– Стреляли по вас? – спросил Ветров.
– Они бросились за ним вдогонку и стреляли из автоматов.
– Кто – они? – переспросил Ветров, хотя уже понял все.
– Эсэсовцы, – едва пошевелил губами Гибиш. – Мы наткнулись на патруль…
– Воды! – приказал Ветров одному из парней. Тот торопливо передал флягу.
Руки Гибиша дрожали, и зубы стучали о горлышко фляжки.
– Быстрее! – сказал он, утолив жажду. – Надо скорее идти под землю…
Коротко рассказал обо всем, что случилось.
– Теперь они будут искать нас, – задумчиво протянул Ветров. – Вызовут собак и скоро будут здесь.
Паренек лет семнадцати придвинулся к Гибишу и смотрел на пего с любопытством.
– Я не видел еще гестаповцев, которые осмелились бы сунуть нос под землю! – сказал самоуверенно.
– Ты, Василько, многого еще не видел, – рассердился Ветров. – Если они и не пойдут за нами, то устроят здесь засаду.
– А мы тем временем заложим взрывчатку, – выкрикнул Василько, – и «капец» их заводу!
– Из-под земли другого выхода нет? – обернулся Ветров к Гибишу.
Тот пожал в ответ плечами:
– Только этот…
– Я хочу, – продолжал Ветров убедительно, – чтобы все знали: мы можем вернуться только к этой пещере. Сейчас еще есть шансы спастись. Когда вернемся, не будет ни одного. Прошу всех подумать об этом.
– Пан хочет оскорбить пас? – недовольно пробурчал мужчина, который сидел на корточках, упершись спиной в земляную стену. – Или, может, пан сам стал колебаться? Мы с Юзефом, – кивнул на товарища, который стоял рядом, – давно все решили!
– Вы? – резко повернулся Ветров к Гибишу.
– Ульман погиб для того, чтобы я провел вас.
– Тогда, – обвел всех взглядом Ветров, – не будем терять времени. – Одной рукой поднял пятидесятикилограммовый рюкзак и закинул его на спину. – Пошли!
Гибиш шел впереди, освещая путь мощным электрическим фонарем. Через несколько десятков метров ход сузился – в этом месте штрек перегораживала решетка из толстых стальных прутьев. Гибиш с Ульманом трудились чуть ли не всю ночь, пока перепилили и отогнули ее так, чтобы можно было пролезть. Сейчас пришлось немного задержаться, чтобы протиснуть сквозь этот узкий проход полные рюкзаки. Дальше штрек снова расширялся – шли не сгибаясь.
Василько, которого не смутили ни перспектива смертельного боя с эсэсовцами, ни мокрые стены и затхлый воздух пошутил:
– Мне все это напоминает обыкновенную экскурсию с благородной туристической целью: найти парочку паршивеньких сталактитов…
– Замолчи! – буркнул Юзеф.
– Отчего же, – вдруг поддержал паренька Ветров, – пусть помелет языком…
Второй поляк, пан Свидрак, мужчина лет сорока, удивленно оглянулся на командира. Ветров всегда первым обрывал говорливого Василька. Юрий подморгнул, и Свидрак понял его – болтовня паренька отвлекала всех от мрачных мыслей.
– У нас в Силезии, – решил поддержать начатый Васильком разговор, – есть штреки, в которых можно только ползти. У меня был знакомый шахтер из Катовиц, так он рассказывал…
Никто так и не узнал, о чем рассказывал пану Тадеушу знакомый шахтер, потому что Гибиш дал знак остановиться возле небольшого проема в стене штрека у самой бетонной плиты.
– Дальше, – махнул рукой Гибиш, – основной штрек фашисты тоже перекрыли железобетонными плитами. Они изучали все подходы к заводу и перекрыли все, что могло представлять опасность. Раньше хотели просто подорвать штрек, но инженеры запретили – завод был уже построен, а от взрыва порода могла просесть и завалить подземные галереи. Мы пойдем сюда, – указал на проем.
Василько, который ближе всех стоял к старику, покрутил носом, критически осматривая дыру полуметрового диаметра.
– Это же собачья нора, – сказал с иронией. – И далеко она тянется?
– Не очень… Потом будет легче – начнется подземная пещера.
– Я – первый! – Юзеф решительно скинул рюкзак.
