Я сказал: знаю. Спросил, не был ли я там в четверг вечером, а я сказал — нет, был дома.
— Что дальше?
— Шериф оставил меня со своим заместителем и пошел посмотреть фургон. Ходил минут двадцать, а я в это время читал журнал. Вернувшись, он заявил мне, что арестует меня за убийство, показал ордер и снова зачитал мне мои права, на этот раз с карточки. Они велели мне вывернуть карманы и отправили в камеру.
— Сказал он вам, что вы можете позвонить по телефону?
— Да. Я звонил пару раз в «Мэджимарт», но линия была занята. Чарлена сегодня работает. Я не знал, кому еще позвонить. Мог бы позвонить своему боссу, полагаю, но не хотел, чтобы он узнал, что я в тюрьме. Я сказал, что не знаю ни одного адвоката и не могу позволить себе нанять, а шериф сказал, что они достанут его для меня.
Лэрри Муди было двадцать четыре года. Он родился и вырос в Ла-Грейндже, в двадцати милях от Гринвилла. Закончил там среднюю школу. Отец умер, когда ему было шесть лет. Мать работала на мельнице и умерла, когда ему исполнилось девятнадцать. Он играл центральным нападающим в футбольной команде, после окончания школы пошел работать в «Морган энд Морган». Там освоил все, касающееся стандартных систем домашнего отопления и кондиционирования воздуха. В Гринвилле жил уже более года — здесь компания имела свое отделение.
— Хорошо, — сказал Уилл. — Теперь есть кое-что, о чем я хотел бы знать точно и полную правду. Арестовывали ли вас когда-нибудь? За что именно? Лэрри, если это случалось, оно выплывет. Лучше рассказать сразу, сейчас. Попадали вы когда-нибудь в беду?
Лэрри отвел глаза.
— Да, сэр, — сказал он спокойно.
— Давайте-ка все об этом, — сказал Уилл, — и ничего, ради Бога, не опускайте.
— Что ж, когда мне было двадцать лет, я за три месяца получил три штрафа по поводу превышения скорости. Отобрали водительские права, кроме служебных. Получив их обратно, я и купил фургон. У него ограничена скорость.
— Это все? — спросил Уилл, не веря еще; что Лэрри толкует только об этом. — Это и вся беда, какую вы вспомнили?
— Да, сэр, это все.
— И не было других неприятностей? Вы не пили?
— Нет, сэр.
Уилл перевел дыхание.
— Ну, хорошо. Вспомните еще что-то, скажете позже. Теперь прошу имена и адреса троих ваших сограждан, которые, вы полагаете, могут хорошо о вас отозваться.
Лэрри назвал учителя средней школы, капитана своей футбольной команды и своего босса.
— Теперь я хотел бы, чтобы вы вспомнили людей, с которыми не ладите, может, вас кто-то не любит.
Лэрри задумался, на миг поднял глаза к потолку.
— Не могу придумать таких, — сказал он наконец.
— Что, нет никаких врагов?
Лэрри покачал головой.
— Таких, кого бы я знал, нет.
— О'кей, Лэрри, пусть будет так. Ходите ли вы в церковь? Есть ли у вас духовник?
— Нет, сэр. Думается, я не очень религиозен.
Уилл отложил портфель.
— А теперь, Лэрри, вот что. Придется вам здесь провести уик-энд. В понедельник в десять утра будут предварительные слушания. Судья Боггс заслушает обвинение по деду, и мы с вами узнаем, что имеется против вас. Если судья решит, что есть основания возбудить против вас дело, то он перешлет материалы в Большое жюри, и если там рассудят, что надо вас судить, вам предъявят формальное обвинение, после чего вы предстанете перед судом.
— Сколько же времени займет все это? — спросил Лэрри.
— Мы можем попробовать сделать так, чтобы вас отпустили под залог на время предварительных слушаний. У вас есть какая-нибудь собственность?
— Только фургон, но взятый в рассрочку. Еще три года выплачивать.
— Есть у вас свои дом или квартира?
— Нет, сэр, я арендую дом.
— Кто бы мог поручиться за вас своей собственностью?
— Может быть, мой босс, мистер Морган? Однако я не хотел бы просить его.
— Я поговорю с ним. Он должен знать, что в понедельник вы не выйдете на работу.
Лэрри ударил себя по лбу.
— Ох, я забыл сказать, что меня ставили в строй. Только что вспомнил.
