Стол был почти накрыт, и вскоре вся банда, простите такое выражение, приступила к трапезе. Здесь были блюда с зажаренными на решетке курами, несколько мисок с салатом из шинкованной капусты, горшок с тушеными бобами, пиво, кока-кола, молоко и множество бумажных салфеток, «Детское личико» Нельсон, «Красавчик» Флойд, братья Баркеры и девушка Фреда Пола, «Страшила» Карпис и Долорес – все поглощали блюда так, словно оказались на семейном пикнике. Бен, «маленькая» женщина и их двое детей тоже сидели на конце стола. «Маленькая» женщина, надо сказать, приготовила очень вкусный салат, и еще раньше, в полдень, развела огонь, чтобы можно было зажарить кур. Но сама она почти ничего не ела и ни с кем не общалась.
Ее дети не отрывали глаз от Нельсона, который подмигивал им, а они, довольные, улыбались ему и друг другу. Хелен, его жена, наблюдая за ними, сказала:
– Я скучаю по нашим двоим детишкам. Нельсон на мгновение опечалился, – я видел его таким единственный раз, и ответил:
– Мы должны найти возможность заскочить к матери и повидать их. Должны.
Луиза восхищенно шепнула мне: «Как мило!»
Рядом с Нельсоном за столом сидел темноволосый, темноглазый мужчина, который ел спокойно, изысканно держа жирную курицу в руках. Он был наделен той-красотой, что наповал убивает женщин. Даже когда он сидел, было видно, что ростом он намного выше Нельсона. Это был сообщник Нельсона – Джон Поль Чейз, преданный ему, как собака. Мне казалось, что он должен был остаться на страже в заднем амбаре у Джиллисов. Я не видел, как он приехал, видимо, прибыл позднее на своем собственном автомобиле.
Чейз в разговоре не принимал участия. Единственное, что я услышал от него, – это просьба передать ему соль.
Время от времени Нельсон обращался к нему, называя его «Джи Пи», что-то говорил, а Чейз только кивал в ответ. Использование инициалов как сокращенного имени было начинанием, которое Нельсон пытался привить в этих кругах, правда, пока без видимого успеха.
Темами разговоров за столом были бейсбол (возьмут ли «Кардиналы Сент-Луиса» приз) и бокс (выиграет ли Росс у Мак-Ларнина повторный матч в следующем месяце) и как хорошо готовит Ма (лучше, чем Бетти Крекер).
Док Баркер, который почти не принимал участия в разговоре, неожиданно сменил его направление.
– А где наш друг Салливан?
Флойд, с руками, красными от соуса и жирными уже от второй съеденной курицы, взглянул на него и сказал:
– Он сегодня неважно себя чувствует, но на дело пойдет.
Фред Баркер оторвался от своей курицы, ухмыльнулся, сверкнув золотыми зубами.
– Пригрозили?
Флойд улыбнулся.
– Нашли подход.
Док спросил:
– Он готов к делу?
– Конечно, – ответил Флойд.
– Я никогда не работал с этим парнем.
– Я работаю, – сказал Флойд дружелюбно, но довольно твердо.
– Я никогда даже не слышал о нем.
Флойд опустил свою курицу.
– Я никогда не работаю с кем попало. Док.
– А я этого и не говорил, Чок. Нельсон, поедая тушеные бобы, спросил:
– А почему ты не привлек своего приятеля Ричетти? Я думал, что он был твоей правой рукой.
– Он на ремонте. Получил недавно пулю.
– Сожалею, – сказал Нельсон, – полагаю, он скрывается в Куксон-Хилле, да?
Флойд отрицательно покачал головой.
– Мы теперь избегаем эти холмы. После того, как ФБР и полиция штата прочесали это место в минувшем феврале, там больше оставаться нельзя.
Карпис, который разделил половину курицы с Долорес, сказал:
– Я слышал, что в той облаве они зацепили лишь мелкую рыбешку, только дюжину уголовников.
Он коротко хохотнул и добавил:
– Тысяча легавых облазила холмы и собрала только мелочь, которую дают на сдачу. Флойд кивнул.
– И все же при губернаторе, который намерен поддать жару, мы держимся подальше от холмов. Мы укрываемся теперь в другом месте.
– Я полагаю, шайка Ликавели помогает вам? – спросил Док.
