Речь идет о моей матери, доктор Блейкни. Бабушку трахал ее собственный дядя. С ума можно сойти, вам не кажется?
Сегодня приходила Джоанна. Большую часть ленча она просидела, уставившись на меня своим неприятным немигающим взглядом. Этот взгляд напоминает порой об отцовском терьере, который однажды взбесился после того, как его отлупили; бедолагу пришлось усыпить. В его глазах был такой же злобный блеск за минуту до того, как он вцепился в руку отца. Потом Джоанна полдня провела в библиотеке, что-то разыскивая. Она сказала, что ищет книгу моей матери по искусству составления букетов. Конечно же, врала. Я помню, как отдавала ей книгу задолго до того, когда она вернулась в Лондон. Но я решила не вмешиваться в ее поиски.
Джоанна выглядела сегодня очень вульгарно - слишком много косметики для поездки за город и смехотворно короткая юбка для женщины ее возраста. Наверняка ее привез сюда какой-нибудь кобель, а потом был оставлен покормиться в пабе. Секс для Джоанны - монета, которой она бесстыдно расплачивается за предоставляемые услуги.
О, Матильда, Матильда! Что за лицемерие!
Интересно, догадываются ли мужчины, как мало они ее интересуют? Не то чтобы она их презирает, просто ей совершенно безразличны чувства кого бы то ни было, кроме ее собственных. Все-таки нужно было внять совету Хью Хендри в свое время и настоять на визите к психиатру. Она совершенно ненормальная, вся в Джеральда. «Колесо описало полный круг».
Она вышла из библиотеки, держа перед собой, словно святую реликвию, его идиотское завещание, по-детски проклиная и обвиняя меня в том, что я украла ее наследство. Интересно, кто ей о нем рассказал...
ГЛАВА 4
Вечером, приехав домой, Сара сразу направилась в студию Джека и с облегчением увидела, что он еще ничего не забрал. Сара прошла мимо холста, по-прежнему располагавшегося на мольберте, удостоив его лишь беглым взглядом, и стала лихорадочно перебирать портреты, стоявшие возле стены. Те, которые она узнавала, оставляла на месте, те, которые видела впервые, ставила в ряд вдоль стены. Всего оказалось три портрета, о существовании которых Сара и не догадывалась. Она отошла на шаг назад и попыталась расшифровать, кто на них изображен. Вернее, попыталась выделить тот единственный, который дал бы ей необходимый ответ.
В глубине души она надеялась, что не найдет его. С холста на нее кричала горечь, жестокий ум и угнетенность, и вся эта сущность была заключена в проржавевшую металлическую клетку, не оставлявшую сомнений: «уздечка для сварливых». От чудовищного потрясения ей даже стало трудно дышать. Сара рухнула на стул Джека и прикрыла глаза, чтобы не видеть язвительную злость образа Матильды. Что он натворил?
Раздался звонок в дверь, и Сара вскочила на ноги, словно марионетка, которую потянули за ниточки. Она постояла некоторое время, пытаясь оправиться от шока. Потом, четко не осознавая, почему это делает, схватила картину, перевернула ее и засунула между других портретов.
Куперу показалось, что доктор Блейкни выглядит очень бледной, но она тепло улыбнулась детективу и отступила на шаг, пропуская гостя в дом. К тому времени когда они разместились на кухне, ее щеки слегка порозовели.
- Вы звонили мне вчера вечером, - напомнил он ей, - и оставили сообщение, что у вас есть дополнительная информация о миссис Гиллеспи.
- Да. - Мозг Сары лихорадочно работал. «Она написала, что вы знаете, как лучше поступить». Но я не знаю!
- Я все думала, почему она надела «уздечку», - медленно произнесла Сара. - И пришла к выводу, что Матильда пыталась мне что-то сообщить. Хотя я должна подчеркнуть, что не имею ни малейшего понятия, что именно. - Настолько четко, насколько это было возможно, Сара повторила детективу историю о прозвище, которое ей дала Матильда. - Возможно, у меня слишком разыгралась фантазия, - закончила она еле слышно.
Сержант нахмурился:
- Она надеялась, что вы увидите связь. Может, она хотела вас обвинить?
