Камерон стянул резиновые перчатки.
- Посмотрим, что покажут лабораторные анализы, но мой совет - попридержите коней. Не думаю, что старший инспектор будет тратить время и силы на это дело. Здесь почти все ясно. Буду откровенным: если на вскрытии не обнаружится ничего необычного, я констатирую самоубийство.
- А что говорит вам ваше чутье, доктор? Лично мне листья крапивы подсказывают, что это было убийство. Зачем ей жечься крапивой перед смертью?
- Самобичевание. Да и вам ли не знать, что в таких ситуациях трудно отыскать логику. Самоубийцы редко находятся в ясном рассудке, совершая подобное. И все же, - задумчиво произнес Камерон, - я удивлен, что она не оставила записки. В ее внешнем виде столько театральности, что какое-то объяснение этому должно быть. - Доктор начал заворачивать тело в целлофан. - Почитайте «Гамлета». Думаю, ответ нужно искать там.
Мистер и миссис Спед топтались в библиотеке, словно два неприкаянных призрака. Они были настолько непривлекательны внешне, что Купер засомневался, вполне ли здоровы супруги в умственном плане. Оба не смотрели в глаза сержанту, и на каждый его вопрос следовал немой обмен взглядами, после чего отвечал кто-то один.
- Доктор Блейкни сообщила, у миссис Гиллеспи есть дочь, проживающая в Лондоне, и внучка в пансионе. Не могли бы вы назвать мне их имена и объяснить, где их можно найти?
- Она хранила свои бумаги в полном порядке, - заговорила наконец миссис Спед, получив что-то вроде немого разрешения от своего мужа. - Все есть в бумагах. - Женщина кивнула в сторону письменного стола и дубового бюро. - Где-то там. В полном порядке. Всегда в полном порядке.
- А вы разве не знаете имени ее дочери?
- Миссис Лассель, - проговорил мужчина после недолгого раздумья. - Джоанна.
Он привычно потянул себя за нижнюю губу. Жена хлопнула его по запястью, нахмурив брови, и мистер Спед поспешно засунул провинившуюся руку в карман. Эта пара напоминала двух детей-переростков, и Купер подумал, не наняла ли их миссис Гиллеспи из жалости.
- Как зовут внучку?
- Мисс Лассель.
- А имя ее вы знаете?
- Рут. - Миссис Спед и ее муж снова обменялись взглядами. - Они нехорошие. Обе. Миссис грубит мистеру Спеду из-за сада, а мисс ругает Дженни из-за уборки в доме.
- Кто такая Дженни? - удивился сержант.
- Дженни - это миссис Спед.
- Понятно, - сказал Купер, стараясь говорить как можно дружелюбнее. - Должно быть, для вас это было ужасным потрясением, Дженни, найти миссис Гиллеспи в ванне.
- Да, ужасное, ужасное потрясение. - И она завыла, схватив мужа за руку.
Немного помедлив и опасаясь еще более бурной реакции, Купер достал из кармана и показал супругам кухонный нож, упакованный в полиэтиленовый пакет.
- Я не хочу расстраивать вас еще сильнее, но постарайтесь ответить: вы узнаете этот нож? Вы видели его раньше?
Миссис Спед трагически поджала губы, однако перестала причитать и слегка толкнула локтем мужа. Тот заговорил:
- Ящик в кухне. Нож из ящика в кухне. - Он дотронулся до рукоятки ножа сквозь полиэтилен. - Я выцарапал здесь букву «д», что означает «дом». На ноже, что я храню в сарае, буква «с» - «сад».
Купер рассмотрел поближе грубую «д», кивнул и убрал пакет с глаз долой обратно в карман.
- Спасибо, мне понадобится нож из сада для сравнения. Я попрошу офицера сходить с вами в сарай после окончания нашей беседы. - Он дружелюбно улыбнулся. - У вас наверняка есть ключи от дома. Могу я на них взглянуть?
Миссис Спед потянула за шнурок, висящий у нее на шее, и вынула ключ, который лежал в ложбинке между грудями.
- Только я, - произнесла она. - Только у Дженни есть ключ. Мистеру Спеду не нужен ключ.
Она отдала его Куперу, и тот почувствовал тепло, исходящее от металла. Он испытал легкое отвращение, потому что ключ был влажный и маслянистый от пота. Полицейский тут же почувствовал укол вины оттого, что находил эту пару очень неприятной; он понимал, что в отличие от миссис Гиллеспи не вынес бы их в своем доме и получаса.
