— Ты же женщина!
— И что? Значит, меня можно записывать ко всяким полоумным старухам?
— Да не такая уж она и полоумная, — пожал плечами Ример. — Так, чуть-чуть не в себе. Зато ты у нас самая артистичная, тебе она сразу поверит. Постарайся у нее выведать как можно больше. Я бы сам пошел, да только старая ведьма, судя по всему, мужчин не очень…
В разговор вмешался Полетаев:
— Действительно, Дарья Николаевна, раз вы все начали, вам и карты в руки. Почетная роль. Я бы сам пошел… Но раз Николай Сергеевич говорит, что должна идти женщина, — он развел руками, — лучше вас кандидатуры не сыскать.
Катя неожиданно поддержала подполковника. Она погладила Дашу по плечу:
— Раз надо, значит, надо. Зря мы, что ли, столько страдали.
— Да вы тут все сговорились! А вдруг она…
— Вдруг, вдруг! — рассердился Ример. — Какого черта мы тащились через пол-Чехии? Короче — выбирать не приходится. Что страшного с тобой там случится? Пожуешь пару травок, может, и правда чего-то там подкорректируешь.
— Я уже один раз подкорректировала. — Даша, видимо, вспомнила посещение Агнешки.
Однако никто из соотечественников не выказал понимания. Тогда обреченная попыталась воззвать к своему непосредственному начальнику: тот был противником всяческого рода авантюр и пользовался авторитетом в их компании, к его мнению могли прислушаться.
— Пан Ярослав, но вы-то хоть меня поддержите!
Прохазка с трудом оторвался от жареной ноги.
— Prosim? — разговор до того шел по-русски, и он, очевидно, не прислушивался.
— Они хотят меня отправить к какой-то сумасшедшей старухе.
— Зачем?
— Чтобы я вошла к ней в доверие и выведала все об этом доме.
— Хорошая мысль. — Толстяк вернулся к трапезе.
— Чего же в ней хорошего?
— Хватит нудить! Иди к старухе и постарайся выведать, с кем она живет, когда не бывает дома…
— Нет, — перебил его Полетаев, — Дарья Николаевна для такого разговора совершенно не подходит. — Он взял молодую женщину за руку. — Вы ни о чем, кроме своей болезни, не говорите. Будьте сама собой. Вернетесь, я вас потом… — он запнулся, — я с вами поговорю. А там видно будет. И вот еще что, — подполковник окинул взглядом ее порядком запылившийся наряд, — Катерина Юрьевна, помогите вашей кузине немного привести себя в порядок.
4
Даша смотрела на бормочущую старуху и думала, что рано или поздно очередная ведьма ее погубит. Отравит или сглазит.
Бабка словно прочитала ее мысли:
— Аура у тебя плохая. Кто-то недавно из тебя всю энергию выкачал.
Даша тяжело вздохнула. Она никак не могла понять, откуда в Чехии вдруг сразу появилось столько колдуний, до этого она о них слыхом не слыхивала.
— Если не узнаешь кто, плохо тебе придется. — Бабка пронзила ее нехорошим взглядом.
— Как я узнаю? — Даша была больше раздражена, чем испугана. — Их, этих кровопийц, вокруг меня человек восемь постоянно крутится. И каждый норовит моей энергией подзарядиться.
— Нет, — бабка упрямо мотнула косматой головой, — это не простой человек был, а кто-то посвященный.
«Ну, здрасте вам». Даша с трудом сдержала проклятие. Мало того, что преподобная Агнешка истязала ее почти час, так еще и энергию выкачала! Жалко, что Деланян уже умер.
— Да, был тут у меня эпизод… — Молодая женщина не знала, что лучше: рассказать или промолчать.
Промолчишь, а из энергетической дырки все окончательно высыплется, расскажешь — так эта начнет лечить и тогда окончательно тронется.
— Я тебе сейчас настой дам, все как рукой снимет.
Бабка склонилась над склянками и что-то долго в них месила.
— На, пей.
Даша осторожно понюхала жидкость. Запах был сильный, но травяной. Впрочем, цикута тоже растение.
— А можно я ее с собой возьму? — подняла она глаза на старуху. — Перед сном как раз и выпью.
— Сейчас пей. — Ведьма начала подталкивать ее руку со стаканом ко рту. — Сейчас пей, потом поздно будет.
— Нет. — Даша решительно отставила стакан. — Я все-таки вечером выпью. Да и вообще мне уже пора. Вы одна здесь живете?
