в будние вечера у нас обычно мало пациентов.
– Спасибо, доктор.
Он вышел из перевязочной. Алекс попыталась сесть, но сильно закружилась голова. И при виде входившего Пата Частейна ей легче не стало.
– Мистер Частейн, сколько лет, сколько зим, – насмешливо сказала она.
Он подошел к столу, на котором она лежала, и робко спросил:
– Как вы себя чувствуете?
– Похуже, чем раньше, но скоро поправлюсь.
– Могу я чем-нибудь помочь?
– Нет. И незачем было приезжать сюда. А, кстати, как вы об этом узнали?
Он пододвинул единственный в комнате стул и сел.
– Мексиканцы остановили проходившую мимо машину. Водитель доехал до ближайшего телефона и вызвал «Скорую помощь». Помощник шерифа, который поехал, чтобы разобраться на месте, говорит по-испански, вот он и узнал от них, что случилось.
– Они видели, как грузовик столкнул меня с дороги?
– Ну да. Вы могли бы его описать?
– Белого цвета. – Она посмотрела в глаза окружному прокурору. – А на двери была эмблема компании «Минтон Энтерпрайзес».
На лице Частейна застыли смятение и тревога.
– Мексиканцы сказали то же самое. Помощник не мог разыскать Рида, поэтому позвонил мне. – Кивком головы он указал на ее перевязанную голову. – Это не очень серьезно?
– Дня через два-три заживет. Повязку можно снять уже завтра. Пришлось наложить несколько швов. А еще мне досталось на память вот это. Она протянула руки, испещренные мелкими царапинами, которые остались после удаления стеклянных осколков.
– Алекс, вы узнали водителя?
– Нет.
Окружной прокурор испытующе посмотрел на нее, силясь понять, говорит ли она правду.
– Нет, – повторила она. – Поверьте, если бы я его узнала, я бы занялась им сама. Но я даже мельком не видела его. Все, что я смогла рассмотреть, так это силуэт на фоне солнца. Кажется, на нем была какая-то шляпа. Вы думаете, это была случайность?
Она приподнялась на локтях.
– А вы?
Он помахал рукой, показывая, что ей надо скорее лечь.
– Нет, пожалуй, что нет.
– Тогда не заставляйте меня тратить силы на ваши глупые вопросы.
Он провел рукой по волосам и выругался.
– Когда я обещал своему дружку Грегу Харперу дать вам карт-бланш, я не предполагал, что вы перевернете все вверх дном в моем округе.
У нее лопнуло терпение.
– Мистер Частейн, но ведь все шишки валятся на мою голову. Вам-то что скулить?
– Черт бы вас подрал, Алекс. Судья Уоллес и до этого меня не жаловал, а теперь совсем разошелся. Я уж не могу выиграть в суде ни одного дела. Трех самых уважаемых граждан округа вы чуть не вслух называете убийцами. Клейстера Хикама, старожила этого города, пришивают почти что в вашем присутствии. А когда вы являетесь в бордель Норы Гейл Бертон, там открывается пальба. На черта вам понадобилось тревожить это осиное гнездо?
Она прижала руку к стучащим вискам.
– Да уж точно не по своей воле. Я приехала проверить свидетельские показания. – Она наклонила голову и многозначительно посмотрела на него. – Да не волнуйтесь вы так, я не выдам вашего тайного интереса к заведению Норы Гейл.
Он виновато заерзал на стуле.
– Послушайте, Алекс, вы схватили быка за рога, и сегодня он чуть не убил вас.
– Это значит, я приближаюсь к разгадке. Кто-то, спасая свою шкуру, пытается меня убрать.
– Видимо, – угрюмо сказал он. – Что нового появилось у вас за последние дни?
– Во-первых, выявлены мотивы преступления.
– Что-нибудь еще?
– Не хватает конкретных алиби. Рид Ламберт говорит, что он был у Норы Гейл. Она призналась, что в случае необходимости готова пойти на дачу ложных показаний, лишь бы подтвердить его алиби, из чего я заключаю, что он был с ней не всю ночь.
– А как насчет Ангуса?
– Он утверждает, что был на ранчо, но там ведь находилась и Седина. Если Ангус провел всю ночь дома, то у него было достаточно возможностей совершить убийство.
