И "Play", то есть воспроизведение, он включал на секунду раньше, чем снимал мокрой рукой трубку телефона. Строго по инструкции террористов.
Но вот как те без лишнего шума взломали бетонную стену подвала? Вопрос показался интересным и магнитом потянул Тулаева за собой. Он пошел метрах в тридцати за полковником, на ходу доставая из кармана брюк толстое гэбэшное удостоверение.
5
Отдел "Т" не значился ни в одной штатной сетке ни одного силового ведомства. Отдел "Т" как бы и не существовал вовсе, хотя населяли его самые что ни на есть реальные люди. Как и тысячи других чиновников, они иногда входили в огромное мрачное здание на Старой площади, здание, помнившее еще заседания Политбюро ЦК КПСС, пайки с черной икрой и тихий шелест шин правительственных "Чаек". В самом конце одного из верхних этажей за высокой дверью с непонятной вывеской "Техотдел" сидел седой, похожий на очень крутого банкира человек, к которому почему-то никто никогда не рвался на прием. Встречаясь с ним в столовой, совминовцы думали, что он из администрации президента, а люди из администрации президента - что он совминовец. Но большая часть вообще ничего о нем не думала, потому что в огромном здании Совмина обитало так много людей, что ими можно было заполнить до отказа трибуны хорошего футбольного стадиона. По большому счету именно эта массовка-маскировка и была в свое время выбрана для отдела "Т". Размещение его в Кремле или в здании ФСБ на Лубянке сразу "засветило" бы сотрудников отдела. А это как-то плохо согласовывалось с идеей его создания.
- Наша задача - не бить по хвостам, а врезать зверю по голове, популярно пояснил эту идею Тулаеву тот самый седой, банкирского вида человек за дверью с табличкой "Техотдел", а если сказать точно - начальник Спецотдела по предупреждению террористических актов против высших должностных лиц государства и органов государственной власти (кодовое обозначение - отдел "Т") полковник ФСБ Виктор Иванович Межинский. "Альфа", "Вымпел", "Витязь", омоны, омздоны, все антитеррористические конторы ФСБ и МВД работают уже по факту совершенного теракта. Наша задача сделать так, чтобы не осуществился сам факт. Или хотя бы можно было узнать время и место его возможного проведения...
До назначения на отдел Межинский служил в Службе безопасности президента, не раз выезжал с ним по России и за рубеж, однажды на президентской даче под рюмашку теплого коньячку поделился с президентом идеей создания подобной упреждающей структуры и, как часто бывает по армейской привычке, когда придумавший дело его же и выполняет, уже через неделю Межинский ознакомился с секретным указом Президента России. Ознакомился - и горько пожалел себя за длинный язык. Даже повышение по разрядной сетке на три пункта вверх не обрадовало Межинского. Но отказ теперь походил бы на трусость, и он скрепя сердце засел за бумаги под грифом "Сов.секретно", чтобы создать штатную сетку и обозначить направления деятельности сотрудников.
Основу отдела составили агенты, еще в начале девяностых годов внедренные в преступные группировки страны. Они были воздухом Межинского. Но одного воздуха для того, чтобы не умереть, мало. Требовались оперативники для текущей работы.
Одним из первых Межинский взял в отдел майора Тулаева. Когда-то давным-давно они вместе служили в "Вымпеле". Всего месяц, но служили. Потом Межинский ушел в структуры безопасности президента, тогда еще СССР, а Тулаев так и остался в "Вымпеле". Из оперов стал старшим опером, а до командира группы так и не дорос. Монотонная учеба конца восьмидесятых сменилась на еще более монотонные командировки по "горячим точкам". Одновременно шли бесконечные реорганизации. Из госбезопасности группу передали в министерство внутренних дел, потом вернули назад. За это время большинство тех, с кем начинал второй партией вымпеловского призыва Тулаев, разбрелись по другим конторам или вовсе поувольнялись. До двадцати лет выслуги ему осталось дотерпеть чуть менее года, когда в коридоре учебного корпуса на новой базе "Вымпела" он нос к носу столкнулся с Межинским. Тот почему-то так обрадовался их встрече, что Тулаев даже испугался. А когда через неделю его вызвали на собеседование, сразу успокоился. Райских кущей Межинский не обещал, но зарплата на целый миллион больше, чем в "Вымпеле", и гарантированная подполковничья звезда сделали свое дело.