— Шериф поставил вас в строй?
— Да, с четырьмя другими парнями.
— Они были одного с вами возраста и похожи на вас?
— Более или менее. Однако забавно. Всех нас заставили стать лицом к стене.
— Свидетель разглядывал ваши спины?
— Сперва — да. Через пару минут было велено повернуться.
— Вы видели того, кто вас разглядывал?
— Нет, там было зеркало. И ничего, кроме зеркала.
— Именно так обычно и делают при опознании.
— Мистер Ли, что же будет?
— Еще не знаю, Лэрри. Лучше скажу, какой у вас будет выбор. На предварительных слушаниях, ознакомившись с обвинением, вы должны, по закону, определенно сказать, признаете ли себя виновным. Если, объявив себя виновным, будете все же обличены в совершении убийства при отягчающих обстоятельствах, вам грозит смертный приговор или пожизненное заключение. Но, — Уилл оперся локтями о стол, — допустим, что вы признали себя виновным. Если это действительно так. В этом случае я могу ходатайствовать перед прокурором, чтобы формулировка обвинения и приговора была смягчена. Вы можете получить меньший срок заключения и через несколько лет выйти на свободу. Такой вот выбор, Лэрри. Объявить себя виновным и провести пятьдесят лет за решеткой, или же не признавать вину, до конца стоять на этом и уже тогда либо сразу после суда выйти на волю, либо умереть. Продумайте все это, определите свое поведение. Мы еще поговорим перед слушаниями в понедельник. Если хотите, я прощупаю обвинителя, и посмотрим, возможны ли сделки, если вы заявите, что виновны.
— О, я уже знаю, — сказал Лэрри, резко вставая. — Я скажу, что невиновен.
— Вы в этом уверены?
— Совершенно.
— Прекрасно! — Уилл тоже встал. — Мне нужно идти. Что я могу сделать для вас до понедельника, кроме того, что увижу вашего босса?
— Не затруднит ли вас, сэр, принести мне из дома прибор для бритья и смену белья, а также сказать Чарлене, где я оказался? — Он написал свой адрес. — Ключ от дома под банкой с цветами. А ключи от фургона пусть будут у Чарлены. У нее нет своей машины, пусть ездит.
— Это вряд ли получится. Шериф может задержать ваш фургон, но я попробую. Что-нибудь еще?
Муди второй раз отвел взгляд.
— Кое-что тревожит меня, — сказал он.
— Что же?
Муди опять взглянул на него в упор.
— Вы же не спросили меня, убил ли я эту женщину.
— Наступила очередь Уилла отвести глаза.
— Что ж, Лэрри, это вопрос, который адвокат иногда не хочет задавать клиенту.
— Вам не придется спрашивать, я сам скажу, — проговорил Муди.
Уилл затаил дыхание. Если парень виновен, ему не надо этого знать.
— Я не убивал ее, — страстно заявил Лэрри. — Богом клянусь, никого я не убивал. Все, что я говорил вам, — святая правда.
Уилл улыбнулся.
— В таком случае, Лэрри, — сказал он с большей определенностью, чем чувствовал, — вам не следует беспокоиться.
Лэрри потряс руку Уилла, улыбаясь, будто его уже оправдали.
Глава 4
Уилл постучал в стеклянную перегородку, отделявшую офис шерифа от общей комнаты полицейских.
— Доброе утро, Дэн. Как у вас дела?
Шериф Кокс поднял голову от бумаг, встал и пожал руку Уиллу.
— Довольно сносно, Уилл. А как ваши?
Уилл хорошо знал шерифа.
— Не могу пожаловаться, но не могу и радоваться тому, что моего клиента посадили в тюрьму. Я уверен, что он невиновен.
Шериф усмехнулся:
— Полагаю, что могу доказать его вину.
— Он хотел бы получить обратно свой фургон, чтобы машиной пока пользовалась его приятельница.
Кокс покачал головой.
— Нет, фургон пока нужен. Это вещественное доказательство.
— Не мог бы я на него взглянуть?
— Нет. Разбирательство продолжается.
— Вы, однако, пришлете мне заключение лаборатории криминалистики и отчет о вскрытии трупа?
— Безусловно. Только придется вам потерпеть что-нибудь до середины следующей недели.
— Понятно. Но когда разберетесь с фургоном, сможет ли девица Муди забрать его? Или намерены придержать его у себя до самого суда?
