Матильда действительно возложила на ваши плечи тяжкое бремя.
Сара минуту-другую обдумывала слова Купера.
- Значит, вы не считаете меня убийцей? Детектив улыбнулся:
- Возможно.
- Что ж, и на том спасибо, - сухо ответила Сара. - А то я уже начала волноваться.
- Однако ваши родственники, которые материально от вас зависят, совсем другое дело. Они ведь тоже выигрывают вместе с вами от смерти миссис Гиллеспи.
Сара посмотрела на сержанта с удивлением:
- От меня никто не зависит.
- А как же ваш муж, доктор Блейкни? Насколько мне известно, вы его содержите.
Она пошевелила опавшую листву мыском резинового сапога.
- Уже нет. Мы разводимся. Я даже не знаю, где он сейчас находится.
Купер вынул блокнот и сверился с записями.
- Должно быть, это решение вы приняли совсем недавно. По словам миссис Лассель, ваш муж приходил два дня назад на похороны, потом поехал в «Кедровый дом» на чай, ну а затем попросил отвезти его домой, что миссис Лассель и сделала. - Детектив взглянул на Сару. - Так, когда вы расстались?
- Он ушел в тот же вечер. Оставил мне записку.
- Это была его или ваша идея?
- Моя. Я сказала, что хочу развода.
- Понятно. - Сержант задумчиво смотрел на Сару. - Что произошло в тот вечер?
Она вздохнула:
- Я была расстроена после похорон Матильды. Задумалась над извечным вопросом о смысле жизни, о смысле ее жизни. И внезапно поняла, что моя жизнь почти так же бессмысленна. - Она повернулась и посмотрела на Купера: - Удивлены? В конце концов, я все же доктор, а в медицину не идут без призвания. Так же как и в полицию. Мы занимаемся этим, потому что верим, что можем как-то изменить этот мир. - Сара усмехнулась. - Жуткая самоуверенность. Мы якобы знаем, что делаем, хотя, если честно, я не уверена, что это так. Врачи настойчиво борются за сохранение жизни пациентов, ибо так нам предписывает закон, и мы напыщенно заявляем об улучшении качества жизни. Я могла контролировать боль Матильды благодаря современным лекарствам. Но ее жизнь была ужасной не из-за боли, а из-за того, что она была одинокой, озлобленной, отчаявшейся и очень несчастной. На похоронах я взглянула на себя и мужа со стороны и поняла, что те же прилагательные можно применить и к нам. Мы оба одиноки, оба озлоблены, оба отчаялись и оба несчастны. Поэтому я и предложила развестись, а Джек не стал возражать и ушел. - Сара цинично улыбнулась. - И никаких проблем.
Куперу стало жалко эту женщину. Он-то знал, что без проблем такие вопросы не решаются, а ситуация Сары ему напомнила игрока в покер, который пытался блефовать и проиграл.
- Ваш муж не встречал миссис Лассель до похорон?
- Нет, насколько мне известно. Лично я не встречала, поэтому не представляю, каким образом он мог с ней встретиться.
- Но он ведь знал миссис Гиллеспи?
- Если и так, то не я их познакомила. - Сара смотрела в сад, стараясь тянуть время. - Джек никогда не упоминал ее имени в наших разговорах.
Интерес детектива Купера к отсутствующему Джеку Блейкни все возрастал.
- Тогда почему он пошел на похороны?
- Я его попросила. - Сара выпрямилась. - Ненавижу похороны, но всегда чувствую себя обязанной на них пойти. Слишком непорядочно отворачиваться от пациента сразу после его смерти. Джек был настолько любезен, что оказал мне моральную поддержку. Ну а если честно, кажется, он просто любит надевать свое черное пальто. Ему нравится выглядеть по-сатанински.
«По-сатанински». Сержант задумался. Дункан Орлофф утверждает, что Матильда любила Джека Блейкни. Миссис Лассель описала его как «странного человека, который говорил очень мало, а потом потребовал, чтобы его отвезли домой». Викарий же, напротив, был очень словоохотлив, когда Купер попросил рассказать его о присутствовавших на похоронах. «Джек Блейкни? Он художник, хотя и не очень успешный, бедняга. Если бы не Сара, он умер бы с голоду. Кстати, мне его картины нравятся. Я бы купил один из его холстов, если бы он не стоил так дорого. Но Джек утверждает, что он знает себе цену, и отказывается продавать дешевле. Знаком ли он с Матильдой? Наверное. Однажды я видел, как он уходил из ее дома с альбомом для набросков под мышкой. Она была бы отличной моделью для его картин. Думаю, он не удержался и написал ее».
