Сказка расчесывала свои золотые волосы, сидя за туалетным столиком, но внимательно наблюдала за происходящим в зеркало,
— Решайте скорей!— рявкнул я.— Мы не будем устраивать здесь заседание парламента и подсчитывать все "за" и "против"! В жизни надо уметь выбирать,
— Я за, — пробормотал Пауло.
— Согласен, — сказал Анджело. Вид у них был не слишком радостный, но все же они становились под мои знамена — а это главное!
— Тогда идите собирать чемоданы, старт через десять минут. И ни слова остальным! Для них мы поехали проверять толкачей, понятно?
— Понятно...
— Поторапливайтесь. Я тоже буду собираться. В три часа мы должны быть уже в Гавре... Я свяжусь с капитаном посудины, на которой нам подвозят снежок, и он сочтет за честь устроить нам шикарную морскую прогулку...
— Хорошо, патрон.
Я проводил их обеспокоенным взглядом.
Пауло или Анджело? Анджело или Пауло?
Через приоткрытую дверь я увидел, как они дошли до конца коридора и там разошлись, поскольку их комнаты располагались одна напротив другой, Я стал ждать. Пока они оставались каждый у себя, опасаться было нечего, Наконец одна из дверей открылась, и Пауло быстро оглядел коридор. Я едва успел отпрянуть от двери и услышал на лестнице его осторожные шаги,
Сказка стояла позади меня.
— Пауло вышел,— сказал я,— Присматривай за Анджело...
Я снял туфли и кинулся вдогонку за своим долговязым помощничком. Когда я добрался до лестницы, он был уже на первом этаже. Там он прислушался и, ничего не услышав, направился к моему кабинету. Чтобы не скрипеть ступеньками, я сел верхом на перила и, как пацан, съехал вниз.
Я мигом подскочил к двери кабинета и услышал за ней характерное пощелкивание телефонного диска. Пауло спешил сообщить своим хозяевам о моем новом решении.
Для верности я подождал еще немного, За дверью, в напряженной тишине, звучали еле слышные телефонные гудки. Наконец Пауло вполголоса проговорил:
— Отель "Карлтон"? Соедините меня с господином Мейерфельдом, пожалуйста...
Я резко распахнул дверь, и Пауло дико подскочил, выронив трубку из рук. Я поспешил положить ее на рычаг и схватил Пауло за грудки.
Мой телохранитель был не в лучшем виде: весь серый, с огромными кругами под глазами, он еле стоял на ногах.
— Но я... — начал он.
Я посмотрел ему прямо в глаза, и он отвернулся.
— Ты принимаешь меня за болвана, Пауло? Это ты зря...
— Подожди, я объясню...
— Слушаю тебя.— И я отпустил его, стараясь сохранять полное хладнокровие. Это сбило Пауло с толку, и он долго делал вид, что поправляет воротник пиджака и галстук.
— Я просто хотел попрощаться со своей девчонкой...
— О, у тебя, я вижу, своеобразные вкусы, раз твою девчонку зовут господин Мейерфельд...
Он побледнел еще сильнее.
— Значит, подъедал у них, верный мой товарищ? Ай-ай-ай... Нехорошо,
— Послушай, Капут...
— Да я слушаю, слушаю... Но ты только обещаешь, а сам ничего не говоришь,
— Меня заставляли... Ассоциация возложила на меня эти обязанности еще при Кармони. Пойми...
— Я понимаю.
— На их месте ты бы тоже направил сюда своего человека...
— Разумеется.
— Вот видишь! — обрадовался он.
— Пауло, я вижу только то, что я не на их месте, а на своем. И с моей точки зрения ты просто скотина и вонючий стукач.
— Зачем ты так, Капут!
Я протянул ему телефонную трубку,
— Ну-ка, позвони еще раз в "Карлтон". Скажи своему Мейерфельду, что я веду себя как-то странно и что тебе нужно срочно с ним увидеться. Где вы обычно встречаетесь?
— Когда как...
— Что это за тип?
— Партнер Каломара... Он представляет интересы крупных американских промышленников, которые участвуют в торговле порошком. Он что-то вроде связного Организации.
— Ладно. Звони.
Его указательный палец дрожал, вращая диск, и в первый раз он даже ошибся. Какой-то записанный на магнитофон мужик начал бубнить, что по данному номеру абоненты не проживают; для огромного отеля это было бы, мягко говоря, удивительно!
