– Казалось, он не обратил внимания на ее слова.
– Ты счастлива с Марком?
Она тихо кивнула.
– Он будет о тебе заботиться?
– Да, я уверена.
– Перестаньте делать вид, что меня здесь нет, – подал голос Марк.
Диана взяла Марка за руку.
– Мервин, мы с ним любим друг друга, разве ты сам этого не видишь?
На его лице промелькнула ухмылка, но он быстро прогнал ее.
– Ага, вижу.
Что-то уж больно он мягкий сегодня. Чья это заслуга, неужели его приятельницы-вдовушки?
– Это миссис Линеан просила тебя поговорить со мной?
– Нет, но она в курсе того, что я собираюсь сказать.
– Тогда не тяните, а говорите, – не выдержал Марк.
Мервин усмехнулся.
– Не надо подстегивать меня, дружок, Диана ведь все еще моя жена, правда?
– Забудь об этой формальности, мы ее скоро исправим, и не называй меня «дружок», тоже мне, дядя.
– Марк, перестань, а ты, Мервин, действительно не бережешь наше и свое время.
– Хорошо, хорошо, скажу. – Он сделал паузу, втянул в себя воздух. – Диана, не хочу стоять на твоем пути. Я просил тебя вернуться, ты отказалась. Если и впрямь считаешь, что с ним тебе будет лучше, желаю вам обоим удачи. И не держу никакого зла. Вот, собственно, и все.
Минуту в купе стояла тишина. Марк открыл было рот, но Диана его опередила.
– Жалкий лицемер! – ей показалось, что она обо всем догадалась. Внезапная мысль привела ее в ярость. – Как ты посмел!
Он опешил.
– Что... что ты имеешь в виду?
– Чушь, которую ты болтаешь о том, что якобы не хочешь стоять на пути. Представил дело так, будто великодушно жертвуешь собой. Нет, Мервин Лавси, я тебя отлично знаю. Ты отказываешься только тогда, когда сам больше не хочешь. – Краем глаза она видела, что все в отсеке усиленно прислушиваются к разговору, но ей было все равно. – Я разгадала тебя, муженек. Наверняка шушукался ночью со своей вдовушкой. Так? Признавайся.
– Нет.
– Нет? – Она внимательно наблюдала за ним. – Если я ошибаюсь, то только в деталях. Тебе она понравилась, а ей нравишься ты, и вот теперь вы вдвоем решили от меня избавиться, я вам просто стала мешать.
– Не говори глупостей, твои безумные фантазии выходят за всякие рамки.
– У тебя даже мужества не хватает признаться. Но у меня есть глаза, спроси любого в самолете, он думает точно так же. Я разочаровалась в тебе, Мервин, думала, у тебя все же больше мозгов.
– Выбирай выражения.
– Именно так. Однако вместо этого ты придумываешь жалостную историю о том, что якобы не хочешь стоять у нас на пути, о «третьем лишнем», который должен уйти, и так далее. Думаешь, я ребенок и меня можно так легко обмануть? Сердцем чую подвох.
– Хорошо, как хочешь. Я попытался договориться и закончить дело миром. Теперь моя совесть чиста и мне действительно все равно, я оставляю вас наедине со своими мыслями и планами. Обидно, правда. Судя по тому, что ты говоришь, выходит, я кого-то бросил и сбежал с любовницей. – Он направился к двери, но немного задержался. – И вот что, ребята. Дайте мне знать, когда поженитесь. Я вам вышлю свадебный подарок.
Не дожидаясь ответа, он бесшумно исчез.
– Надо же! – Диана негодовала и никак не могла успокоиться. – Каков плут! – Она оглядела остальных пассажиров в отсеке. Княгиня Лавиния презрительно отвернулась, Лулу Белл довольно ухмылялась, Оллис Филд нахмурил лоб, и только Фрэнки Гордино неожиданно произнес: «Ай да девчонка!»
Наконец она решилась взглянуть на Марка, со страхом ожидая его реакции. К ее глубокому удивлению, он широко улыбался. Она не могла удержаться, улыбнулась в ответ.
– Ты чего?
– Да так, любуюсь и горжусь тобой. И еще я доволен.
– Чем это, интересно узнать?
– Тем, что ты нокаутировала Мервина, пожалуй, впервые в жизни.
– Ты думаешь?
