- Я знаю. Почему ты вспомнил?
- Трудно сказать. После ее смерти я побывал во многих детских приютах. Иногда меня забирали в приемные семьи, но там я долго не задерживался. Всегда возвращался туда, откуда забирали.
Райдер ждала продолжения, но он молчал.
- Ну и?..
- В приютах не было никаких банд, никаких группировок, зато было что-то вроде природной сегрегации. Белые, например, старались держаться вместе. Черные тоже. Латиноамериканцы. Азиатов тогда не было.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что сочувствуешь этому мерзавцу?
- Нет.
- Он убийца или по меньшей мере соучастник. По его вине погибла девушка. Гарри, ты...
- Знаю, Киз, знаю. Речь о другом.
- О чем же?
- Не знаю. Понимаешь, я просто задумался. Почему люди выбирают разные дороги? Почему Маккей стал одним, а я другим? Откуда в нем взялась ненависть? Почему ее нет во мне?
Райдер вздохнула:
- Гарри, тебе надо поменьше думать. Иди домой и хорошенько выспись. Не забывай, что завтра поспать уже не получится.
Босх кивнул, однако остался сидеть за столом.
- Так ты идешь? - спросила Райдер.
- Да, через пару минут. А ты уже?
- Ага, если только тебе не нужен провожатый по Голливуду.
- За меня не беспокойся - не пропаду. Давай поговорим утром, ладно? Когда выйдет газета...
- Хорошо. Вот только не помню, где у нас продают "Дейли ньюс". Если не найду, позвоню, и ты мне прочитаешь.
"Дейли ньюс" пользовалась большой популярностью в Долине, но в других районах города найти ее было не так-то легко. Райдер жила в южной части Лос-Анджелеса, возле Инглвуда, в том же квартале, где выросла.
- Договорились. Ты только не забудь мне напомнить. Киоск у меня почти рядом с домом.
Райдер выдвинула ящик на своей стороне стола и взяла сумочку. Потом посмотрела на Босха и снова шевельнула бровями.
- Ты уверен, Гарри? Может, не стоит так себя разрисовывать?
Она имела в виду разработанный ими план, цель которого заключалась в том, чтобы при необходимости дать Маккею дополнительный толчок.
- Иначе он мне не поверит, - сказал Босх. - К тому же я всегда могу надеть что-нибудь с длинными рукавами. Еще ведь не лето.
- А что, если подталкивать и не придется? Если он увидит статью, кинется к телефону и все сам выложит?
- Сомневаюсь. Лучше всегда иметь в запасе вариант на крайний случай. К тому же это ведь не на всю жизнь. Викки Ландрет сказала, что чернила держатся не больше двух недель, в зависимости от того, как часто человек пользуется душем. Это совсем не те татуировки, что делают хной на пирсе в Санта-Монике. Вот они не смываются долго.
Райдер согласно кивнула:
- Ладно, Гарри. Позвоню утром.
- Пока, Киз. Доброй ночи.
Она направилась к двери.
- Эй, подожди! - крикнул вслед Босх.
Райдер оглянулась.
- Забыл спросить. Рада, что вернулась?
Она знала, что он имеет в виду возвращение к детективной работе.
- О да, Гарри, я очень рада. Даже счастлива. И буду в полном восторге, когда мы возьмем этого бледного всадника и расколем орешек.
- Согласен.
Райдер ушла, а Босх задумался над ее словами. Что она имела в виду, назвав Маккея бледным всадником? Может, это какая-то ссылка на Библию? Он смутно припоминал, что встречал похожее выражение, но где и когда? А может, бледными наездниками в южном пригороде называют расистов?
Босх решил, что спросит ее об этом утром, и снова открыл папку, но, прочитав полстраницы, закрыл. Хватит рыться в прошлом, раздумывать над тем, кто и почему выбрал такой, а не другой путь, - пришло время сосредоточиться на настоящем. Он поднялся из-за стола и сунул обе папки под мышку. Если ничего не случится, чтения хватит на всю завтрашнюю смену. Перед тем как уйти, Босх заглянул к Пратту.
- Удачи, Гарри, - сказал Пратт. - Поставьте на этом деле крест.
- Поставим.
Глава 26
Оставив машину на задней стоянке, Босх вошел с черного хода. В полицейском управлении Голливуда он не был уже несколько лет и сразу заметил перемены, о которых упоминал Эдгар. Перестройка, проведенная после землетрясения, коснулась буквально всего. Дежурка переехала туда, где раньше находились задержанные. Патрульным выделили отдельную комнату для составления отчетов, тогда как раньше им приходилось тесниться вместе с детективами.