— Успокойся, Пауло, — посоветовал я. — С перепугу ничего толкового не сделаешь...
Он постарался взять себя в руки.
— И говори естественно, ладно, дружище?
— Да, да, хорошо!
Он снова попросил телефонистку соединить его с Мейерфельдом. Я взял наушник и сразу же узнал ледяной голос моего таинственного собеседника.
— Это Пауло, — произнес мой "помощник". — Что у тебя?
— Он выглядит встревоженным... Он готовит деньги, но я не знаю, для вас или для того, чтобы смыться... Я не могу долго говорить: он близко...
Я был доволен. Пауло говорил как раз то, что нужно.Башка у него все-таки работала что надо,
— Нельзя ли нам встретиться?
— Можно, — сказал Мейерфельд.
— Где?
— Приезжай сюда!
Я скорчил гримасу, но давать Пауло новые указания было же поздно.
— Хорошо, — пробормотал он и повесил трубку. Мы постояли друг напротив друга. Он понимал,
что в его жизни наступает опасный поворот.
— Ты знаешь, что тебя ждет, парень?
Его глаза наполнились слезами. Бедолага плакал по самому себе... Ну и дурак! Если уж ввязался в такую тонкую игру — умей проигрывать. Конечно, в игре всегда надеешься на выигрыш, но любая партия становится возможной только тогда, когда есть чем расплачиваться за неудачу.
Я позвонил по внутреннему телефону в спальню. Сказка отозвалась почти мгновенно.
— Бери Анджело и идите сюда. Пауло действительно хлебал из двух мисок сразу.
Я стал ждать. Пауло не дергался. Я думал, он закатит истерику и попробует взять меня жалостью, но нет... Он со смущенным и несчастным лицом смотрел прямо перед собой.
Увидев нас стоящими лицом к лицу, Анджело явно удивился.
— В чем дело? — спросил он.
— А в том, что этот месье нас аккуратненько закладывал...
— Не может быть!
— Может. Он давно связан с бандой Каломара и держал их в курсе всех моих действий. Я застал его в тот момент, когда он рассказывал о моей жизни некоему Мейерфельду...
В разноцветных глазах Анджело загорелся злобный огонь.
— Ах ты, гад... — прошипел он, шагнув к Пауло. Я остановил его.
— Не трогай, я сам...
Но больше я ничего сказать не успел, потому что Пауло внезапно бросился на меня головой вперед...
Я схлопотал его башку прямо в грудь и полетел вверх тормашками на ковер, испытывая немалое смущение перед своей дамой. В довершение всего я увидел, как в руке Пауло заблестел автоматический пистолет. Сказка закричала, но тут раздалось:. "Пинг! Бинг!" Это Анджело исполнял соло на своей аркебузе.
Некоторое время Пауло стоял неподвижно, с удивленным выражением лица: он явно не ожидал от своего напарника такого проворства. Потом оступился и упал на колени, как грешник, на которого снизошла божья благодать или что-то в этом роде... Наконец он спикировал носом на ковер и застыл.
Я поднялся на ноги, немного бледный — не от страха, а от злости. Я хотел рассчитаться с Пауло сам и злился на Анджело за то, что обязан ему жизнью.
— Спасибо, парень,— сдержанно сказал я.— Если бы не ты, носить бы мне пару крылышек за спиной.
Он спрятал свою гаубицу и скромно ответил.
— Он напал неожиданно для тебя..
— Да, я его недооценивал. Не думал, что этот дрожащий суслик способен на бунт...
Я потолкал Пауло ногой.
— Сбрось эту падаль в подвал. А я съезжу в "Карлтон" и скажу пару слов господину Мейерфельду. Он уже начал меня порядком доставать.,.
Я открыл ящик стола и выбрал себе подходящий пистолет. У Кармони их была целая куча — тщательно вычи-
щенных, аккуратно смазанных; он ухаживал за ними ревностно, как истинный коллекционер.
Я надел на ствол глушитель; полученный результат слегка выпирал из-под пиджака, но лучше уж идти так, чем без поддержки. Объяснение, предстоявшее нам с Мейерфельдом, рисковало принять кислый оборот, и мои железяки должны были в случае чего призвать его к благоразумию.
Анджело и Сказка смотрели на меня.