– Да. Я уверен, ты его уже не боишься.
– Точно, страх как-то пропал сам собой.
– Понимаешь, что это означает?
– Но ты же сказал – я перестала бояться.
– Нет, гораздо больше. Перестала его любить.
– Неужели? – Диана задумалась. Она всегда считала, что ее любовь к нему угасла очень давно, несколько лет назад, но это было не так. До последнего момента, даже здесь, в самолете, он имел над ней какую-то магическую власть. Она была игрушкой в его руках. И любила, и мучилась, и боялась. Теперь она свободна и может действовать без всякой опаски. Удивительная легкость охватила ее.
– Скажи, тебя уже не волнует его увлечение хорошенькими вдовушками?
– Абсолютно.
– Диана, я тебя обожаю.
Она почувствовала, как в жизни перевернулась одна страница и началась другая, совсем новая.
Глава 24
Когда клипер начал снижаться в бухте Шедьяк в заливе Св. Лаврентия, Гарри опять подумал о том, как бы украсть драгоценности леди Оксенфорд.
Маргарет его расслабляла. Как только он представлял, что может вскоре проснуться с ней на одной широкой кровати в отеле «Вальдорф», потягиваясь, не спеша заказать завтрак в номер, то всякие помыслы о драгоценностях исчезали сами собой. Но он смотрел уже дальше, мечтал, как отправится с ней в Бостон, поможет снять комнату, встать на самостоятельные рельсы. Если все пойдет хорошо, они заживут просто, без излишеств, но счастливо. От этой радужной перспективы дух захватывало.
Однако эти мечты растают, как сон, если он ограбит ее мать.
Шедьяк – последняя посадка перед Нью-Йорком. Гарри знал, что решаться надо сейчас, потом будет поздно.
Ему очень хотелось провернуть дельце так, чтобы не потерять Маргарет. Прежде всего, узнает ли она вообще, что именно он украл «наметки». Леди Оксенфорд, скорее всего, обнаружит пропажу только в отеле. Никто не сможет с точностью утверждать, когда они пропали – при загрузке багажа, в самолете или позже. Конечно, Маргарет знает, что Гарри вор, поэтому, естественно, в первую очередь станет подозревать его, но если он будет все отрицать, клясться, что не брал, поверит ли она ему? Возможно.
Ладно, что дальше? Они будут жить в Бостоне в бедности, а у него в это время в банке целое состояние – сто тысяч долларов. Впрочем, такое положение сохранится недолго. Она найдет способ вернуться в Англию, вступит там в армию. Он же отправится в Канаду и станет военным летчиком. Война продлится год-два, может, чуть больше. Потом он заберет свои деньги, купит домик за городом, возможно, Маргарет переедет к нему и тогда... тогда она все равно спросит, откуда деньги.
Так или иначе, рано или поздно придется ей сказать. Правда, чем позже, тем лучше.
А сейчас надо еще придумать причину, чтобы остаться на борту в Шедьяке. Притвориться больным нельзя – иначе она останется имеете с ним Он должен быть упорен, что она сошла на берег.
Гарри взглянул на Маргарет. Готовясь к посадке, она плотно пристегнулась ремнем. Гарри представил ее обнаженной – на крупные груди падает свет из низких окон, пучок каштановых волос игриво проглядывает меж сомкнутых бедер, длинные стройные ножки вытянулись на ковре. «Только дурак может рисковать таким сокровищем ради горстки рубинов», – подумал он.
Однако дело отнюдь не в рубинах, речь идет о знаменитом «Делийском комплекте» стоимостью в сто тысяч, которых хватит на всю оставшуюся жизнь.
А что, если сказать ей просто, без обиняков: Марджи, я собираюсь стащить драгоценности у твоей матери, не возражаешь? Она может ответить так же искренне: отлично, старая корова ничуть их не заслужила. Бред, даже глупо надеяться на такое. Конечно, она считает себя радикалкой, исповедует различные левые идейки, но это в теории, на практике наверняка все иначе, особенно когда дело касается ее родной семьи. Без сомнения, она воспримет его затею как подлый удар, не оставит ему никаких надежд.
Маргарет встретилась с ним взглядом и улыбнулась.
