Махнул рукой стоявшему там сержанту и проговорил:
– Я – Девлин. Когда майор немного освободится, скажите ему, что я поехал домой, мне необходимо немного поспать.
Сержант кивнул в ответ, и Девлин нажал на газ, Тули удивленно посмотрел на босса.
– Я не на полицию работаю, – пояснил Девлин.
– Ясное дело, – согласился самоанец. – Что теперь?
– Собираюсь поспать, я же сказал.
Спустя пять часов ночную тишину разорвал пронзительный свист, а несколькими секундами позже грохот взрыва разбудил Девлина, который пребывал в сладких оковах сна.
Детектив открыл глаза, сел на кровати и посмотрел в окно. Увидел пылающий в небе огненный шар. Потом тот рассыпался мерцающими искрами, которые медленно опускались на землю. По окрестностям разнесся громоподобный гул, послышался рев пылающего горючего и грохот листового металла.
Когда Девлин и Тули выбежали из дома, то от недавнего взрыва осталось лишь багровое зарево пожара, пылающего в миле от дома.
– Что случилось? – спросил Тули.
– Похоже, они сбили вертолет.
– Военный?
– Не знаю. Возможно, полицейский. А может быть, одну из размалеванных туристских стрекоз.
– Ты его видел?
– Видел, как что-то валилось с неба. – Девлин сокрушенно покачал головой. – Просто не могу поверить. Эти недоумки, похоже, сами не понимают, что творят.
– Как, черт возьми, им это удалось?
– «Стингер». У них, должно быть, есть «Стингеры».
– Что это такое?
– Зенитная ракетная система. Реактивный снаряд футов пяти длиной. С шестью фунтами мощной взрывчатки. Инфракрасная система наведения направляет ракету на выхлопное сопло двигателя. Ей что вертолет, что сверхзвуковой истребитель – все едино. Если попадет, что угодно уничтожит.
– Черт! Как им это удалось?
– С ней может управиться один человек. Она весом не больше тридцати пяти фунтов.
– Один? – переспросил пораженный Тули.
– Главное – снарядить и включить систему наведения. Один и держит, и целится, и стреляет. – Девлин взглянул на часы. – Армейские части должны бы уже подойти. Поехали.
Через пять минут Девлин вел машину мимо патрульных автомобилей и армейских грузовиков, которые замерли прямо посередине шоссе помер сто тридцать. Несколько раз их останавливали, и каждый раз Девлин объяснял солдатам, что его вызвал шеф местной полиции. Тули с изумлением взирал на войска и технику, которые подтягивались к городу.
– Быстро же они все это барахло сюда забросили.
Девлин посмотрел на часы. До полуночи оставалось несколько минут.
– О заварухе они узнали около десяти часов сегодня утром. То есть тринадцать часов назад. Сколько отсюда до базы? Какие-то двести пятьдесят миль? На все про все у них должно было уйти не больше трех часов.
Когда дальше стало невозможно проехать, Девлин втиснул машину между двумя полицейскими фургонами и двинулся в сторону мерцающих огней и сооруженных наспех баррикад, разыскивая хотя бы подобие пункта.
С майором Олоханой они увидели друг друга почти одновременно. Тот замахал руками и закричал:
– Я же сказал вам не уходить отсюда! Где, черт возьми, вы были?
– Отдыхали, – спокойно ответил Девлин.
– Где? Я не мог вас найти.
– Какая разница? Теперь-то я здесь. Что у вас происходит?
Олохана опять было открыл рот, но сдержался. Девлин не знал, объясняется это усталостью майора или тем, что он, наконец, сложил с себя всякую ответственность за происходящее. Теперь здесь командовал не он. У Девлина хватило такта не заявлять об этом в лицо майору. Олохана неопределенно махнул рукой и сказал:
– Генерал, который сейчас заправляет всем этим, хочет вас видеть.
Девлин и Тули пошли следом за майором мимо баррикад, охраняемых солдатами в полном боевом снаряжении, и вскоре приблизились к передвижному командному пункту, который больше походил на дачный домик на колесах, но был разрисован камуфляжными коричневыми и зелеными разводами. Он как-то не сочетался со стоящей посреди шоссе военной техникой.
