Едва я увидел впереди здания, ко мне вернулись
все дурные предчувствия. Еще затемно мы тихо пробрались вдоль заборов к
коттеджу, где нас ждал Мортон.
- Ты принес птицу! - обрадовался он.
Я кивнул, бросил ее на кушетку и рухнул рядом.
- Да, но толку от этого мало. Дело в том, что прибытие помощи
откладывается на неопределенный срок. Придется вызывать ее по обычному
радио.
- Да, действительно, это очень плохо, - сразу приуныл Мортон. - А тут,
пока вас не было, стали брать заложников. Зеннор выступил по телевидению -
сказал, что будет их расстреливать по одному, пока горожане не вернутся к
работе. Первого обещал расстрелять на рассвете, затем через каждые десять
минут... - у него задрожал голос. - Когда солдаты подошли к дому, Шарла и
хозяева вышли к ним навстречу. Сдались, чтобы спасти меня. Теперь они -
заложники и ждут смерти!
- Этого не может быть! - сказал доктор, хоть и ошарашенный, но не
теряющий самообладания. - Человеческие существа просто не способны на
такое!
- Заблуждаетесь! - воскликнул я, нервно расхаживая по комнате. -
Может, человеческие существа и не способны на такое, зато звери, вроде
Зеннора... Впрочем, виноват, Зеннор хуже любого зверя. Но я уверен, что все
кончится благополучно. Ваши люди, наверное, уже взялись за дело. Правда,
Стирнер?
- Нет. Если вы постигли основные идеи индивидуального мютюэлизма, то
должны понимать, что каждый человек - это отдельная и цельная сущность,
отвечающая только за себя. Что бы с ней ни делал Зеннор, к другим это
отношения не имеет.
- Вот и Зеннор так считает.
- В таком случае, он ошибается.
Я взвыл и вырвал из чуба клок волос. Что за чертовщина?
- Посмотрим на это под другим углом. Если вы не спасете заложников, то
их смерть будет на вашей совести.
- Зато, поддавшись на провокацию Зеннора, я тем самым покажу, что мои
действия зависят от его воли, и тогда - конец индивидуальному мютюэлизму.
Нет, мы выбираем пассивное сопротивление. Никто не сможет запугать нас или
подчинить себе...
- Но сможет убить.
- Да, - мрачно кивнул он. - Если Зеннор будет стоять на своем,
некоторые из нас погибнут. Но смерть - это тоже самозащита. Можно ли
заставить человека работать, убив его?
- Я понял идею, но не скажу, что она мне по душе, - надо найти менее
болезненный выход. Чего от вас требует Зеннор?
- Слишком многого, - ответил Мортон. - Сначала он хотел, чтобы мы
возобновили снабжение электроэнергией здания, занятого военными. Потом ему
понадобились регулярные поставки продовольствия. За это он обещал отпустить
заложников.
- Это невыносимо, - вздохнул доктор Лум. - Ничего они не получат,
поскольку ничего не хотят дать взамен за электроэнергию. То же касается и
продовольствия. Рынки пусты, так как фермеры перестали возить в город
продукты.
- Но чем же тогда питаются горожане? - удивился я.
- Сами ходят на фермы. Город опустел почти на треть.
- Как опустел? Куда девались жители?
- Куда пожелали, - он улыбнулся, глядя на мою изумленную физиономию. -
Я вижу, вы совершенно не представляете, как действует наша экономика.
Попробую объяснить это на простейшем примере. Возьмем фермера. Он
производит сельскохозяйственную продукцию, обеспечивая себя всем
необходимым.
- Так уж и всем? - усомнился я. - А если ему потребуются новые
башмаки?
- Он пойдет к башмачнику и выменяет обувь на еду.
- Бартер! - воскликнул Мортон. - Самая примитивная экономическая
система. Но для современного технологического общества она не приемлема. -
Он запнулся, обводя взглядом комнату. Стирнер снова улыбнулся.
- Разумеется, неприемлема. Но индивидуальный мютюэлизм не сводится к
бартеру. Индивидуум добровольно объединяется с другими индивидуумами для
производства промышленных изделий, скажем, строительства домов. За каждый
час работы он получает вирр.