– Как и у Придурка Бада, если он отправился на ранчо следом за Сединой, – заметил Частейн, – именно на это и укажет суду хороший защитник. Никого не осудят пожизненно на основании косвенных улик. Вы по-прежнему не в состоянии доказать, что один из них находился тогда в конюшне со скальпелем в руке.
– Сегодня, когда меня столкнули в кювет, я как раз ехала к вам, чтобы поговорить об этом.
– Поговорить о чем?
– О скальпеле ветеринара. Куда он давался?
На лице Частейна отразилось удивление.
– За эту неделю вы уже вторая, кто спрашивает меня о нем.
Алекс с трудом приподнялась на локте.
– А еще кто спрашивал?
– Я, – сказал стоявший в дверях Рид Ламберт.
Глава 38
У Алекс все перевернулось внутри. Она со страхом ждала минуты, когда снова увидит его. Рано или поздно такая встреча была неминуема, но она надеялась, что, по крайней мере, сумеет сделать вид, будто происшедшее между ними совсем не задело ее.
Теперь же, лежа на больничном столе, с испачканными кровью волосами, с оранжевыми пятнами йода на руках, не в силах даже сесть из-за слабости и головокружения, она отнюдь не являла собою воплощение невозмутимости и спокойствия.
– Здравствуйте, шериф Ламберт. Вам, наверное, приятно будет узнать, что я вняла вашему совету и перестала оглядываться в поисках злоумышленников.
– Привет, Пат, – сказал он, не обращая внимания на ее слова. – Я только что связался по радио с помощником.
– Значит, вы уже знаете, что случилось?
– Сначала я заподозрил, что здесь замешан Пламмет, но помощник сказал, что ее машину ударил грузовик, принадлежащий «МЭ».
– Верно.
– «МЭ» объединяет множество компаний. Чуть ли не каждый житель этого округа мог воспользоваться грузовиком фирмы.
– В том числе и вы, – язвительно предположила Алекс. Наконец-то Рид заметил ее присутствие и обратил на нее тяжелый взгляд. Окружной прокурор смотрел на них в замешательстве.
– Э-э, а вы где были, Рид? Вас не могли разыскать.
– Я ездил верхом. На ранчо любой это подтвердит.
– Я все же обязан был спросить, – виновато сказал Пат.
– Понимаю, хотя вам следовало бы знать, что не в моем стиле сталкивать кого бы то ни было в кювет. Как вы считаете, помимо меня, кто мог это сделать? – многозначительно спросил Рид, обращаясь к Алекс.
Ей было невыносимо трудно думать об этом, гораздо легче произнести вслух.
– Джуниор, – тихо сказала она.
– Джуниор? – Рид рассмеялся. – На кой черт ему?
– Я виделась с ним сегодня утром. У него нет алиби на ту ночь, когда убили Седину. Он признает, что был страшно зол тогда. – Алекс опустила глаза. – Кроме того, у него, мне кажется, есть причины сердиться и на меня.
– Какие?
Она изо всех сил постаралась придать своему взгляду вызывающе пренебрежительное выражение.
– Утром он приходил ко мне в номер. – Больше она ничего не собиралась ему сообщать. Пусть сам делает выводы. Он чуть заметно сузил глаза, но не спросил, что делал Джуниор в ее номере. Либо не хотел знать, либо ему было все равно.
– Подозреваете кого-то еще? – спросил он. – Или только нас двоих?
– Ангус тоже не исключается. Я разговаривала с ним днем, и расстались мы не лучшим образом.
– Опять мы трое, а? Вы что же, считаете нас повинными во всем, что происходит в этом округе?
– Я ничего не считаю. В своих подозрениях я стараюсь придерживаться фактов. – От подступивших внезапно тошноты и головокружения она на минуту закрыла глаза, затем продолжила:
– У меня есть еще один подозреваемый.
– Кто?
– Стейси Уоллес.
Пат Частейн подскочил, будто его ткнули горячим утюгом.
– Вы что, шутки со мной шутите? – Он быстро оглянулся на дверь, чтобы убедиться, что она закрыта. – Ради бога, скажите, что мне все это снится. Вы ведь не собираетесь предъявить ей официальное обвинение, а? Потому что, если вам такое взбрело в голову, я должен прямо сказать, Алекс: вы будете действовать на свой страх и риск. Я свою шею больше не подставлю.
– Вы вообще еще ни подо что не подставляли свою шею, – закричала Алекс, и крик этот болью отозвался в ее голове.
