Приятно было снова ощутить физическую близость. Кончиком языка он ласкал ее губы, она слегка приоткрыла их, коснулась своим языком его языка. Он задышал чаще. Так, все, пора останавливаться, подумала Диана и открыла глаза – рядом, в проходе, стоял Мервин.
Он пробирался вперед через отсек и, возможно, не заметил бы их, но вдруг, словно повинуясь какому-то неведомому знаку, повернулся, посмотрел через плечо и ужаснулся увиденному. Он так и остался стоять, побледнев как смерть.
Диана достаточно хорошо знала мужа и отлично понимала, что сейчас происходит в его голове. Хотя она ему уже сказала, что любит Марка, он слишком упрям, чтобы примириться, поэтому для него увидеть ее в объятиях чужого мужчины, страстно целующего ее в губы, конечно, шок.
Его лицо побагровело, густые брови взлетели вверх. На мгновение Диана подумала, что сейчас он бросится в драку, но Мервин отвернулся и пошел дальше.
– В чем дело? – спросил Марк, когда она наконец оторвались от его губ. Все это время он сидел спиной к проходу и ничего не видел. Она решили не говорить ему, так будет лучше.
– Тише, могут увидеть, – прошептала она. Он неохотно отодвинулся.
Сначала она почувствовала облегчение, но тут же начала сердиться. Какое право имеет Мервин преследовать ее по всему свету и каждый раз, когда она с Марком целуется, делать недовольное лицо. Брак не рабство, она ушла от него, он должен с этим примириться. Марк зажег сигарету. Нет, нужно поговорить с Мервином, сказать, чтобы оставил ее в покое, ушел из ее жизни.
Она встала.
– Пойду посмотрю, что в гостиной, а ты пока покури. – Не дожидаясь ответа, она вышла.
Диана уже убедилась, что сзади Мервина нет, поэтому пошла вперед. Толчки уменьшились, и идти было легче. В третьем отсеке его не было. В гостиной сидели мужчины, играли в преферанс, удобно расположившись в креслах, даже пристегнулись ремнями безопасности, на столах несколько бутылок виски, дым столбом. Она прошла дальше. Во втором отсеке одну сторону занимало семейство Оксенфордов. Все на борту знали, что лорд Оксенфорд оскорбил Карла Хартманна и его друга, барона Гейбона. Диана находила такое поведение возмутительным. Хорошо еще, что Мервин вступился, – безусловно, у него были и достоинства.
Затем она оказалась на кухне. Пока Дейви раскладывал постели в хвостовой части, Никки быстро мыл посуду. Напротив был мужской туалет, потом лестница на верхнюю палубу и еще дальше – первый отсек. Она предположила, что Мервин как раз в том отсеке, но там была только отдыхающая смена.
Она поднялась вверх по лестнице, мимоходом заметив, что наверху так же удобно, как и внизу. Однако момент был выбран неудачно, все члены экипажа оказались ужасно занятыми. Один из них подошел к ней.
– Мадам, в следующий раз я с удовольствием покажу вам палубу, но сейчас сильный шторм, и я прошу вас вернуться на ваше место и обязательно пристегнуть ремень.
«Наверное, Мервин в туалете, – подумала она, спускаясь по лестнице. – Итак, пока не ясно, где же он сидит».
Уже спустившись, у подножия лестницы она столкнулась с Марком. Диана опустила глаза, зная, что виду нее сейчас довольно виноватый.
– Что ты здесь делаешь? – спросила она.
– Я хотел бы задать тебе аналогичный вопрос. – В его голосе появилась неприятная нотка.
– Просто ходила.
– Искала Мервина?
– Марк, не болтай глупостей. Почему ты сердишься?
– Потому что ты горишь от нетерпения видеть его.
Их беседу, к счастью, прервал Никки.
– Господа, возвращайтесь к себе, пожалуйста, там и договорите. Погода немного успокоилась, но скоро снова начнется «болтанка».
Они вернулись в отсек. Диана чувствовала себя по-дурацки. Надо же, ее преследуют двое – Мервин и Марк, – один ревнует к другому. Как глупо.
Они сели. Беседу продолжить не удалось, вернулись Оллис Филд и его подопечный. Фрэнк был в ярко-желтом шелковом халате, на спине изображение дракона, Филд – в стареньком шерстяном. Одним ловким движением Фрэнк скинул халат, под ним была красная пижама с белым кантом. Он поставил тапочки на ковер и забрался по лесенке наверх.
