те, кто больше других к нему в дружбу лез, те больше других
сейчас над ним потешаются. Друзья в беде познаются. Николай Тарасович на
шутки не обижается. Не огрызается. Пьет Николай Тарасович. Здорово пьет.
Навигатор внимания не обращает. Пусть пьет. Горе у человека. Сдается мне,
что и сам Навигатор поддает. Боря, третий шифровальщик, говорит, что
Навигатор с зеркалом пьет, закрывшись в кабинете. Без зеркала пить не
хочет, считает, что пьянство в одиночку - серьезный вид пьянства. Не знаю,
шутит Боря или правду говорит, но только месяца три назад не осмелился бы
Боря ни шутить так, ни личные командирские тайны выдавать. Видать, ослабла
рука Навигатора, нашего папочки, нашего командира. Ослабла рука Лукавого.
Возможно, что Навигатор с бывшим Младшим лидером иногда и вдвоем
напиваются. Но Лукавый умудряется это в секрете сохранить, а Николай
Тарасович не прячется.
Сегодня вечером под проливным дождем бегу я к своей машине, а он,
бедолага, мокрый весь, ключом в дверь своего длинного "ситроена" попасть не
может.
- Николай Тарасович, садитесь ко мне, я вас домой отвезу!
- Как же я, Витя, тогда утром в посольство вернусь?
- А я за вами утром заскочу.
Поехали.
- Вить, айда выпьем?
Как не выпить? Отвез я его за Дунай. У меня тут места есть, мало каким
разведчикам известные. Да и цены умеренные. Пьем.
- Добрый ты, Витя. Нельзя так. Ты человека из беды выручаешь, а он тебя и
сожрет. Говорят, что люди - звери. Я с этим, Витя, ну никак согласиться не
могу. Люди хуже зверей. Люди жестоки, как голуби.
- Николай Тарасович, все еще на свои места встанет, не расстраивайтесь.
Навигатор вас за брата считает, он вас поддержит. Да и в Аквариуме у вас
связи могучие, и в нашем управлении, и на КП, и в информации...
- Это все, Витя, правильно... Да только... ш-ш-ш, секрет... Провал у
меня... Жестокий... В Центральном Комитете разбирали... Тут связи в
Аквариуме не помогут. Ты думаешь, почему я не в Союзе? Потому как странно
будет: в одной стране процесс шпионский, а из соседней - дипломаты
советские исчезают... Проныры-журналисты мигом параллель проведут... А для
политики разрядки это вроде как серпом по глотке. Это вроде признания нашей
вины и заметание следов. Временно я в Вене. Немного уляжется, забудется,
тогда и меня уберут. Эвакуируют..
- А если вы успеете особо важного вербануть?
Он на меня грустным взглядом смотрит. Мне немного за свои слова неудобно.
Мы оба знаем, что чудес не бывает. Но что-то в моей речи нравится ему, и он
грустно улыбается мне.
- Вот что, Суворов, я сегодня слишком много болтаю хотя права у меня нет
такого. Болтаю я, потому как пьян, а еще потому, что среди многих известных
мне людей ты, наверное, меньше всех подлостью заражен. Слушай, Суворов, и
запоминай. Сейчас в нашей своре полное расслабление с полудремотой, как
после полового сношения. Это потому, что Навигатору по шее дали - еле
удержался, да меня сбросили, да транзит нелегалов временно через Австрию
прекращен, да поток добытой документации сейчас по другим каналам в
Аквариум идет. И многим кажется, что делать ничего не надо. Все
разленились, распустились без тяжелой руки папаши. Это ненадолго. Наша
свора потеряла ценнейший источник информации, и Центральный Комитет скоро
об этом напомнит. Лукавый на дыбы взовьется. С каждого спросит. Лукавый
любого в бараний рог скрутить может. Он обязательно себе жертву выберет и
на алтарь советской военной разведки положит. Чтоб никому не повадно было
расслабляться. Будь, Виктор, начеку. Скоро Лукавому шифровку от Кира
принесут. Лукавый страшен во гневе. Многим карьеры переломает, И правильно.