Самолет снижался в бухте, с воздуха похожей на подкову, рядом хаотично разбросаны маленькие деревянные домики, за ними пашня, невдалеке извилистая железнодорожная ветка. Можно было разглядеть длинный пирс, к которому привязаны несколько разной величины судов, небольшой гидроплан. К востоку на долгие мили тянулся песчаный пляж, среди дюн словно точки видны крошечные летние коттеджики, Гарри даже позавидовал их обладателям – уж больно заманчиво смотрелось место.
Клипер совершил мягкую посадку. На этот раз Гарри чувствовал гораздо меньшее напряжение, он считал себя уже достаточно опытным авиапутешественником.
– Который час, Перси?
– Одиннадцать. Мы на шестьдесят минут опаздываем.
– Сколько времени пробудем в Шедьяке?
– Час.
На этой стоянке использовали несколько иной метод высадки пассажиров на берег. Вместо катера к клиперу подошел буксир, с него перекинули стальной трос и медленно оттащили «боинг» к плавучему доку, затем спустили трап.
Это нововведение было очень важно для Гарри. Если раньше на стоянках пассажиров забирал катер, то есть практически был лишь один шанс попасть на берег, то теперь каждый мог покинуть авиалайнер, когда пожелает. Гарри хотел задержаться под каким-нибудь предлогом, пообещав Маргарет, что обязательно присоединится к ней позже.
Стюард открыл люк, пассажиры стали одеваться на выход. Все Оксенфорды встали, как, впрочем, и Клив Мембюри, который в последнее время все больше молчал, за исключением его оживленной беседы с бароном Гейбоном. «О чем они могли говорить», – опять подумал Гарри, но быстро перешел на более важные проблемы, ибо их накопилось достаточно, хоть отбавляй.
– Сейчас догоню, – второпях шепнул он Маргарет и быстрым шагом направился в туалет.
Он стоял перед зеркалом, тщательно мыл руки, потом расчесывал волосы. Стекло иллюминатора заменила заглушка. Из-за двери было слышно, как спускается сверху экипаж, он решил переждать еще пару минут.
Гарри не сомневался, что на берег сойдут почти все. В Ботвуде многие спали и сейчас хотели вдохнуть глоток свежего воздуха. Оллис Филд со своим «компаньоном», разумеется, останутся. А вот Мембюри – странно, что он сошел, если, конечно, он тоже не приглядывает за Гордино.
Сейчас, через минуту-другую, на борт поднимутся уборщики, поэтому надо действовать немедленно. Пока ни звука. Гарри осторожно выглянул за дверь, огляделся, вышел. На кухне никого, во втором отсеке тоже, дальше в гостиной он разглядел молоденькую уборщицу, усердно подметавшую пол. Без промедления Гарри стал подниматься по винтовой лестнице. Он старался не шуметь, ступать тихо. Уже на полпути неожиданно заметил наверху чьи-то ноги в форменных ботинках. «Ноги» быстро удалялись по ковру. Гарри затаил дыхание, выглянул. Это был его «старый знакомый» – помощник механика Микки Финн. Парень постоял у приборной доски, затем повернул обратно. «Если он сейчас начнет спускаться, я погиб», – подумал Гарри. Однако «ноги» прошли мимо, шаги затихли где-то впереди в носовом отсеке. Ситуация практически повторялась, так же было при его предыдущей вылазке. Гарри решил снова попытать счастья.
Одним махом он взобрался наверх.
Он угадал правильно – люк был открыт, Микки скрылся где-то впереди. Гарри быстро пошел назад на корму, проник в грузовой отсек, тихонько прикрыл за собой дверь и только тут выдохнул воздух.
В прошлый раз он до нитки обыскал правое багажное отделение, сейчас Гарри уверенно направился налево.
Он моментально убедился, что фортуна снова повернулась к нему лицом. В середине стоял большой сундук, обитый цветной кожей, зеленовато-коричневый, с яркой медной окантовкой. Сердце подсказывало, что вещь принадлежит леди Оксенфорд. Он посмотрел табличку – имя не указано, но адрес есть: поместье Оксенфордов, Беркшир.
– Наконец-то, – прошептал Гарри.
На сундуке был только один простенький замок, он легко открыл его перочинным ножом.
Кроме замка по краям шли шесть металлических защелок, они открывались без ключа. Гарри приготовился и поднял дверцу. Его взору предстало два отделения – в одном верхнее платье и другая одежда, обувь, в другом шесть выдвижных ящичков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Ты счастлива с Марком?
