— Он показал.
Кин нажал на акселератор и бросился вдогонку. Серебристой «тойоты» не было ни на автостраде Джорджии 41, ни на межштатной автостраде 75. Кин обругал себя всеми словами, какие вспомнил. Оставалось ехать домой.
— Будь он трахнут, и я вместе с ним, — ругался Кин вслух. — Завтра начну сначала.
Глава 24
Вместе с родителями, Томом Блэком и Китти Конрой Уилл смотрел одиннадцатичасовые новости, значительная часть которых была посвящена завершению процесса Лэрри Муди.
— Говорила же вам, что пресса полюбит Чарлену, — сказала Китти. — У нее романтический ореол, и я слышала, что ей уже предлагают сниматься в кино и контракт на книгу.
— Она не пропадет, — сказал Уилл. — Слишком красива и умна, чтобы работать в магазине. Полагаю, что она обеспечила защиту кое-какими фальшивыми вещественными доказательствами.
— Какими же? — спросил отец с некоторой тревогой.
— В какой-то момент мне показалось странным, что у Чарлены нашелся свитер, идентичный свитеру Сары Коул.
— Это выглядело вполне естественным. Да и откуда она могла его взять?
— Я думал об этом и сообразил слишком поздно, как она исхитрилась. Как-то я заехал к ней в магазин, пригнал ей освободившийся после исследования фургон Лэрри — по его просьбе. Она села в кабину, а я зашел в туалет. На сиденье лежала в портфеле копия отчета экспертов с описанием свитера Сары Коул. Там же было заключение о ее крови.
— Думаете, она во все это вникла? — спросил Том.
— Думаю, да, — сказал Уилл. — Боюсь, она подсунула и фальшивую справку насчет своей крови. Доктор из Мариетты, подписавший эту справку, давно ей знаком. Вроде бы — друг семьи. Мне бы самому выбрать доктора, чтобы самому получить от него документ. Выходит, неважный я адвокат.
На экране интервью перед зданием суда давал Мартин Вашингтон, руководитель АРР.
— Мистер Вашингтон, ведь Уилл Ли — кандидат в сенаторы Соединенных Штатов. Вы не думаете, что черным избирателям не понравится, что он защищал Лэрри Муди? И они соответственно проголосуют?
— Надеюсь нет, — ответил Вашингтон. — Уилл не стремился вести это дело. Судья заставил его согласиться, его и мистера Хантера; он даже подбросил монетку, чтобы определить, кто должен обвинять, а кто защищать. Судья Боггс сам рассказывал мне об этом. Мистер Ли в данном случае работал для общества, и он, по-моему, хорошо показал себя на процессе, хотя в итоге суд не оправдал его подзащитного.
Снова появился ведущий.
— Это мнение о работе Уилла Ли во время процесса поддержала старшина присяжных миссис Эвелин Эверетт в интервью, записанном несколько минут назад.
Он обернулся и посмотрел на монитор. Возникло лицо миссис Эверетт.
— Насколько я знаю, — сказала она, — вплоть до показаний школьной учительницы большинство присяжных подумывало об оправдании подсудимого. Мистер Ли показал зыбкость аргументации обвинения, он как бы выпустил воздух из доказательств виновности Лэрри Муди, проколов их, как мыльные пузыри. Допрос учительницы мисс Макинвейл повернул наши настроения. То, что она вдруг сказала, поразило и самого мистера Ли, насколько я поняла.
— Похоже, не все присяжные сразу согласились приговорить Лэрри Муди к пожизненному заключению? — спросил репортер. — Спор был достаточно острый?
— Да, некоторые стояли за смертный приговор. От этого нас удержало, пожалуй, заключительное слово мистера Ли. Он заставил некоторых из нас ощутить, что любое сомнение, тень сомнения толкуются в пользу обвиняемого, и это побудило нас сохранить ему жизнь.
— Хороший обзор, — сказал Том Блэк. — Возможно, в конце концов мы выйдем из этого без потерь.
Камера вновь обратилась к ведущему. Он сказал:
— Во время процесса члены группы сторонников превосходства белых дежурили у здания суда. Один из их лидеров дал интервью нашей студии.
— Мистер Джонсон, — спросил женщина-репортер молодого человека в темном костюме с галстуком, — что думают ваши люди о приговоре суда?
Брови молодого человека сошлись.