– Как Стейси могла заполучить грузовик компании? – спросил Рид.
– Фактов у меня нет, – устало произнесла Алекс. – Это лишь подозрение.
– Похоже, у вас ничего, кроме подозрений, и нет, – заметил Рид.
Она бросила на него грозный, как она надеялась, взгляд. Тут вмешался Пат.
– А на чем основываются ваши подозрения насчет Стейси?
– Она солгала мне, когда рассказывала, где она была в ночь убийства. – Алекс пересказала им сцену, произошедшую в женском туалете Охотничьего клуба. – Я знаю, она все еще любит Джуниора. Думаю, с этим никто не станет спорить.
Мужчины обменялись взглядами, означавшими согласие.
– Она опекает отца, как наседка цыпленка, и, разумеется, не хочет, чтобы рухнула его репутация. К тому же, – со вздохом добавила Алекс, – она ненавидит меня по той же причине, по которой ненавидела Селину: из-за Джуниора. Она думает, я, как в свое время и моя мать, краду у нее его любовь.
Пат, покачиваясь с носков на пятки, позвякал мелочью в кармане.
– Когда вы псе это излагаете, звучит правдоподобно, но я просто представить себе не могу, чтобы Стейси отважилась на этот шаг.
– Кстати, все ваши последние догадки оказывались безосновательными, госпожа прокурор. Алекс с трудом села.
– Давайте вернемся к скальпелю. – У нее так закружилась голова, что ей пришлось схватиться за край стола, чтобы удержаться в сидячем положении. – Когда Рид спрашивал вас о нем. Пат?
– А вы меня и спросите. – Рид подошел и встал прямо перед ней. – Я говорил с ним о скальпеле несколько дней назад.
– Почему?
– Как и вы, хотел узнать, что с ним произошло.
– А если бы вы обнаружили его раньше меня, вы бы его уничтожили или представили в качестве улики? У него на щеке дрогнул мускул.
– Вопрос имеет чисто теоретический интерес. Среди вещественных улик скальпеля нет.
– Вы проверили?
– Еще бы. Исчез бесследно. Причем, видимо, давным-давно. Скорее всего его просто выбросили, когда дело закрыли.
– Разве не могли из уважения к Коллинзам вернуть его им?
– Чего не знаю, того не знаю.
– А сняли оставшиеся на нем отпечатки пальцев?
– Я взял на себя смелость задать этот вопрос судье Уоллесу.
– Естественно. Что же он сказал, шериф?
– Он сказал – нет.
– Почему?
– Ручка была окровавлена и вся в отпечатках пальцев Придурка Бада. Поэтому снимать отпечатки со скальпеля не имело смысла.
Они смотрели друг на друга с такой враждебностью, что Пата Частейна прошиб пот.
– Давайте-ка, пожалуй, освободим процедурную. Алекс, я отвезу вас в мотель, ведь ваша машина разбита. Вы в состоянии дойти до машины или попросить кресло-каталку?
– Я сам ее отвезу, – заявил Рид, прежде чем она успела ответить Пату.
– Вы уверены, что вам это удобно? – счел необходимым спросить Частейн, хотя почувствовал явное облегчение оттого, что Рид снимал с него заботу об Алекс.
– Поскольку шериф сам это предложил, – сказала она Пату, – пусть везет.
Окружной прокурор выскочил из комнаты, пока кто-нибудь из них не передумал. Алекс насмешливо наблюдала за его поспешным бегством.
– Неудивительно, что уровень преступности в этом округе так высок. Ведь окружной прокурор труслив как заяц.
– А шериф продажен.
– Вы читаете мои мысли. – Она сползла с края стола и довольно долго, привалившись к нему, собиралась с силами. Потом попробовала сделать шаг, но покачнулась.
– Доктор дал мне болеутоляющее. Меня от него так шатает, может, все-таки попросить у них кресло-каталку?
– А может, вы все-таки останетесь на ночь здесь?
– Не хочу.
– Что ж, вам виднее.
, Она и пикнуть не успела, как он сгреб ее в охапку и вынес из процедурной.
– Моя сумка, – она слабо махнула в сторону стола приемного отделения. Рид забрал сумку, затем, под изумленными взорами всего персонала отделения скорой помощи, вынес Алекс на улицу и опустил на переднее сиденье своего «Блейзера».
Она откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза.
– Где ты был сегодня днем? – спросила она, когда они уже ехали по шоссе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65