И тут, к своему ужасу, она увидела, как Филд вынул из кармана новенькие сверкающие наручники и тихо сказал что-то Фрэнку на ухо. Диана не расслышала ответа, но поняла, что Фрэнк протестует. Между тем Филд настаивал, и в итоге Фрэнк протянул ему одну руку. Филд защелкнул одно кольцо наручника ему на кисть, а другое зацепил за каркас полки. Затем наглухо задернул верхнюю штору, закрепил зажимы.
Значит, правда, что Фрэнк преступник.
– Черт, – прошептал Марк.
– И все же я не верю, что он убийца, – тихо сказала Диана.
– Я тоже. Хотя, даже если и летит четвертым классом, на каком-нибудь паршивеньком теплоходишке, заплатив всего пятьдесят долларов, и то безопаснее.
– Напрасно ему надели наручники. Парень наверняка не уснет, прикованный к своей кровати, даже не сможет повернуться.
– Нашла о чем думать. Какая ты добренькая! Этот тип, возможно, гнусный насильник, а ты волнуешься, что ему, видите ли, будет неудобно спать.
Она положила голову ему на плечо. Он погладил ее волосы. Еще минуту назад, казалось, он был в бешенстве, теперь все изменилось.
– Марк, – тихо прошептала она. – Ты думаешь, двое могут уместиться на одной койке?
– Милая, ты что, боишься шторма?
– Вовсе нет.
Он удивленно посмотрел на нее, но потом понял и улыбнулся.
– Думаю, да, хотя сразу предупреждаю, рядом лежать не удастся.
– А если боком?
– Слишком узко.
– Хорошо, так даже лучше. Кто-то будет сверху.
– Может быть, ты?
Она захихикала.
– Могу и я.
– Стоит подумать. А сколько ты весишь? – Восемь стоунов, не считая груди.
– Ладно, пойдем переоденемся?
Она сняла шляпку, бросила ее на сиденье. Марк вытащил снизу их чемоданчики: у него побольше – саквояж из разноцветной кожи, у нее плоский, маленький, тоже кожаный, но желто-коричневого цвета, у ручки – инициалы золотыми буквами.
Диана поднялась с места.
– Побыстрее, – попросил Марк, поцеловав ее в пухлые губы.
На секунду она прижалась к нему бедром и почувствовала его напряжение.
– О боже! Ты таким и останешься, когда вернешься из туалета?
– Не думаю. Если только быстренько сделаю пи-пи в иллюминатор. – Она засмеялась. – Но я покажу тебе, как снова сделать его твердым.
– Тогда не задерживай урок, Марк. Я способная ученица.
Марк взял саквояж и пошел в туалет переодеваться. Как только он вышел из отсека, ему на пути повстречался Мервин, который двигался в обратном направлении. Мужчины бросили друг на друга косые взгляды, как два кота через забор, но не проронили ни слова.
Диана удивилась, увидев Мервина в какой-то странной ночной рубашке из грубой фланели, с какими-то дурацкими широкими коричневыми полосками.
– Боже, что ты на себя такое надел? Надо же, просто шут гороховый.
– Давай, смейся. Это все, что я смог найти в Фойнесе. Там понятия не имеют о шелковых пижамах. Когда я спросил об этом в местном магазинчике, на меня посмотрели, как на полоумного.
– Что ж, смотри, только ты вряд ли понравишься своей подруге миссис Линеан в этом наряде.
«Чего я цепляюсь, какое мне дело», – подумала она.
– Думаю, я ей ни в каком виде не понравлюсь, – буркнул в ответ Мервин и пошел дальше.
Вошел стюард.
– Дейви, будь любезен, постели наши постели, ладно? – обратилась к нему Диана.
– Конечно, мадам.
– Спасибо. – Она взяла чемоданчик и вышла.
Проходя через отсек номер пять, она неожиданно заинтересовалась, где же спит Мервин. Ни одна из постелей в пятом отсеке не была расстелена, впрочем, как и в шестом, и тем не менее он куда-то исчез. Внезапно у нее возникла догадка, что он может быть только в купе для новобрачных. И миссис Линеан она нигде кроме дамской комнаты не видела. Она стояла в задумчивости у входа в туалет, пораженная этой мыслью. Возмутительно! Неужели Мервин и миссис Линеан ночуют одни в купе для новобрачных?