Она тихо кивнула.
– Он будет о тебе заботиться?
– Да, я уверена.
– Перестаньте делать вид, что меня здесь нет, – подал голос Марк.
Диана взяла Марка за руку.
– Мервин, мы с ним любим друг друга, разве ты сам этого не видишь?
На его лице промелькнула ухмылка, но он быстро прогнал ее.
– Ага, вижу.
Что-то уж больно он мягкий сегодня. Чья это заслуга, неужели его приятельницы-вдовушки?
– Это миссис Линеан просила тебя поговорить со мной?
– Нет, но она в курсе того, что я собираюсь сказать.
– Тогда не тяните, а говорите, – не выдержал Марк.
Мервин усмехнулся.
– Не надо подстегивать меня, дружок, Диана ведь все еще моя жена, правда?
– Забудь об этой формальности, мы ее скоро исправим, и не называй меня «дружок», тоже мне, дядя.
– Марк, перестань, а ты, Мервин, действительно не бережешь наше и свое время.
– Хорошо, хорошо, скажу. – Он сделал паузу, втянул в себя воздух. – Диана, не хочу стоять на твоем пути. Я просил тебя вернуться, ты отказалась. Если и впрямь считаешь, что с ним тебе будет лучше, желаю вам обоим удачи. И не держу никакого зла. Вот, собственно, и все.
Минуту в купе стояла тишина. Марк открыл было рот, но Диана его опередила.
– Жалкий лицемер! – ей показалось, что она обо всем догадалась. Внезапная мысль привела ее в ярость. – Как ты посмел!
Он опешил.
– Что... что ты имеешь в виду?
– Чушь, которую ты болтаешь о том, что якобы не хочешь стоять на пути. Представил дело так, будто великодушно жертвуешь собой. Нет, Мервин Лавси, я тебя отлично знаю. Ты отказываешься только тогда, когда сам больше не хочешь. – Краем глаза она видела, что все в отсеке усиленно прислушиваются к разговору, но ей было все равно. – Я разгадала тебя, муженек. Наверняка шушукался ночью со своей вдовушкой. Так? Признавайся.
– Нет.
– Нет? – Она внимательно наблюдала за ним. – Если я ошибаюсь, то только в деталях. Тебе она понравилась, а ей нравишься ты, и вот теперь вы вдвоем решили от меня избавиться, я вам просто стала мешать.
– Не говори глупостей, твои безумные фантазии выходят за всякие рамки.
– У тебя даже мужества не хватает признаться. Но у меня есть глаза, спроси любого в самолете, он думает точно так же. Я разочаровалась в тебе, Мервин, думала, у тебя все же больше мозгов.
– Выбирай выражения.
– Именно так. Однако вместо этого ты придумываешь жалостную историю о том, что якобы не хочешь стоять у нас на пути, о «третьем лишнем», который должен уйти, и так далее. Думаешь, я ребенок и меня можно так легко обмануть? Сердцем чую подвох.
– Хорошо, как хочешь. Я попытался договориться и закончить дело миром. Теперь моя совесть чиста и мне действительно все равно, я оставляю вас наедине со своими мыслями и планами. Обидно, правда. Судя по тому, что ты говоришь, выходит, я кого-то бросил и сбежал с любовницей. – Он направился к двери, но немного задержался. – И вот что, ребята. Дайте мне знать, когда поженитесь. Я вам вышлю свадебный подарок.
Не дожидаясь ответа, он бесшумно исчез.
– Надо же! – Диана негодовала и никак не могла успокоиться. – Каков плут! – Она оглядела остальных пассажиров в отсеке. Княгиня Лавиния презрительно отвернулась, Лулу Белл довольно ухмылялась, Оллис Филд нахмурил лоб, и только Фрэнки Гордино неожиданно произнес: «Ай да девчонка!»
Наконец она решилась взглянуть на Марка, со страхом ожидая его реакции. К ее глубокому удивлению, он широко улыбался. Она не могла удержаться, улыбнулась в ответ.
– Ты чего?
– Да так, любуюсь и горжусь тобой. И еще я доволен.
– Чем это, интересно узнать?
– Тем, что ты нокаутировала Мервина, пожалуй, впервые в жизни.
– Ты думаешь?
– Да. Я уверен, ты его уже не боишься.