Купер решил взять быка за рога.
- Преподобный Маттьюз утверждает, что ваш муж рисовал портрет миссис Гиллеспи. Тогда он должен был знать ее очень хорошо. - Детектив зажег еще одну сигарету и наблюдал за Сарой сквозь табачный дым.
Она долго сидела молча, рассматривая корову на далеком лугу.
- Наверное, мне следовало бы сказать, что я отказываюсь отвечать на ваши вопросы до прихода адвоката, - пробормотала она наконец, - однако, боюсь, вы воспримете это с подозрением.
Купер ничего не ответил. На приятном лице детектива не читалось сочувствия, только спокойная уверенность, что Сара ответит на его вопрос утвердительно, с адвокатом или без. Она вздохнула.
- Я могла бы отрицать существование портрета довольно легко. Они все находятся в студии, но есть только один шанс на миллион, что вы узнаете, на котором из них Матильда. Дело в том, что мой муж рисует характеры. Чтобы расшифровать его картины, нужно понимать его цветовой код и динамику формы, глубины и перспективы.
- Тем не менее вы не собираетесь отрицать существование портрета? - предположил Купер.
- Только потому, что Джек не стал бы этого делать, а мне очень не хочется давать ложные показания. - Сара улыбнулась, и ее глаза засветились энтузиазмом. - Вообще-то портрет великолепен. Думаю, самая удачная из его работ. Я нашла портрет вчера, перед вашим приходом. Я догадалась, что он там, из-за нескольких слов, брошенных Рут. Она рассказала, как Джек упомянул в разговоре, будто Матильда называла меня Уздечкой Для Сварливых. - Сара вновь вздохнула. - А он мог это узнать только от самой Матильды, потому что я ему об этом не говорила.
- Вы позволите взглянуть на портрет?
Сара не обратила внимания на вопрос и продолжала:
- Он не убивал ее, сержант, по крайней мере из-за денег. Джек презирает материализм. Единственную пользу от денег он видит в том, что ими измеряется величина его таланта. Поэтому Джек никому ничего не продает - его собственная оценка своей гениальности намного выше, чем оценка окружающих. - Она улыбнулась, увидев выражение недоверия на лице детектива. - Вообще в такой позиции есть смысл, хоть она и раздражает своей тщеславностью. Доводы Джека таковы: простой обыватель не способен усмотреть гениальность в его работах, какую бы цену он за них ни назначил. В то время как настоящий ценитель увидит в нем мастера и не поскупится в цене. Следовательно, если ты считаешь себя гением, то назначай за свою работу солидную сумму и жди ценителя.
- Извините, доктор Блейкни, но все это чушь. - Купер вдруг разозлился. - У вашего мужа колоссальное самомнение. Есть еще хоть один человек, который считает его гением?
- Ван Гога тоже никто не считал гением, пока он не умер.
«И почему только, - подумала Сара, - такое прямодушное восприятие Джеком своей персоны так раздражает людей? Не потому ли, что в нашем неопределенном мире его определенность кажется пугающей?»
- На самом деле не так уж важно, какой Джек художник, - сказала она спокойно. - Хороший, плохой или посредственный - не имеет значения. Я считаю его талантливым, но это мое личное мнение. Важно то, что он никогда не убил бы Матильду из-за денег. Даже если предположить, что он знал о завещании в мою пользу, хотя я в этом сильно сомневаюсь. Почему вдруг она стала бы рассказывать ему, когда мне не обмолвилась ни словом?
- Да, и все же он считал, что вы собираетесь развестись с ним и выставить за дверь.
- Вряд ли. Ведь в этом случае я одна буду наслаждаться свалившейся на меня удачей, разве не так? Какая ему польза от наследства, если мы разведемся?
«Я буду требовать равного раздела имущества...» Сара отогнала от себя эту мысль.