— Посмотрим, — уклончиво ответил шериф.
Покинув тюрьму, Уилл поехал к дому своего подзащитного. Строение оказалось бараком — такие покупают по дешевке дельцы, платят лишь за стены и крышу, а потом арендаторы сами их обставляют, Уилл поставил машину на обочину дороги и по грубому мостику пересек глубокую дренажную канаву, отделяющую бараки от дороги. Он нашел банку с землей и каким-то засохшим растением. Под ней был ключ.
Небольшая гостиная была забита новой, сравнительно дешевой мебелью. Возле телевизора с огромным экраном разместились шикарный видеомагнитофон и портативная стереосистема. В тесноватой столовой стояли тренажеры — сложная конструкция для упражнений, способствующих сбрасыванию веса. Должно быть, Лэрри Муди совершенно погряз во всем этом хламе...
Уилл постоял, пытаясь осмыслить это, и уже собирался переместиться в спальню и подобрать белье для Лэрри, как открылась дверь и вошла молодая женщина, с удивлением уставившаяся на него.
Она была очень привлекательна, почти красива. Волосы ее были еще светлее, чем у Лэрри, — и это был, несомненно, их натуральный оттенок. Огромные ярко-голубые глаза, аккуратный носик, широкий, чувственный рот. Рост не более пяти футов четырех дюймов, но все пропорции так хороши, что она казалась выше.
— Кто вы такой? — спросила она, подняв бровь. Речь ее была твердой и правильной.
— Я — Уилл Ли, адвокат. Представляю интересы Лэрри Муди. Извините, если побеспокоил. Лэрри просил меня заехать и захватить для него некоторые вещи. А вы, должно быть, Чарлена Джойнер?
— Да, — сказала она. — В магазине кто-то сообщил, будто Лэрри попал в беду. Я помчалась домой.
— Боюсь, что так оно и есть. Я приехал из тюрьмы. Суд назначил меня защищать его.
— Что ж, — произнесла она, повышая голос, — не объясните ли, что случилось?
— Послушайте, — замешкался Уилл, — вам лучше войти и на минуту присесть.
Она села на диван, и он рассказал ей о выдвинутых против Лэрри обвинениях. Когда он закончил, она встала и скинула парку. Она была в желтом нейлоновом комбинезоне с эмблемой «Мэджимарта».
— Это же безумие, — сказала она. — Лэрри не способен на убийство. Что, черт возьми, происходит? — Она расстегнула молнию на комбинезоне и сбросила его на стул, оставшись в тонкой рубашке, не достававшей до пояса ее низко сидевших джинсов. Шелковисто блестела полоска, смуглой кожи.
Уилл был слегка смущен. Груди ее были полными, а соски торчали, натягивая тонкую ткань. Лифчика на ней не было.
— Утром в понедельник будут предварительные слушания. Хорошо, если бы вы пришли к десяти часам, — сказал Уилл, стараясь дышать помедленнее.
— Конечно, приду, — ответила она, снова садясь рядом с ним на диван.
Он невольно отодвинулся.
— Но поскольку я здесь, мне нужно кое о чем вас спросить, — сказал он.
— О'кей, — произнесла она. — Все, что могло бы помочь Лэрри.
— Что бы вы ни сказали мне, это останется в тайне и не может быть использовано против Лэрри.
— Правильно, — ответила она, тронув языком верхнюю губу, что показалось Уиллу поразительно чувственным.
Он прокашлялся. Присутствие девицы расстраивало его мысли. Надо было выяснить все о ее передвижениях вечером в четверг.
Ее рассказ соответствовал рассказу Лэрри. Правда, по ее словам, они ели ребрышки, а не цыпленка. И она была откровеннее Лэрри при описании дальнейшего.
— После кино, — сказала она, — мы трахались. — Она повела бровью, как бы желая быть во всем точной. — Два или три раза.
Уилл кивнул, избегая ее взгляда.
— Мне не хотелось бы, чтобы вы подумали, будто я сую нос в интимные дела из любопытства, — сказал он, — но много ли времени у вас уходит на эти... занятия?
У нее поднялись брови.
— Траханье? О да. Мы любим это. Нам хорошо. — Она улыбнулась. — Советник, я не смущаю вас?
— Совсем нет, — солгал Уилл.
Разницы в их положении не чувствовалось. Она обращалась к Уиллу как к равному, все вопросы ее были разумны и направлены в точку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
— Что дальше?