- Что получает?
- Трудочас. За вирр он может получить определенные товары и услуги.
- Короче говоря, вирры - это деньги, - заключил Мортон. - А деньги -
это капитализм. Значит, ваше общество - капиталистическое.
- Боюсь, что нет. Индивидуальный мютюэлизм - это не капитализм, не
коммунизм, не социализм, не вегетарианизм и даже не жуткий монетаризм,
погубивший множество технологических цивилизаций. Я знаком с этими
терминами по трудам Марка Четвертого. Физически вирр не существует, в
отличие от редких металлов или морских раковин. Его нельзя вложить в дело,
и с него нельзя получить прибыль. В этом - главное отличие вирра от валюты.
Поэтому у нас нет банков - в них нечего вкладывать.
В голове у меня все перепуталось.
- Минуточку, минуточку. Я видел на улице автомобили. На какие средства
они приобретены?
- Денег не нужно, - мягко ответил Стирнер. - Если вам понадобится
автомобиль, идите к тем, кто их производит. Пока будете пользоваться -
будете платить, вернее, перестанете платить. Главный принцип
индивидуального мютюэлизма: каждому - по потребности, от каждого - по
способностям для общего блага.
- Нельзя ли пояснить? - Я налил себе вина и залпом осушил бокал,
надеясь, что спиртное прочистит мозги.
- С удовольствием. Когда-то я читал - и дрожал от негодования! - о
философии под названием "трудовая этика". Дескать, индивидуум обязан
трудиться в поте лица, чтобы добывать элементарные средства к
существованию. По мере совершенствования технологий все больше людей
вытесняется из производства машинами. Удел безработных - быть брошенными на
произвол судьбы, голодать и подвергаться гонениям, как преступники. Зато
обладатели капитала, если они его будут увеличивать, как утверждала эта
лицемерная доктрина, не обязаны трудиться. Достаточно, если они будут
увеличивать капиталы и присматривать за нищими. Ужасно? Ужасно. Иное дело -
мютюэлизм. Чем больше всего производится - тем богаче общество, тем выше
стоимость вирра.
До меня начало доходить.
- Еще один вопрос. Если стоимость вирра растет, то за ту же зарплату
индивидуум может работать меньше?
- Именно так.
- Значит, сорокачетырехчасовая рабочая неделя становится не нужна.
Сколько часов индивидуум должен работать, чтобы не помереть с голоду?
- Два часа в неделю обеспечат ему скромный кров, еду и одежду.
- Я хочу здесь поселиться, - тихо сказал Мортон.
Я понимающе кивнул - и замер, чтобы не спугнуть заскочившую в голову
идею. Цап! Я ухватил ее за хвост. Неплохо. Стоит попробовать. Но попозже,
сначала надо позаботиться о заложниках.
- Скоро рассвет. Мне очень понравилась ваша лекция, Стирнер, большое
спасибо. Теперь я знаю об индивидуальном мютюэлизме немного больше, чем
прежде. Во всяком случае, достаточно, чтобы сформулировать вопрос: как вы
поступаете в чрезвычайных обстоятельствах? В случае наводнения, например,
или прорыва плотины? Иными словами - в случае катастрофы, угрожающей не
индивидууму, а коллективу.
Доктор шагнул вперед и поднял указательный палец.
- Хороший вопрос! Великолепный вопрос! - Он взял с полки толстый том.
- Ответ на него - здесь. Марк Четвертый учел эту ситуацию. Вот что он
пишет: "...Пассивное сопротивление - ваше единственное оружие. Но ни в коем
случае не насилие. Но пока вы создаете самое ненасильственное государство,
индивидуумы, считающие насилие нормой, будут применять его по отношению к
вам. Запомните: мертвые не принесут пользы обществу, исповедующему
индивидуальный мютюэлизм. Пока не пришел день полного освобождения, вы
должны сосуществовать с другими. Вы можете покинуть их, но они могут пойти
за вами и навязать вам свое присутствие. В этом случае вы и вам подобные
должны относиться к исходящему от них насилию, как к стихийному бедствию,
например, извержению вулкана или урагану. Интеллигентный человек не станет
обсуждать с раскаленной лавой вопросы этики, а отойдет подальше; не будет
читать мораль ветру, а найдет укрытие от него".
