— Заходи!
На пороге тут же материализовался Деланян.
— Ну как дела? — сочувственно поинтересовался он.
Сидящая на высоком деревянном стуле, очень прямая и очень бледная, Даша оставалась абсолютно неподвижной, если не считать того, что ее слегка потряхивало.
Деланян перевел взгляд на Агнешку:
— Может, процедуру необходимо повторить?
И тут Дашу словно пружина подбросила. Она вскочила и принялась кланяться:
— Спасибо, спасибо вам огромное! Вы не представляете, как я рада была с вами познакомиться. Я никогда не забуду этот день и буду вспоминать его до конца жизни. А поскольку я теперь стану придерживаться ваших советов и, значит, не умру никогда, то буду помнить вас, пани Агнешка, вечно. Но даже если я умру, то нашу встречу буду помнить и после смерти… — Дальше пошли уже совсем бессвязные выражения, и Артур понял, что ее следует немедленно уводить.
— Пани Агнешка, я хочу поблагодарить вас за все. Не сомневаюсь, что вы помогли моей подруге, хотя бы частично избавили ее от проблем.
Целительница грустно улыбнулась:
— Мне кажется, что пани Даше надо прийти ко мне еще раз.
— Я приду! — горячо воскликнула пациентка. — Я обязательно к вам приду. В любое время дня и ночи, только позовите…
Выйдя на свободу, Даша набросилась на друга детства с проклятиями:
— Ты говорил, что она всего лишь малость странная!
— Ну?
— Да она на всю голову трахнутая! Ты знаешь, что она со мной делала? У меня теперь весь лоб в занозах.
— Так это она тебя лечила. Ты не доверяешь народной медицине?
— С чего бы я ей доверяла? Твоя чертова Агнешка, прости меня, Господи, хотела привязать меня к дереву!
— И ты отказалась?
— Разумеется! Не хватало еще, чтобы меня муравьи сожрали! Нет, точно, она чокнутая.
Деланян достал носовой платок и промокнул ей лоб.
— Человек тебе помочь хотел, а ты прямо как газета «Безбожник» за тысяча девятьсот двадцать третий год.
— Отстань! — Даша вырвала у него платок и принялась им обмахиваться. — Знаешь, мне показалось, что она хотела со мной что-то сделать.
— В каком смысле?
— Загипнотизировать, что ли… Вогнать в транс.
Деланян нервно рассмеялся:
— Что ты придумываешь!
— Ничего я не придумываю. Сначала она зажгла свечи и хотела, чтобы я на них смотрела как можно дольше, но я не поддалась на ее провокацию, сказала, мол, глаза болят, тогда она сразу предложила какое-то зелье, а когда я и на это не согласилась, она принялась растирать меня деревяшками. Это было ужасно! Она хотела меня раздеть догола!
— Так правильно, — перебил Деланян, — дерево должно воздействовать непосредственно на кожу…
— Ты свою кожу хоть скипидаром натирай, а меня оставь в покое! — возмутилась Даша.
— Да пожалуйста! — пожал плечами Артур. — Но ты хоть что-нибудь вспомнила?
Даша погрустнела:
— Не-а… Ничего не помню. Слушай, а где здесь можно купить алко-зельтцер?

Глава 28
1
— Так вы отказываетесь пройти официальную экспертизу?
Доктор Вильям Брейк снова сидел в глубоком кожаном кресле возле камина. Только на этот раз он был один.
— Да, отказываюсь.
— Тогда зачем вы мне звонили? Зачем просили приехать?
Элиза нервно поправила прядь светлых волос:
— Мистер Брейк… Понимаете, меня долго не было в Америке, и, к сожалению, среди тех, кто меня окружает, совсем не осталось людей, которым я могла бы доверять. Вы же выглядите человеком порядочным. Кроме того, я хотела бы избежать ненужной огласки.
— Огласки? — невольно переспросил гость. — Боюсь, что не понимаю вас.
— Скажите, вы не знаете кого-либо, кто хотел бы приобрести мой завод?
— Как, простите? — Брейк подался вперед. — Я правильно понял — вы хотите продать свой завод?
— Да, только деньги мне нужны сейчас. — Миссис Харрис перевернула визитку мистера Брейка и быстро написала сумму. — Вот.
Нацепив очки, гость взял карточку.
— Сумма не малая.