Ближайшие соседи Матильды Гиллеспи жили в крыле, примыкающем к ее дому. Раньше «Кедровый дом» принадлежал одной семье, но теперь небольшая табличка указывала на дверь в боковой коттедж с западной стороны здания.
Перед тем как постучать, Купер прошел по гравийной дорожке до угла и осмотрел двор, обрамленный аккуратными кустиками анютиных глазок и живой, изгородью, за которой виднелись обширная лужайка и сад, относящиеся к «Кедровому дому». Детектив почувствовал внезапный приступ зависти к живущим здесь людям. Насколько тоскливой была его собственная маленькая коробка, называемая домом, по сравнению с этим жилищем!.. Его жена предпочитала жить в современном доме с удобствами и соседями, вечно сующими нос не в свое дело. Он же, будь его воля, довольствовался бы осыпающейся штукатуркой, но прекрасным видом. Видимо, уступать любимым женам - удел полицейских. Он слишком много времени проводил на работе, чтобы навязывать собственную тягу к уединению женщине, которая стоически и с чувством юмора переносила его постоянное отсутствие в течение тридцати лет.
Купер услышал, как сзади открылась дверь. Он повернулся, вынув из нагрудного кармана удостоверение, и поприветствовал толстого пожилого мужчину, который направлялся к нему:
- Детектив Купер, сэр, из полиции Дорсета.
- Орлофф. Дункан Орлофф. - Мужчина обеспокоенно провел рукой по широкому, довольно приятному лицу. - Мы ожидали вашего прихода. Боже мой, Боже мой! Признаюсь, вой Дженни Спед было нелегко вынести. Бедняжка. В общем-то она вполне нормальная, пока ее что-нибудь не расстроит. Вы и представить себе не можете, что здесь творилось, когда она нашла Матильду. Она выскочила из дома с таким визгом, словно увидела привидение, а потом к ней, видимо, из сочувствия, подключился и муж. Я сразу понял, что произошло нечто ужасное, потому и вызвал полицию и «скорую помощь». Слава Богу, полицейские приехали быстро и догадались взять с собой женщину. Она оказалась на высоте - успокоила Спедов в рекордное время. Боже мой, Боже мой, - повторил он. - У нас такая спокойная жизнь, мы не привыкли к подобным вещам.
- К такому никто не привыкает, - отозвался Купер. - Предполагаю, вам сказали, что произошло?
Орлофф в отчаянии взмахнул руками.
- Только то, что Матильда умерла. Я держал Спедов у себя до прибытия полиции, думал, так будет лучше, - они бились в истерике. Кстати, я не разрешал жене спускаться вниз до тех пор, пока не стало безопасно, - никогда ведь не знаешь, что может произойти. В любом случае ваши коллеги в форме просили меня подождать, пока не придут задавать вопросы. Послушайте, вам лучше войти в дом. Вайолет в гостиной, она неважно себя чувствует, что немудрено, учитывая обстоятельства. Признаюсь, мне и самому не по себе. - Орлофф отошел в сторону, пропуская детектива в дом. - Первая дверь направо.
Они оказались в уютной комнате, забитой мебелью. В углу с приглушенным звуком работал телевизор.
Дункан Орлофф нагнулся к жене, вытянувшейся на софе.
- Пришел сержант Купер, - сказал он, нежно помогая ей сесть. Орлофф тоже грузно опустился на софу и жестом указал Куперу на кресло. - Дженни все кричала про кровь. - В голосе Дункана слышалось неподдельное горе. - «Вода, красная от крови» - вот что она постоянно повторяла.
Вайолет поежилась.
- А еще «Иисус», - прошептала она, - я слышала, как Дженни говорила, будто Матильда была «как Иисус». «Она лежит, как Иисус, в красной от крови воде». - Глаза женщины наполнились слезами. - Что произошло с Матильдой? Она и правда умерла?
- Увы, миссис Орлофф. По предварительному заключению смерть наступила в субботу, между девятью часами вечера и полуночью. - Купер поочередно посмотрел на супругов. - Вы были дома в течение этих трех часов?