Первое задание Тулаев получил в конце так и не догулянного отпуска. Вместо ожидаемой агентурно-оперативной работы отдел привычно "ударил по хвостам".
- Значит, все-таки сбежали, - затягиваясь "Ротмэнсом", сощурил левый глаз Межинский, и его хитрое лицо стало еще хитрее. - Теперь от американцев житья не будет... М-да... А почему "Альфа" не перекрыла коллекторы?
- Из любого здания в Москве в коллектор в общем-то не попадешь, нехотя пояснил в прокаленном за день жарой кабинете Тулаев.
Не объяснять же, что не альфовцы, а люди из МВД руководили операцией, и никто из "Альфы" особо и не вылезал с советами. Меньше болтаешь, дольше живешь.
Углом указательного пальца Тулаев стер пот с виска. Даже ночь за окном не делала зной легче. В Москве вполне можно было вводить льготы за проживание в тропическом климате.
- Вот... Не попадешь в коллектор, потому что обычно применяют бетонные перекрытия, - продолжил Тулаев. - Но хозяин фабрики, ну, тот, что в подвале арендовал помещение, убирал трубы, чтобы расширить свободное пространство под цеха, и неделю назад разворотил бетонное перекрытие, чтобы приподнять трубы к потолку и, соответственно, выиграть еще метров десять квадратных. Поднял, выиграл, да только дыру заложил обычными кирпичами, а не залил цементом. Эти трое без лишнего шума разобрали кладку, записали несколько фраз на кассету и заставили под страхом смерти плотника включать ее при телефонных звонках.
- Прямо спецназовцы какие...
- Спецназовцы? - Тулаев удивленно вскинул белесые выгоревшие брови.
Он почему-то не подумал, что один из трех террористов имел спецназовское прошлое. А может, и не в диверсионной подготовке дело, а в том, что все живое хочет жить, а крепко жить захочешь, еще и не такое выдумаешь.
- Мне уже звонили от президента, - стряхнул Межинский
пепел в дешевую стеклянную пепельницу, которая на
совершенно голом столе смотрелась украшением.
Зеленые, чуть суженные грустными морщинками глаза Тулаева бросили быстрый взгляд на телефон. Он был самым обычным, городским, и Тулаев понял, что и с ним Межинский темнит. Ничего не поделаешь - кагэбэшная выучка. На самом деле небось уже съездил на дачу президента и первым лично доложил то, что сообщил Тулаев еще с места происшествия по телефону мокрого полковника милиции.
- Я президенту пытался доказать, что это не дело нашего отдела. Но ты же знаешь, его не переубедишь...
Кивком Тулаев согласился с Межинским, хотя совершенно не знал, можно переубедить президента или нет.
- В общем, у президента нет надежды ни на прокуратуру, ни на МВД, ни на...
Он вновь стряхнул пепел, но буквы "ФСБ" не произнес. Пепел упал на огрызок сигаретного целлофана в пепельнице и сразу замаскировал его, хотя Тулаеву показалось, что замаскировал совсем иное. Человека легко сделать, труднее переделать и совсем невозможно переделать из уже переделанного.
- Они все на виду, - словами президента пояснил Межинский.
- А мы... В общем, займись следствием...
Брови Тулаева опять расширили глаза. Брови не могли поверить в услышанное.
- Писаниной, в смысле документацией, можешь себя не загружать, разрешил Межинский. - В общем...
- Виктор Иванович, но ведь... Мы же обязаны заниматься предотвращением терактов против высших должностых лиц страны!.. А при чем здесь американка!..
- Ну надо, Саша... Надо, - вдавил Межинский окурок в
пепельницу. Палец скользнул и ударился ногтем о твердый
бортик. - Ух ты! - подул он на обиженно покрасневший
ноготь. - У президента озабоченность по поводу этих
налетчиков. Среди бела дня... И потом - американка... Звери какие-то. Они на все могут решиться.