— Тебе не кажется, что туда идти небезопасно?
— Если бы меня волновала только безопасность, я стал бы блюстителем порядка,— с улыокой ответил я.
Анджело взвалил покойника на плечи. Подождав, пока он выйдет, я взял Сказку за руку.
— Знаешь, Сказка, а ведь, в сущности, это ты. меня спасла. Мало ли что еще мог сделать этот гад Пауло, если бы не твоя светлая голова...
Она счастливо улыбнулась.
— Так ты твердо решил туда идти?
— Да, наконец-то можно будет сыграть в открытую и увидеть того, с кем говоришь.
— Будь осторожен... Ну, хотя бы настолько, насколько ты вообще это умеешь. Если с тобой что-нибудь случится, я сойду с ума!
— Напрасно. Твоей прелестной головке рассудок очень идет!
В холле отеля "Карлтон" торчала группа возмущенных шведских туристов; бюро путешествий .их родного городишки забыло заказать для. них места...
Я подошел к телефонисту, спросил у него номер комнаты мсье Мейерфельда и велел объявить тому о приходе мсье Пауло.
Американец жил в 134-м. Лифт вознес меня на второй этаж, и одетый в форму мальчик с глазами лани проводил меня к номеру 134. Я сунул ему сотню и постучал.
Бесцветный голос ответил "войдите".
Я положил руку на ручку двери. И она открылась, но гораздо быстрее, чем я ожидал.
Я немного качнулся вперед, и, прежде чем успел сделать хотя бы одно движение, меня схватило и втащило в комнату сразу несколько рук.
Их было четверо. Двое держали в руках автоматы. Меня здесь определенно уважали... С первого взгляда становилось ясно, что это полицейские. Пятый чело век стоял за дверью. Когда меня схватили, он закрыл ее и проговорил:
— Отлично...
Я не знал, что сказать. Я не мог прийти в себя от изумления. Меня напарили, как пацана... Я ничего не понимал. Во-первых, как Мейерфельд мог ожидать моего визита? А во-вторых, з а ч е м он организовал мой арест? Это настолько не совпадало с интересами Организации, что я даже не знал, как мне на это реагировать. Может быть, он надеется, что я расколюсь? В таком случае он попал пальцем в задницу до самого локтя! Я пи за что не скажу им, где спрятаны деньги.
Мейерфельд был худым лысоватым типом в роговых очках, придававших ему неприятное сходство С экзотической рыбой.
— Вы думали, я попался в ловушку Пауло?— пробормотал он, пока мне надевали наручники.— Перед началом разговора он всегда произносил ключевое слово, сообщая тем самым, что говорит без принуждения.
Элементарщина! А я, кретин, не догадался... Я улыбнулся. Что тут ответишь? Оскорбление было бы признаком слабости...
Все четверо легашей насмешливо смотрели на меня.
— Значит, это и есть тот знаменитый Капут?— проронил один из них, громадный детина с усами дрессировщика.
Внутренний голос шептал мне: "Сохраняй достоинство, Капут. Они хотят вывести тебя из равновесия, чтобы был предлог врезать тебе разок-другой по зубам. Не будь дураком..."
И я стоял прямо, спокойный и расслабленный, будто в гостях у почтенных людей. В конце концов полицейские повели меня вниз и без лишнего шума усадили в черный "ситроен", стоявший во внутреннем дворе отеля. Я влез на заднее сиденье, и двое охранников зажали меня с двух сторон. Арест прошел в высшей степени спокойно. По-моему, кроме мальчишки-коридорного, в отеле никто ничего и не заметил...
Странное дело: когда мы приехали в управление, меня не повели ни к какому инспектору. Просто заперли в полутемной камере, и я стал ждать, пока
господа полицейские соблаговолят принять какое-нибудь решение.
Но в этот день я с ними так и не встретился. Видимо, они заперли меня просто для того, чтобы держать под рукой, и в данный момент улаживали проблемы Организации. Они предполагали, что на суде я стану разоряться насчет торговли наркотиками, и хотели проветрить помещение, прежде чем принимать гостей. Я их понимал.
Так вот, эти селедочные шкуры продержали меня под замком целый день, не потрудившись даже принести мне пожрать. Но если они думали, что я начну барабанить в дверь из-за куска хлеба, то плохо меня знали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65