Он был мальчиком с фантазией. Что сделал из него медицинский
колледж, я не знаю.
- Все это кажется мне пустой тратой времени, - объявила Сьюзен. -
Особенно идти к доктору Коди и рисковать сделаться посмешищем. Почему бы
нам с Беном просто не пойти в Марстен Хауз и не разобраться? Я так поняла,
что это стояло на повестке дня позавчера.
- Я тебе скажу, почему, - отозвался Бен. - Потому что мы допускаем,
что это правда. Ты стремишься сунуть голову в пасть льву?
- Я думала, вампиры днем спят.
- Кем бы ни был Стрэйкер, он не вампир, - пояснил Бен, - или врут
древние легенды. Его днем прекрасно видно. В лучшем случае нас просто
выставят. В худшем - он задержит нас до темноты. Получится оживший комикс
о графе-вампире.
- Барлоу? - спросила Сьюзен.
Бен пожал плечами:
- Почему бы и нет. Эта поездка за покупками не очень-то
правдоподобна.
- А что вы станете делать, если все-таки Коди посмеется над вами? -
спросил Мэтт. - При условии, что он не вызовет санитаров немедленно.
- Отправимся на кладбище на заходе солнца, - пояснил Бен, - следить
за могилой Дэнни Глика. Можете назвать это тестом.
Мэтт приподнялся на кровати:
- Обещайте мне быть осторожными. Обещайте мне, Бен!
- Мы обязательно будем, - пообещала Сьюзен успокаивающим тоном. - Мы
прямо звеним от крестов.
- Не шути, - пробормотал Мэтт. - Если бы ты видела то же, что и я...
- он отвернулся и стал смотреть в окно на осенние клены.
- Если она шутит, - вмешался Бен, - то я не шучу. Мы примем все меры
предосторожности.
- Поговорите с отцом Кэллахеном, - посоветовал Мэтт. - Пусть даст вам
святой воды.
- Что он за человек? - спросил Бен.
Мэтт пожал плечами:
- Чудаковат немного. Может быть, пьяница. Если так - то пьяница тихий
и интеллигентный. Возможно, ему слегка неуютно под ярмом просвещенного
папства.
- Вы думаете, что отец Кэллахен... что он пьет? - удивилась Сьюзен.
- Не уверен. Но Брэд Кэмпьен, мой бывший ученик, работает в винном
магазине в Ярмуте и говорит, что Кэллахен у них постоянный заказчик.
Причем у него хороший вкус.
- С ним можно поговорить? - настаивал Бен.
- Не знаю. Думаю, надо попробовать.
- Так вы совсем с ним не знакомы?
- Да нет, кое-что о нем знаю. Он пишет историю католической церкви в
Новой Англии и прекрасно разбирается в поэтах так называемого "золотого
века": Витье, Лонгфелло, Рассел, Холмс и другие. Боюсь, для вас это
бесполезно.
- Я посмотрю на него, - решил Бен, - и поступлю так, как нюх
подскажет.
С предупреждающим знаком вошла сестра, и через минуту появился Джимми
Коди со стетоскопом на шее.
- Беспокоите моего пациента? - осведомился он дружелюбно.
- И вполовину не так, как ты... - сказал Мэтт. - Мне нужна моя
трубка.
- Вам нельзя, - машинально отозвался Джимми, читая карточку Мэтта.
- Скотина, - пробормотал тот.
Коди положил карточку на место и взялся за зеленую занавеску,
огибающую кровать:
- Боюсь, мне придется попросить вас обоих выйти на минуту. Как ваша
голова, мистер Мерс?
- Как будто не протекает.
- Вы слышали о Флойде Тиббитсе?
- Сьюзен рассказала. Если у вас есть время, я хотел бы поговорить с
вами после обхода.
- Я закончу обход вами, если хотите. Около одиннадцати.
- Отлично.
- А теперь, если вы со Сьюзен нас извините...
Занавеска отгородила Бена и Сьюзен от кровати. Оттуда послышалась
неразборчивая, но въедливая скороговорка Мэтта и слова Коди: "В следующий
раз, когда вы окажетесь у меня под наркозом, я вам удалю язык и половину
лобной доли". Бен и Сьюзен улыбнулись друг другу, как улыбаются молодые
пары, когда у них все хорошо, но обе улыбки почти одновременно растаяли.