Захлопнув книгу, доктор Лум снова торжественно поднял палец.
- Мы спасены! Марк Четвертый предвидел наше несчастье и оставил
необходимые наставления!
- Действительно, - с энтузиазмом подхватил Стирнер. - Пойду, передам
всем остальным.
Он выскочил за дверь. Я только рот раскрыл, проводив его взглядом. То,
что вертелось у меня на языке, высказал Мортон:
- Что-то не пойму, к чему клонит этот ваш Марк Четвертый?
- Марк Четвертый - сама ясность, - назидательно ответил доктор Лум. -
И мудрость! Не подчинившись Зеннору, мы обречем себя на смерть. Поэтому мы
подчинимся - и уйдем.
- Теперь я ничего не понял, - сказал я.
- Мы пустим ток и откроем рынки. Захватчики получат продукты, а
некоторые фермеры заработают полноценные вирры, ведь они будут спасать
народ от стихийного бедствия. Зато другие не будут работать, и поставки
продовольствия для нужд города прекратятся. По мере уменьшения запасов
провизии ускорится отток населения. Исчезнет нужда в электричестве, с
электростанции уйдет обслуживающий персонал. Скоро в городе останутся
только солдаты.
- Похоже, вы верите в то, о чем говорите. Видимо, я недооценивал вашу
приверженность. Позвольте еще один вопрос. Теоретический.
- Теоретические вопросы - самые лучшие вопросы!
- Вы правы. Допустим, я прихожу в далекий город и прошу работу. Мне не
откажут?
- Разумеется, нет! Это же основной принцип индивидуального мютюэлизма.
- А вдруг там просто не найдется работы?
- Такого быть не может. Вспомните, мы говорили о растущей
покупательской способности вирра. Теоретически, чем она выше, тем меньше
часов уходит на отрабатывание элементарных благ. Придет время, когда
нескольких секунд в неделю будет достаточно...
- Спасибо, понял. Еще один-единственный вопросик. Если какой-нибудь
солдат вдруг уйдет...
- Он имеет на это полное право!
- Да, но его начальство придерживается иного мнения. Но, допустим, он
пришел в далекий город, нашел работу, встретил девушку и все такое... Это
возможно?
- Возможно? Еще бы! На том и стоит индивидуальный мютюэлизм.
- Я так и думал, что ты так подумаешь! - Мортон вскочил и восторженно
хлопнул меня по спине.
- Вычеркнем офицеров и унтер-карьеристов. Все остальные - кто?
Мобилизованные. Многие из них уклонялись от призыва. Если дать им
возможность разбрестись, Зеннор скоро останется без армии.
Тут распахнулась входная дверь, и я нырнул под стай. Но это вернулся
ликующий Стирнер, а за ним - отпущенные заложники. Мортон бросился к Шарле
и схватил ее за руку, а я не удержался от похвалы:
- Отличная работа, Стирнер.
- Я воспользовался телевизофоном, что стоит на той стороне улицы.
Оплатил канал всеобщего оповещения я рассказал о нашем открытии. В тот же
миг возобновились подача электроэнергии, а затем Зеннор получил первую
партию продовольствия. Он выполнил обещание и отпустил заложников.
- Должно быть, он празднует победу. А знаете, что мы придумали в ваше
отсутствие? Способ разгромить его в пух и прах. Даже в том случае, если не
придет флот Лиги.
- Я воодушевлен, но не улавливаю суть.
- Все объясню, только давайте сначала выпьем за победу.
Эта идея пришлась по душе всем. Осушив бокалы, мы с Мортоном не без
интереса выслушали песню о том, как индивидуальный мютюэлизм избавляет
человечество "от ига угнетения". Стихи были настолько же отвратительные,
насколько хороша теория, хотя я и не мог не оценить героических усилий
автора найти рифму к "индивидуальному мютюэлизму".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
все дурные предчувствия. Еще затемно мы тихо пробрались вдоль заборов к
коттеджу, где нас ждал Мортон.