К удивлению детектива, Сара отреагировала на эти слова с неожиданным облегчением.
- Об этом я не подумала. По-вашему, она хотела унизить меня? Сказать что-то вроде: «Сара, доктора не в силах вылечить человеческое горе»?
Купера несколько озадачило то, что собеседница так ухватилась за эту идею.
- Возможно, - согласился он. - Кто еще знал о вашем прозвище, доктор Блейкни?
Она положила руки на колени.
- Понятия не имею. Матильда могла сказать об этом кому угодно.
- А вы сами никому не говорили? Коллегам или мужу?
- Нет. - Она через силу усмехнулась. - Я все же не была на все сто процентов уверена, что она сделала мне комплимент. Я воспринимала прозвище именно так, потому что в противном случае наши отношения бы испортились. Но она могла иметь в виду, что я такая же подавляющая волю мучительница, как это орудие наказания. Сержант задумчиво кивнул.
- Если миссис Гиллеспи покончила с собой, то мы до конца жизни можем гадать, что она хотела этим сказать. - Он не спускал с Сары глаз. - А вот если ее убили и убийца знал, как она вас называла, то в этом случае, по-моему, намек очень даже прозрачен: «Я сделал это для вас, доктор Блейкни». Или «из-за вас». Вы со мной согласны?
- Нет, - резко ответила Сара. - Конечно же, нет. Как вы можете делать подобные предположения? Кроме того, насколько я поняла, вердикт о самоубийстве - давно решенный вопрос. Я решила с вами поделиться лишь потому, что эта мысль не давала мне покоя. И возможно, повторяю, у меня просто разыгралось воображение. Наверняка патологоанатом прав, а Матильда просто-напросто хотела выдать себя за Офелию.
Детектив благодушно улыбнулся:
- И конечно же, вы были не единственной, кому она давала прозвище.
- Именно. - Сара сняла волосок с рукава пиджака. - Позвольте вас кое о чем спросить?
- Разумеется.
- Отчет патологоанатома окончательный, или еще осталось место для сомнений?
- Не слишком много, - признал полицейский. - Его тревожит отсутствие прощальной записки, особенно при столь драматических обстоятельствах, и совсем не нравится украшение из цветов.
- Потому что крапива должна была обжечь ее?
- Нет. Когда человек решается на самоубийство, несколько ожогов его не остановят. - Детектив постучал карандашом по столу. - Я убедил доктора провести несколько экспериментов. Он не смог воссоздать узор без посторонней помощи. - Купер набросал схему в блокноте. - Если вы помните, астры были положены прямо на железный прут, который идет вдоль лба. Прут настолько ржавый, что не прилегает плотно к голове. А крапива свисала, как вуаль, вдоль ее волос и щек. Стебли чередовались абсолютно симметрично - крапива вниз, астра вверх. Так вот, это невозможно сделать самостоятельно. Можно держать половину прикрепленных цветов одной рукой, насколько хватает длины пальцев. Но на один стебель больше - и цветы начинают выпадать. Только когда три четверти убранства на месте, зазор между лбом и металлическим прутом сокращается настолько, что удерживает оставшуюся четверть, принимая во внимание объем головы миссис Гиллеспи. Вы следите за ходом моих мыслей? Сара наморщила лоб.
- Думаю, да. Она могла использовать нитку или кусок ткани, чтобы сократить зазор, пока укладывала цветы.
- Если бы она так сделала, то на чем-нибудь в доме остались бы следы ржавчины. Мы заглянули в каждый уголок и ничего не нашли. Что могло произойти с подкладкой?
Сара закрыла глаза и постаралась восстановить в памяти картину ванной комнаты.
- На ванной полочке лежала губка. Возможно, она использовала ее, а потом сполоснула в ванной.