Каждый задал себе вопрос, не сошел ли он с ума.

В четверть двенадцатого, когда Джимми Коди вошел наконец в палату
Бена, тот сразу начал:
- Я хотел говорить с вами о...
- Сначала голова, потом разговоры. - Коди занялся перевязкой,
заставившей Бена подпрыгнуть, потом посветил ему в глаз, постучал по
колену резиновым молоточком. Со внезапной дрожью Бен подумал, что
молоточек, должно быть, тот самый, которым Джим проверял Майка Райсона.
- Как будто удовлетворительно, - резюмировал Коди. - Как девичья
фамилия вашей матери?
- Эшфорд. - Бен не удивился. Подобные вопросы ему задали сразу же,
как он пришел в себя.
- Второе имя отца?
- Мертон.
- Тошнота, головокружение?
- Нет.
- Странные запахи, цвета или...
- Нет, нет. Я хорошо себя чувствую.
- Это решу я, - чопорно возразил Коди. - В глазах не двоилось?
- Нет - с тех пор, как я в последний раз купил галлон виски.
- Прекрасно, - объявил Коди. - Объявляю вас исцеленным чудесами
современной науки и преимуществом дубовой головы. Теперь что у вас на уме?
Наверное, Тиббитс и малыш Макдуглас. Во-первых, я рад, что их не занесли в
бумаги: нашему разлюбезному городку достаточно одного скандала в столетие.
Во-вторых, черт меня побери, если я знаю, кому могла взбрести в голову
подобная кретинская шутка. Среди местных таких нет. Мы здесь не ангелы,
но...
Он замолчал, видя недоуменное выражение на лицах Бена и Сьюзен.
- Вы не знаете? Не слышали? - удивленно спросил доктор.
- О чем?
- Что-то вроде фильма Бориса Карлова по мотивам Мэри Шелли. Кто-то
стащил тела прошлой ночью из Кэмберлендского морга.
- Иисус Христос! - еле выговорила Сьюзен одеревеневшими губами.
- В чем дело? - удивился Коди. - Вам что-нибудь известно?
- Я начинаю действительно думать, что да, - сказал Бен.

Они закончили рассказывать в половине первого. Ленч, принесенный
Бену, остался стоять на подносе нетронутым.
Отзвучало последнее слово, и в палате раздавался только отдаленный
звон посуды, доносящийся через полуоткрытую дверь.
- Видели вампиров... - произнес Джимми Коди. - Да еще не кто-нибудь,
а Мэтт Берк. Раз так, ужасно трудно над этим смеяться.
Бен и Сьюзен хранили молчание.
- И вы хотите, чтобы я эксгумировал мальчонку Гликов... Коди вытащил
из своего чемоданчика бутылочку и бросил ее Бену. - Аспирин. Пользуетесь?
- Конечно.
- А знаете, как он действует?
- Нет. - Бен повертел бутылочку в руках, посмотрел на нее. Он
недостаточно знал Коди, чтобы читать по его лицу, но понимал, что мало кто
из пациентов мог видеть его таким, каким он выглядел сейчас.
- И я не знаю. И никто не знает. Но он помогает от головной боли, от
артрита, от ревматизма. И что такое головная боль, артрит и ревматизм, мы
тоже толком не знаем. Интересно, что аспирин по химическому составу очень
близок к ЛСД, но почему один лечит головную боль, а от другого видится
небо в алмазах? Лучший в мире врач стоит на своем крохотном островке
знаний в океане невежества. Белая Магия. Почему тогда не быть черной? Мои
профессора принялись бы рвать на себе волосы, если бы это услыхали.
Некоторые и рвали - когда узнали, что я собрался заниматься общей
практикой в провинции штата Мэн. - Он улыбнулся. - Они покатились бы по
полу в конвульсиях, узнай о том, что я собрался требовать эксгумации
маленького Глика.
- Вы сделаете это? - Сьюзен откровенно изумилась.
- Чему это повредит? Если он мертв - значит, он мертв. Если нет - что
ж, у меня появится шанс поступить в медицинскую академию. Я собираюсь
заявить окружному эксперту, что хочу проверить его на инфекционный
энцефалит. Это единственное разумное объяснение, которое приходит мне в
голову.
- Так это возможно? - спросила Сьюзен с надеждой.
- Думаю, что да, хотя, пожалуй, это будет чертовски сложно.
