После паузы она услышала голос:
– Нэнси, ты меня слышишь?
К ее удивлению, это был не Мак, а... Дэнни Рили.
– Нэнси, у меня неприятности, ты должна мне помочь.
Она сжала в руках трубку. Похоже, ее план заработал. Спокойным, немного уставшим голосом, будто и не ожидала звонка, она спросила:
– Что случилось, Дэнни?
– Мне звонили какие-то люди по поводу того старого дельца, помнишь?
Хорошая новость! Значит, Мак все-таки навел тень на плетень. Голос у Дэнни встревоженный. Как раз то, что нужно. Однако она притворилась, что не понимает.
– Какое дельце? Что ты имеешь в виду?
– Ты знаешь. Я не могу сейчас по телефону...
– Зачем же звонишь, если по телефону нельзя?
– Послушай, не издевайся, у меня действительно проблемы.
– Хорошо, хорошо, успокойся. – Он явно был напуган. Теперь можно с ним работать. – Расскажи мне точно, что произошло, не надо ни имен, ни деталей. Я уже догадалась, о чем идет речь.
– У тебя сохранились бумаги отца?
– Конечно, они дома, в сейфе.
– Кое-кто может захотеть взглянуть на них и обратится к тебе.
Дэнни рассказывал ей историю, которую она сама же придумала. Нэнси отреагировала довольно беспечно:
– Не думаю, что тебе вообще стоит тревожиться.
– Почему ты так уверена?
– Ну, я не знаю...
– Ты просматривала бумаги?
– Нет, видишь ли, их так много...
– Никто не знает что там. Тебе следовало давно все уничтожить.
– Да, возможно, ты прав, но я как-то не подумала. Кому они понадобились?
– Одной юридической конторе, скажем так.
– У них есть на это право?
– Вообще-то нет, но будет очень плохо, если я им откажу.
– Значит, вполне нормально, если откажу я.
– Ты не юрист, на тебя они в принципе давить не смогут.
Нэнси молчала. Ничего, пусть помучается. Наконец глухо произнесла:
– Тогда нет проблем.
– Ты им дашь от ворот поворот?
– Сделаю лучше. Я просто сожгу все завтра же утром.
– Умница, – он радовался как ребенок, – ты настоящий друг. – А ты сомневался, что я могу поступить иначе?
– Спасибо огромное, я даже не знаю, как тебя благодарить.
– Ничего, не стоит, правда, если ты так уж хочешь, есть одна мелочь.
– Что, скажи скорее?
– Ты в курсе, почему я так стремительно возвращаюсь?
– Нет, я сам заволновался, когда мне сказали...
– Дело в том, что Питер хочет продать компанию за моей спиной.
На другом конце провода стояла гробовая тишина.
– Дэнни! Ты слышишь? Куда ты пропал?
– Да, слышу. Так ты не хочешь продавать компанию?
– Ни в коем случае. К тому же, учти: нам платят копейки, а меня вообще собираются вышвырнуть вон. Питер понимает, что это невыгодная сделка, но главная его цель – раздавить меня.
– А почему сделка невыгодная? В последнее время «Блэк'с бутс» не очень-то преуспевала.
– И ты знаешь причину, правда?
– Я думаю...
– Вот прямо и говори. Дело в том, что Питер – вшивый управляющий.
– Ну ладно, ладно, я понял.
– А теперь пораскинь мозгами. Вместо того чтобы продавать, не проще ли уволить его? Я сама стану к штурвалу и смогу выровнять руль, будь уверен. И только тогда, когда компания снова начнет приносить приличные доходы, можно будет рассмотреть возможность продажи, если кто-то к тому времени захочет. Но, естественно, уже не за гроши, а за кругленькую сумму.
– Я, право, не знаю.
– Дэнни, подумай, в Европе только что началась война, пойдут новые заказы. Мы будем продавать нашу обувь быстрее, чем ее делаем. Если подождать два-три года, можно продать ее вдвое, втрое дороже.
– Однако союз с Нэтом Риджуэем помог бы поднять на ноги и мою маленькую юридическую контору.
– Забудь об этом. Я предлагаю путь, как выбраться нам всем.
– Знаешь, я не уверен в том, что этот план соответствует твоим интересам.
«Старый лгун, – подумала Нэнси. – Ты печешься только о своих собственных барышах». Но вслух она этого не сказала.