- Кроме того, две недели назад, когда умерла Матильда, о разводе еще не было и речи. Откуда ему было знать, если я сама ни о чем не подозревала?
Купер воспринял ее слова с недоверием.
- Такие вещи не происходят внезапно, доктор Блейкни. Должно быть, он видел, что ваш брак переживает не лучшие времена.
- Вы недооцениваете эгоизм Джека, - ответила Сара с горькой иронией в голосе. - Он слишком зациклен на себе, чтобы замечать несчастья других, за исключением случаев, когда рисует портреты. Поверьте мне, решение о разводе пришло внезапно. Особенно для него.
Купер задумчиво выпустил дым от сигареты.
- Как вы думаете, доктор, ваш муж еще вернется?
- Конечно, хотя бы для того, чтобы забрать картины.
- Хорошо. Некоторые из обнаруженных отпечатков вполне могут принадлежать ему. Если мы исключим некоторые отпечатки, это поможет следствию. В том числе и ваши, конечно. В среду утром в Фонтвилль приедет команда специалистов, чтобы снять отпечатки пальцев у жителей деревни. Надеюсь, вы не возражаете? Впоследствии все отпечатки будут уничтожены. - Он принял ее молчание за согласие. - Значит, вы не в курсе, где ваш муж... А кто может знать о его местонахождении - друзья, знакомые?
- Только мой адвокат. Он пообещал позвонить, как только что-то узнает.
Сержант бросил окурок на влажную траву и встал, запахивая плащ.
- Разве у вашего супруга нет друзей, к которым он мог бы пойти?
- Я обзвонила всех. Он нигде не появлялся.
- Тогда, возможно, вы будете настолько любезны, что напишете мне имя и телефон адвоката, пока я взгляну на портрет. После ваших слов мне интересно проверить, пойму ли я что-нибудь в живописи вашего мужа..
Саре осторожная оценка портрета, данная Купером, показалась поразительной. Детектив долго стоял перед картиной молча, а потом спросил, не писал ли Джек портретов и с нее. Она принесла картину из столовой и поставила ее на пол рядом с портретом Матильды. Купер возобновил свое молчаливое изучение, только теперь уже обеих картин.
- Что ж, - произнес он наконец, - вы были совершенно правы. Я никогда бы не догадался, что это портрет миссис Гиллеспи, равно как не догадался бы, что на втором изображены вы. Понимаю теперь, почему никто, кроме вас, не считает его гением.
Сара сама удивилась, до какой степени расстроили ее эти слова. Но чего же она ожидала? Купер был деревенским полицейским, а не ценителем. Она выдавила из себя вежливую улыбку, которая была обычным ответом на комментарии посторонних о картинах Джека, и удивилась уже в который раз тому, что она оказалась единственной, кто смог оценить полотна. Сара не была ослеплена любовью, скорее наоборот, и все-таки она посчитала портрет Матильды восхитительным. Джек старательно накладывал слой за слоем, чтобы добиться глубокого золотого свечения в центре картины - это острый ум Матильды светился сквозь синие и серые оттенки ее цинизма и жестокости. И вокруг всего этого коричневые тона отчаяния и подавления в кайме ржавого железа, которое обычно в работах Джека означало внутренний стержень и твердый характер. Однако в образе Матильды металл принял форму «уздечки для сварливых».
Сара пожала плечами. В конце концов, может и к лучшему, что сержант не понял всего этого.
- Как я уже сказала, он рисует характер, а не лицо.
- Когда он рисовал ваш портрет?
- Шесть лет назад.
- Изменился ли ваш характер за эти годы?
- Я так не думаю. Характер вообще мало меняется, сержант, поэтому Джек и любит его рисовать. Ты такой, каков ты есть. Щедрый человек останется щедрым. Негодяй останется негодяем. Время может сгладить острые углы, но основное не изменится. Однажды изображенный, характер будет узнаваем всегда.
Купер потер ладони в предвкушении сложной задачи.
- Тогда давайте посмотрим, смогу ли я разгадать его систему. На вашем портрете много зеленого, а ваши наиболее явные черты это сострадание... Нет, - поправил он сам себя, - скорее, сопереживание; вы входите в положение других людей, сочувствуете им, а не судите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Сара минуту-другую обдумывала слова Купера.