— Одна. — Старуха достала маленькую бутылочку и перелила приготовленный отвар. — На, с собой возьми.
— А дети? — Она осмотрела комнату. Никаких фотографий, никаких лишних вещей.
— Нет у меня детей.
— Значит, знакомые навещают?
— Да нет. Разве что заболеют, тогда идут ко мне за лекарством. Я многих от смерти спасла. И ты не шути. У тебя аура жженая.
Даша посмотрела на бутылочку:
— А если ваше лекарство выпью, поможет?
— И это не поможет. Если чужое не отдашь.
— Что? — Молодая женщина чуть склонилась вперед. — В каком смысле?
— В прямом. У тебя есть вещь, которая тебе не принадлежит. На ней проклятье. Выброси ее.
Даша, не отрывая глаз от старухи, пыталась сообразить, что же чужого находится в ее чемодане. Одолженная у сестры блуза? Выбросить ее она просто не имела права…
— А могу я эту чужую вещь просто вернуть?
На секунду Даше показалось, что старуха растерялась.
— Вернуть?
— Да. Я кофточку у сестры взяла, так…
— Какая кофточка! Память на тебя чужая легла. Смерть у тебя бумажная в руках!
Даша сглотнула:
— Бумажная смерть?
— Именно. Смерть вокруг тебя ходит. Всех вокруг тебя косит. Пока от этой вещи не избавишься, не видать тебе покоя. Бумага иногда хуже огня сжигает. А протянешь еще, так и сама… — Старуха фразу не закончила, но перепуганная женщина и без того все поняла.
— Знаете, я пойду к себе, пересмотрю все вещи еще раз. Если чего найду…
— Ищи. Только не вздумай жечь. Тогда тебя уже ничто не спасет.
— А что надо сделать?
— Выйди в поле, брось за спину и скажи: «Прочь пошла, рука чужая, не хватай меня, не тащи к себе…» А лучше возьми эту вещь и мне принеси, я тогда с тебя всю порчу сниму. А сейчас иди. Иди. Мне отдохнуть надо.
5
Даша спустилась с крыльца в еще большем смятении, чем на него всходила. Ример уже поджидал ее.
— Ну как?
— Подожди, дай в себя приду…
— Что она сказала?
Отмахнувшись, Даша пошла вниз по улице, в направлении, противоположном ранчо.
— Ты куда? Нам в другую сторону!
На ходу развернувшись, Даша зашагала уже в правильном направлении.
— Она, наверное, чокнутая. Уговаривала меня вернуть какую-то чужую вещь.
— Чужую вещь? — Ример семенил рядом, как преданная собачонка в ожидании лакомства.
— То ли я ее украла, то ли взяла без спроса, и она мне теперь ауру жжет.
— Так отдай.
Даша остановилась и неприветливо оглядела вдовца:
— Чего отдать-то?
— Ну то, что тебе ауру жжет…
Она продолжала рассматривать его со все возрастающим подозрением:
— Мне ничего нигде не жжет и не жмет. Кроме того, у меня нет привычки присваивать чужие вещи.
Ример сунул руки в карманы. Поковырявшись с минуту в широченных штанинах, в которых, казалось, у карманов просто нет дна, он извлек помятую пачку дешевых местных сигарет и предложил одну Даше:
— Закуришь?
— Спасибо, я потерплю.
Ример прикурил и выпустил колечко.
— Ты знаешь, наверное, и правда она того… Днем, когда я со старухой по поводу тебя договаривался, она мне вдруг и говорит: «Большие деньги потерял, но сам не найдешь, пока куница не поможет. Только отдай кунице половину».
Даша выпучила глаза. С минуту она не могла произнести ни слова.
— Кто тебе должен помочь?!
— Куница. — Ример глубоко затянулся. — А я даже не представляю, как эта зверюга выглядит. Слушай, — он демонстративно не замечал состояния своей собеседницы, — а может, это та дохлая кошка, что у моей тетки на шее висела? Может, в ней бриллианты зашиты?
— Дурак ты. — Даша вырвала из его руки пачку и достала сигарету. — Животное, которое было у твой тетки на пальто, вымерло лет за двести до динозавров. А куница — это мое школьное прозвище. Моя девичья фамилия — Кунцева.
Ример от неожиданности хрюкнул. Некоторое время они стояли посередине дороги и молча курили. Наконец вдовец зашевелился:
— Послушай, ведь эта карга не могла знать твою кличку. Может, она и вправду ведьма?