- На губке действительно есть следы ржавчины, - согласился Купер, - да только их хватает и по всей ванной. Губка могла впитать их вместе с водой. - Детектив закусил губу от разочарования. - Или, как вы говорите, миссис Гиллеспи могла использовать ее в качестве подкладки. Меня волнует вот что: если миссис Гиллеспи сама украшала себя цветами, то она должна была сидеть перед зеркалом за туалетным столиком. Это единственная поверхность, на которой мы обнаружили сок растений. - Он сделал неопределенный жест рукой. - Итак, женщина положила цветы на столик, села перед зеркалом и начала украшать «уздечку» цветами. Однако она не могла предположить, что ей понадобится подкладка, не прикрепив половины растений. В таком случае естественней было бы взять салфетку или ватный тампончик - и того и другого хватало на столе. Зачем идти в ванну за губкой? -
Детектив помолчал минуту-другую, собираясь с мыслями. - Если же допустить, что ее убили и украсили крапивой и астрами, когда она лежала в ванной, тогда проясняется и момент с губкой. Это более логичный сценарий, который к тому же объясняет отсутствие крапивных ожогов на руках и пальцах миссис Гиллеспи.
- Вы сказали, что в отчете патологоанатома упоминаются ожоги на щеках и скулах, - заговорила Сара извиняющимся тоном. - Выходит, тогда она была еще жива, иначе кожа не среагировала бы на крапивный сок.
- Следы еле заметны, - вставил Купер. - По-моему, убийца просто не дождался ее смерти. Обычно убийцы не любят долго оставаться на месте преступления. Он или она засовывали крапиву, пока миссис Гиллеспи умирала.
- Звучит резонно, - кивнула Сара, - только... - Она не закончила фразу.
- Только что, доктор Блейкни?
- Зачем кому-то понадобилось убивать ее? Сержант пожал плечами:
- У дочери и внучки мотивы довольно серьезные. По завещанию они получают равные доли наследства: миссис Лассель - деньги, а мисс Лассель - - «Кедровый дом».
- Они знали об этом? Купер кивнул:
- Миссис Лассель точно знала - именно она показала нам, где лежит завещание. Миссис Гиллеспи была очень аккуратной - хранила все бумаги и письма в строгом порядке в библиотеке. Что касается мисс Лассель... Я не знаю, была ли она в курсе условий завещания. Девушка утверждает, что бабушка намеревалась оставить ей все, и очень расстроилась, узнав, что ей полагается только дом. - На лице детектива появилось насмешливое выражение. - Довольно жадная молодая особа, не многие семнадцатилетние подростки будут воротить нос от подобного наследства.
Сара улыбнулась:
- Вы, безусловно, выяснили, где они находились в ночь смерти Матильды?
Купер снова кивнул:
- Джоанна Лассель была на концерте с другом в Лондоне. Рут - под зорким наблюдением директрисы пансиона в тридцати милях отсюда.
Сара опять улыбнулась с видимым усилием.
- Что снимает с них все подозрения.
- Может, да, а может, и нет. Я с осторожностью отношусь к алиби, а в «Кедровый дом» все-таки кто-то проник. - Он наморщил лоб. - Кроме умершей, ключи были только у ее ближайших родственниц и миссис Спед.
- Итак, вы убеждены, что произошло убийство, - промолвила Сара.
Сержант продолжал, словно не расслышав ее слов:
- Мы опросили всех жителей деревни. Миссис Спед с мужем сидели в пабе; что касается друзей, то мы не смогли найти ни одного человека, кто находился бы в приятельских отношениях с миссис Гиллеспи. Да еще в таких, что мог бы прийти к ней в девять часов вечера в субботу. - Он пожал плечами. - Кроме того, ее соседи, супруги Орлофф, утверждают, что обязательно бы услышали, если бы в дверь позвонили. Когда Матильда Гиллеспи продала им часть дома, то перенесла звонок из кухни, которая теперь принадлежит им, в коридор через стенку. Я проверил. Они не могли не услышать его, если кто-то звонил в тот вечер.
Сара посмотрела ему в глаза:
- Тогда становится очевидным, что это было самоубийство.
- Только не для меня, доктор Блейкни. Прежде всего я намерен тщательно проверить эти два алиби. Если это ничего не даст, то остается другая возможность. Допустим, предполагаемый убийца был ее знакомым; он мог постучать в окно или заднюю дверь, и соседи ничего не услышали. - Купер закрыл блокнот и засунул его в карман. - Рано или поздно мы его достанем. Может, отпечатки пальцев дадут что-то интересное.
- Значит, вы продолжаете расследование?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51