- Значит, вы не считаете меня убийцей? Детектив улыбнулся:
- Возможно.
- Что ж, и на том спасибо, - сухо ответила Сара. - А то я уже начала волноваться.
- Однако ваши родственники, которые материально от вас зависят, совсем другое дело. Они ведь тоже выигрывают вместе с вами от смерти миссис Гиллеспи.
Сара посмотрела на сержанта с удивлением:
- От меня никто не зависит.
- А как же ваш муж, доктор Блейкни? Насколько мне известно, вы его содержите.
Она пошевелила опавшую листву мыском резинового сапога.
- Уже нет. Мы разводимся. Я даже не знаю, где он сейчас находится.
Купер вынул блокнот и сверился с записями.
- Должно быть, это решение вы приняли совсем недавно. По словам миссис Лассель, ваш муж приходил два дня назад на похороны, потом поехал в «Кедровый дом» на чай, ну а затем попросил отвезти его домой, что миссис Лассель и сделала. - Детектив взглянул на Сару. - Так, когда вы расстались?
- Он ушел в тот же вечер. Оставил мне записку.
- Это была его или ваша идея?
- Моя. Я сказала, что хочу развода.
- Понятно. - Сержант задумчиво смотрел на Сару. - Что произошло в тот вечер?
Она вздохнула:
- Я была расстроена после похорон Матильды. Задумалась над извечным вопросом о смысле жизни, о смысле ее жизни. И внезапно поняла, что моя жизнь почти так же бессмысленна. - Она повернулась и посмотрела на Купера: - Удивлены? В конце концов, я все же доктор, а в медицину не идут без призвания. Так же как и в полицию. Мы занимаемся этим, потому что верим, что можем как-то изменить этот мир. - Сара усмехнулась. - Жуткая самоуверенность. Мы якобы знаем, что делаем, хотя, если честно, я не уверена, что это так. Врачи настойчиво борются за сохранение жизни пациентов, ибо так нам предписывает закон, и мы напыщенно заявляем об улучшении качества жизни. Я могла контролировать боль Матильды благодаря современным лекарствам. Но ее жизнь была ужасной не из-за боли, а из-за того, что она была одинокой, озлобленной, отчаявшейся и очень несчастной. На похоронах я взглянула на себя и мужа со стороны и поняла, что те же прилагательные можно применить и к нам. Мы оба одиноки, оба озлоблены, оба отчаялись и оба несчастны. Поэтому я и предложила развестись, а Джек не стал возражать и ушел. - Сара цинично улыбнулась. - И никаких проблем.
Куперу стало жалко эту женщину. Он-то знал, что без проблем такие вопросы не решаются, а ситуация Сары ему напомнила игрока в покер, который пытался блефовать и проиграл.
- Ваш муж не встречал миссис Лассель до похорон?
- Нет, насколько мне известно. Лично я не встречала, поэтому не представляю, каким образом он мог с ней встретиться.
- Но он ведь знал миссис Гиллеспи?
- Если и так, то не я их познакомила. - Сара смотрела в сад, стараясь тянуть время. - Джек никогда не упоминал ее имени в наших разговорах.
Интерес детектива Купера к отсутствующему Джеку Блейкни все возрастал.
- Тогда почему он пошел на похороны?
- Я его попросила. - Сара выпрямилась. - Ненавижу похороны, но всегда чувствую себя обязанной на них пойти. Слишком непорядочно отворачиваться от пациента сразу после его смерти. Джек был настолько любезен, что оказал мне моральную поддержку. Ну а если честно, кажется, он просто любит надевать свое черное пальто. Ему нравится выглядеть по-сатанински.
«По-сатанински». Сержант задумался. Дункан Орлофф утверждает, что Матильда любила Джека Блейкни. Миссис Лассель описала его как «странного человека, который говорил очень мало, а потом потребовал, чтобы его отвезли домой». Викарий же, напротив, был очень словоохотлив, когда Купер попросил рассказать его о присутствовавших на похоронах. «Джек Блейкни? Он художник, хотя и не очень успешный, бедняга. Если бы не Сара, он умер бы с голоду. Кстати, мне его картины нравятся. Я бы купил один из его холстов, если бы он не стоил так дорого. Но Джек утверждает, что он знает себе цену, и отказывается продавать дешевле. Знаком ли он с Матильдой? Наверное. Однажды я видел, как он уходил из ее дома с альбомом для набросков под мышкой. Она была бы отличной моделью для его картин. Думаю, он не удержался и написал ее».