Прежде чем подняться в отдел нравов, Босх направился по коридору в детективное бюро. Проходя через вестибюль заднего крыла, он едва не столкнулся с сержантом патрульной службы по фамилии Макдональд. Как его зовут, Босх забыл - имя совершенно выпало из памяти.
- Привет, Гарри! Вернулся? Давненько не виделись.
- Вернулся, Шестой.
- Вот и отлично.
"Шестой" - радиопозывной голливудского подразделения. Назвать патрульного "Шестым" равнозначно тому, что назвать детектива из "убойного" "Роем". Дойдя до лестницы в другом конце вестибюля, Босх вспомнил, что сержанта зовут Боб.
Убойный отдел помещался в самом углу просторного помещения. Эдгар оказался прав - ничего подобного Босх еще не видел. Стерильно-серое, оно больше напоминало склад, где ушлые пройдохи, прикидываясь бизнесменами, сбывают доверчивым простакам "вечные" авторучки и предлагают старушкам таймшеры на островах в теплых морях. Босх сразу узнал возвышающуюся над звуконепроницаемой перегородкой макушку Эдгара. Похоже, в бюро остался он один.
Босх подошел ближе и заглянул за перегородку. Склонившись над развернутой на столе газетой, его бывший напарник разгадывал кроссворд. Это было у него чем-то вроде ежедневного ритуала. Каждое утро Эдгар покупал "Таймс" и потом весь день таскал ее с собой, сражаясь с головоломкой в комнате отдыха, на ленче и даже в наблюдении. Пойти вечером домой, не заполнив все клеточки, было для него равнозначно поражению.
Босх тихонько отступил на пару шагов, заглянул в соседнюю кабинку, вытащил из-под стола металлическое ведерко для мусора и вернулся на прежнюю позицию за спиной Эдгара, который по-прежнему ничего не замечал. Потом привстал на цыпочки, поднял ведро над перегородкой и, разжав пальцы, позволил ему упасть на крытый новым серым линолеумом пол с высоты четырех футов. Звук получился сухой и громкий, почти как выстрел. Эдгар подпрыгнул, задев локтем карандаш, который улетел к потолку.
- Черт бы... - Он запнулся, увидев улыбающееся лицо Босха. - Гарри! Чтоб тебя!..
- Как дела, Джерри?
- Да пошел ты!
- Остынь, Джерри, я же тебя не напугал? Вижу, у вас тут все спокойно. Выдался тихий вечерок?
- Какого хрена ты здесь делаешь? Только не говори, что заехал специально, чтобы сделать меня заикой.
- Нет, Джерри, у меня дела. Надо зайти к художнице. А ты чем занимаешься?
- Да вот заканчиваю. Собирался уже уходить.
Босх наклонился через перегородку и заглянул в газету. Кроссворд был почти разгадан, свободных клеточек оставалось совсем немного. Кое-где Эдгар поработал ластиком. Он никогда не пользовался ручкой - только карандашом. Босх заметил, что старый красный словарь снят с полки и лежит на столе.
- Опять жульничаешь, Джерри? Ты же знаешь правило: словарем пользоваться нельзя.
Эдгар с недовольным видом опустился на стул.
- Чушь! - раздраженно бросил он, все еще злясь и на себя, и на Босха. - Как хочу, так и делаю. Никаких правил здесь нет. И вообще, Гарри, иди куда шел и оставь меня в покое. Подведи себе глазки и отправляйся со своей художницей... клеить парней на улице.
- Ладно, как скажешь. Будешь моим первым клиентом.
- Перестань. - Он вздохнул. - Ты чего заглянул? Что-нибудь надо? Или просто хотел меня попугать?
Эдгар наконец улыбнулся, и Босх понял, что между ними снова все как было.
- И то и другое. Где тут у вас хранятся старые дела?
- Какие тебя интересуют? Архив сейчас потихоньку расчищают, и старье отправляют в лабораторию, переводят на микрофильмы.
- Примерно за двухтысячный год. Помнишь Майкла Аллена Смита?
Эдгар кивнул:
- Конечно, помню. Такого, как Смит, долго не забудешь. А зачем он тебе?
- Мне нужна только фотография. Как думаешь, его дело еще здесь?