– Не дури, все продумано.
– Хорошо, я все обдумаю.
Его ответ прозвучал очень уклончиво, она не могла оставаться в неведении, пора было доставать козырную карту.
– Дэнни, подумай о бумагах отца, ради бога.
Голос на том конце сразу изменился, стал глухим и хриплым.
– Ты на что намекаешь?
– Ни на что. Просто я оказываю тебе услугу и теперь прошу тебя об одном одолжении. Все честно.
– Ты считаешь? Тогда я вот что тебе скажу: обычно это называется шантажом.
Она проглотила слюну, когда вспомнила, кто ей говорит эти слова.
– Не строй из себя святошу, лицемерный нахал, ты занимаешься такими делами всю жизнь.
Он не обиделся, лишь захохотал в трубку:
– Тут ты попала в точку, детка. Узнаю хватку твоего отца. Но возникает один маленький вопросишка. Уж не ты ли сама подтолкнула судебное разбирательство, чтобы поставить меня в безвыходное положение?
Дэнни потихоньку подбирался к правде.
– Ты бы так сделал, нисколько не сомневаюсь. А я не буду отвечать на твои глупые вопросы. Учти одно – проголосуешь завтра со мной, ты спасен, нет – пеняй на себя. – Нэнси решила больше не церемониться с хитрым лисом.
– Ты со мной так не разговаривай, детка. Я знал тебя, еще когда ты лежала в пеленках.
Нэнси смягчила тон.
– Вот и помоги по старой дружбе.
Он выдержал длинную паузу.
– Другой какой-нибудь вариант у тебя есть?
– Нет.
– Хорошо, сдаюсь. Только учти – дашь на дашь.
Нэнси была готова заплакать. Надо же, получилось, сломала Дэнни. Теперь она победит. Никому не отдаст «Блэк'с бутс».
– Я рада, Дэнни, – произнесла она в трубку тихо.
– Твой папочка говорил мне, что так будет.
Нэнси очнулась. Фраза звучала очень странно, она не поняла.
– Что ты говоришь?
– Я сказал, твой па хотел, чтобы детки, ты и Питер, хорошенько поборолись за его наследство.
Нэнси заметила в его голосе лукавые нотки. Видимо, он решил нанести последний удар, сделать ей больно. Она не хотела сильно радовать его тем, что удар попал в цель, но любопытство пересилило.
– Какого черта ты там бормочешь?
– Он всегда любил повторять, что дети богатых родителей, как правило, плохие бизнесмены, не знают, что такое голод. Па сильно волновался, думал, вы спустите все, что он вам оставил.
– Мне он ничего подобного не говорил.
– Поэтому так и устроил, чтобы вы передрались. В последнее время он настраивал тебя, что ты будешь руководить компанией как наиболее способная для этого, и Питеру говорил обратное, что руководство по праву принадлежит ему как мужчине. Таким образом, он все устроил так, что столкновение было неизбежным. Пусть победит сильнейший – вот его кредо.
– Не верю, – голос у Нэнси дрожал. Дэнни зол, что ему выкрутили руки, и несет всякую чушь. А вдруг правда? Ее знобило.
– Хочешь верь, хочешь нет, твое дело. Только я рассказываю то, что говорил твой отец.
– Па говорил, что хочет видеть Питера председателем?
– Совершенно точно. Не веришь мне, спроси брата.
– Ты думаешь, я ему поверю? Напрасно.
– Нэнси, я впервые увидел тебя, когда тебе было два дня от роду. Знаю тебя, как говорится, вдоль и поперек. Ты хороший человек, у тебя неплохой характер, только иногда бываешь чуть жесткой, как твой отец. Давай больше не будем о делах. Я все понял и поступлю так, как мы договорились.
Лишь теперь она поняла наконец, что он не лжет. На душе стало гадко, противные черные блики стояли перед глазами.
– Завтра на заседании совета увидимся.
– Да.
– Пока, Нэнси.
– Прощай, Дэнни. – Она повесила трубку.
– Боже мой, ты была великолепна, – улыбнулся Мервин.
Она горько усмехнулась:
– Спасибо.
Мервин захохотал:
– Нет, так ловко провела старика, не оставила ему никаких шансов. Он так и не понял.
– Ладно, давай помолчим. – Он опешил, как будто его ударили.
– Как скажешь.
Она тут же пожалела о своих словах.