Электроэнергию в командный пункт подавали дизельные генераторы, они громко тарахтели в тишине. Девлину и Тули предложили подняться в вагончик по низкой приставной лестнице. Внутри все было залито ярким светом, воздух оказался довольно прохладным. Генерал Хоторн и шестеро старших офицеров сидели вокруг маленького стола, устланного картами, фотографиями и компьютерными распечатками. Целый отсек прицепа был занят вычислительной аппаратурой и системами связи. Четверо солдат находились перед экранами ЭВМ и быстро что-то набирали на клавиатурах. Вид у них был очень сосредоточенный.
Хоторн выкрикивал команды в трубку телефона сотовой связи. Он втолковывал кому-то:
– Я вам уже говорил: «Стингер» поразит любой самолет, находящийся над островом и даже вблизи, включая пассажирские. Прекратите воздушное движение. Всем, слышите, всем уйти из опасной зоны. Немедленно!
Девлин и его спутники стояли в дверях, ожидая, когда генерал закончит телефонный разговор. Отдав последний приказ, тот отключил связь и закричал:
– Вы Девлин?
– Да.
– Кто это вместе с вами, Девлин?
– Мистер Мафа.
– Вы были вместе на ранчо, где хранилось наше вооружение?
– Да.
– Тогда я хочу поговорить с вами обоими.
Девлин и Тули устроились за столом генерала.
– У вас есть какая-нибудь связь с городом? – спросил детектив.
– Нет. Но в течение часа все городские телефонные линии будут выходить прямо сюда. На мой узел связи.
– Выяснили, сколько у них заложников?
– Я пока вообще мало что знаю. Но прежде чем уберусь отсюда, буду точно знать, сколько дырок в заднице этого ублюдка. А сейчас мне надо выяснить, что известно вам. Потом начнем действовать вместе, мистер Девлин.
– Хорошо, только сделайте мне одно одолжение.
– Какое?
– Я не хочу, чтобы нас прерывали телефонные разговоры.
Хоторн сердито глянул на Девлина – точно так же, как еще недавно глядел на него Олохана. Но, как и майор, генерал удержался от соблазна, не стал угрожать детективу, а просто сказал:
– Договорились. Что еще?
– Мне необходимо поужинать, выпить кофе и получить от вас гарантии, что вся информация, которую я вам передам, останется конфиденциальной.
– Будет сделано. Начинайте. А вы, мистер Мафа, если сочтете нужным что-то добавить, можете не стесняться.
Глава 36
Рейс, которым Эдди Лиху возвращался с Оаху, был из последних перед прекращением всякого воздушного движения над Большим островом. Лиху стоял перед телевизором, установленным в баре аэропорта Хило, слушал смазливую дикторшу, которая неотрывно смотрела в телекамеру и тараторила о том, что захват Кахоа каким-то образом связан с Движением за независимость Гавайев. Это заключение базировалось на изображении, полученном с помощью длиннофокусного видеообъектива, того самого флага, что развевался над входом в офис Ки.
Лиху взглянул на нечеткое изображение флага и продолжал слушать новости, пока не сообщили, что над городом сбит вертолет. Он тихо выругался и двинулся через терминал и дорогу, которая подходила прямо к выходу из аэропорта, и автомобильной стоянке.
Чарли, его телохранитель, не отставая, шагал следом за боссом. Два очень крупных мужчины взобрались в принадлежащий Лиху «Кадиллак-севиль СТС», так и не перебросившись ни единым словом. Как только обе дверцы захлопнулись, Лиху сказал:
– Они поднимут на воздух весь этот чертов остров. Езжай в гавань.
Чарли быстро вывел машину с территории прилегающей к аэропорту, свернул направо, затем вновь направо – на шоссе номер сто тридцать семь, огибавшее бухту Хило с юга.
Вскоре машина подъехала к охраняемой зоне порта. Чарли привычно остановился у будки контрольно-пропускного пункта и показал нужную карточку. Охранник сразу узнал документ, выписанный службой безопасности порта, и махнул рукой, чтобы они проезжали на территорию.
