда он торопился все записать.
– Геллер, почему вы мне ничего не сказали раньше?
– Я уже говорил, что не уверен, что это именно Диллинджер, и не желал навлекать беду на другого человека. Я боялся, что вы можете взорвать беднягу в Кингдом-Кам только потому, что у него было две руки и ноги и еще глаза, как у Джонни.
– Ну, это точно Диллинджер.
– Не стану с вами спорить. Я только не понимаю, почему Нитти желает его смерти.
Коули не понравилось, что я напоминаю о роли Нитти. Я это почувствовал даже на расстоянии.
Потом он сказал:
– Мы ждем звонка от миссис Сейдж каждую минуту после чего отправимся в «Марбро». Там без перерыва идут фильмы. Наш план уже в работе, и у нас нет лишних людей, поэтому мы не отправимся по этому адресу. По крайней мере, сейчас.
– Вам решать.
– Повторяю, мы уже задействовали план в отношении «Марбро», посылали туда агентов еще вчера вечером, и у нас теперь имеются карты с указанием входов и выходов, пожарных лестниц и окружающих улиц. Как только позвонит миссис Сейдж, план начнет действовать.
– Почему бы вам не съездить в Пайн-Гроув и не проверить, дома ли сейчас Джонни. Или почему бы не устроить засаду в квартире Анны Сейдж?
Молчание. Мне показалось, что это было смущенное молчание.
– Геллер, это был план... начальника Пурвина, и... мистер Гувер его одобрил. Я доложу им об аресте на Пайн-Гроув. Но мне кажется, что нам следует довести до конца план Пурвина...
– Каким образом?
– У пожарных лестниц кинотеатра и по обеим сторонам от главного входа у нас расставлены агенты. Пурвин будет стоять с одной стороны, а Заркович – с другой.
Мне показалось, что так им будет удобно перестрелять друг друга и Диллинджера, если тот попытается скрыться.
– Мне показалось, вы говорили, что постараетесь поймать Диллинджера, а не пристрелить его, – сказал я.
– Геллер, вчера вечером мы встретились с миссис Сейдж в обстановке глубокой секретности. Мы ее подобрали на Норд-Сайд и повезли к потайному местечку у озера. Я был в одной машине с капитаном О'Нейлом, а начальник Пурвин и сержант Заркович с миссис Сейдж – в другой.
– Зачем вы мне это рассказываете?
– Дело в том, что теперь начальник Пурвин и сержант Заркович хорошо знают миссис Сейдж в лицо и смогут ее узнать... Меня не было с ними в машине.
– Боже мой! Вы представляете, сколько будет народу в кинотеатре, особенно в такую жару? Если вам придется стрелять, то под пули попадет не только Диллинджер, вы обязательно попадете в чью-то бабушку и пристрелите парочку десятилетних ребятишек!
– Геллер, я там буду и сам проконтролирую ситуацию. Даю вам слово.
– Коули, черт вас побери, я не ваша дерьмовая совесть! Делайте, что пожелаете.
– Мистер Геллер, извините меня... Мне нужно спешить на брифинг.
– Что? Малышка Мел будет объяснять вам, как он собирается обгадить все планы?..
– Мистер Геллер, мне не нравится ваша манера выражаться. Я – ревностный мормон...
– Мне все равно, но Мелвин Пурвин может загадить любую религию.
Коули прокашлялся.
– Сержант Заркович собирается представить нам полное описание внешности Диллинджера после его пластической операции.
– Ну да, может, заодно сержант Заркович объяснит, кто из его собственных «хирургов» из Восточного Чикаго отделал меня резиновыми дубинками?
Опять пауза.
– Я этому не верю.
– Конечно.
– Геллер, мне нужно идти. Вы уже лучше... себя чувствуете?
– Спасибо, лучше.
– Вам следует немного отдохнуть. Пусть на нас поработает полиция.
– Кстати, о полицейской работе. Какого черта вы не позволили капитану Стеги выполнять его идиотский план?
Снова тишина.
– Коули?
– Мы не желаем вмешивать в дело полицию Чикаго.