– Точно, страх как-то пропал сам собой.
– Понимаешь, что это означает?
– Но ты же сказал – я перестала бояться.
– Нет, гораздо больше. Перестала его любить.
– Неужели? – Диана задумалась. Она всегда считала, что ее любовь к нему угасла очень давно, несколько лет назад, но это было не так. До последнего момента, даже здесь, в самолете, он имел над ней какую-то магическую власть. Она была игрушкой в его руках. И любила, и мучилась, и боялась. Теперь она свободна и может действовать без всякой опаски. Удивительная легкость охватила ее.
– Скажи, тебя уже не волнует его увлечение хорошенькими вдовушками?
– Абсолютно.
– Диана, я тебя обожаю.
Она почувствовала, как в жизни перевернулась одна страница и началась другая, совсем новая.
Глава 24
Когда клипер начал снижаться в бухте Шедьяк в заливе Св. Лаврентия, Гарри опять подумал о том, как бы украсть драгоценности леди Оксенфорд.
Маргарет его расслабляла. Как только он представлял, что может вскоре проснуться с ней на одной широкой кровати в отеле «Вальдорф», потягиваясь, не спеша заказать завтрак в номер, то всякие помыслы о драгоценностях исчезали сами собой. Но он смотрел уже дальше, мечтал, как отправится с ней в Бостон, поможет снять комнату, встать на самостоятельные рельсы. Если все пойдет хорошо, они заживут просто, без излишеств, но счастливо. От этой радужной перспективы дух захватывало.
Однако эти мечты растают, как сон, если он ограбит ее мать.
Шедьяк – последняя посадка перед Нью-Йорком. Гарри знал, что решаться надо сейчас, потом будет поздно.
Ему очень хотелось провернуть дельце так, чтобы не потерять Маргарет. Прежде всего, узнает ли она вообще, что именно он украл «наметки». Леди Оксенфорд, скорее всего, обнаружит пропажу только в отеле. Никто не сможет с точностью утверждать, когда они пропали – при загрузке багажа, в самолете или позже. Конечно, Маргарет знает, что Гарри вор, поэтому, естественно, в первую очередь станет подозревать его, но если он будет все отрицать, клясться, что не брал, поверит ли она ему? Возможно.
Ладно, что дальше? Они будут жить в Бостоне в бедности, а у него в это время в банке целое состояние – сто тысяч долларов. Впрочем, такое положение сохранится недолго. Она найдет способ вернуться в Англию, вступит там в армию. Он же отправится в Канаду и станет военным летчиком. Война продлится год-два, может, чуть больше. Потом он заберет свои деньги, купит домик за городом, возможно, Маргарет переедет к нему и тогда... тогда она все равно спросит, откуда деньги.
Так или иначе, рано или поздно придется ей сказать. Правда, чем позже, тем лучше.
А сейчас надо еще придумать причину, чтобы остаться на борту в Шедьяке. Притвориться больным нельзя – иначе она останется имеете с ним Он должен быть упорен, что она сошла на берег.
Гарри взглянул на Маргарет. Готовясь к посадке, она плотно пристегнулась ремнем. Гарри представил ее обнаженной – на крупные груди падает свет из низких окон, пучок каштановых волос игриво проглядывает меж сомкнутых бедер, длинные стройные ножки вытянулись на ковре. «Только дурак может рисковать таким сокровищем ради горстки рубинов», – подумал он.
Однако дело отнюдь не в рубинах, речь идет о знаменитом «Делийском комплекте» стоимостью в сто тысяч, которых хватит на всю оставшуюся жизнь.
А что, если сказать ей просто, без обиняков: Марджи, я собираюсь стащить драгоценности у твоей матери, не возражаешь? Она может ответить так же искренне: отлично, старая корова ничуть их не заслужила. Бред, даже глупо надеяться на такое. Конечно, она считает себя радикалкой, исповедует различные левые идейки, но это в теории, на практике наверняка все иначе, особенно когда дело касается ее родной семьи. Без сомнения, она воспримет его затею как подлый удар, не оставит ему никаких надежд.
Маргарет встретилась с ним взглядом и улыбнулась.