— Что нам это дает? — Даша вопросительно посмотрела на него.
— Значит, это действительно тот дом.
— Вот как? — Она глянула сквозь облако сигаретного дыма. Вечер стоял безветренный, и между ними повисла белесая пелена. — В таком случае забудь про деньги, от нее ты их никогда не получишь.
— А они их здесь и не прятали. — Вдовец о чем-то усилено размышлял.
— Откуда такая уверенность?
— Я это сейчас понял. Римка хотела расширять дело и именно в него и вбухала все деньги.
— Тогда при чем здесь эта старуха?
— Бабы приезжали к ней, чтобы узнать, выгорит оно у них или нет.
— Чего-чего?
Ример поспешил объяснить:
— Моя жена была суеверна, все время ходила к каким-то бабкам, гадалкам, знахаркам… Понимаешь?
Даше это объяснение не показалось слишком убедительным.
— Ей в России их не хватало? Я вообще до этой поездки не знала, что в Чехии существуют такие.
— Но ведь существуют же!
— Ну, ну… — Даша вздохнула. Из всех возможных вариантов развития истории с домом нынешний удовлетворял меньше всего — теперь с Римера точно взять нечего.
Однако сам Ример так не думал.
— Ладно, раз пошла такая баня, договариваемся так, как предлагала старуха: половина моя — половина твоя.
— Половина от чего? — усмехнулась Даша. Она не переставала удивляться его наглости
— Да пес его знает! Может, от миллиона. А может, и от десяти.
— Какие миллионы? Очнись. Здесь ничего нет. Ни-че-го!
Но Ример вел себя, словно тетерев на току.
— Нет, неспроста старуха тебе про эту вещь говорила… Вспомни, что конкретно она спрашивала?
— О чем?
— Ну про то, как ты там что-то сперла?
Молодая женщина от возмущения поперхнулась дымом:
— Ты соображаешь, что говоришь? Ничего я ни у кого не перла.
— Может, она имела в виду в переносном смысле?
— Да ни в каком я не перла!
— Хватит из себя невинность строить! Может, кто-то у тебя какие-то документы оставил? Или дал на хранение?
Заходящее солнце слепило глаза. Даша надела солнечные очки.
— Я ничего такого не помню, — раздельно произнесла она. — Может, конечно, кто-то приходил и подсунул… Только у меня никого давно не было.
— Подожди, а как она описала этот предмет?
Даша почесала кончик носа.
— Весьма абстрактно. Мол, чужая память… «Чужая память тебе ауру жжет… Бумага иногда хуже огня бывает…» Чушь, да и только.
— Что же старуха имела в виду? — картинно задумался Ример. — Может, чьи-нибудь воспоминания?
— Чьи? — Даша взглянула на него поверх очков. — Лично я зареклась дневники вести, а чужих у меня нет.
— Точно? — прищурился вдовец.
— По крайней мере, я об этом ничего не знаю.
— Может, тебе свои вещи пересмотреть?
— Где? Дома?
— Почему дома? Здесь. В сумках поройся.
Даша посмотрела на собеседника как на сумасшедшего:
— Ты еще хуже, чем эта старуха.
— Ну, ну, — хмыкнул вдовец, — будь осторожнее. И на старуху бывает проруха.
Через некоторое время они дошли до поворота, за которым их поджидали остальные. Начались расспросы:
— Ну как там было?
— Чего она с тобой делала?
— А кто там еще был?
— Вы не помните, чем там пахло?
Даша шарахнулась в сторону:
— Да подождите же! Дайте в себя прийти! Вы даже представить себе не можете, что она со мной там делала…
— Это секта?
— Сексуальная?
— Она тебя трогала?
— Господи, да отстаньте вы! Я очень устала, мне нужно выспаться.
— Нет, Дарья Николаевна, мы так не договаривались, — взвился Полетаев, — вы уже через десять минут все позабудете, ваша память известна! — А затем, понизив голос, прошептал: — Я предлагаю оставить всех, а самим немного прогуляться…
— Это с какой же радости? — закудахтал подслушавший Виктор Семенович.
Он очень нервничал и тянул к Даше костистые руки.
Ей посчастливилось увернуться от его объятий, но зато она сразу угодила в лапы к Яну.
— Пани Даша, у меня для вас небольшой сюрприз, — заворковал он, обнимая ее за талию. — Я отвезу вас в одно чудесное место. Мы будем пить шампанское в погребе старинного замка и…
Полетаев, заметив, что его подопечная готова размякнуть, поспешил вмешаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
— И что? Значит, меня можно записывать ко всяким полоумным старухам?