— Мы считаем, — сказал он жестко, — что налицо крупная ошибка правосудия, обусловленная расистскими настроениями, которые благоприятствуют черным. Мы считаем плохой работу адвоката защиты мистера Уилла Ли.
— Вот спасибо, — заметил Уилл.
— Мы считаем, — продолжал молодой человек, — что хороший адвокат мог бы подавить доверие к словам женщины по имени Уилсон, когда она вышла на трибуну. Мистер Ли попросту не оправдал наши затраты.
— Не хотели ли вы сказать, что наняли мистера Ли и платили ему гонорар?
— О, Боже мой, — воскликнул Том Блэк. — Это правда?
— Мы не нанимали его, но определенно выплатили ему двадцать пять тысяч долларов, — сказал молодой человек.
Женщина-репортер, опять появившись в кадре, теперь сообщила, что сразу же после этого интервью она обратилась к Уиллу Ли.
Выплыло лицо Уилла.
— Мистер Ли, — спросила женщина-репортер, — было ли вам известно, что вашу адвокатскую работу оплатила группа сторонников превосходства белых?
— Я понятия об этом не имел еще пять минут назад, — ответил Уилл. — Вскоре после того, как судья Боггс поручил мне это дело, в мой офис поступил коричневый конверт, содержавший двадцать пять тысяч долларов наличными и анонимную записку, что деньги предназначены для защиты Лэрри Муди. В тот же день я и доложил судье Боггсу, что кто-то, пожелавший остаться неизвестным, одноразово оплатил защиту Лэрри Муди, и попросил, в связи с этим, чтобы, во-первых, Лэрри исключили из списка нуждающихся в оплаченной защите и чтобы, во-вторых, мне не платили жалования из общественных фондов.
— Значит, вам хорошо заплатили за работу в процессе? — спросила она.
— Конверт с этими деньгами, о которых мы говорим, лежит в моем офисе, и я из него ни цента не истратил. Теперь, выяснив источник денег, я решил передать всю эту сумму АРР, то есть «Адвокатам за расовое равенство», и я надеюсь, она будет израсходована для защиты нуждающихся в этом черных подсудимых. Самому мне из этих денег не нужно ни цента.
— Уф! — вздохнул Том Блэк. — Интрига прямо для кино.
— Это жутко, — сказала Китти, поднося руку к груди.
— Ты ни разу не говорил об этих деньгах, — сказал отец.
— По правде сказать, я забыл о них, — ответил Уилл. — Хорошо еще, что не бросил их на кампанию. Они действительно покоятся в моем сейфе в коттедже.
— А знаете, — заметил Том Блэк, — я подозреваю, что рожден не для политики; сердце не выдерживает этих сюрпризов.
— Какой твой следующий шаг в кампании, Уилл? — спросила мать.
— Завтра утром лечу в Атланту с Томом и Китти. Буду выступать в пригородах. Единственное запланированное выступление — в воскресенье в церкви доктора Дона.
— Ты хоть подумал, что скажешь пастве этого клоуна? — спросила Патриция Ли. Уилл покачал головой.
— У меня нет ключа к этим людям.
Глава 25
Старейшина выглядел подавленным. Вместе с тем он был взвинчен: метался по кабинету, наливал себе выпивку, рылся в бумагах на столе, грел руки у камина.
— Девчонка была информатором ФБР, — говорил он, отхлебывая виски. — В прошлом году ее прихватили с наркотиками и заставили работать против нас. Они подослали ее Оллгуду.
Перкерсон дрогнул.
— Значит, я под стеклом, как на выставке. Почему же меня не взяли?
— Вели вас на поводке. Сегодня за вами не было слежки? Уверены?
— Совершенно уверен.
— Что ж, может быть, вы оторвались. Девчонка знала что-нибудь обо мне?
— Нет, абсолютно, — солгал Перкерсон, лихорадочно соображая, успела ли она передать кому-либо информацию, полученную накануне в постели.
— Хорошо. Вероятно, я чист. И в доме чисто, это проверено. — Старейшина достал из сейфа, спрятанного за баром, конверт. — Вот вам новые документы. — Сожгите сейчас же в камине старые. Вы теперь — Говард Джеймс.
Пластиковые карточки истаяли в пламени.
— В северо-восточном углу торговых рядов Ленокс-Скуза припаркована «вольво-универсал». Возьмите ее и там же оставьте старую машину с ключами. — Старейшина перебросил ему новые ключи.
Перкерсон кивнул.