– Почему ты? – обиделся Василько. – Что, я хуже тебя?…
– Первым полезет Свидрак, – распорядился Ветров. – Он сильнее нас, а ход, возможно, придется расчищать.
Пан Тадеуш привязал к лямкам рюкзака веревку, чтобы не мешал свободно двигаться, потянул его.за собой. Проползал метра два-три и осторожно подтягивал к себе рюкзак со взрывчаткой. За ним, сопя, следовал Василько, потом ползли Гибиш и Юзеф, а последним, как и раньше, был Ветров.
Василько уже не шутил. Представил, какая толща земли над ними, и ему стало жутко. Он, как букашка, а сверху тысячи и тысячи тонн… А ну как осядет сейчас – раздавит, не успеешь и пискнуть. Затем вспомнил, что им все равно не спастись, гестаповцы, наверное., уже в пещере, и какая разница где умереть?… И все же не верилось, что через насколько часов ему придется умирать.
Жизнь, особенно такая, какой он жил последнее время, увлекала Василька; теперь она обернулась к нему совсем другой стороной. Принимая участие в ветровских диверсиях, паренек вел свой собственный счет: убитый фашист – за сожженную хату у тетки Ганны, взрыв в кинотеатре – за дядьку Трофима, расстрелянного в сорок первом, а подорванный мост – за отца, который погиб под Житомиром…
Но, как ни рос этот личный счет Василька, все еще оставалось и оставалось: за сестру, которая маялась где-то в Северной Германии, за сельскую школу, в которую попал снаряд, за вывезенное из колхозного склада зерно… Василько вел счет тщательно, не забывал ничего. Больше всего тревожило хлопца, успеет ли он полностью рассчитаться с фашистами.
Подтягивая к себе рюкзак со взрывчаткой, Василько подумал: этот завод, наверное, перетянет все, что осталось в списке; это придало ему силы, и узкая нора уже не напоминала могилу. Догнал Свидрака и только хотел поторопить его, как вдруг рюкзак, который все время мешал видеть самого пана Тадеуша, провалился куда-то вниз, а вместо него в луче фонарика появилось вымазанное мрачное лицо Свидрака. Василько вздрогнул от неожиданности, но в следующий же момент понял – конец ходу, они уже в пещере, о которой говорил Гибиш.
– Осторожно, – предупредил Свидрак, – здесь круто.
Василько, не обращая внимания на предупреждение, ринулся в пещеру головой вниз, уперся руками в холодный камень, перевернулся и сразу же вскочил.
Свидрак вытащил из лаза его рюкзак.
– Акробат! – бросил иронически. – Так, проше пана, тут не цирк и даже не гимнастична зала.
– Вы всегда были мрачным нелюдимом, пан Тадеуш, – весело отрезал Василько, принимая рюкзак, – и я сомневаюсь, видела ли жена когда-нибудь улыбку на вашем лице!
– Если бы мне встретиться с Вандзей… – Он помог Гибишу спуститься в пещеру и придвинулся к Васильку. Сказал ему тихо:
– Слушай, хлопче, поклянись мне. если останешься живой, разыскать Вандзю.
– Рано хороните себя, пан Тадеуш!…
– Ты слышал меня?!
– Клянусь! – уже серьезно ответил Василько, поняв, что эта клятва успокоит Свидрака.
Вдвоем они вытащили рюкзаки Юзефа и Ветрова. Теперь можно было осмотреться вокруг. Лучи четырех фонариков ощупывали гранитные своды, которые терялись в темноте. Слева свод нависал совсем низко, под ним угадывался узкий проход. Гибиш, перебравшись через гранитные глыбы, направился именно туда, но Ветров остановил его:
– Минутку, подождите пас. Если эсэсовцы отважатся на преследование…
Вчетвером они быстро завалили вход в пещеру камнем. Чтобы разобрать этот завал, им хватило бы и десяти минут, а тем, кто пошел бы по их следу, пришлось бы перетаскивать тяжелые глыбы до самого штрека.
– Всего несколько часов здорового физического труда, – засмеялся Василько. – Не хотел бы быть на их месте.
Гибиш, который ушел вперед, уже сигналил фонариком. Друг за другом двинулись и остальные члены группы.
* * *
Кремер продолжал стоять в неудобной позе, сжимая портфель под мышкой и не вынимая руку из кармана.
– Кто вы и что вам нужно? – спросил еще раз.