— Да не такая уж она и полоумная, — пожал плечами Ример. — Так, чуть-чуть не в себе. Зато ты у нас самая артистичная, тебе она сразу поверит. Постарайся у нее выведать как можно больше. Я бы сам пошел, да только старая ведьма, судя по всему, мужчин не очень…
В разговор вмешался Полетаев:
— Действительно, Дарья Николаевна, раз вы все начали, вам и карты в руки. Почетная роль. Я бы сам пошел… Но раз Николай Сергеевич говорит, что должна идти женщина, — он развел руками, — лучше вас кандидатуры не сыскать.
Катя неожиданно поддержала подполковника. Она погладила Дашу по плечу:
— Раз надо, значит, надо. Зря мы, что ли, столько страдали.
— Да вы тут все сговорились! А вдруг она…
— Вдруг, вдруг! — рассердился Ример. — Какого черта мы тащились через пол-Чехии? Короче — выбирать не приходится. Что страшного с тобой там случится? Пожуешь пару травок, может, и правда чего-то там подкорректируешь.
— Я уже один раз подкорректировала. — Даша, видимо, вспомнила посещение Агнешки.
Однако никто из соотечественников не выказал понимания. Тогда обреченная попыталась воззвать к своему непосредственному начальнику: тот был противником всяческого рода авантюр и пользовался авторитетом в их компании, к его мнению могли прислушаться.
— Пан Ярослав, но вы-то хоть меня поддержите!
Прохазка с трудом оторвался от жареной ноги.
— Prosim? — разговор до того шел по-русски, и он, очевидно, не прислушивался.
— Они хотят меня отправить к какой-то сумасшедшей старухе.
— Зачем?
— Чтобы я вошла к ней в доверие и выведала все об этом доме.
— Хорошая мысль. — Толстяк вернулся к трапезе.
— Чего же в ней хорошего?
— Хватит нудить! Иди к старухе и постарайся выведать, с кем она живет, когда не бывает дома…
— Нет, — перебил его Полетаев, — Дарья Николаевна для такого разговора совершенно не подходит. — Он взял молодую женщину за руку. — Вы ни о чем, кроме своей болезни, не говорите. Будьте сама собой. Вернетесь, я вас потом… — он запнулся, — я с вами поговорю. А там видно будет. И вот еще что, — подполковник окинул взглядом ее порядком запылившийся наряд, — Катерина Юрьевна, помогите вашей кузине немного привести себя в порядок.
4
Даша смотрела на бормочущую старуху и думала, что рано или поздно очередная ведьма ее погубит. Отравит или сглазит.
Бабка словно прочитала ее мысли:
— Аура у тебя плохая. Кто-то недавно из тебя всю энергию выкачал.
Даша тяжело вздохнула. Она никак не могла понять, откуда в Чехии вдруг сразу появилось столько колдуний, до этого она о них слыхом не слыхивала.
— Если не узнаешь кто, плохо тебе придется. — Бабка пронзила ее нехорошим взглядом.
— Как я узнаю? — Даша была больше раздражена, чем испугана. — Их, этих кровопийц, вокруг меня человек восемь постоянно крутится. И каждый норовит моей энергией подзарядиться.
— Нет, — бабка упрямо мотнула косматой головой, — это не простой человек был, а кто-то посвященный.
«Ну, здрасте вам». Даша с трудом сдержала проклятие. Мало того, что преподобная Агнешка истязала ее почти час, так еще и энергию выкачала! Жалко, что Деланян уже умер.
— Да, был тут у меня эпизод… — Молодая женщина не знала, что лучше: рассказать или промолчать.
Промолчишь, а из энергетической дырки все окончательно высыплется, расскажешь — так эта начнет лечить и тогда окончательно тронется.
— Я тебе сейчас настой дам, все как рукой снимет.
Бабка склонилась над склянками и что-то долго в них месила.
— На, пей.
Даша осторожно понюхала жидкость. Запах был сильный, но травяной. Впрочем, цикута тоже растение.
— А можно я ее с собой возьму? — подняла она глаза на старуху. — Перед сном как раз и выпью.
— Сейчас пей. — Ведьма начала подталкивать ее руку со стаканом ко рту. — Сейчас пей, потом поздно будет.
— Нет. — Даша решительно отставила стакан. — Я все-таки вечером выпью. Да и вообще мне уже пора. Вы одна здесь живете?