- Ты принес птицу! - обрадовался он.
Я кивнул, бросил ее на кушетку и рухнул рядом.
- Да, но толку от этого мало. Дело в том, что прибытие помощи
откладывается на неопределенный срок. Придется вызывать ее по обычному
радио.
- Да, действительно, это очень плохо, - сразу приуныл Мортон. - А тут,
пока вас не было, стали брать заложников. Зеннор выступил по телевидению -
сказал, что будет их расстреливать по одному, пока горожане не вернутся к
работе. Первого обещал расстрелять на рассвете, затем через каждые десять
минут... - у него задрожал голос. - Когда солдаты подошли к дому, Шарла и
хозяева вышли к ним навстречу. Сдались, чтобы спасти меня. Теперь они -
заложники и ждут смерти!
- Этого не может быть! - сказал доктор, хоть и ошарашенный, но не
теряющий самообладания. - Человеческие существа просто не способны на
такое!
- Заблуждаетесь! - воскликнул я, нервно расхаживая по комнате. -
Может, человеческие существа и не способны на такое, зато звери, вроде
Зеннора... Впрочем, виноват, Зеннор хуже любого зверя. Но я уверен, что все
кончится благополучно. Ваши люди, наверное, уже взялись за дело. Правда,
Стирнер?
- Нет. Если вы постигли основные идеи индивидуального мютюэлизма, то
должны понимать, что каждый человек - это отдельная и цельная сущность,
отвечающая только за себя. Что бы с ней ни делал Зеннор, к другим это
отношения не имеет.
- Вот и Зеннор так считает.
- В таком случае, он ошибается.
Я взвыл и вырвал из чуба клок волос. Что за чертовщина?
- Посмотрим на это под другим углом. Если вы не спасете заложников, то
их смерть будет на вашей совести.
- Зато, поддавшись на провокацию Зеннора, я тем самым покажу, что мои
действия зависят от его воли, и тогда - конец индивидуальному мютюэлизму.
Нет, мы выбираем пассивное сопротивление. Никто не сможет запугать нас или
подчинить себе...
- Но сможет убить.
- Да, - мрачно кивнул он. - Если Зеннор будет стоять на своем,
некоторые из нас погибнут. Но смерть - это тоже самозащита. Можно ли
заставить человека работать, убив его?
- Я понял идею, но не скажу, что она мне по душе, - надо найти менее
болезненный выход. Чего от вас требует Зеннор?
- Слишком многого, - ответил Мортон. - Сначала он хотел, чтобы мы
возобновили снабжение электроэнергией здания, занятого военными. Потом ему
понадобились регулярные поставки продовольствия. За это он обещал отпустить
заложников.
- Это невыносимо, - вздохнул доктор Лум. - Ничего они не получат,
поскольку ничего не хотят дать взамен за электроэнергию. То же касается и
продовольствия. Рынки пусты, так как фермеры перестали возить в город
продукты.
- Но чем же тогда питаются горожане? - удивился я.
- Сами ходят на фермы. Город опустел почти на треть.
- Как опустел? Куда девались жители?
- Куда пожелали, - он улыбнулся, глядя на мою изумленную физиономию. -
Я вижу, вы совершенно не представляете, как действует наша экономика.
Попробую объяснить это на простейшем примере. Возьмем фермера. Он
производит сельскохозяйственную продукцию, обеспечивая себя всем
необходимым.
- Так уж и всем? - усомнился я. - А если ему потребуются новые
башмаки?
- Он пойдет к башмачнику и выменяет обувь на еду.
- Бартер! - воскликнул Мортон. - Самая примитивная экономическая
система. Но для современного технологического общества она не приемлема. -
Он запнулся, обводя взглядом комнату. Стирнер снова улыбнулся.
- Разумеется, неприемлема. Но индивидуальный мютюэлизм не сводится к
бартеру. Индивидуум добровольно объединяется с другими индивидуумами для
производства промышленных изделий, скажем, строительства домов. За каждый
час работы он получает вирр.