- У меня нет вещдоков, - посопротивлялся Тулаев.
- Звонок в прокуратуру будет. Подъедешь к следователю, представишься по линии ФСБ...
- Они и так подключены к следствию, - вспомнил крепыша
Тулаев.
- Временно отключим, - даже не моргнул седой бровью
Межинский. - И еще: я уже дал через наши каналы команду резидентуре в группировках Москвы и области. Завтра получим первые сведения.
Тулаев с разочарованием посмотрел на минутную стрелку, подбирающуюся к полночи на его наручных часах. Судя по всему, из антитеррориста Межинский решил вылепить следователя. Значит, первый их разговор здесь был бравадой, и удел их отдела - бить по хвостам. А как иначе: любое следствие - это удар уже по хвостам.
- Разрешите идти? - по-военному сухо спросил Тулаев.
- Да-да, конечно! - тоже посмотрел на часы Межинский. - Уже почти завтра наступило. Тебя подвезти?
- Нет, я на метро, - вставая, загрохотал стулом Тулаев.
Он не любил машины. Ему всегда казалось, что автомобили принесли на земле больше вреда, чем добра.
- Тогда до завтра, - крепко, по-молодецки, пожал его руку Межинский и, не выпуская пальцев Тулаева, как бы между прочим, произнес: - Чуть не забыл. Американская газета, в которой работает украденная, объявила, что за розыск и спасение своей сотрудницы она платит полста тысяч долларов.
С чего бы это они?
- Экономят, - разъяснил Тулаев Межинскому то, о чем тот явно уже давно догадался. - Наверно, страховка, которую газета в случае ее гибели должна выплатить семье, превышает эту сумму.
- Возможно-возможно, - он наконец-то отпустил его руку. - Завтра в шестнадцать ноль-ноль жду первый доклад.
6
В жаркой, до краев залитой солнечным варевом Москве люди наконец-то научились ценить тень. В серые полосы, отбрасываемые домами, деревьями, киосками, прохожие ныряли со сладким чувством спасения от преследующего их чудовища и долго старались оттуда не выходить, а если идти все-таки нужно было, то передвигались по этим серым полосам, выискивая жадными глазами уже следующие клочки тени. Это казалось прыжками с кочки на кочку по огромному, бесконечному болоту, но только от корки болота пахло расплавленным асфальтом, бензином и гниющими помидорами.
В одном из серых пятен послеобеденной тени на Комсомольском проспекте прямо на тротуаре у кирпичного дома стояла вишневая "девятка". На обтянутой линялой кожей баранке грел мощные, в золотых перстнях кулаки хмурый мужик с вытянутым, совсем не подходящим к этим кулакам лицом. Голову мужика осветляла тоже совсем не подходящая к лицу лысина, но самыми неподходящими были безжизненные серо-синие глаза. Этих глаз, казалось, коснулось такое, что еще не ощутили ни лицо, ни лысина, ни кулаки с желтыми каплями перстней.
- Я ему ноги повырываю и в одно место засуну,
раздраженно брызнул он слюной на клаксон.
- Он придет, - разубедил его мягким, по-женскому нежным голоском сидящий сзади брюнет и поправил прядь волос над левым ухом. - Военные люди чрезвычайно исполнительны.
- Хватит бананы жрать! - скомандовал его портрету в зеркале заднего вида водитель.
- Не бранись, - вяло пропищал брюнет. - Я на тебя еще за вчерашнее в обиде. Зачем ты меня по коже лица ударил?
Льдистые глаза водителя всмотрелись в сочные губы брюнета, обжавшие конец банана, и тут же поймали в уголке зеркала худощавую фигуру в белой рубашке, идущую вдоль дома.
- Быстрей жри свою бананину, - прошипел водитель и
повернул ключ зажигания.
Белая мякоть в три укуса исчезла во рту брюнета, корки, потрепыхавшись в воздухе бабочкой, пролетели пару метров и шлепнулись прямо под ноги худощавому. Он ходко обошел их, скользнул на переднее сиденье "девятки" и замер.