– Извини. Понимаешь, Дэнни рассказал кое-что такое, от чего голова идет кругом.
– А мне сказать можешь?
– Он говорит, па поставил нас с Питером друг против друга, словно боксеров на ринге. Победитель получает компанию.
– И ты ему веришь?
– Да. Это ужасно. Я никогда раньше не думала, но теперь можно объяснить многое, что происходило и до сих пор происходит между мной и Питером.
– В общем, ты расстроилась.
– Да. – В ее глазах заблестели слезы, она прильнула к его плечу. – Такое чувство, будто я марионетка в кукольном театре и кто-то сверху дергает за ниточки. Действуем, как по сценарию. Противно. Теперь даже не знаю, хочу я эту компанию или нет. Мы ведь не куклы, мы живые люди.
Он все понял.
– Что же ты собираешься делать?
Она знала ответ еще до того, как он закончил свой вопрос.
– Буду писать собственный сценарий.
Глава 20
Гарри Маркс был так счастлив, что боялся пошевелиться.
Он лежал на подушке и вспоминал каждое мгновение этой волшебной ночи: дрожь ее первого поцелуя, страстное желание, горькое разочарование, что его не пускают, восторг и радость, когда он увидел Маргарет у своей полки.
Он до сих пор ощущал прелесть ее прикосновений. С другими девчонками все было не так. Там ему что-то мешало, он ежился, не мог расслабиться и в результате получал мало удовольствия. Не то что с Маргарет, о таком он не мог даже мечтать.
Гарри знал, что ему опять улыбнулась удача. Он не считал себя умным, денег нет и в помине, социальное происхождение у них разное. В довершение всего, она точно знала, что он мошенник. Так что же Маргарет разглядела в нем? Она такая красивая, страстная, добрая, беззащитная, с изумительным телом! Каждый бы клюнул. А он? Конечно, не безобразен, умеет носить одежду, но этого ничтожно мало. Он чувствовал, что ее привлекло другое – его образ жизни, общение с самыми разными людьми, с рабочим классом и даже подпольным преступным миром, куча любопытного и интересного. Он подозревал, что она видит в нем некоего романтического героя, что-то вроде Билли Кида или Робина Гуда. Так, например, она отметила то, что он подержал ей тогда стул в столовой – мелочь, элементарный жест галантного обхождения с женщиной, любой сделал бы то же самое не задумываясь. Но она вообще особенная. Трудно понять этих девчонок, хотя, в конце концов, это не так уж и важно. Лучше еще раз представить тусклый свет, ее полные белые груди, маленькие, как розочки, соски, пучок каштановых волос между ног, ритмично двигающиеся бедра...
А теперь он рискует вес это потерять, раз и навсегда.
Он собирался украсть драгоценности ее матери.
И это не шутка, такого ему не простят. Разумеется, у нее нет почти ничего общего с родителями, она не считает, что они заработали такое богатство своим трудом, может быть, и нужно поделиться с другими, но кража? От этого поступка она просто содрогнется, все равно что пощечина от любимого человека. Тогда их отношениям конец, без сомнения.
А с другой стороны, такого шанса больше не будет. «Делийский комплект» здесь, рядом, где-то в багажном отделении. Камни стоят баснословные деньги, он обеспечит себя до конца дней.
Ему захотелось взять в руки колье, пробежать пальцами по бесценным красным рубинам, потрогать алмазную россыпь. Жаль, сами предметы придется уничтожить, продать их в том виде, в каком они существуют. Но камни останутся и через некоторое время будут украшением уже другого набора, принадлежащего, скажем, жене какого-нибудь миллионера. А Гарри Маркс купит себе дом.
Да, именно так он воспользуется своими деньгами. Он купит домик за городом, где-то в сельской глуши Америки, может, в том районе, который они называют Новой Англией. Он уже представлял себе лужайку и деревья, узкий круг гостей в белых брюках и соломенных шляпках, его жена спускается вниз по дубовой лестнице, в галифе и лайковых сапогах...
Но, странное дело, у жены лицо Маргарет.
Она ушла от него на рассвете, бесшумно выскользнула из-под шторы. Оставшись один, Гарри молча смотрел в окно, думал о ней, пока самолет летел над густыми хвойными лесами Ньюфаундленда и потом приземлился в Ботвуде. Она говорила, что во время стоянки останется на борту, заснет на часок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75