Она рассеянно кивнула, возможно, подумав, что это всего лишь еще один упущенный шанс.
- Миссис Верлорен, чем вы зарабатываете на жизнь? - спросила Райдер.
Женщина подняла голову, расставаясь с воспоминаниями и желаниями и возвращаясь в настоящее.
- Я занимаюсь продажами, - сухо сказала она. - В сети.
Они ждали продолжения, но его не последовало.
- Вот как? И что вы продаете?
- Все, что могу найти. Хожу на распродажи. Ищу. Книги, игрушки, одежду. Люди все покупают. И готовы хорошо платить. Сегодня утром я продала два кольца для салфеток за пятьдесят долларов. Это были очень старые кольца.
- Мы хотим показать фотографию вашему мужу, - сказал Босх. - Не знаете, где его можно найти?
Она покачала головой.
- Где-то там, в Стране игрушек. Я уже давно ничего о нем не слышала.
Наступило тяжелое молчание. В Лос-Анджелесе приюты для бездомных находились неподалеку от фабрики игрушек. Там же действовали фирмы оптовой продажи. Зачастую бездомные даже устраивались спать перед дверью какого-нибудь склада.
Смысл сказанного Мюриель сводился к тому, что ее муж растворился в мире еще державшегося на поверхности человеческого мусора. Владелец популярного ресторана для звезд опустился на дно человеческого существования и, потеряв все, обитал на улице. Но при этом у него был дом. Он ушел только потому, что не мог больше оставаться в этом доме после случившегося с дочерью. А жена осталась. Здесь было какое-то противоречие.
- Когда вы развелись? - спросила Райдер.
- Мы так и не развелись. Наверное, я всегда думала, что рано или поздно Роберт опомнится и поймет, что от случившегося не убежать. Я надеялась, что он все осознает и вернется. Но пока...
- Вы знали всех друзей вашей дочери? - спросил Босх.
Мюриель задумалась.
- Мне казалось, что всех. Я думала так до того самого утра, когда она исчезла. Но потом мы стали узнавать кое-что. Оказалось, что у нее были свои тайны, что она не обо всем нам рассказывала. Наверное, именно это больше всего не дает мне покоя. Не то что у нее были секреты от нас, нет, но она не доверяла нам. Я постоянно думаю, что, если бы Бекки рассказала о своих проблемах, все вышло бы по-другому.
- Вы имеете в виду беременность?
Мюриель кивнула.
- Почему вы считаете, что это связано с остальным, с тем, что произошло потом?
- Просто материнский инстинкт. Никаких доказательств у меня нет. Мне лишь кажется, что с этого все и началось.
Босх кивнул. И все же он не мог винить девушку за то, что у нее были секреты. Сам он к семнадцати годам уже остался без настоящих родителей, предоставленный самому себе, а потому имел смутное представление о внутрисемейных взаимоотношениях.
Воспользовавшись паузой, в разговор вступила Райдер:
- Мы разговаривали с коммандером Гарсией. Он упомянул, что несколько лет назад вернул вам дневник дочери. Этот дневник еще у вас?
Мюриель сразу встревожилась.
- Да, у меня. Я читаю его каждый вечер. Понемногу. Вы ведь не заберете его у меня? Это моя Библия!
- Нам придется взять его. Ненадолго. Чтобы сделать копию. Коммандер Гарсия должен был сделать это раньше, но почему-то не сделал.
- Не хочу, чтобы его потеряли.
- Не потеряете, миссис Верлорен, это я вам обещаю. Мы только снимем с него копию и сразу же вернем.
- Хотите взять его сейчас? Он в спальне.
- Да, если вы не против.
Мюриель Верлорен поднялась и, выйдя из комнаты, направилась по коридору в левую часть дома. Босх вопросительно посмотрел на Райдер. Она пожала плечами, предлагая подождать с выводами.
- Моя дочка однажды заявила, что хочет еще одну кошку, - прошептал Босх. - А моя бывшая запретила. Сказала, что ей и одной более чем достаточно. Теперь я понимаю почему.
Райдер еще улыбалась, когда Мюриель вернулась в гостиную с маленькой книжечкой в пестрой обложке с тисненными золотыми буквами словами "Мой дневник". Золото почти все осыпалось - дневник часто брали в руки. Она подала книжечку Райдер, которая приняла ее с необыкновенным почтением.