- Когда вы сумеете это сделать? - поинтересовался Бен.
- Если все пойдет гладко - завтра, если придется посуетиться - во
вторник или в среду.
- Как он будет выглядеть? То есть...
- Да, я понимаю, что вы имеете в виду. Глики ведь не стали
бальзамировать мальчика. Прошла уже неделя... Значит, когда откроют гроб,
вырвутся газы, будет очень неприятный запах. Тело, вероятно, окажется
распухшим. Волосы дорастут до плеч - они продолжают расти поразительно
долго - и ногти тоже будут длинными. Глаза, вероятно, ввалятся.
Сьюзен пыталась сохранить выражение научной бесстрастности, но не
особенно преуспела в этом. Бен радовался, что не съел ленч.
- Радикальные преобразования тканей, видимо, еще не начались, -
продолжал Коди тоном лектора, - но влаги должно быть достаточно, чтобы
спровоцировать на обнаженных участках: на руках, щеках - произрастание
плесенеобразной субстанции, называемой... - он остановился. - Прошу
прощения. Я, кажется, увлекся.
- Есть кое-что похуже разложения, - заметил Бен нейтральным тоном. -
Что если ни одного из этих признаков вы не найдете? Как тогда поступить?
Вогнать кол в сердце?
- Вряд ли, - усомнился Коди. - При вскрытии будет присутствовать
окружной эксперт или его помощник. Не думаю, что даже Брент Норберт счел
профессиональным действием с моей стороны подобный поступок.
- Так что же вы сделаете? - спросил Бен с любопытством.
- Прошу, конечно, прощения у Мэтта Берка, но не думаю, чтобы такой
вопрос вообще возник. Ну а если тело действительно окажется в каком-то
необыкновенном состоянии, я должен буду доставить его в Медицинский центр
штата. А там постараюсь проволынить с обследованием до темноты и
проследить за всеми феноменами, которые могут при этом случиться.
- А если он встанет?
- Как и вы, я не убежден в этом.
- Я-то убеждаюсь все больше и больше. Могу я при этом присутствовать?
Если, конечно, все получится.
- Это можно устроить.
- Отлично. - Бен встал и направился к шкафчику с одеждой. Сьюзен
хихикнула, и он вопросительно обернулся.
- Больничные пижамы имеют обыкновение распахиваться сзади, мистер
Мерс, - пояснил Коди с усмешкой.
- О, черт! - Бен стремительно развернулся. - Кстати, зовите меня Бен.
- На этом, - Коди поднялся, - мы со Сьюзен откланиваемся. Когда
выпишетесь, ищите нас в кофейне на первом этаже. У нас с вами сегодня есть
одно дело.
- Какое?
- Надо рассказать про энцефалит Гликам. Если хотите, будете моим
коллегой. Не говорите ничего, только беритесь рукой за подбородок и
делайте мудрый вид.
- Им ведь это не понравится, правда?
- А вам бы понравилось?
- Нет, - признался Бен.
- Вам нужно их разрешение для эксгумации? - спросила Сьюзен.
- Формально - нет, но в действительности, вероятно, понадобится. Я
знаю об эксгумации только то, что запомнил в колледже. По-моему, если
Глики будут резко настроены против, мы можем потерять от двух недель до
месяца, причем вряд ли моя энцефалитная теория выдержит такое испытание. -
Он помолчал и посмотрел на обоих. - А это меня беспокоит больше всего,
ведь Дэнни Глик - единственный труп, за который мы можем зацепиться. Все
остальные растворились в воздухе.

Джимми Коди и Бен добрались до домика Гликов в половине второго.
Машина Тони Глика стояла на подъездной дорожке, но дом был абсолютно тих.
Когда на третий стук никто не ответил, они направились через дорогу к
маленькому сборному домику в стиле ранчо - останку пятидесятых годов. На
почтовом ящике значилась фамилия Диккенс. Маленький коккер-спаниель
заколотил хвостом при виде гостей.
Паулина Диккенс, официантка и совладелица Замечательного Кафе,
открыла дверь приблизительно через две секунды после того, как Коди
позвонил. Она была в форменной одежде.
- Привет, Паулина, - сказал Джимми. - Вы знаете, где Глики?
- Вы хотите сказать, что вы не знаете?
- Чего?
- Миссис Глик умерла сегодня утром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51