Мощные, с высоким берцем, ботинки водителя надавили на газ, машина вяло тронулась и поехала в сторону Лужников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Но вот как те без лишнего шума взломали бетонную стену подвала? Вопрос показался интересным и магнитом потянул Тулаева за собой. Он пошел метрах в тридцати за полковником, на ходу доставая из кармана брюк толстое гэбэшное удостоверение.
5
Отдел "Т" не значился ни в одной штатной сетке ни одного силового ведомства. Отдел "Т" как бы и не существовал вовсе, хотя населяли его самые что ни на есть реальные люди. Как и тысячи других чиновников, они иногда входили в огромное мрачное здание на Старой площади, здание, помнившее еще заседания Политбюро ЦК КПСС, пайки с черной икрой и тихий шелест шин правительственных "Чаек". В самом конце одного из верхних этажей за высокой дверью с непонятной вывеской "Техотдел" сидел седой, похожий на очень крутого банкира человек, к которому почему-то никто никогда не рвался на прием. Встречаясь с ним в столовой, совминовцы думали, что он из администрации президента, а люди из администрации президента - что он совминовец. Но большая часть вообще ничего о нем не думала, потому что в огромном здании Совмина обитало так много людей, что ими можно было заполнить до отказа трибуны хорошего футбольного стадиона. По большому счету именно эта массовка-маскировка и была в свое время выбрана для отдела "Т". Размещение его в Кремле или в здании ФСБ на Лубянке сразу "засветило" бы сотрудников отдела. А это как-то плохо согласовывалось с идеей его создания.
- Наша задача - не бить по хвостам, а врезать зверю по голове, популярно пояснил эту идею Тулаеву тот самый седой, банкирского вида человек за дверью с табличкой "Техотдел", а если сказать точно - начальник Спецотдела по предупреждению террористических актов против высших должностных лиц государства и органов государственной власти (кодовое обозначение - отдел "Т") полковник ФСБ Виктор Иванович Межинский. "Альфа", "Вымпел", "Витязь", омоны, омздоны, все антитеррористические конторы ФСБ и МВД работают уже по факту совершенного теракта. Наша задача сделать так, чтобы не осуществился сам факт. Или хотя бы можно было узнать время и место его возможного проведения...
До назначения на отдел Межинский служил в Службе безопасности президента, не раз выезжал с ним по России и за рубеж, однажды на президентской даче под рюмашку теплого коньячку поделился с президентом идеей создания подобной упреждающей структуры и, как часто бывает по армейской привычке, когда придумавший дело его же и выполняет, уже через неделю Межинский ознакомился с секретным указом Президента России. Ознакомился - и горько пожалел себя за длинный язык. Даже повышение по разрядной сетке на три пункта вверх не обрадовало Межинского. Но отказ теперь походил бы на трусость, и он скрепя сердце засел за бумаги под грифом "Сов.секретно", чтобы создать штатную сетку и обозначить направления деятельности сотрудников.
Основу отдела составили агенты, еще в начале девяностых годов внедренные в преступные группировки страны. Они были воздухом Межинского. Но одного воздуха для того, чтобы не умереть, мало. Требовались оперативники для текущей работы.
Одним из первых Межинский взял в отдел майора Тулаева. Когда-то давным-давно они вместе служили в "Вымпеле". Всего месяц, но служили. Потом Межинский ушел в структуры безопасности президента, тогда еще СССР, а Тулаев так и остался в "Вымпеле". Из оперов стал старшим опером, а до командира группы так и не дорос. Монотонная учеба конца восьмидесятых сменилась на еще более монотонные командировки по "горячим точкам". Одновременно шли бесконечные реорганизации. Из госбезопасности группу передали в министерство внутренних дел, потом вернули назад. За это время большинство тех, с кем начинал второй партией вымпеловского призыва Тулаев, разбрелись по другим конторам или вовсе поувольнялись. До двадцати лет выслуги ему осталось дотерпеть чуть менее года, когда в коридоре учебного корпуса на новой базе "Вымпела" он нос к носу столкнулся с Межинским. Тот почему-то так обрадовался их встрече, что Тулаев даже испугался. А когда через неделю его вызвали на собеседование, сразу успокоился. Райских кущей Межинский не обещал, но зарплата на целый миллион больше, чем в "Вымпеле", и гарантированная подполковничья звезда сделали свое дело.