— Шериф оставил меня со своим заместителем и пошел посмотреть фургон. Ходил минут двадцать, а я в это время читал журнал. Вернувшись, он заявил мне, что арестует меня за убийство, показал ордер и снова зачитал мне мои права, на этот раз с карточки. Они велели мне вывернуть карманы и отправили в камеру.
— Сказал он вам, что вы можете позвонить по телефону?
— Да. Я звонил пару раз в «Мэджимарт», но линия была занята. Чарлена сегодня работает. Я не знал, кому еще позвонить. Мог бы позвонить своему боссу, полагаю, но не хотел, чтобы он узнал, что я в тюрьме. Я сказал, что не знаю ни одного адвоката и не могу позволить себе нанять, а шериф сказал, что они достанут его для меня.
Лэрри Муди было двадцать четыре года. Он родился и вырос в Ла-Грейндже, в двадцати милях от Гринвилла. Закончил там среднюю школу. Отец умер, когда ему было шесть лет. Мать работала на мельнице и умерла, когда ему исполнилось девятнадцать. Он играл центральным нападающим в футбольной команде, после окончания школы пошел работать в «Морган энд Морган». Там освоил все, касающееся стандартных систем домашнего отопления и кондиционирования воздуха. В Гринвилле жил уже более года — здесь компания имела свое отделение.
— Хорошо, — сказал Уилл. — Теперь есть кое-что, о чем я хотел бы знать точно и полную правду. Арестовывали ли вас когда-нибудь? За что именно? Лэрри, если это случалось, оно выплывет. Лучше рассказать сразу, сейчас. Попадали вы когда-нибудь в беду?
Лэрри отвел глаза.
— Да, сэр, — сказал он спокойно.
— Давайте-ка все об этом, — сказал Уилл, — и ничего, ради Бога, не опускайте.
— Что ж, когда мне было двадцать лет, я за три месяца получил три штрафа по поводу превышения скорости. Отобрали водительские права, кроме служебных. Получив их обратно, я и купил фургон. У него ограничена скорость.
— Это все? — спросил Уилл, не веря еще; что Лэрри толкует только об этом. — Это и вся беда, какую вы вспомнили?
— Да, сэр, это все.
— И не было других неприятностей? Вы не пили?
— Нет, сэр.
Уилл перевел дыхание.
— Ну, хорошо. Вспомните еще что-то, скажете позже. Теперь прошу имена и адреса троих ваших сограждан, которые, вы полагаете, могут хорошо о вас отозваться.
Лэрри назвал учителя средней школы, капитана своей футбольной команды и своего босса.
— Теперь я хотел бы, чтобы вы вспомнили людей, с которыми не ладите, может, вас кто-то не любит.
Лэрри задумался, на миг поднял глаза к потолку.
— Не могу придумать таких, — сказал он наконец.
— Что, нет никаких врагов?
Лэрри покачал головой.
— Таких, кого бы я знал, нет.
— О'кей, Лэрри, пусть будет так. Ходите ли вы в церковь? Есть ли у вас духовник?
— Нет, сэр. Думается, я не очень религиозен.
Уилл отложил портфель.
— А теперь, Лэрри, вот что. Придется вам здесь провести уик-энд. В понедельник в десять утра будут предварительные слушания. Судья Боггс заслушает обвинение по деду, и мы с вами узнаем, что имеется против вас. Если судья решит, что есть основания возбудить против вас дело, то он перешлет материалы в Большое жюри, и если там рассудят, что надо вас судить, вам предъявят формальное обвинение, после чего вы предстанете перед судом.
— Сколько же времени займет все это? — спросил Лэрри.
— Мы можем попробовать сделать так, чтобы вас отпустили под залог на время предварительных слушаний. У вас есть какая-нибудь собственность?
— Только фургон, но взятый в рассрочку. Еще три года выплачивать.
— Есть у вас свои дом или квартира?
— Нет, сэр, я арендую дом.
— Кто бы мог поручиться за вас своей собственностью?
— Может быть, мой босс, мистер Морган? Однако я не хотел бы просить его.
— Я поговорю с ним. Он должен знать, что в понедельник вы не выйдете на работу.
Лэрри ударил себя по лбу.
— Ох, я забыл сказать, что меня ставили в строй. Только что вспомнил.
— Шериф поставил вас в строй?