– Да, – ответил Флойд, – мы платим им за это.
Док, вздохнув, кивнул.
– Да, настоящая жизнь не дешева, не так ли?
– Жизнь человека дешева, – сказал Флойд, – это проживание становится дорогим.
Луиза, которая оказалась более изысканным едоком, чем Джон Поль Чейз (она была единственным человеком за столом, срезавшим мясо с курицы ножом и вилкой в отличие от остальных, пользовавшихся для этого собственными руками. Должно быть, папочка вколотил в нее какие-то манеры), покончила со своей едой и принялась жаловаться, что ее кусают москиты. Солнце клонилось к закату, и в воздухе появились насекомые.
Флойд встал.
– Прекрасные дамы, вы можете убрать со стола, если вам угодно, и уйти в помещение от мошкары. А нам, мужчинам, еще предстоит поработать.
Карпис вытер свое лицо и руки салфеткой и тоже встал.
– Да, мы должны заняться делом. Пошли в мой домик.
И мужчины отправились в его коттедж.
37
Домик Карписа был похож на наш, только кровати находились у противоположной стены комнаты. Кроме того, в ней было несколько принесенных дополнительно складных стульев. Каждый взял себе стул или присел на край кровати. Я сел в дальнем углу комнаты лицом к Карпису. Он сейчас напоминал школьного учителя, стоял у стены, к которой прикрепил большую самодельную нарисованную пастельными карандашами карту чикагского района Луп.
Последним пришел Флойд со своим похмельным партнером Салливаном на буксире – неприметным парнем в темном костюме, в темных очках, который отсутствовал на обеде. Они уселись возле двери, где я не мог их хорошо видеть.
В комнате, куда набились все эти люди, было душно, большинство курили, хорошо что не сигары. С вечера подул легкий ветерок, проникавший в полуоткрытые окна. Многие были без пиджаков, мой легкий белый костюм скрывал пистолет, спрятанный под мышкой. Если уж я собирался сыграть во «Всемирной серии преступлений», то должен был иметь свою пушку наготове.
Карпис в белой рубашке, застегнутой до самой шеи, и мешковатых коричневых брюках, в очках, стоял у карты со сложенными руками, немного сутулясь.
– Я полагаю, всем известна наша цель.
Нельсон горько хохотнул.
– Мы собираемся сцапать большую фигуру из ФБР. Громкоголосого сукина сына, который, сидя за своим столом, черт бы его побрал, называет нас трусливыми крысами. Мы собираемся сцапать его, вытянуть большие деньги, а потом убить.
– Нет, – сказал Карпис, указав на Нельсона пальцем, словно на мальчишку в своем классе. – Мы не убьем его.
– Почему? – спросил Нельсон.
– Потому что, – пояснил Карпис, – мертвый он причинит нам больше неприятностей. Лучше мы опозорим, унизим этого мерзавца, а затем отпустим, и этим сделаем из него мертвого героя для федов и прессы.
В прокуренной комнате раздался голос Флойда:
– Я согласен. Этот сукин сын любит называть нас «подлыми», «злобными» и «бешеными псами» и тому подобное. Если мы убьем его, то подтвердим его высказывания.
– Дерьма собачьего за него не дам, – спокойно отреагировал Нельсон.
– Это только предоставит министру юстиции, боссу Гувера, больше аргументов против нас, – сказал Флойд. – А потом он просто посадит другого сукина сына в кресло директора ФБР. Так мы ничего не добьемся. Предстоящие дни и так будут достаточно горячими.
Карпис подвел итог.
– Джордж, послушай. Похищение Гувера – это только часть того, что мы должны предпринять, чтобы свести счеты с сукиным сыном. Конечно, нам нужно пригвоздить его к позорному столбу и показать, насколько он глуп. Конечно. Но настоящая цель нашего дела – это захват настолько важной фигуры, чтобы правительство вынуждено было выложить по-настоящему солидные деньги, чтобы заполучить его обратно. А то, что от этого всем федам станет тошно, на это наплевать.
Док Баркер, сидевший рядом со мной, нетерпеливо сказал:
– Бросьте гоняться за собственным хвостом, ребята. Я вообще не уверен, что из этого что-то получится. И буду не уверен до тех пор, пока кто-нибудь не покажет мне, как реально может сработать такая дурацкая затея.