Первое задание Тулаев получил в конце так и не догулянного отпуска. Вместо ожидаемой агентурно-оперативной работы отдел привычно "ударил по хвостам".
- Значит, все-таки сбежали, - затягиваясь "Ротмэнсом", сощурил левый глаз Межинский, и его хитрое лицо стало еще хитрее. - Теперь от американцев житья не будет... М-да... А почему "Альфа" не перекрыла коллекторы?
- Из любого здания в Москве в коллектор в общем-то не попадешь, нехотя пояснил в прокаленном за день жарой кабинете Тулаев.
Не объяснять же, что не альфовцы, а люди из МВД руководили операцией, и никто из "Альфы" особо и не вылезал с советами. Меньше болтаешь, дольше живешь.
Углом указательного пальца Тулаев стер пот с виска. Даже ночь за окном не делала зной легче. В Москве вполне можно было вводить льготы за проживание в тропическом климате.
- Вот... Не попадешь в коллектор, потому что обычно применяют бетонные перекрытия, - продолжил Тулаев. - Но хозяин фабрики, ну, тот, что в подвале арендовал помещение, убирал трубы, чтобы расширить свободное пространство под цеха, и неделю назад разворотил бетонное перекрытие, чтобы приподнять трубы к потолку и, соответственно, выиграть еще метров десять квадратных. Поднял, выиграл, да только дыру заложил обычными кирпичами, а не залил цементом. Эти трое без лишнего шума разобрали кладку, записали несколько фраз на кассету и заставили под страхом смерти плотника включать ее при телефонных звонках.
- Прямо спецназовцы какие...
- Спецназовцы? - Тулаев удивленно вскинул белесые выгоревшие брови.
Он почему-то не подумал, что один из трех террористов имел спецназовское прошлое. А может, и не в диверсионной подготовке дело, а в том, что все живое хочет жить, а крепко жить захочешь, еще и не такое выдумаешь.
- Мне уже звонили от президента, - стряхнул Межинский
пепел в дешевую стеклянную пепельницу, которая на
совершенно голом столе смотрелась украшением.
Зеленые, чуть суженные грустными морщинками глаза Тулаева бросили быстрый взгляд на телефон. Он был самым обычным, городским, и Тулаев понял, что и с ним Межинский темнит. Ничего не поделаешь - кагэбэшная выучка. На самом деле небось уже съездил на дачу президента и первым лично доложил то, что сообщил Тулаев еще с места происшествия по телефону мокрого полковника милиции.
- Я президенту пытался доказать, что это не дело нашего отдела. Но ты же знаешь, его не переубедишь...
Кивком Тулаев согласился с Межинским, хотя совершенно не знал, можно переубедить президента или нет.
- В общем, у президента нет надежды ни на прокуратуру, ни на МВД, ни на...
Он вновь стряхнул пепел, но буквы "ФСБ" не произнес. Пепел упал на огрызок сигаретного целлофана в пепельнице и сразу замаскировал его, хотя Тулаеву показалось, что замаскировал совсем иное. Человека легко сделать, труднее переделать и совсем невозможно переделать из уже переделанного.
- Они все на виду, - словами президента пояснил Межинский.
- А мы... В общем, займись следствием...
Брови Тулаева опять расширили глаза. Брови не могли поверить в услышанное.
- Писаниной, в смысле документацией, можешь себя не загружать, разрешил Межинский. - В общем...
- Виктор Иванович, но ведь... Мы же обязаны заниматься предотвращением терактов против высших должностых лиц страны!.. А при чем здесь американка!..
- Ну надо, Саша... Надо, - вдавил Межинский окурок в
пепельницу. Палец скользнул и ударился ногтем о твердый
бортик. - Ух ты! - подул он на обиженно покрасневший
ноготь. - У президента озабоченность по поводу этих
налетчиков. Среди бела дня... И потом - американка... Звери какие-то. Они на все могут решиться.
- У меня нет вещдоков, - посопротивлялся Тулаев.