Купер решил взять быка за рога.
- Преподобный Маттьюз утверждает, что ваш муж рисовал портрет миссис Гиллеспи. Тогда он должен был знать ее очень хорошо. - Детектив зажег еще одну сигарету и наблюдал за Сарой сквозь табачный дым.
Она долго сидела молча, рассматривая корову на далеком лугу.
- Наверное, мне следовало бы сказать, что я отказываюсь отвечать на ваши вопросы до прихода адвоката, - пробормотала она наконец, - однако, боюсь, вы воспримете это с подозрением.
Купер ничего не ответил. На приятном лице детектива не читалось сочувствия, только спокойная уверенность, что Сара ответит на его вопрос утвердительно, с адвокатом или без. Она вздохнула.
- Я могла бы отрицать существование портрета довольно легко. Они все находятся в студии, но есть только один шанс на миллион, что вы узнаете, на котором из них Матильда. Дело в том, что мой муж рисует характеры. Чтобы расшифровать его картины, нужно понимать его цветовой код и динамику формы, глубины и перспективы.
- Тем не менее вы не собираетесь отрицать существование портрета? - предположил Купер.
- Только потому, что Джек не стал бы этого делать, а мне очень не хочется давать ложные показания. - Сара улыбнулась, и ее глаза засветились энтузиазмом. - Вообще-то портрет великолепен. Думаю, самая удачная из его работ. Я нашла портрет вчера, перед вашим приходом. Я догадалась, что он там, из-за нескольких слов, брошенных Рут. Она рассказала, как Джек упомянул в разговоре, будто Матильда называла меня Уздечкой Для Сварливых. - Сара вновь вздохнула. - А он мог это узнать только от самой Матильды, потому что я ему об этом не говорила.
- Вы позволите взглянуть на портрет?
Сара не обратила внимания на вопрос и продолжала:
- Он не убивал ее, сержант, по крайней мере из-за денег. Джек презирает материализм. Единственную пользу от денег он видит в том, что ими измеряется величина его таланта. Поэтому Джек никому ничего не продает - его собственная оценка своей гениальности намного выше, чем оценка окружающих. - Она улыбнулась, увидев выражение недоверия на лице детектива. - Вообще в такой позиции есть смысл, хоть она и раздражает своей тщеславностью. Доводы Джека таковы: простой обыватель не способен усмотреть гениальность в его работах, какую бы цену он за них ни назначил. В то время как настоящий ценитель увидит в нем мастера и не поскупится в цене. Следовательно, если ты считаешь себя гением, то назначай за свою работу солидную сумму и жди ценителя.
- Извините, доктор Блейкни, но все это чушь. - Купер вдруг разозлился. - У вашего мужа колоссальное самомнение. Есть еще хоть один человек, который считает его гением?
- Ван Гога тоже никто не считал гением, пока он не умер.
«И почему только, - подумала Сара, - такое прямодушное восприятие Джеком своей персоны так раздражает людей? Не потому ли, что в нашем неопределенном мире его определенность кажется пугающей?»
- На самом деле не так уж важно, какой Джек художник, - сказала она спокойно. - Хороший, плохой или посредственный - не имеет значения. Я считаю его талантливым, но это мое личное мнение. Важно то, что он никогда не убил бы Матильду из-за денег. Даже если предположить, что он знал о завещании в мою пользу, хотя я в этом сильно сомневаюсь. Почему вдруг она стала бы рассказывать ему, когда мне не обмолвилась ни словом?
- Да, и все же он считал, что вы собираетесь развестись с ним и выставить за дверь.
- Вряд ли. Ведь в этом случае я одна буду наслаждаться свалившейся на меня удачей, разве не так? Какая ему польза от наследства, если мы разведемся?
«Я буду требовать равного раздела имущества...» Сара отогнала от себя эту мысль.