— Одна. — Старуха достала маленькую бутылочку и перелила приготовленный отвар. — На, с собой возьми.
— А дети? — Она осмотрела комнату. Никаких фотографий, никаких лишних вещей.
— Нет у меня детей.
— Значит, знакомые навещают?
— Да нет. Разве что заболеют, тогда идут ко мне за лекарством. Я многих от смерти спасла. И ты не шути. У тебя аура жженая.
Даша посмотрела на бутылочку:
— А если ваше лекарство выпью, поможет?
— И это не поможет. Если чужое не отдашь.
— Что? — Молодая женщина чуть склонилась вперед. — В каком смысле?
— В прямом. У тебя есть вещь, которая тебе не принадлежит. На ней проклятье. Выброси ее.
Даша, не отрывая глаз от старухи, пыталась сообразить, что же чужого находится в ее чемодане. Одолженная у сестры блуза? Выбросить ее она просто не имела права…
— А могу я эту чужую вещь просто вернуть?
На секунду Даше показалось, что старуха растерялась.
— Вернуть?
— Да. Я кофточку у сестры взяла, так…
— Какая кофточка! Память на тебя чужая легла. Смерть у тебя бумажная в руках!
Даша сглотнула:
— Бумажная смерть?
— Именно. Смерть вокруг тебя ходит. Всех вокруг тебя косит. Пока от этой вещи не избавишься, не видать тебе покоя. Бумага иногда хуже огня сжигает. А протянешь еще, так и сама… — Старуха фразу не закончила, но перепуганная женщина и без того все поняла.
— Знаете, я пойду к себе, пересмотрю все вещи еще раз. Если чего найду…
— Ищи. Только не вздумай жечь. Тогда тебя уже ничто не спасет.
— А что надо сделать?
— Выйди в поле, брось за спину и скажи: «Прочь пошла, рука чужая, не хватай меня, не тащи к себе…» А лучше возьми эту вещь и мне принеси, я тогда с тебя всю порчу сниму. А сейчас иди. Иди. Мне отдохнуть надо.
5
Даша спустилась с крыльца в еще большем смятении, чем на него всходила. Ример уже поджидал ее.
— Ну как?
— Подожди, дай в себя приду…
— Что она сказала?
Отмахнувшись, Даша пошла вниз по улице, в направлении, противоположном ранчо.
— Ты куда? Нам в другую сторону!
На ходу развернувшись, Даша зашагала уже в правильном направлении.
— Она, наверное, чокнутая. Уговаривала меня вернуть какую-то чужую вещь.
— Чужую вещь? — Ример семенил рядом, как преданная собачонка в ожидании лакомства.
— То ли я ее украла, то ли взяла без спроса, и она мне теперь ауру жжет.
— Так отдай.
Даша остановилась и неприветливо оглядела вдовца:
— Чего отдать-то?
— Ну то, что тебе ауру жжет…
Она продолжала рассматривать его со все возрастающим подозрением:
— Мне ничего нигде не жжет и не жмет. Кроме того, у меня нет привычки присваивать чужие вещи.
Ример сунул руки в карманы. Поковырявшись с минуту в широченных штанинах, в которых, казалось, у карманов просто нет дна, он извлек помятую пачку дешевых местных сигарет и предложил одну Даше:
— Закуришь?
— Спасибо, я потерплю.
Ример прикурил и выпустил колечко.
— Ты знаешь, наверное, и правда она того… Днем, когда я со старухой по поводу тебя договаривался, она мне вдруг и говорит: «Большие деньги потерял, но сам не найдешь, пока куница не поможет. Только отдай кунице половину».
Даша выпучила глаза. С минуту она не могла произнести ни слова.
— Кто тебе должен помочь?!
— Куница. — Ример глубоко затянулся. — А я даже не представляю, как эта зверюга выглядит. Слушай, — он демонстративно не замечал состояния своей собеседницы, — а может, это та дохлая кошка, что у моей тетки на шее висела? Может, в ней бриллианты зашиты?
— Дурак ты. — Даша вырвала из его руки пачку и достала сигарету. — Животное, которое было у твой тетки на пальто, вымерло лет за двести до динозавров. А куница — это мое школьное прозвище. Моя девичья фамилия — Кунцева.
Ример от неожиданности хрюкнул. Некоторое время они стояли посередине дороги и молча курили. Наконец вдовец зашевелился:
— Послушай, ведь эта карга не могла знать твою кличку. Может, она и вправду ведьма?
— Что нам это дает? — Даша вопросительно посмотрела на него.