Старейшина посмотрел на него в упор и спросил после паузы:
— Гарри, вы ко всему готовы?
Перкерсон подался к нему.
— Да, сэр, готов. Мне терять нечего.
Уиллингхэм тяжело опустился в кресло.
— Не хотелось бы посылать вас на смерть, но теперь риск огромен. В сущности, я хочу послать вас под пули.
— Приказывайте, сэр.
— Вы мне как брат, Гарри. Но я приказал бы и брату. И если дам слабину... Вы должны быть сильнее меня в этом деле и помнить только приказ. Если я вдруг захочу отменить его... я не вправе этого сделать. Вы поняли, Гарри? Вы пойдете до конца, что бы ни было. Вы поднимете руку и на меня.
Перкерсона уже била дрожь, он потерял ощущение времени.
— Этот парень Ли — ваша цель, — жестко сказал Старейшина. — Дело не в том, что он оскорбил меня, и мы потеряли Лэрри, одного из лучших наших людей.
— Сэр, я не знал, что к чему, но это...
— Речь также о близких выборах, после которых Ли будет смертельно опасен, а мы не получим выхода на Вашингтон. У Ли все шансы пройти в сенат. Если он будет жив к моменту голосования. Вы поняли, Гарри? Короче, мы приговариваем его...
— Да, сэр.
— Возможны два варианта. — Старейшина достал из кармана горсть пластиковых мешочков. — Вспомните Вьетнам, Гарри. Мы там опробовали эти пакеты; бензин растворяет их, как известно, не сразу, но с полной гарантией. — Старейшина тускло улыбнулся... — Значит, сперва вьетнамский вариант. Если не выйдет, должна сработать ваша винтовка. Или ваш нож. Или ваши руки должны сомкнуться на горле этого господина. Годятся любые импровизации. Не мне вас учить. Но вам придется работать в одиночку, Гарри. И, если что, вас не должны взять живым. Это безусловно. Вы поняли?
— Так точно, сэр. Понял.
— До того, как вечером вторника кончится голосование, Уилл Ли должен отправиться на тот свет, чего бы это ни стоило. Усекли?
Перкерсон кивнул.
— Да, сэр. Беру это на себя.
— Повторяю: я сам не вправе отменить полученный вами приказ.
— Так точно, сэр.
Старейшина проводил Перкерсона к дверям и с нажимом сказал:
— Ли ночует дома. Завтра с утра он вылетает в Атланту и должен там быть к девяти.
— Да, сэр.
— Только на вас я могу положиться, мой мальчик, — сказал Старейшина, тронув плечо Перкерсона. На глазах того навернулись слезы.
— Да, сэр.
Старейшина порывисто обнял его.
Глава 26
Уилл, Том и Китти покинули ферму темным ноябрьским утром в шесть тридцать.
Была пятница, Уиллу предстояло выступить в девять часов на завтраке бизнесменов в Лоренсвилле. Том и Китти в машине вздремнули. Уилл побрился перед полетом.
У въезда в аэропорт Уилл притормозил, пропуская выехавшую оттуда «вольво». Уже светало. Мельком Уилл взглянул на водителя. Тот был незнаком ему. Огни на полосе не горели. Что в такой час здесь делала эта машина?
Все самолеты были припаркованы как обычно, никакого движения, «цессна» на месте. Подкатив к. ней, Уилл высадил Тома и Китти, помог им устроить вещи в багажном отсеке. Они вскарабкались на борт, уселись.
Уилл отогнал машину и подготовил «цессну» к полету, прежде всего проверив, не набралась ли в топливо вода, которая иногда конденсировалась в баках холодными ночами, или попадала туда вместе с горючим.. Затем он взобрался в кабину и, прогрев двигатель, вывел самолет на старт, отрегулировал закрылки, прикрыл дроссельную заслонку. Получив разрешение диспетчера, он разогнал самолет, отжал ручку, и «цессна» взмыла навстречу солнцу, встававшему на горизонте.
Набрав высоту, Уилл включил автопилот. Для сорокаминутного броска к Атланте ему не требовалось связываться с диспетчерами, коридор на трех тысячах футов был в это время всегда свободным, условия полета идеальные, воздух еще не нагрелся.