- Звонок в прокуратуру будет. Подъедешь к следователю, представишься по линии ФСБ...
- Они и так подключены к следствию, - вспомнил крепыша
Тулаев.
- Временно отключим, - даже не моргнул седой бровью
Межинский. - И еще: я уже дал через наши каналы команду резидентуре в группировках Москвы и области. Завтра получим первые сведения.
Тулаев с разочарованием посмотрел на минутную стрелку, подбирающуюся к полночи на его наручных часах. Судя по всему, из антитеррориста Межинский решил вылепить следователя. Значит, первый их разговор здесь был бравадой, и удел их отдела - бить по хвостам. А как иначе: любое следствие - это удар уже по хвостам.
- Разрешите идти? - по-военному сухо спросил Тулаев.
- Да-да, конечно! - тоже посмотрел на часы Межинский. - Уже почти завтра наступило. Тебя подвезти?
- Нет, я на метро, - вставая, загрохотал стулом Тулаев.
Он не любил машины. Ему всегда казалось, что автомобили принесли на земле больше вреда, чем добра.
- Тогда до завтра, - крепко, по-молодецки, пожал его руку Межинский и, не выпуская пальцев Тулаева, как бы между прочим, произнес: - Чуть не забыл. Американская газета, в которой работает украденная, объявила, что за розыск и спасение своей сотрудницы она платит полста тысяч долларов.
С чего бы это они?
- Экономят, - разъяснил Тулаев Межинскому то, о чем тот явно уже давно догадался. - Наверно, страховка, которую газета в случае ее гибели должна выплатить семье, превышает эту сумму.
- Возможно-возможно, - он наконец-то отпустил его руку. - Завтра в шестнадцать ноль-ноль жду первый доклад.
6
В жаркой, до краев залитой солнечным варевом Москве люди наконец-то научились ценить тень. В серые полосы, отбрасываемые домами, деревьями, киосками, прохожие ныряли со сладким чувством спасения от преследующего их чудовища и долго старались оттуда не выходить, а если идти все-таки нужно было, то передвигались по этим серым полосам, выискивая жадными глазами уже следующие клочки тени. Это казалось прыжками с кочки на кочку по огромному, бесконечному болоту, но только от корки болота пахло расплавленным асфальтом, бензином и гниющими помидорами.
В одном из серых пятен послеобеденной тени на Комсомольском проспекте прямо на тротуаре у кирпичного дома стояла вишневая "девятка". На обтянутой линялой кожей баранке грел мощные, в золотых перстнях кулаки хмурый мужик с вытянутым, совсем не подходящим к этим кулакам лицом. Голову мужика осветляла тоже совсем не подходящая к лицу лысина, но самыми неподходящими были безжизненные серо-синие глаза. Этих глаз, казалось, коснулось такое, что еще не ощутили ни лицо, ни лысина, ни кулаки с желтыми каплями перстней.
- Я ему ноги повырываю и в одно место засуну,
раздраженно брызнул он слюной на клаксон.
- Он придет, - разубедил его мягким, по-женскому нежным голоском сидящий сзади брюнет и поправил прядь волос над левым ухом. - Военные люди чрезвычайно исполнительны.
- Хватит бананы жрать! - скомандовал его портрету в зеркале заднего вида водитель.
- Не бранись, - вяло пропищал брюнет. - Я на тебя еще за вчерашнее в обиде. Зачем ты меня по коже лица ударил?
Льдистые глаза водителя всмотрелись в сочные губы брюнета, обжавшие конец банана, и тут же поймали в уголке зеркала худощавую фигуру в белой рубашке, идущую вдоль дома.
- Быстрей жри свою бананину, - прошипел водитель и
повернул ключ зажигания.
Белая мякоть в три укуса исчезла во рту брюнета, корки, потрепыхавшись в воздухе бабочкой, пролетели пару метров и шлепнулись прямо под ноги худощавому. Он ходко обошел их, скользнул на переднее сиденье "девятки" и замер.
Мощные, с высоким берцем, ботинки водителя надавили на газ, машина вяло тронулась и поехала в сторону Лужников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64