- Что получает?
- Трудочас. За вирр он может получить определенные товары и услуги.
- Короче говоря, вирры - это деньги, - заключил Мортон. - А деньги -
это капитализм. Значит, ваше общество - капиталистическое.
- Боюсь, что нет. Индивидуальный мютюэлизм - это не капитализм, не
коммунизм, не социализм, не вегетарианизм и даже не жуткий монетаризм,
погубивший множество технологических цивилизаций. Я знаком с этими
терминами по трудам Марка Четвертого. Физически вирр не существует, в
отличие от редких металлов или морских раковин. Его нельзя вложить в дело,
и с него нельзя получить прибыль. В этом - главное отличие вирра от валюты.
Поэтому у нас нет банков - в них нечего вкладывать.
В голове у меня все перепуталось.
- Минуточку, минуточку. Я видел на улице автомобили. На какие средства
они приобретены?
- Денег не нужно, - мягко ответил Стирнер. - Если вам понадобится
автомобиль, идите к тем, кто их производит. Пока будете пользоваться -
будете платить, вернее, перестанете платить. Главный принцип
индивидуального мютюэлизма: каждому - по потребности, от каждого - по
способностям для общего блага.
- Нельзя ли пояснить? - Я налил себе вина и залпом осушил бокал,
надеясь, что спиртное прочистит мозги.
- С удовольствием. Когда-то я читал - и дрожал от негодования! - о
философии под названием "трудовая этика". Дескать, индивидуум обязан
трудиться в поте лица, чтобы добывать элементарные средства к
существованию. По мере совершенствования технологий все больше людей
вытесняется из производства машинами. Удел безработных - быть брошенными на
произвол судьбы, голодать и подвергаться гонениям, как преступники. Зато
обладатели капитала, если они его будут увеличивать, как утверждала эта
лицемерная доктрина, не обязаны трудиться. Достаточно, если они будут
увеличивать капиталы и присматривать за нищими. Ужасно? Ужасно. Иное дело -
мютюэлизм. Чем больше всего производится - тем богаче общество, тем выше
стоимость вирра.
До меня начало доходить.
- Еще один вопрос. Если стоимость вирра растет, то за ту же зарплату
индивидуум может работать меньше?
- Именно так.
- Значит, сорокачетырехчасовая рабочая неделя становится не нужна.
Сколько часов индивидуум должен работать, чтобы не помереть с голоду?
- Два часа в неделю обеспечат ему скромный кров, еду и одежду.
- Я хочу здесь поселиться, - тихо сказал Мортон.
Я понимающе кивнул - и замер, чтобы не спугнуть заскочившую в голову
идею. Цап! Я ухватил ее за хвост. Неплохо. Стоит попробовать. Но попозже,
сначала надо позаботиться о заложниках.
- Скоро рассвет. Мне очень понравилась ваша лекция, Стирнер, большое
спасибо. Теперь я знаю об индивидуальном мютюэлизме немного больше, чем
прежде. Во всяком случае, достаточно, чтобы сформулировать вопрос: как вы
поступаете в чрезвычайных обстоятельствах? В случае наводнения, например,
или прорыва плотины? Иными словами - в случае катастрофы, угрожающей не
индивидууму, а коллективу.
Доктор шагнул вперед и поднял указательный палец.
- Хороший вопрос! Великолепный вопрос! - Он взял с полки толстый том.
- Ответ на него - здесь. Марк Четвертый учел эту ситуацию. Вот что он
пишет: "...Пассивное сопротивление - ваше единственное оружие. Но ни в коем
случае не насилие. Но пока вы создаете самое ненасильственное государство,
индивидуумы, считающие насилие нормой, будут применять его по отношению к
вам. Запомните: мертвые не принесут пользы обществу, исповедующему
индивидуальный мютюэлизм. Пока не пришел день полного освобождения, вы
должны сосуществовать с другими. Вы можете покинуть их, но они могут пойти
за вами и навязать вам свое присутствие. В этом случае вы и вам подобные
должны относиться к исходящему от них насилию, как к стихийному бедствию,
например, извержению вулкана или урагану. Интеллигентный человек не станет
обсуждать с раскаленной лавой вопросы этики, а отойдет подальше; не будет
читать мораль ветру, а найдет укрытие от него".