Тридцать пять минут спустя самолет был над пригородами Атланты, и Уилл начал спуск, привычно ориентируясь по радиосигналам автоматической информации, а затем на волну аэропорта Пичтри-Де-Кэлб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Кин нажал на акселератор и бросился вдогонку. Серебристой «тойоты» не было ни на автостраде Джорджии 41, ни на межштатной автостраде 75. Кин обругал себя всеми словами, какие вспомнил. Оставалось ехать домой.
— Будь он трахнут, и я вместе с ним, — ругался Кин вслух. — Завтра начну сначала.
Глава 24
Вместе с родителями, Томом Блэком и Китти Конрой Уилл смотрел одиннадцатичасовые новости, значительная часть которых была посвящена завершению процесса Лэрри Муди.
— Говорила же вам, что пресса полюбит Чарлену, — сказала Китти. — У нее романтический ореол, и я слышала, что ей уже предлагают сниматься в кино и контракт на книгу.
— Она не пропадет, — сказал Уилл. — Слишком красива и умна, чтобы работать в магазине. Полагаю, что она обеспечила защиту кое-какими фальшивыми вещественными доказательствами.
— Какими же? — спросил отец с некоторой тревогой.
— В какой-то момент мне показалось странным, что у Чарлены нашелся свитер, идентичный свитеру Сары Коул.
— Это выглядело вполне естественным. Да и откуда она могла его взять?
— Я думал об этом и сообразил слишком поздно, как она исхитрилась. Как-то я заехал к ней в магазин, пригнал ей освободившийся после исследования фургон Лэрри — по его просьбе. Она села в кабину, а я зашел в туалет. На сиденье лежала в портфеле копия отчета экспертов с описанием свитера Сары Коул. Там же было заключение о ее крови.
— Думаете, она во все это вникла? — спросил Том.
— Думаю, да, — сказал Уилл. — Боюсь, она подсунула и фальшивую справку насчет своей крови. Доктор из Мариетты, подписавший эту справку, давно ей знаком. Вроде бы — друг семьи. Мне бы самому выбрать доктора, чтобы самому получить от него документ. Выходит, неважный я адвокат.
На экране интервью перед зданием суда давал Мартин Вашингтон, руководитель АРР.
— Мистер Вашингтон, ведь Уилл Ли — кандидат в сенаторы Соединенных Штатов. Вы не думаете, что черным избирателям не понравится, что он защищал Лэрри Муди? И они соответственно проголосуют?
— Надеюсь нет, — ответил Вашингтон. — Уилл не стремился вести это дело. Судья заставил его согласиться, его и мистера Хантера; он даже подбросил монетку, чтобы определить, кто должен обвинять, а кто защищать. Судья Боггс сам рассказывал мне об этом. Мистер Ли в данном случае работал для общества, и он, по-моему, хорошо показал себя на процессе, хотя в итоге суд не оправдал его подзащитного.
Снова появился ведущий.
— Это мнение о работе Уилла Ли во время процесса поддержала старшина присяжных миссис Эвелин Эверетт в интервью, записанном несколько минут назад.
Он обернулся и посмотрел на монитор. Возникло лицо миссис Эверетт.
— Насколько я знаю, — сказала она, — вплоть до показаний школьной учительницы большинство присяжных подумывало об оправдании подсудимого. Мистер Ли показал зыбкость аргументации обвинения, он как бы выпустил воздух из доказательств виновности Лэрри Муди, проколов их, как мыльные пузыри. Допрос учительницы мисс Макинвейл повернул наши настроения. То, что она вдруг сказала, поразило и самого мистера Ли, насколько я поняла.
— Похоже, не все присяжные сразу согласились приговорить Лэрри Муди к пожизненному заключению? — спросил репортер. — Спор был достаточно острый?
— Да, некоторые стояли за смертный приговор. От этого нас удержало, пожалуй, заключительное слово мистера Ли. Он заставил некоторых из нас ощутить, что любое сомнение, тень сомнения толкуются в пользу обвиняемого, и это побудило нас сохранить ему жизнь.
— Хороший обзор, — сказал Том Блэк. — Возможно, в конце концов мы выйдем из этого без потерь.
Камера вновь обратилась к ведущему. Он сказал:
— Во время процесса члены группы сторонников превосходства белых дежурили у здания суда. Один из их лидеров дал интервью нашей студии.
— Мистер Джонсон, — спросил женщина-репортер молодого человека в темном костюме с галстуком, — что думают ваши люди о приговоре суда?
Брови молодого человека сошлись.