Фред Баркер согласно кивнул.
– Да, да! Я тоже! Карпис продолжал:
– Вот почему мы здесь, Док.
Док сказал:
– Из того, что ты мне рассказывал, я понял, что вы планируете сцапать Гувера прямо на улице, перед собственным зданием офиса федов.
Господи Иисусе...
– Последний раз, когда мы пытались что-то подобное предпринять в Лупе, то, по-моему, еле унесли ноги. Нам чуть было не отстрелили задницы, – напомнил Баркер.
– Ты несправедлив, Док, – возразил Карпис, – если бы мы не попали в аварию, все прошло бы чисто.
– Чепуха. Ты угодил в аварию из-за уличного движения, а потом копы свалились на нас, как мухи на дерьмо.
– Но в основе план был хорош, и на этот раз он сработает.
– Ты собираешься использовать тот же самый план, что при ограблении почты? Карпис улыбнулся.
– Вот именно. «Бэнкерс билдинг» находится напротив почты, куда мы наносили последний свой визит. С учетом наших ошибок мы вполне можем применить тот же план.
Док покачал головой.
– Учесть наши ошибки? Из этого провала с почтой вывод следует только один – не стоит что-либо предпринимать в Лупе. Работа в больших городах – паршивое дело. Здесь, в провинции, черт возьми, можно совершить налет на заведение и умчаться, как дьявол, зная отходные пути, чтобы остаться на свободе. Но в больших городах... Карпис выглядел расстроенным.
– Давай, Док, высказывайся откровеннее...
– В больших городах приходится иметь дело с уличным движением, на каждом углу копы, один сигнал по радио, и слетаются сотни машин. ...К черту. К тому же применять план, который уже один раз провалился... Ну, извини, Крипи, я удивляюсь на тебя...
– Док, ты же знал, о чем пойдет речь, чего ж ты теперь отбрехиваешься? – сказал Нельсон.
– Я полностью за то, чтобы сцапать Гувера. Это отличный способ свести счеты и получить большие деньги. Понял? Но почему бы не захватить его на трассе или на железнодорожном вокзале, когда он приезжает в город или уезжает, – ответил Док.
– Но это тоже работа в городе. Док, – сказал Карпис.
– Да, конечно, но там ее легче проделать, чем в этом проклятом сердце Лупа. Не забывай – я принимал участие в наезде на почту и видел, как летают пули.
– Док, – вмешался в разговор Нельсон, – почему ты не позволишь Карпису изложить для нас весь план?
И Карпис изложил.
Он использовал карту по мере того, как рассказывал, отмечая карандашом различные маршруты.
По полученной информации, Гувер прибывает завтра утром на один день в чикагское бюро подразделения расследований, чтобы побеседовать с Пурвином и Коули и воодушевить агентов. Однако Карписа больше интересовал ужин Гувера с прокурором штата Кортни и комиссаром чикагской полиции. Это была церемония раскуривания трубки мира, проводимая по инициативе Гувера, который пытался найти пути к сотрудничеству между ФБР и местными копами; мне казалось, что прокурор штата и комиссар полиции используют эту встречу, чтобы просить об отзыве Пурвина. Копы прикрывали уже несколько раз проколы федов, взять хотя бы падение-самоубийство Пробаско, а взамен получили лишь ушат грязи, который на них в прессе вылил самодовольный Малыш Мел. Так что встреча должна была послужить примирению.
Эти соображения появились у меня, когда Карпис сообщил, что Гувер планировал ужин с Кортни и комиссаром в семь часов в отеле «Бисмарк». За несколько минут до семи машина из офиса прокурора штата должна была подхватить Гувера у «Бэнкерс билдинг» и отвезти его в «Бисмарк».
– Откуда ты получил такую информацию? – спросил улыбающийся Нельсон. Карпис зловеще улыбнулся.
– От друзей из высоких кругов, – ответил он, не уточняя, каких именно.
Я предположил, что все это разнюхал и сообщил адвокат Луи Пикет: у него было довольно много ниточек в офис Кортни.
План Карписа был прост, но коварен. Автомобиль прокурора штата имел отличительные знаки. Это был черный «Гудсон» с красной и зеленой фарами и красной звездой на подвижной фаре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52