- Да, конечно, - ответил Дункан. Он явно разрывался между хорошим воспитанием, запрещавшим ему задавать вопросы, и все возрастающим желанием удовлетворить естественное любопытство. - Вы так и не сказали нам, что произошло, - выпалил он наконец, устав бороться. - Это ужасно, когда не знаешь правды. Начинаешь представлять себе разные кошмарные вещи.
- Ее ведь не распяли? - спросила Вайолет дрожащим голосом. - Я предположила, что ее распяли. Ведь поэтому Дженни сравнила Матильду с Иисусом?
- А я подумал, что кто-то решил прибраться после содеянного и помыть полы, поэтому везде была красная вода. Изо дня в день слышишь, как стариков убивают из-за денег.
- Господи, я надеюсь, ее не изнасиловали, - снова заговорила Вайолет. - Такого я бы точно не вынесла.
Купер в глубине души посочувствовал пожилой паре, которая, как и многие другие, доживала свой век в страхе за собственную жизнь, навязанном им средствами массовой информации. Но ему ли не знать, что по статистике жертвами убийств чаще всего становятся молодые парни в возрасте от пятнадцати до двадцати пяти лет. А сам он расследовал слишком много пьяных разборок и насмотрелся на трупы возле пабов, чтобы сомневаться в этих данных.
- Ее нашли в ванной, - голос Купера не выдавал никаких эмоций, - с перерезанными венами. В настоящий момент патологоанатом склоняется к версии самоубийства, и мы пытаемся выяснить, действительно ли это так.
- Но Иисус не умирал в ванной, - произнесла Вайолет недоуменно.
- На ней была «уздечка для сварливых», украшенная цветами. Возможно, миссис Спед приняла ее за терновый венец.
«По крайней мере я не вижу другого объяснения», - подумал Купер.
- Я ненавидела эту штуковину. А Матильда всегда по-особенному к ней относилась.
Купер заметил, что у Вайолет была привычка делать ударение на слова, которые она считала важными.
- Значит, самоубийство... - продолжала миссис Орлофф. - Она носила ту железную штуку во время приступов артрита, чтобы отвлечься от боли, понимаете? Матильда всегда повторяла, что убьет себя, если боль станет невыносимой. - Вайолет посмотрела на мужа глазами, полными слез. - Почему она не позвала нас? Уверена, мы смогли бы хоть чем-нибудь помочь.
- Вы бы услышали, если бы миссис Гиллеспи закричала?
- Да, особенно если она была в ванной. Матильда могла бы постучать по трубам, тогда бы мы уж точно услышали.
Купер повернулся к ее мужу:
- Вы слышали что-нибудь той ночью? Дункан задумался.
- Наша жизнь очень бедна событиями, - наконец ответил он извиняющимся тоном. - Я только могу заверить, что если бы мы услышали что-то необычное, то обязательно бы среагировали, - он развел руками, - как сегодня утром, когда Дженни подняла крик. В субботу ничего подобного не было.
- И все же вы оба решили, что ее убила группа людей. Вы сказали «они».
- Трудно думать ясно, когда кругом такой крик, - ответил Дункан, покачав головой, словно осуждая себя. - Если честно, у меня мелькнула мысль, что Спеды сами что-нибудь натворили. Они не особо умная пара, если вы еще не заметили. Конечно, не нарочно. Они глупы, но не опасны. Я решил, что произошел несчастный случай. - Мистер Орлофф положил ладони на свои толстые колени. - Я думал, что нужно было сразу пойти внутрь и попытаться помочь Матильде, переживал, считая, что ее можно было спасти, войди я сразу в дом. Но если, как вы говорите, она умерла еще в субботу... - Он не закончил фразу.
Купер покачал головой:
- Вы не смогли бы ей ничем помочь. А днем вы ничего необычного не слышали?
- Вы имеете в виду субботу? Нет, вроде ничего... Нет, определенно ничего необычного не было. - Он взглянул на Вайолет, словно ища вдохновения. - Мы замечаем, если в «Кедровом доме» звенит дверной звонок, потому что гости у Матильды бывают редко. С другой стороны, - он беспомощно пожал плечами, - наша жизнь довольно скучна, и мы часто смотрим телевизор.
- А вас не удивило, что Матильда не появлялась в воскресенье?
Вайолет в ужасе закрыла лицо.
- Господи, - прошептала она, - неужели мы смогли бы ее спасти? Как это ужасно, Дункан!
- Нет, - уверенно ответил Купер. - Без сомнения, она была мертва к трем часам утра в воскресенье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51