— Но завод стоит этих денег.
— Безусловно. Однако продажа такого предприятия длительная процедура.
— Я готова уступить. Вы получите очень хорошие комиссионные. Наличными.
Председатель кашлянул. Сняв очки, он долго протирал их бархоткой.
— Позвольте спросить, зачем вы хотите избавиться от курицы, перед тем как она начнет нести золотые яйца? Это очень странно, я бы даже сказал подозрительно. Вы испугались?
Миссис Харрис досадливо отмахнулась:
— Это совсем не то, что вы думаете. Я по-прежнему не боюсь вашей экспертизы. Более того, человеку, согласившемуся выкупить завод, я позволю рассмотреть мое тело в лупу. Я готова сдать любые анализы и пройти любые тесты. Вас это устраивает?
— Но что толкает вас к продаже завода?
— Это сугубо личные проблемы. К бизнесу не имеют никакого отношения.
«Господи, когда же он вспомнит о Чепмене? Может, не стоило так в лоб?»
Но Брейк продолжал смотреть недоверчиво.
— Вы поможете мне?
— Гм. Миссис Харрис, вы чрезвычайно привлекательны и то, что вы выбрали именно меня как… консультанта, мне льстит, но…
— Что «но»?
— Но даже если бы я знал такого человека, то даже в этом случае вряд ли смог быть для вас полезным. Дело в том, что я не имею права на коммерческую деятельность. И уж тем более не могу явиться посредником в такого рода сделках. Мне очень жаль, но я ничем не смогу вам помочь. А теперь разрешите откланяться.
Элиза прикрыла рот рукой. Ей стоило немалых усилий сдержать рыдания. Оставалось надеяться, что Брейк передаст Чепмену их разговор, а тот не может не понять, что для него это единственный шанс избежать банкротства. Если, конечно, найдет нужную сумму.
Уже дойдя до двери, Брейк обернулся:
— Вы в самом деле согласились бы пройти экспертизу неофициально?
Элиза еле заметно кивнула.
— Вы очень странная женщина. — Он поклонился и вышел.
2
В полутьме бара, в самом дальнем углу, отделенном от основного помещения деревянной перегородкой, тихо беседовали двое.
— Она хочет продать завод.
— Что это значит? — Напротив Брейка сидел полный человек с красным лицом, время от времени вытиравший лысину большим клетчатым платком.
— Она сказала, что это личное.
— Она назвала сумму?
— Да. — Брейк достал из портмоне карточку и протянул собеседнику.
— Ого!
— Это реальная сумма. Я бы даже сказал, чуть заниженная. И она готова уступить еще. Но деньги нужны сейчас.
— У меня нет таких денег.
— Я знаю.
Чепмен снова вытер лысину:
— Зачем она хочет это сделать?
— Не знаю. Но мне показалось, что она сильно кем-то напугана.
— Тогда, может, надавить на нее? Вынудить к сотрудничеству? Мы могли бы объединиться…
Вильям Брейк оглянулся по сторонам:
— Только, пожалуйста, без меня.
— Но как же…
— Я и так рискую своей карьерой, появляясь с тобой на людях.
Чепмен отвел глаза:
— Подумаешь, встретились два университетских товарища…
— Да, только теперь один из них председатель независимой Ассоциации БАД, а второй — владелец завода пищевых добавок, стоящий на грани банкротства.
— Вильям, помоги мне. — Чепмен почти умолял. — Я практически разорен, я нанял свору детективов, плачу огромные деньги, но пока им не удалось найти даже штрафной квитанции.
— Я не могу сделать большего. Я и так перешел всякие границы. Знаешь, что со мной станет, если кто-то узнает о нашем разговоре?
Чепмен продолжал уговоры:
— Но ты же можешь натравить на нее своих ребят. Вдруг все-таки окажется, что она сделала операцию?
— Это бессмысленно. — Брейк покачал головой. — Я видел ее с расстояния полуметра. На ней не было ни грамма косметики.
— И что?
— Ее кожа нежна и упруга, как у ребенка. Хочешь знать мое мнение?
— Ну? — без особого энтузиазма спросил Чепмен.
— Или она действительно открыла секрет вечной молодости, или…
— Или что?
— Или тебе понадобится чертовски хороший детектив.
3
Элиза лежала на кровати ничком. Кружевная подушка была совершенно суха: у нее не оставалось сил даже заплакать. Она перевернулась на спину.