— Мы считаем, — сказал он жестко, — что налицо крупная ошибка правосудия, обусловленная расистскими настроениями, которые благоприятствуют черным. Мы считаем плохой работу адвоката защиты мистера Уилла Ли.
— Вот спасибо, — заметил Уилл.
— Мы считаем, — продолжал молодой человек, — что хороший адвокат мог бы подавить доверие к словам женщины по имени Уилсон, когда она вышла на трибуну. Мистер Ли попросту не оправдал наши затраты.
— Не хотели ли вы сказать, что наняли мистера Ли и платили ему гонорар?
— О, Боже мой, — воскликнул Том Блэк. — Это правда?
— Мы не нанимали его, но определенно выплатили ему двадцать пять тысяч долларов, — сказал молодой человек.
Женщина-репортер, опять появившись в кадре, теперь сообщила, что сразу же после этого интервью она обратилась к Уиллу Ли.
Выплыло лицо Уилла.
— Мистер Ли, — спросила женщина-репортер, — было ли вам известно, что вашу адвокатскую работу оплатила группа сторонников превосходства белых?
— Я понятия об этом не имел еще пять минут назад, — ответил Уилл. — Вскоре после того, как судья Боггс поручил мне это дело, в мой офис поступил коричневый конверт, содержавший двадцать пять тысяч долларов наличными и анонимную записку, что деньги предназначены для защиты Лэрри Муди. В тот же день я и доложил судье Боггсу, что кто-то, пожелавший остаться неизвестным, одноразово оплатил защиту Лэрри Муди, и попросил, в связи с этим, чтобы, во-первых, Лэрри исключили из списка нуждающихся в оплаченной защите и чтобы, во-вторых, мне не платили жалования из общественных фондов.
— Значит, вам хорошо заплатили за работу в процессе? — спросила она.
— Конверт с этими деньгами, о которых мы говорим, лежит в моем офисе, и я из него ни цента не истратил. Теперь, выяснив источник денег, я решил передать всю эту сумму АРР, то есть «Адвокатам за расовое равенство», и я надеюсь, она будет израсходована для защиты нуждающихся в этом черных подсудимых. Самому мне из этих денег не нужно ни цента.
— Уф! — вздохнул Том Блэк. — Интрига прямо для кино.
— Это жутко, — сказала Китти, поднося руку к груди.
— Ты ни разу не говорил об этих деньгах, — сказал отец.
— По правде сказать, я забыл о них, — ответил Уилл. — Хорошо еще, что не бросил их на кампанию. Они действительно покоятся в моем сейфе в коттедже.
— А знаете, — заметил Том Блэк, — я подозреваю, что рожден не для политики; сердце не выдерживает этих сюрпризов.
— Какой твой следующий шаг в кампании, Уилл? — спросила мать.
— Завтра утром лечу в Атланту с Томом и Китти. Буду выступать в пригородах. Единственное запланированное выступление — в воскресенье в церкви доктора Дона.
— Ты хоть подумал, что скажешь пастве этого клоуна? — спросила Патриция Ли. Уилл покачал головой.
— У меня нет ключа к этим людям.
Глава 25
Старейшина выглядел подавленным. Вместе с тем он был взвинчен: метался по кабинету, наливал себе выпивку, рылся в бумагах на столе, грел руки у камина.
— Девчонка была информатором ФБР, — говорил он, отхлебывая виски. — В прошлом году ее прихватили с наркотиками и заставили работать против нас. Они подослали ее Оллгуду.
Перкерсон дрогнул.
— Значит, я под стеклом, как на выставке. Почему же меня не взяли?
— Вели вас на поводке. Сегодня за вами не было слежки? Уверены?
— Совершенно уверен.
— Что ж, может быть, вы оторвались. Девчонка знала что-нибудь обо мне?
— Нет, абсолютно, — солгал Перкерсон, лихорадочно соображая, успела ли она передать кому-либо информацию, полученную накануне в постели.
— Хорошо. Вероятно, я чист. И в доме чисто, это проверено. — Старейшина достал из сейфа, спрятанного за баром, конверт. — Вот вам новые документы. — Сожгите сейчас же в камине старые. Вы теперь — Говард Джеймс.
Пластиковые карточки истаяли в пламени.
— В северо-восточном углу торговых рядов Ленокс-Скуза припаркована «вольво-универсал». Возьмите ее и там же оставьте старую машину с ключами. — Старейшина перебросил ему новые ключи.
Перкерсон кивнул.