Определенно компания не разрешит такого безобразия. Наверное, все-таки, миссис Линеан где-то в носовой части уже залезла на полку и задернула штору.
«Надо проверить», – подумала Диана.
Она подошла к двери последнего купе и после минутного колебания нажала на ручку. Дверь тотчас открылась.
Купе выглядело почти так же, как остальные, – терракотовый ковер, бежевые стены, сине-голубая обивка со звездочками, как в гостиной. В глубине пара коек, по одну сторону маленькая кушетка и кофейный столик, по другую – стул и трюмо. По бокам два иллюминатора.
Посреди комнаты стоял Мервин, ошарашенный ее внезапным появлением. Миссис Линеан не было видно, но на кушетке лежал ее серый кашемировый пиджак.
Диана вошла и захлопнула за собой дверь.
– Как ты мог?
– Мог что?
«Хороший вопрос, – мелькнула мысль в голове. – Чего я, собственно, злюсь?»
– Наивный, теперь все узнают, что ты проводишь с ней ночь.
– У меня не было выбора. Все остальные места давно заняты.
– Над нами будут хохотать, это из-за того, что ты меня преследуешь!
– Пускай, мне наплевать. Над рогоносцами всегда смеются.
– Ну это уж слишком. Тебе следовало сразу понять что к чему, а не устраивать свои «догонялки».
– А ты меня, кажется, так и не знаешь по-настоящему.
– Нет, знаю, прекрасно изучила за пять лет, потому и пыталась сбежать от тебя.
– Ну что ж, – пожал он плечами, – считай, что тебе не повезло. Просто, я оказался умнее.
– Напротив. Уперся как баран и не хочешь сдаваться, когда надо.
– Я никогда не был уступчивой овечкой.
– Хорошо, ты хоть знаешь, кто она? Замужняя женщина – я видела у нее на руке кольцо.
– Она вдова. А вообще, чего ты так кипятишься? Тоже не голубка – замужем, а ночь проводишь с любовником.
– Но мы хотя бы спим в разных постелях и в общем отсеке, а не прячемся от людских глаз в уютные апартаменты для новобрачных. – При этом Лиана слегка покраснела, вспомнив, о чем они говорили с Марком несколько минут назад.
– Во всяком случае, между мной и миссис Линеан ничего нет. Не в пример вам. Ты со своим дружком, небось, валялась в постели все лето, аж пружины трещали.
– Не будь таким пошлым, Мервин, – прошипела она, зная в глубине души, что здесь он попал в точку: каждый раз, как только она встречалась с Марком, ее трусы сразу становились влажными.
– Пошло не говорить, пошло делать. Я лишь называю вещи своими именами.
– Хорошо, но я скрывала свои чувства, щадила твое самолюбие, никогда ничего не выставляла напоказ.
– Не уверен. И вообще не удивлюсь, если в Манчестере я был единственным, не знавшим о твоих проделках. «Изменщицы» и шлюхи только думают, что они осторожны, на самом деле, о них всегда все известно.
– Не смей обзывать меня гадкими словами.
– Почему? Это определение вполне тебе подходит – женщина, совершающая прелюбодеяние.
– Какой ужас!
– Скажи спасибо, по Библии таких, как ты, забрасывали камнями.
– Ты говоришь отвратительные слова, и тебе даже не совестно.
– Поступков – вот чего надо стыдиться.
– Хватит корчить из себя праведника. Ты что, никогда не грешил в жизни?
– По сравнению с тобой, я – сущий ангел.
Она задыхалась, слов не хватало.
– От тебя сбежали две жены, а ты утверждаешь, что ты ангел. Тебе никогда не приходило в голову, что дело в тебе, что это ты поступаешь не так?
Он не выдержал, схватил ее, до боли сжал локти.
– Я ведь дал тебе все, что ты хотела.
– Но не думал о моих чувствах, а я живой человек, а не красивая кукла, которую ты взял в жены. Вот почему я ушла от тебя. – Диана попыталась его оттолкнуть, положила руки ему на грудь... и в этот момент вошел Марк.
Он стоял рядом в пижаме, дико уставясь на них.
– Какого черта, Диана? Ты что, собираешься ночевать здесь?
Она оттолкнула Мервина, он отпустил ее руки.
– Нет. Ни в коем случае. Это апартаменты миссис Линеан и ее спутника... мистера Мервина Лавси.
Марк презрительно фыркнул.
– Здорово! Надо будет как-нибудь вставить этот сюжетик в пьеску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75