— Значит, это действительно тот дом.
— Вот как? — Она глянула сквозь облако сигаретного дыма. Вечер стоял безветренный, и между ними повисла белесая пелена. — В таком случае забудь про деньги, от нее ты их никогда не получишь.
— А они их здесь и не прятали. — Вдовец о чем-то усилено размышлял.
— Откуда такая уверенность?
— Я это сейчас понял. Римка хотела расширять дело и именно в него и вбухала все деньги.
— Тогда при чем здесь эта старуха?
— Бабы приезжали к ней, чтобы узнать, выгорит оно у них или нет.
— Чего-чего?
Ример поспешил объяснить:
— Моя жена была суеверна, все время ходила к каким-то бабкам, гадалкам, знахаркам… Понимаешь?
Даше это объяснение не показалось слишком убедительным.
— Ей в России их не хватало? Я вообще до этой поездки не знала, что в Чехии существуют такие.
— Но ведь существуют же!
— Ну, ну… — Даша вздохнула. Из всех возможных вариантов развития истории с домом нынешний удовлетворял меньше всего — теперь с Римера точно взять нечего.
Однако сам Ример так не думал.
— Ладно, раз пошла такая баня, договариваемся так, как предлагала старуха: половина моя — половина твоя.
— Половина от чего? — усмехнулась Даша. Она не переставала удивляться его наглости
— Да пес его знает! Может, от миллиона. А может, и от десяти.
— Какие миллионы? Очнись. Здесь ничего нет. Ни-че-го!
Но Ример вел себя, словно тетерев на току.
— Нет, неспроста старуха тебе про эту вещь говорила… Вспомни, что конкретно она спрашивала?
— О чем?
— Ну про то, как ты там что-то сперла?
Молодая женщина от возмущения поперхнулась дымом:
— Ты соображаешь, что говоришь? Ничего я ни у кого не перла.
— Может, она имела в виду в переносном смысле?
— Да ни в каком я не перла!
— Хватит из себя невинность строить! Может, кто-то у тебя какие-то документы оставил? Или дал на хранение?
Заходящее солнце слепило глаза. Даша надела солнечные очки.
— Я ничего такого не помню, — раздельно произнесла она. — Может, конечно, кто-то приходил и подсунул… Только у меня никого давно не было.
— Подожди, а как она описала этот предмет?
Даша почесала кончик носа.
— Весьма абстрактно. Мол, чужая память… «Чужая память тебе ауру жжет… Бумага иногда хуже огня бывает…» Чушь, да и только.
— Что же старуха имела в виду? — картинно задумался Ример. — Может, чьи-нибудь воспоминания?
— Чьи? — Даша взглянула на него поверх очков. — Лично я зареклась дневники вести, а чужих у меня нет.
— Точно? — прищурился вдовец.
— По крайней мере, я об этом ничего не знаю.
— Может, тебе свои вещи пересмотреть?
— Где? Дома?
— Почему дома? Здесь. В сумках поройся.
Даша посмотрела на собеседника как на сумасшедшего:
— Ты еще хуже, чем эта старуха.
— Ну, ну, — хмыкнул вдовец, — будь осторожнее. И на старуху бывает проруха.
Через некоторое время они дошли до поворота, за которым их поджидали остальные. Начались расспросы:
— Ну как там было?
— Чего она с тобой делала?
— А кто там еще был?
— Вы не помните, чем там пахло?
Даша шарахнулась в сторону:
— Да подождите же! Дайте в себя прийти! Вы даже представить себе не можете, что она со мной там делала…
— Это секта?
— Сексуальная?
— Она тебя трогала?
— Господи, да отстаньте вы! Я очень устала, мне нужно выспаться.
— Нет, Дарья Николаевна, мы так не договаривались, — взвился Полетаев, — вы уже через десять минут все позабудете, ваша память известна! — А затем, понизив голос, прошептал: — Я предлагаю оставить всех, а самим немного прогуляться…
— Это с какой же радости? — закудахтал подслушавший Виктор Семенович.
Он очень нервничал и тянул к Даше костистые руки.
Ей посчастливилось увернуться от его объятий, но зато она сразу угодила в лапы к Яну.
— Пани Даша, у меня для вас небольшой сюрприз, — заворковал он, обнимая ее за талию. — Я отвезу вас в одно чудесное место. Мы будем пить шампанское в погребе старинного замка и…
Полетаев, заметив, что его подопечная готова размякнуть, поспешил вмешаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66