На расписном потолке парили ангелы. Это хороший знак. Значит, остается только Голливуд. Если она все правильно сделает, ее ждут деньги и слава, а если она ошибется… Ее ожидает тюрьма.
Последняя мысль заставила Элизу отвести глаза от невинных ангельских лиц. В любом случае медлить больше нельзя. Еще день, и Кержич возьмет ее замок на абордаж. Вдвоем с мужем Амалии они вытряхнут из нее все.
Пора.
Элиза встала с кровати, подошла к столу и достала из ящика небольшую тетрадь, перелистала. Что ж, пришло время воспользоваться задуманным.
Но только как живой добраться до Голливуда?

Глава 29
1
Итак, худо-бедно, но путешествие продолжалось. И никто, включая самого заслуженного туриста, не переживал по поводу изменения первоначальных боевых планов. Существенно пошатнувшиеся вегетарианские воззрения окончательно добили знаменитые жареные колбаски с пивом. Раз попробовав их нежную лопающуюся корочку, он, словно акула, отведавшая людской крови, уже не мог остановиться. Все высвободившиеся от дальних переходов силы он бросил на знакомство с национальной кухней, в чем ему с радостью помогали сын Гоша и известный обжора Прохазка. Их столы мгновенно заполняли разнообразные пены, помазанки, сардельки, копченые куриные деликатесы, ветчинные и селедочные завиточки, жареные куски свинины и литры, литры холодного пенящегося пива — светлого, темного и резаного.
Неправильный образ жизни заметно улучшил настроение бывшего туриста, но вместе с тем нанес сокрушительный удар по его почкам, о чем свидетельствовали частые отлучки в туалет и темные мешки под глазами. Остальные хоть и проявляли в еде некоторую сдержанность, отмене пеших походов тоже радовались.
Однако изменение планов, кроме очевидных выгод, повлекло за собой и частичные неудобства. До следующей гостиницы проще всего было добираться двумя путями: сухопутным, то есть пешим, узкой тропкой вдоль реки километров тридцать, или все те же тридцать километров, но по самой реке. Все остальные варианты оказывались более громоздкими. И автобусы, и поезда, кроме того, что делали приличный крюк, не имели прямого сообщения. На поезде надо было пересаживаться два раза, на автобусе, правда, всего один, но в месте пересадки пришлось бы ожидать почти три часа. Пешком идти никто не хотел, а река манила прохладой и ласковой серой волной.
Гоша, как и всякий человек, никогда не ходивший на байдарке, тотчас загорелся этой идеей.
— Так, берем напрокат… раз, два, три… шесть байдарок, и через час мы на месте!
— Вы собираетесь идти со скоростью двадцать узлов? — с любопытством осведомился Полетаев.
Гоша покраснел.
— Это много или мало? — с вызовом спросил он.
— Ну, не знаю, не знаю… — Подполковник потер гладко выбритый мужественный подбородок. — Для кого как. Например, для морской яхты при сильном ветре и включенном двигателе более чем достаточно. Представить себе пана Прохазку, развивающего такую крейсерскую скорость на байдарке, признаться, затрудняюсь.
— Да у него даже зад туда не влезет, — хмыкнул Ример. — Какая еще скорость!
Ничего не подозревающий пан Ярослав грел на солнышке то самое место и вполне мирно беседовал с Чижиковой о погоде.
— А кто вообще умеет плавать на байдарке? — поинтересовалась Катя.
— Не плавать, а ходить, — вежливо поправил Полетаев. — Лично я умею.
— Я тоже, — эхом отозвался Деланян. Ример зевнул:
— Если мне показать, в какую сторону весла крутятся, то могу попробовать.
— Виктор Семенович, а вы?
Тот принялся жевать обветренными губами:
— Разумеется, в свое время я…
— Так, все ясно. — Даша не стала дослушивать. — Констатирую — из одиннадцати человек на байдарках умеют ходить только двое.
— Откуда одиннадцать-то? — быстро обежал всех глазами розовощекий Гоша.
— Детей, конечно, можно сунуть в рюкзаки, но вряд ли они согласятся. Поэтому одиннадцать.
— А если получше приглядеться к этому толстозадому, то и все двенадцать, — добавил Ример, который все не мог простить Прохазке затрещины, полученной в театре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66