– Не вмешивать полицию Чикаго? Но Диллинджера собираются взять в Чикаго. Коули, это что-то новенькое. Как вы до этого додумались?
– Слишком много продажных полицейских, – ответил он. Но в его голосе уже не чувствовалось былой уверенности. – Мы не хотим, чтобы кто-то из них предупредил Диллинджера.
– Коули, не волнуйтесь по этому поводу.
– Почему?
– Если он прослышит о вашем плане, он не поверит.
Коули помолчал, потом хмыкнул. Я повесил трубку.
Почувствовав прохладную руку Салли у себя на плече, я посмотрел на нее.
– Все случится сегодня?
– Наверное.
– Но это действительно Диллинджер?
– Да.
– Иди ложись.
– Не знаю, смогу ли я снова заснуть.
– Кто говорил о сне?
Действительно, я чувствовал себя гораздо лучше, хотя телефонный разговор меня утомил, и я снова заснул. Когда проснулся, уже стемнело.
– Который час?
Салли, лежавшая рядом, посмотрела на часы.
– Седьмой час.
– Господи, я проспал всю жизнь.
– Ты должен выздороветь и нечего терзаться.
– Я не переживаю. Послушай, ты сегодня не работаешь?
– Работаю, мне придется уйти через час. Я отбросил покрывало.
– Пойдем в гостиную и послушаем радио. Мы сидели в гостиной и слушали радио, слушали все подряд, пока не начали передавать последние известия: жара, смерти людей от перегрева. Это были основные события дня.
– Когда ты изменил свое мнение? – спросила Салли.
– О чем?
– Что этот человек оказался не Диллинджером? Сначала ты думал по-другому.
– Я не был в этом уверен. Он лишь немного внешне напоминал Диллинджера, только немного.
– Тогда почему ты сейчас уверен, что он – Диллинджер?
– Потому что Фрэнк Нитти желает его смерти.
– Мне показалось, что ты говорил, что Диллинджер и Бойз были в хороших отношениях.
– Так было раньше, еще до того, как их припекло.
– Они смогут убить друг друга?
– В любое время, моя сладенькая.
– Но почему его собственный адвокат предал его?
– Пикет? Деньги. Страх наказания со стороны другого, более влиятельного клиента... Это Бойз, о котором ты говорила...
– Мне кажется, что адвокат и этот Бойз постараются найти способ избавиться от него, не убивая. Отправить, например, его в Мексику...
Я задумался.
– Что-то не так? – спросила Салли.
– Ты не устала от того, что пытаешься стать умнее меня?
Я встал, прошел в спальню и оделся.
Салли стояла в дверях и смотрела на меня. Она все еще была в брючном костюме.
– Что я такого сказала? – спросила она.
– Ты сказала, что, может, этот парень не Диллинджер.
– И?
– Может, ты и права.
Я поцеловал ее в щеку и выскочил из квартиры так быстро, как только смог.
17
Большая самодельная карта кинотеатра «Марбро» и его окрестностей была выполнена на оберточной бумаге жирным карандашом. Она висела на стене над столом Коули. Примерно дюжина агентов в рубашках с засученными рукавами и с кобурами под мышками столпились в большом офисе. Некоторые сидели на столах, многие курили, и электрические вентиляторы разгоняли дым по всему помещению. В распахнутые окна проникал прохладный вечерний воздух. Многие агенты провели здесь целый день, ожидая звонка Анны Сейдж.
Я придвинул стул и бросил шляпу на стол. Положив пиджак на колени, спросил:
– Еще не звонила?
Коули уставился на свой стаканчик с кофе.
На лице у него было написано разочарование, а глаза выражали усталость и скуку. Рукава рубашки были засучены, под мышкой торчала кобура, на шее болтался полосатый галстук.
– Хуже, она звонила.
– Черт. Когда?
– В шестом часу.
– И что же случилось? Он отпил кофе.
– Ничего. Нам пришлось послать людей в «Байограф».
– "Байограф"? Почему? Коули тяжело вздохнул.
– Она сообщила, что Диллинджер был у нее в гостях и что они выходят через пять минут и поедут или в «Марбро» или в «Байограф».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52