– Разве это имеет значение? – вкрадчиво ответил лысый. – Разве вы успокоитесь, узнав, что меня зовут Гарри Сноу или Джеком Роузом? Прошу садиться, надеюсь, мы вас долго не задержим. При условии, конечно, что вы поведете себя благоразумно.
– Я буду жаловаться! – твердо заявил Карл. – Вы не имеете права задерживать подданного другой страны!
– Мы на собираемся предъявлять вам ордер на арест, – с издевкой произнес лысый, – потому что, как вы уже догадались, не являемся швейцарской полицией. И, несмотря на это, вам придется поговорить с нами. Мы заинтересованы в этой беседе, надеюсь, и вы тоже.
– Вы слишком самоуверены, – пожал плечами Каря. – А если я откажусь?
– У нас убедительные доводы, – кивнул тот на человека в темном костюме. – Вы на сможете возражать против таких аргументов.
Карл подумал несколько секунд, придвинул ногой стул и сел. У него не оставалось иного выхода. Ругал себя: попался, как мальчишка. Следовало обратиться к портье…
Но кто это и что им нужно? Может, охотятся за его бумагами? Очевидно, будут чертыхаться, увидав, что именно привез Кремер в Швейцарию.
Лысый устроился в кресле напротив Карла.
– Моя фамилия – Хокинс. Швейцарский коммерсант Чарльз Хокинс к вашим услугам. Я и Джон, – снова кивок в сторону двери, – как вы уже могли убедиться, немного осведомлены о ваших делах и просим прощения за некоторую бесцеремонность, с которой вмешиваемся в них. Сегодня утром мы виделись в холле вашего отеля, потом вы очень ловко и быстро замели свои следы, но мы не опечалились, поскольку знали, с кем вы собирались встретиться. И, как видите, спокойно дождались вас.
– Вы прекрасно осведомлены, господа, – подтвердил Кремер, – только не пойму, для чего вся эта комедия? Если я был нужен вам по каким-то деловым вопросам, не проще было бы договориться о встрече по телефону? Без этих, так сказать, – взглянул на Джона, – излишеств.
Хокинс расхохотался.
– Излишеств, говорите?… Джон, слышишь, ты – излишество! – Внезапно склонился к Карлу, посерьезнел. – Мы с вами так мало знакомы, что не решились звонить. Вы могли сразу же положить трубку.
– Это логично, – согласился Кремер. – И все же что вам надо?
– На ваш вопрос мне очень просто ответить, – сказал Хокинс. – Но я не сделаю этого, чтобы не ставить вас в неловкое положение. Когда сразу откажешь, потом труднее соглашаться: приходится выискивать разные аргументы, иначе говоря, крутить хвостом. Поэтому сначала я открою свои козыри. Итак, мы знаем, что вы приехали в Швейцарию по поручению группенфюрера. СС фон Вайганга. У вас назначена на сегодня встреча с мистером Гарлендом. Вы должны передать ему кое-какие документы и чертежи в обмен на счет в банке «Вонтобель и К0». Не так ли?
– Какое это имеет значение? – пожал плечами Карл.
– Собственно, никакого, – тоже совершенно безразличным тоном ответил Хокинс. – Однако вы вывезли из Германии документацию и чертежи, которые принадлежат немецким фирмам или самому государству. Знаете ли вы, какой статьей Уголовного кодекса это карается?
– Я не люблю шантажа, – отрезал Кремер. – Тем более что вам трудно будет что-либо доказать.
– О-о! Не волнуйтесь, доказательств будет сколько угодно! – Взгляд Хокинса стал ледяным. – Вы представляете, что подумают в СД, когда получат, например, фото, на котором вы чуть ли не обнимаетесь с Джоном? Кто-кто, а ребята из отдела Шелленберга хорошо знают Джона, – засмеялся лысый, по в глазах так и не погас злой огонек. – Карл Кремер в дружеских объятиях агента Управления стратегических служб Джона Селлерса – большего для СД в не потребуется. Не поможет и вмешательство фон Вайганга. Да и захочет ли группенфюрер вмешиваться в эту неприятную историю?
Хокинс придвинул Кремеру ящик с сигарами.
– Гаванские, – похвалился он. – Я захватил с собой несколько сот. Проклятая война, даже в Швейцарии нельзя достать приличные сигары…
Карл лихорадочно обдумывал положение, в котором оказался. Понюхал сигару, отрезал станочком, услужливо поданным Хокинсом, кончик, зажег спичку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48