- Кроме того, две недели назад, когда умерла Матильда, о разводе еще не было и речи. Откуда ему было знать, если я сама ни о чем не подозревала?
Купер воспринял ее слова с недоверием.
- Такие вещи не происходят внезапно, доктор Блейкни. Должно быть, он видел, что ваш брак переживает не лучшие времена.
- Вы недооцениваете эгоизм Джека, - ответила Сара с горькой иронией в голосе. - Он слишком зациклен на себе, чтобы замечать несчастья других, за исключением случаев, когда рисует портреты. Поверьте мне, решение о разводе пришло внезапно. Особенно для него.
Купер задумчиво выпустил дым от сигареты.
- Как вы думаете, доктор, ваш муж еще вернется?
- Конечно, хотя бы для того, чтобы забрать картины.
- Хорошо. Некоторые из обнаруженных отпечатков вполне могут принадлежать ему. Если мы исключим некоторые отпечатки, это поможет следствию. В том числе и ваши, конечно. В среду утром в Фонтвилль приедет команда специалистов, чтобы снять отпечатки пальцев у жителей деревни. Надеюсь, вы не возражаете? Впоследствии все отпечатки будут уничтожены. - Он принял ее молчание за согласие. - Значит, вы не в курсе, где ваш муж... А кто может знать о его местонахождении - друзья, знакомые?
- Только мой адвокат. Он пообещал позвонить, как только что-то узнает.
Сержант бросил окурок на влажную траву и встал, запахивая плащ.
- Разве у вашего супруга нет друзей, к которым он мог бы пойти?
- Я обзвонила всех. Он нигде не появлялся.
- Тогда, возможно, вы будете настолько любезны, что напишете мне имя и телефон адвоката, пока я взгляну на портрет. После ваших слов мне интересно проверить, пойму ли я что-нибудь в живописи вашего мужа..
Саре осторожная оценка портрета, данная Купером, показалась поразительной. Детектив долго стоял перед картиной молча, а потом спросил, не писал ли Джек портретов и с нее. Она принесла картину из столовой и поставила ее на пол рядом с портретом Матильды. Купер возобновил свое молчаливое изучение, только теперь уже обеих картин.
- Что ж, - произнес он наконец, - вы были совершенно правы. Я никогда бы не догадался, что это портрет миссис Гиллеспи, равно как не догадался бы, что на втором изображены вы. Понимаю теперь, почему никто, кроме вас, не считает его гением.
Сара сама удивилась, до какой степени расстроили ее эти слова. Но чего же она ожидала? Купер был деревенским полицейским, а не ценителем. Она выдавила из себя вежливую улыбку, которая была обычным ответом на комментарии посторонних о картинах Джека, и удивилась уже в который раз тому, что она оказалась единственной, кто смог оценить полотна. Сара не была ослеплена любовью, скорее наоборот, и все-таки она посчитала портрет Матильды восхитительным. Джек старательно накладывал слой за слоем, чтобы добиться глубокого золотого свечения в центре картины - это острый ум Матильды светился сквозь синие и серые оттенки ее цинизма и жестокости. И вокруг всего этого коричневые тона отчаяния и подавления в кайме ржавого железа, которое обычно в работах Джека означало внутренний стержень и твердый характер. Однако в образе Матильды металл принял форму «уздечки для сварливых».
Сара пожала плечами. В конце концов, может и к лучшему, что сержант не понял всего этого.
- Как я уже сказала, он рисует характер, а не лицо.
- Когда он рисовал ваш портрет?
- Шесть лет назад.
- Изменился ли ваш характер за эти годы?
- Я так не думаю. Характер вообще мало меняется, сержант, поэтому Джек и любит его рисовать. Ты такой, каков ты есть. Щедрый человек останется щедрым. Негодяй останется негодяем. Время может сгладить острые углы, но основное не изменится. Однажды изображенный, характер будет узнаваем всегда.
Купер потер ладони в предвкушении сложной задачи.
- Тогда давайте посмотрим, смогу ли я разгадать его систему. На вашем портрете много зеленого, а ваши наиболее явные черты это сострадание... Нет, - поправил он сам себя, - скорее, сопереживание; вы входите в положение других людей, сочувствуете им, а не судите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51