Старейшина посмотрел на него в упор и спросил после паузы:
— Гарри, вы ко всему готовы?
Перкерсон подался к нему.
— Да, сэр, готов. Мне терять нечего.
Уиллингхэм тяжело опустился в кресло.
— Не хотелось бы посылать вас на смерть, но теперь риск огромен. В сущности, я хочу послать вас под пули.
— Приказывайте, сэр.
— Вы мне как брат, Гарри. Но я приказал бы и брату. И если дам слабину... Вы должны быть сильнее меня в этом деле и помнить только приказ. Если я вдруг захочу отменить его... я не вправе этого сделать. Вы поняли, Гарри? Вы пойдете до конца, что бы ни было. Вы поднимете руку и на меня.
Перкерсона уже била дрожь, он потерял ощущение времени.
— Этот парень Ли — ваша цель, — жестко сказал Старейшина. — Дело не в том, что он оскорбил меня, и мы потеряли Лэрри, одного из лучших наших людей.
— Сэр, я не знал, что к чему, но это...
— Речь также о близких выборах, после которых Ли будет смертельно опасен, а мы не получим выхода на Вашингтон. У Ли все шансы пройти в сенат. Если он будет жив к моменту голосования. Вы поняли, Гарри? Короче, мы приговариваем его...
— Да, сэр.
— Возможны два варианта. — Старейшина достал из кармана горсть пластиковых мешочков. — Вспомните Вьетнам, Гарри. Мы там опробовали эти пакеты; бензин растворяет их, как известно, не сразу, но с полной гарантией. — Старейшина тускло улыбнулся... — Значит, сперва вьетнамский вариант. Если не выйдет, должна сработать ваша винтовка. Или ваш нож. Или ваши руки должны сомкнуться на горле этого господина. Годятся любые импровизации. Не мне вас учить. Но вам придется работать в одиночку, Гарри. И, если что, вас не должны взять живым. Это безусловно. Вы поняли?
— Так точно, сэр. Понял.
— До того, как вечером вторника кончится голосование, Уилл Ли должен отправиться на тот свет, чего бы это ни стоило. Усекли?
Перкерсон кивнул.
— Да, сэр. Беру это на себя.
— Повторяю: я сам не вправе отменить полученный вами приказ.
— Так точно, сэр.
Старейшина проводил Перкерсона к дверям и с нажимом сказал:
— Ли ночует дома. Завтра с утра он вылетает в Атланту и должен там быть к девяти.
— Да, сэр.
— Только на вас я могу положиться, мой мальчик, — сказал Старейшина, тронув плечо Перкерсона. На глазах того навернулись слезы.
— Да, сэр.
Старейшина порывисто обнял его.
Глава 26
Уилл, Том и Китти покинули ферму темным ноябрьским утром в шесть тридцать.
Была пятница, Уиллу предстояло выступить в девять часов на завтраке бизнесменов в Лоренсвилле. Том и Китти в машине вздремнули. Уилл побрился перед полетом.
У въезда в аэропорт Уилл притормозил, пропуская выехавшую оттуда «вольво». Уже светало. Мельком Уилл взглянул на водителя. Тот был незнаком ему. Огни на полосе не горели. Что в такой час здесь делала эта машина?
Все самолеты были припаркованы как обычно, никакого движения, «цессна» на месте. Подкатив к. ней, Уилл высадил Тома и Китти, помог им устроить вещи в багажном отсеке. Они вскарабкались на борт, уселись.
Уилл отогнал машину и подготовил «цессну» к полету, прежде всего проверив, не набралась ли в топливо вода, которая иногда конденсировалась в баках холодными ночами, или попадала туда вместе с горючим.. Затем он взобрался в кабину и, прогрев двигатель, вывел самолет на старт, отрегулировал закрылки, прикрыл дроссельную заслонку. Получив разрешение диспетчера, он разогнал самолет, отжал ручку, и «цессна» взмыла навстречу солнцу, встававшему на горизонте.
Набрав высоту, Уилл включил автопилот. Для сорокаминутного броска к Атланте ему не требовалось связываться с диспетчерами, коридор на трех тысячах футов был в это время всегда свободным, условия полета идеальные, воздух еще не нагрелся.
Тридцать пять минут спустя самолет был над пригородами Атланты, и Уилл начал спуск, привычно ориентируясь по радиосигналам автоматической информации, а затем на волну аэропорта Пичтри-Де-Кэлб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49