- Если не возражаете, миссис Верлорен, мы хотели бы осмотреться, - сказал Босх. - Одно дело просто читать книгу, и совсем другое - читать, представляя, о чем идет речь.
- Читать? Что читать? Какую книгу?
- Читать материалы дела. Извините, так говорят у нас, в полиции. Все материалы по делу хранятся в папке, которую мы называем книгой. Так мы можем осмотреть дом? Я хотел бы взглянуть на заднюю дверь. С обеих сторон.
Хозяйка подняла руку, показывая, куда идти. Босх и Райдер поднялись.
- Здесь многое изменилось, - сказала Мюриель. - Раньше там не было никаких домов. Можно было выйти из двери и подняться по склону. Теперь там настроили домов. Миллионы долларов. На месте, где убили мою девочку, стоит особняк. Я его ненавижу.
Что скажешь на такое? Босх только кивнул и проследовал за миссис Верлорен по короткому коридору, который привел их в кухню. Дверь со стеклянным окошечком выходила на задний двор. Мюриель открыла ее, и все вышли. Дорожка, проложенная по крутому склону, вела к эвкалиптовой роще. За деревьями виднелась крытая черепицей крыша большого дома в испанском стиле.
- Раньше там были только деревья, - объяснила Мюриель. - Теперь дома. И ворота. Подняться вверх, как когда-то, я уже не могу. Они считают меня нищенкой или кем-то в этом роде. Наверное, потому, что иногда я прихожу на то место и сижу, вспоминаю Бекки. Устраиваю себе пикник.
Босх кивнул и невольно представил мать, устраивающую пикник на том месте, где убили ее дочь. Ему стало не по себе. Постаравшись выбросить из головы неприятные мысли, он оглядел склон. В заключении о вскрытии указывалось, что Бекки Верлорен весила девяносто шесть фунтов. И все равно нести ее по такому крутому склону было бы трудно. А если убийца действовал не один? Вдруг вспомнилось, что Бейли Сейбл употребила слово "они".
Миссис Верлорен стояла молча, неподвижно, с закрытыми глазами. Она слегка запрокинула голову, чтобы лучи предвечернего солнца согревали лицо. Может быть, таким образом мать общалась с дочерью. Словно ощутив на себе их взгляды, миссис Верлорен заговорила, не открывая глаз:
- Я люблю это место. И никогда отсюда не уеду.
- Вы позволите посмотреть на спальню вашей дочери? - спросил Босх.
Мюриель открыла глаза.
- Только вытрите ноги перед тем, как войти.
Напарники проследовали за ней в обратном направлении, через кухню, по коридору. Лестница начиналась у другой двери, которая вела к гаражу. Дверь была приоткрыта, и Босх, проходя, успел разглядеть побитый мини-вэн в окружении коробок и ящичков, которые Мюриель Верлорен, вероятно, собирала, когда поднималась на гору. Он также обратил внимание на то, как близко к лестнице находится дверь в гараж. Имело это какое-либо значение или нет - судить пока было рано. Но в отчете выдвигалось предположение, что убийца прятался где-то в доме, ожидая, пока семья уснет. Гараж был для этого подходящим местом.
Лестница оказалась узкой из-за расставленных вдоль стены коробок с купленными на распродажах вещами. Райдер поднималась первой. Мюриель кивнула Босху, предлагая идти за ней, а когда он проходил мимо, шепнула:
- У вас есть дети?
Он кивнул, уже зная, что ответ причинит боль.
- Дочь.
- Никогда не выпускайте ее из виду.
Босх не стал объяснять, что дочь живет с матерью далеко отсюда. Он лишь наклонил голову и двинулся вверх по лестнице.
На втором этаже помещались две спальни с ванной между ними. Комната Бекки была крайней, ее окна выходили на склон горы.
Дверь оказалась закрытой, и Мюриель достала ключ. Перешагнув порог, они словно перенеслись в прошлое. За семнадцать лет здесь совершенно ничего не изменилось, все осталось точь-в-точь как на имеющейся в деле фотографии. Если другие помещения были захламлены обломками рассыпавшейся жизни, то комната Бекки, где она спала, разговаривала по телефону и поверяла свои тайны дневнику в пестрой обложке, выглядела нетронутой.
Пройдя дальше, Босх остановился посреди спальни и молча огляделся. Похоже, сюда не вторгался даже кот - воздух был чист и свеж.