— Да, с четырьмя другими парнями.
— Они были одного с вами возраста и похожи на вас?
— Более или менее. Однако забавно. Всех нас заставили стать лицом к стене.
— Свидетель разглядывал ваши спины?
— Сперва — да. Через пару минут было велено повернуться.
— Вы видели того, кто вас разглядывал?
— Нет, там было зеркало. И ничего, кроме зеркала.
— Именно так обычно и делают при опознании.
— Мистер Ли, что же будет?
— Еще не знаю, Лэрри. Лучше скажу, какой у вас будет выбор. На предварительных слушаниях, ознакомившись с обвинением, вы должны, по закону, определенно сказать, признаете ли себя виновным. Если, объявив себя виновным, будете все же обличены в совершении убийства при отягчающих обстоятельствах, вам грозит смертный приговор или пожизненное заключение. Но, — Уилл оперся локтями о стол, — допустим, что вы признали себя виновным. Если это действительно так. В этом случае я могу ходатайствовать перед прокурором, чтобы формулировка обвинения и приговора была смягчена. Вы можете получить меньший срок заключения и через несколько лет выйти на свободу. Такой вот выбор, Лэрри. Объявить себя виновным и провести пятьдесят лет за решеткой, или же не признавать вину, до конца стоять на этом и уже тогда либо сразу после суда выйти на волю, либо умереть. Продумайте все это, определите свое поведение. Мы еще поговорим перед слушаниями в понедельник. Если хотите, я прощупаю обвинителя, и посмотрим, возможны ли сделки, если вы заявите, что виновны.
— О, я уже знаю, — сказал Лэрри, резко вставая. — Я скажу, что невиновен.
— Вы в этом уверены?
— Совершенно.
— Прекрасно! — Уилл тоже встал. — Мне нужно идти. Что я могу сделать для вас до понедельника, кроме того, что увижу вашего босса?
— Не затруднит ли вас, сэр, принести мне из дома прибор для бритья и смену белья, а также сказать Чарлене, где я оказался? — Он написал свой адрес. — Ключ от дома под банкой с цветами. А ключи от фургона пусть будут у Чарлены. У нее нет своей машины, пусть ездит.
— Это вряд ли получится. Шериф может задержать ваш фургон, но я попробую. Что-нибудь еще?
Муди второй раз отвел взгляд.
— Кое-что тревожит меня, — сказал он.
— Что же?
Муди опять взглянул на него в упор.
— Вы же не спросили меня, убил ли я эту женщину.
— Наступила очередь Уилла отвести глаза.
— Что ж, Лэрри, это вопрос, который адвокат иногда не хочет задавать клиенту.
— Вам не придется спрашивать, я сам скажу, — проговорил Муди.
Уилл затаил дыхание. Если парень виновен, ему не надо этого знать.
— Я не убивал ее, — страстно заявил Лэрри. — Богом клянусь, никого я не убивал. Все, что я говорил вам, — святая правда.
Уилл улыбнулся.
— В таком случае, Лэрри, — сказал он с большей определенностью, чем чувствовал, — вам не следует беспокоиться.
Лэрри потряс руку Уилла, улыбаясь, будто его уже оправдали.
Глава 4
Уилл постучал в стеклянную перегородку, отделявшую офис шерифа от общей комнаты полицейских.
— Доброе утро, Дэн. Как у вас дела?
Шериф Кокс поднял голову от бумаг, встал и пожал руку Уиллу.
— Довольно сносно, Уилл. А как ваши?
Уилл хорошо знал шерифа.
— Не могу пожаловаться, но не могу и радоваться тому, что моего клиента посадили в тюрьму. Я уверен, что он невиновен.
Шериф усмехнулся:
— Полагаю, что могу доказать его вину.
— Он хотел бы получить обратно свой фургон, чтобы машиной пока пользовалась его приятельница.
Кокс покачал головой.
— Нет, фургон пока нужен. Это вещественное доказательство.
— Не мог бы я на него взглянуть?
— Нет. Разбирательство продолжается.
— Вы, однако, пришлете мне заключение лаборатории криминалистики и отчет о вскрытии трупа?
— Безусловно. Только придется вам потерпеть что-нибудь до середины следующей недели.
— Понятно. Но когда разберетесь с фургоном, сможет ли девица Муди забрать его? Или намерены придержать его у себя до самого суда?