Захлопнув книгу, доктор Лум снова торжественно поднял палец.
- Мы спасены! Марк Четвертый предвидел наше несчастье и оставил
необходимые наставления!
- Действительно, - с энтузиазмом подхватил Стирнер. - Пойду, передам
всем остальным.
Он выскочил за дверь. Я только рот раскрыл, проводив его взглядом. То,
что вертелось у меня на языке, высказал Мортон:
- Что-то не пойму, к чему клонит этот ваш Марк Четвертый?
- Марк Четвертый - сама ясность, - назидательно ответил доктор Лум. -
И мудрость! Не подчинившись Зеннору, мы обречем себя на смерть. Поэтому мы
подчинимся - и уйдем.
- Теперь я ничего не понял, - сказал я.
- Мы пустим ток и откроем рынки. Захватчики получат продукты, а
некоторые фермеры заработают полноценные вирры, ведь они будут спасать
народ от стихийного бедствия. Зато другие не будут работать, и поставки
продовольствия для нужд города прекратятся. По мере уменьшения запасов
провизии ускорится отток населения. Исчезнет нужда в электричестве, с
электростанции уйдет обслуживающий персонал. Скоро в городе останутся
только солдаты.
- Похоже, вы верите в то, о чем говорите. Видимо, я недооценивал вашу
приверженность. Позвольте еще один вопрос. Теоретический.
- Теоретические вопросы - самые лучшие вопросы!
- Вы правы. Допустим, я прихожу в далекий город и прошу работу. Мне не
откажут?
- Разумеется, нет! Это же основной принцип индивидуального мютюэлизма.
- А вдруг там просто не найдется работы?
- Такого быть не может. Вспомните, мы говорили о растущей
покупательской способности вирра. Теоретически, чем она выше, тем меньше
часов уходит на отрабатывание элементарных благ. Придет время, когда
нескольких секунд в неделю будет достаточно...
- Спасибо, понял. Еще один-единственный вопросик. Если какой-нибудь
солдат вдруг уйдет...
- Он имеет на это полное право!
- Да, но его начальство придерживается иного мнения. Но, допустим, он
пришел в далекий город, нашел работу, встретил девушку и все такое... Это
возможно?
- Возможно? Еще бы! На том и стоит индивидуальный мютюэлизм.
- Я так и думал, что ты так подумаешь! - Мортон вскочил и восторженно
хлопнул меня по спине.
- Вычеркнем офицеров и унтер-карьеристов. Все остальные - кто?
Мобилизованные. Многие из них уклонялись от призыва. Если дать им
возможность разбрестись, Зеннор скоро останется без армии.
Тут распахнулась входная дверь, и я нырнул под стай. Но это вернулся
ликующий Стирнер, а за ним - отпущенные заложники. Мортон бросился к Шарле
и схватил ее за руку, а я не удержался от похвалы:
- Отличная работа, Стирнер.
- Я воспользовался телевизофоном, что стоит на той стороне улицы.
Оплатил канал всеобщего оповещения я рассказал о нашем открытии. В тот же
миг возобновились подача электроэнергии, а затем Зеннор получил первую
партию продовольствия. Он выполнил обещание и отпустил заложников.
- Должно быть, он празднует победу. А знаете, что мы придумали в ваше
отсутствие? Способ разгромить его в пух и прах. Даже в том случае, если не
придет флот Лиги.
- Я воодушевлен, но не улавливаю суть.
- Все объясню, только давайте сначала выпьем за победу.
Эта идея пришлась по душе всем. Осушив бокалы, мы с Мортоном не без
интереса выслушали песню о том, как индивидуальный мютюэлизм избавляет
человечество "от ига угнетения". Стихи были настолько же отвратительные,
насколько хороша теория, хотя я и не мог не оценить героических усилий
автора найти рифму к "индивидуальному мютюэлизму".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32