Чарли медленно повел машину дальше, лавируя между морскими контейнерами, грузовиками, деревянными поддонами с штабелями стальных труб. Машина направилась вдоль ряда строений портового терминала, которые тянулись бесконечной чередой параллельно причальной стенке.
Морское пассажирское судно было пришвартовано у причала. Крытые сходни тянулись с верхней палубы на бетонный пирс. На судне, похоже, никого не было. Все двери и переборки были задраены. Пока машина проезжала вдоль борта, Лиху внимательно всматривался в корабль, надеясь заметить хоть какие-то признаки наличия вахтенной смены.
За пассажирским судном стоял японский траулер, а еще дальше – паром с достаточно просторной грузовой палубой, способный вместить около дюжины автомобилей.
Чарли повел машину в сторону от пришвартованных судов, пересек линию причалов и свернул направо. Его автомобиль проехал через обширную погрузочную площадку и, очутившись в дальней зоне портового комплекса, остановился недалеко от того места, где причальная стенка обрывалась в воду залива. Он выключил двигатель и погасил фары. Стояла тишина, и единственным звуком, нарушавшим ее, было слабое потрескивание остывающего мотора «Кадиллака».
Перед ним лежал южный мыс бухты Хило. В четверти мили от берега пенился рифовый барьер, защищающий воды бухты от океанских волн. Созданные руками людей волноломы успокаивали океан задолго до того, как его могучее дыхание достигало береговой линии. Здесь не было шумного прибоя, о причальную стенку чуть слышно билась легкая рябь темно-зеленой воды, которая скорее поглощала все окружающие звуки, чем производила хоть сколько-нибудь значительный шум.
Лиху и Чарли вышли из машины и двинулись к маленькому облезлому строению, которое расположилось в дальнем углу портовой территории. Внутри домика было темно и тихо. Лишь небольшой фонарь, укрепленный под самой крышей, освещал ограниченное пространство возле дома. Пройдя через тускло освещенное пространство, они начали спускаться по узкому проходу на низкий причал, расположенный к югу от застроенной зоны портового комплекса.
Перед причалом раскинулась открытая водная поверхность, ограниченная с одной стороны берегом, а с другой – волноломом, сложенным из обломков скал; волнолом тянулся до самых рифов. В маленькой искусственной бухточке могли уместиться три-четыре небольших суденышка. Сам причал выглядел совершенно заброшенным, у его стенки догнивала старая деревянная шхуна, чей изъеденный соленой морской водой полуразрушенный корпус, похоже, совершенно никому не мешал.
Лиху и Чарли прошли мимо двух старых китайцев, старики держали в руках концы рыболовной лесы, неподвижно замершей на поверхности воды.
Свернув направо, мужчины пошли прочь от воды по земле, поросшей жесткой травой. Там где трава уже не росла, четверо местных мужчин сидели за складным столиком рядом с жалкой забегаловкой и попивали пиво, вынимая бутылки из тут же стоящего ящика. Ближе к воде росло несколько небольших пальм. К стволам двух деревьев кто-то подвесил грязный кусок капронового полотна, соорудив некое подобие гамака. Поблизости же стоял облезлый пикап неопределенного возраста. Это была типичная картинка портовых задворков, каких немало вдоль всей береговой линии.
Нечто подобное можно наблюдать повсюду на Гавайях, где по закону все пляжи являются общественным достоянием и не могут быть частной собственностью. Выход на отдельные участки может быть так или иначе ограничен, но раз уж ты устроился на каком-то месте прибрежной полосы, то согнать тебя с нее никто не имеет права. Так что, когда строительство очередного отеля или многоэтажного здания сгоняло гавайцев с насиженных мест, многие из них появлялись на широких песчаных пляжах. Почти все пляжи теперь оказались поделенными между стихийными объединениями бездомных семейств и блуждающих без крова одиночек. Они собирались по ночам у наспех сколоченных ночлежек, где спали на каком-то тряпье и готовили для себя нехитрую еду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69