— Посмотрим, — уклончиво ответил шериф.
Покинув тюрьму, Уилл поехал к дому своего подзащитного. Строение оказалось бараком — такие покупают по дешевке дельцы, платят лишь за стены и крышу, а потом арендаторы сами их обставляют, Уилл поставил машину на обочину дороги и по грубому мостику пересек глубокую дренажную канаву, отделяющую бараки от дороги. Он нашел банку с землей и каким-то засохшим растением. Под ней был ключ.
Небольшая гостиная была забита новой, сравнительно дешевой мебелью. Возле телевизора с огромным экраном разместились шикарный видеомагнитофон и портативная стереосистема. В тесноватой столовой стояли тренажеры — сложная конструкция для упражнений, способствующих сбрасыванию веса. Должно быть, Лэрри Муди совершенно погряз во всем этом хламе...
Уилл постоял, пытаясь осмыслить это, и уже собирался переместиться в спальню и подобрать белье для Лэрри, как открылась дверь и вошла молодая женщина, с удивлением уставившаяся на него.
Она была очень привлекательна, почти красива. Волосы ее были еще светлее, чем у Лэрри, — и это был, несомненно, их натуральный оттенок. Огромные ярко-голубые глаза, аккуратный носик, широкий, чувственный рот. Рост не более пяти футов четырех дюймов, но все пропорции так хороши, что она казалась выше.
— Кто вы такой? — спросила она, подняв бровь. Речь ее была твердой и правильной.
— Я — Уилл Ли, адвокат. Представляю интересы Лэрри Муди. Извините, если побеспокоил. Лэрри просил меня заехать и захватить для него некоторые вещи. А вы, должно быть, Чарлена Джойнер?
— Да, — сказала она. — В магазине кто-то сообщил, будто Лэрри попал в беду. Я помчалась домой.
— Боюсь, что так оно и есть. Я приехал из тюрьмы. Суд назначил меня защищать его.
— Что ж, — произнесла она, повышая голос, — не объясните ли, что случилось?
— Послушайте, — замешкался Уилл, — вам лучше войти и на минуту присесть.
Она села на диван, и он рассказал ей о выдвинутых против Лэрри обвинениях. Когда он закончил, она встала и скинула парку. Она была в желтом нейлоновом комбинезоне с эмблемой «Мэджимарта».
— Это же безумие, — сказала она. — Лэрри не способен на убийство. Что, черт возьми, происходит? — Она расстегнула молнию на комбинезоне и сбросила его на стул, оставшись в тонкой рубашке, не достававшей до пояса ее низко сидевших джинсов. Шелковисто блестела полоска, смуглой кожи.
Уилл был слегка смущен. Груди ее были полными, а соски торчали, натягивая тонкую ткань. Лифчика на ней не было.
— Утром в понедельник будут предварительные слушания. Хорошо, если бы вы пришли к десяти часам, — сказал Уилл, стараясь дышать помедленнее.
— Конечно, приду, — ответила она, снова садясь рядом с ним на диван.
Он невольно отодвинулся.
— Но поскольку я здесь, мне нужно кое о чем вас спросить, — сказал он.
— О'кей, — произнесла она. — Все, что могло бы помочь Лэрри.
— Что бы вы ни сказали мне, это останется в тайне и не может быть использовано против Лэрри.
— Правильно, — ответила она, тронув языком верхнюю губу, что показалось Уиллу поразительно чувственным.
Он прокашлялся. Присутствие девицы расстраивало его мысли. Надо было выяснить все о ее передвижениях вечером в четверг.
Ее рассказ соответствовал рассказу Лэрри. Правда, по ее словам, они ели ребрышки, а не цыпленка. И она была откровеннее Лэрри при описании дальнейшего.
— После кино, — сказала она, — мы трахались. — Она повела бровью, как бы желая быть во всем точной. — Два или три раза.
Уилл кивнул, избегая ее взгляда.
— Мне не хотелось бы, чтобы вы подумали, будто я сую нос в интимные дела из любопытства, — сказал он, — но много ли времени у вас уходит на эти... занятия?
У нее поднялись брови.
— Траханье? О да. Мы любим это. Нам хорошо. — Она улыбнулась. — Советник, я не смущаю вас?
— Совсем нет, — солгал Уилл.
Разницы в их положении не чувствовалось. Она обращалась к Уиллу как к равному, все вопросы ее были разумны и направлены в точку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49