- Здесь все так, как в то утро, когда она ушла, - сказала Мюриель. - Я только застелила постель.
Босх посмотрел на кровать. Покрывало с котятами лежало ровно, его края свисали до самого пола, но не касались его.
- Если я правильно понял, вы с мужем спали на другой стороне? - спросил Босх.
- Да. Ребекка была в том возрасте, когда девушке нужно уединение. Внизу тоже две спальни, с другой стороны дома, и ее первая была там. Но когда ей исполнилось четырнадцать, она перебралась сюда.
Прежде чем задать следующий вопрос, Босх еще раз обвел взглядом всю комнату.
- Вы, наверное, часто сюда приходите? - спросила Райдер.
- Каждый день. Ни одного не пропускаю. Иногда, когда не могу уснуть - а такое случается часто, - я поднимаюсь сюда и ложусь на кровать. Покрывало я никогда не снимаю. Хочу, чтобы комната оставалась ее, Бекки.
Босх поймал себя на том, что снова кивает, как будто то, что говорила эта одинокая несчастная женщина, имело значение и для него. Он шагнул к туалетному столику. Под рамку зеркала кто-то засунул несколько фотографий. На одной из них Босх узнал юную Бейли Сейбл. Была здесь и фотография самой Бекки в черном берете. Девушка стояла на фоне Эйфелевой башни одна, без одноклассников.
На другом снимке рядом с ней стоял парень. Босх не смог определить, где они сфотографировались, в Диснейленде или на пирсе в Санта-Монике.
- Кто это? - спросил он.
Мюриель подошла к нему.
- Этот мальчик? Дэнни Котчоф. Ее первый бойфренд.
Босх кивнул. Парень, уехавший с родителями на Гавайи.
- Когда он уехал, она так переживала, - добавила Мюриель.
- А когда это произошло? Вы можете вспомнить точнее?
- Тоже летом. Только годом раньше. Он был на год старше Бекки.
- Вы не знаете, почему его семья переехала туда?
- Отец Дэнни работал в агентстве по аренде автомобилей. Компания открывала свое представительство на Мауи, и его перевели туда. С повышением.
Босх взглянул на Райдер - поняла ли Киз значение только что полученной информации? Райдер едва заметно покачала головой - не поняла. Босх решил пройти по ниточке дальше:
- Дэнни ходил в ту же школу, что и Бекки?
- Да, - сказала Мюриель, - там они и познакомились.
Рядом с зеркалом стоял дешевый сувенир из Парижа - стеклянный шар с миниатюрной Эйфелевой башней внутри. Часть воды испарилась, оставив под куполом небольшой воздушный пузырь.
- Дэнни ездил вместе с ней во Францию?
- Нет, к тому времени они были уже на Гавайях. Дэнни уехал в июне, а во Францию Бекки улетела в последнюю неделю августа.
- Они поддерживали какую-то связь? Виделись, перезванивались? - спросил Босх.
- О да, конечно! Писали друг другу и звонили. Поначалу часто, но получалось очень дорого. Потом звонил уже только Дэнни. Каждый вечер, перед сном. И так продолжалось до... до того, как она исчезла.
Босх вынул из рамки фотографию и внимательно посмотрел на Дэнни Котчофа.
- Что было потом? Как Дэнни узнал о том, что с ней случилось? Как отреагировал?
- Ну... мы сами позвонили туда и рассказали обо всем отцу, чтобы тот передал Дэнни. Насколько я знаю, он воспринял новость очень тяжело. Да и как иначе?
- Значит, Дэнни узнал от своего отца? А вы или ваш муж разговаривали непосредственно с Дэнни?
- Нет. Он написал мне большое письмо. О Бекки, о том, как много она для него значила. Очень грустное и очень милое письмо.
- Не сомневаюсь. Он приезжал на похороны?
- Нет, не приезжал. Его родители... в общем, они решили, что ему лучше остаться на острове. Не хотели, чтобы он видел такое, понимаете? Мистер Котчоф позвонил и сказал, что Дэнни на похоронах не будет.
Босх кивнул, отвернулся от зеркала и опустил фотографию в карман. Мюриель ничего не заметила.
- А что потом? После письма. Он как-то связывался с вами? Звонил?
- Нет, по-моему, больше мы о нем не слышали.
- То письмо еще у вас? - поинтересовалась Райдер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50