- Оно же еще свеженькое, так что, наверное, здесь. Пойдем.
Они прошли по коридору к запертой на замок двери, и Эдгар достал ключ. Помещение было маленькое, и все стеллажи занимали папки с синими корешками. Эдгар огляделся и, быстро сориентировавшись, снял с полки дело Майкла Аллена Смита и протянул Босху. Папка была толстая и тяжелая.
Усевшись за стол в соседней с Эдгаром кабинке, Босх принялся перелистывать страницы, пока не дошел до раздела с фотографиями. Снимков было много, и они показывали как всю верхнюю часть туловища Смита, так и отдельные его части крупным планом. Татуировки на теле в свое время послужили уликами, когда Смиту предъявили обвинение в убийстве трех проституток, случившемся пятью годами раньше. Расследованием занимались Босх, Эдгар и Райдер. Смит был довольно известным художником-супрематистом, пользовавшимся услугами проституток-трансвеститов, которых снимал на бульваре Санта-Моника. Потом, утолив греховное желание и испытывая чувство вины за нарушение расовых и сексуальных табу, Смит их убивал. Каким-то образом это успокаивало его мятущуюся совесть. Расследование шло трудно, и решающую роль сыграла Райдер, нашедшая трансвестита, который видел, как одна из жертв садилась в машину клиента. Свидетель смог описать татуировку на руке белого мужчины. Взяв след, они в конце концов вышли на Смита, собравшего внушительную коллекцию тату за время пребывания в разных тюрьмах по всей стране. Его судили, признали виновным и приговорили к смертной казни. Бывший супрематист не спешил знакомиться с иглой и, находясь в камере смертников, забрасывал судебные инстанции бесконечными апелляциями. Босх взял из дела фотографии с татуировками на шее, запястьях и левом предплечье Смита. Все "картинки" были выполнены чернилами.
- Захвачу вот эти, ладно? Будешь уходить, закрывай архив, а фотографии я оставлю на твоем столе. Договорились?
Эдгар кивнул:
- Так и сделаем. А в чем дело, Гарри? В какое дерьмо ты лезешь? Уж не собираешься ли разукрасить себя этой мерзостью?
- Угадал. Хочу быть похожим на Майка.
Эдгар, прищурившись, посмотрел на него:
- Это как-то связано с "Чатсуортской восьмеркой"? С тем, о чем мы вчера говорили?
Босх улыбнулся:
- Знаешь, Джерри, тебе бы надо было стать детективом. У тебя хорошо получается.
Эдгар вздохнул, как бы говоря, что никакими шуточками его уже не проймешь.
- Может, ты еще и голову обреешь? - спросил он.
- Нет, так далеко я заходить не собираюсь. Пусть меня принимают за перевоспитавшегося скинхеда.
- Понял.
- Теперь послушай, ты занят сегодня? Я там, наверху, долго не задержусь. Если хочешь, подожди, заодно закончишь кроссворд. А потом мы могли бы посидеть в "Муссо", погрызть косточку.
При упоминании о еде в животе заныло. Босх представил сочный стейк на косточке. Пошло бы хорошо. Особенно под мартини с водкой.
- Нет, Гарри, не получится. У меня сегодня большие планы. Собираюсь в "Спортсмен лодж" на прощальный вечер Шери Райли. Поэтому и задержался, не хочется в пробках торчать.
Шери Райли в течение многих лет занималась расследованием преступлений на сексуальной почве. Босх работал с ней пару раз, но друзьями они не стали. Когда секс переплетается с убийством, картина получается настолько тяжелая, настолько насыщенная жестокостью и настолько запутанная, что, кроме работы, ни на что другое сил уже не хватает. И вот Шери уходит, а он даже и не слышал.
- Давай отложим косточку на другой раз, а? Ты не против? - спросил Эдгар.
- Конечно, Джерри. Никаких проблем. Поезжай, расслабься и передай Шери от меня привет. Спасибо за карточки. Будут у тебя на столе.
Босх повернулся к выходу, но остановился, услышав за спиной проклятие. Он оглянулся - бывший напарник стоял с растерянным видом, оглядывая свою крохотную кабинку.
- Куда, черт возьми, подевался мой карандаш?
Босх пробежал взглядом по полу, однако ничего не обнаружил. Поднял голову и сразу нашел что искал - карандаш воткнулся в звукопоглощающее покрытие прямо над головой Эдгара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50