Самолет снижался в бухте, с воздуха похожей на подкову, рядом хаотично разбросаны маленькие деревянные домики, за ними пашня, невдалеке извилистая железнодорожная ветка. Можно было разглядеть длинный пирс, к которому привязаны несколько разной величины судов, небольшой гидроплан. К востоку на долгие мили тянулся песчаный пляж, среди дюн словно точки видны крошечные летние коттеджики, Гарри даже позавидовал их обладателям – уж больно заманчиво смотрелось место.
Клипер совершил мягкую посадку. На этот раз Гарри чувствовал гораздо меньшее напряжение, он считал себя уже достаточно опытным авиапутешественником.
– Который час, Перси?
– Одиннадцать. Мы на шестьдесят минут опаздываем.
– Сколько времени пробудем в Шедьяке?
– Час.
На этой стоянке использовали несколько иной метод высадки пассажиров на берег. Вместо катера к клиперу подошел буксир, с него перекинули стальной трос и медленно оттащили «боинг» к плавучему доку, затем спустили трап.
Это нововведение было очень важно для Гарри. Если раньше на стоянках пассажиров забирал катер, то есть практически был лишь один шанс попасть на берег, то теперь каждый мог покинуть авиалайнер, когда пожелает. Гарри хотел задержаться под каким-нибудь предлогом, пообещав Маргарет, что обязательно присоединится к ней позже.
Стюард открыл люк, пассажиры стали одеваться на выход. Все Оксенфорды встали, как, впрочем, и Клив Мембюри, который в последнее время все больше молчал, за исключением его оживленной беседы с бароном Гейбоном. «О чем они могли говорить», – опять подумал Гарри, но быстро перешел на более важные проблемы, ибо их накопилось достаточно, хоть отбавляй.
– Сейчас догоню, – второпях шепнул он Маргарет и быстрым шагом направился в туалет.
Он стоял перед зеркалом, тщательно мыл руки, потом расчесывал волосы. Стекло иллюминатора заменила заглушка. Из-за двери было слышно, как спускается сверху экипаж, он решил переждать еще пару минут.
Гарри не сомневался, что на берег сойдут почти все. В Ботвуде многие спали и сейчас хотели вдохнуть глоток свежего воздуха. Оллис Филд со своим «компаньоном», разумеется, останутся. А вот Мембюри – странно, что он сошел, если, конечно, он тоже не приглядывает за Гордино.
Сейчас, через минуту-другую, на борт поднимутся уборщики, поэтому надо действовать немедленно. Пока ни звука. Гарри осторожно выглянул за дверь, огляделся, вышел. На кухне никого, во втором отсеке тоже, дальше в гостиной он разглядел молоденькую уборщицу, усердно подметавшую пол. Без промедления Гарри стал подниматься по винтовой лестнице. Он старался не шуметь, ступать тихо. Уже на полпути неожиданно заметил наверху чьи-то ноги в форменных ботинках. «Ноги» быстро удалялись по ковру. Гарри затаил дыхание, выглянул. Это был его «старый знакомый» – помощник механика Микки Финн. Парень постоял у приборной доски, затем повернул обратно. «Если он сейчас начнет спускаться, я погиб», – подумал Гарри. Однако «ноги» прошли мимо, шаги затихли где-то впереди в носовом отсеке. Ситуация практически повторялась, так же было при его предыдущей вылазке. Гарри решил снова попытать счастья.
Одним махом он взобрался наверх.
Он угадал правильно – люк был открыт, Микки скрылся где-то впереди. Гарри быстро пошел назад на корму, проник в грузовой отсек, тихонько прикрыл за собой дверь и только тут выдохнул воздух.
В прошлый раз он до нитки обыскал правое багажное отделение, сейчас Гарри уверенно направился налево.
Он моментально убедился, что фортуна снова повернулась к нему лицом. В середине стоял большой сундук, обитый цветной кожей, зеленовато-коричневый, с яркой медной окантовкой. Сердце подсказывало, что вещь принадлежит леди Оксенфорд. Он посмотрел табличку – имя не указано, но адрес есть: поместье Оксенфордов, Беркшир.
– Наконец-то, – прошептал Гарри.
На сундуке был только один простенький замок, он легко открыл его перочинным ножом.
Кроме замка по краям шли шесть металлических защелок, они открывались без ключа. Гарри приготовился и поднял дверцу. Его взору предстало два отделения – в одном верхнее платье и другая одежда, обувь, в другом шесть выдвижных ящичков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75