Какого черта напоминаний ждете, как бараны в стаде? Виктор, работай сейчас.
Завтра, может быть, уже поздно будет. Послушайся моего совета...
- Николай Тарасович, у меня идея есть неплохая, но я уже давно к
Навигатору на прием попасть не могу. Может, завтра еще раз попробовать?
- Не советую, Витя. Не советую. Подожди. Скоро он всех по одному на
львиную шкуру на великий суд вызывать будет, тогда и скажешь ему свою идею.
Только мне ее не говори. Я ведь никто сейчас. Не имеешь права ты мне свои
идеи говорить. А еще, я ведь и украсть твою идею могу. Мне идеи сейчас
позарез нужны. Не боишься?
- Не боюсь.
- Зря, Суворов, не боишься. Я такая же скотина, как и все остальные. А
может быть, и хуже. Пойдем по бл..., по лебедям?
- Поздно, Николай Тарасович.
- Самое время. Я тебе таких девочек покажу! Не бойся, пошли.
Вообще-то я не против на девочек посмотреть. И не боюсь я его. Он хоть и
считает себя зверем, и хотя рука его к убийству вполне привычна, он все же
человек. Редкое исключение среди тысяч двуногих зверей, встречавшихся на
моем пути. Я - зверь в большей степени, чем он. И инстинкт размножения во
мне не слабее инстинкта самосохранения. Но он пьян, и с ним можно
нарваться. А за этим следует эвакуация.
- Поздно уже.
Он понимает, что я не прочь на девочек посмотреть и в их обществе немного
расслабиться, но сегодня не пойду. И он не возражает.
3.
Люди делятся на капиталистов и социалистов. И тем и другим деньги нужны.
Это их объединяет. А разъединяет их метод, которым они деньги добывают.
Если капиталисту нужны деньги - он упорно работает. Если социалисту нужны
деньги - он бросает работу, да еще и других подстрекает делать то же самое.
У капиталистов и социалистов все ясно и логично. А я отношусь черт знает
к какой категории. В нашем обществе все наоборот. Всем тоже деньги нужны.
Но о деньгах неприлично говорить и преступно их делать. Не общество, а
непонятно что. Если было бы у нас нормальное общество, я всенепременно стал
бы социалистом. Я бы бастовал постоянно и на этом сколотил огромный
капитал.
Мне хочется сейчас думать о чем угодно, о капиталистах и социалистах, о
светлом будущем планеты, когда все станут социалистами, когда все будут
помнить только свои права, но не свои обязанности. И вообще мне сейчас
хочется думать обо всем, кроме того, что ждет меня через несколько минут за
бронированной дверью командирского кабинета.
Свиреп Лукавый во гневе. Страшен он, особенно когда от Кира шифровку
получит. Шифровку "из инстанции" Александр Иванович, первый шифровальщик,
по приказу Лукавого всей своре зачитал. Суровая шифровка.
А после нее потянулись полковники по одному на львиную шкуру. Пред ясные
очи. А за полковниками - подполковники. Быстро Лукавый резолюции выносит,
точно как батько Махно приговоры. Скоро уже моя очередь... Страшно.
- Докладывай.
- Альпийский туризм.
- Альпийский туризм? - Навигатор медленно встает со своего кресла. - Ты
сказал - альпийский туризм?
Ему не сидится. Он быстро ходит из угла в угол, чему-то улыбаясь и глядя
мимо меня: - Аль-пий-ский туризм.- Указательный палец его правой руки
коснулся его мощного лба и тут же наставлен на меня, как пистолет: - Я
всегда знал, что у тебя золотая голова.
Он усаживается удобно в кресло, подперев щеку кулаком. Оранжевый отблеск
лампы скользнул по его глазам, и я вдруг ощутил на себе подавляющую тяжесть
его могучего интеллекта:
- Расскажи мне об альпийском туризме.
- Товарищ генерал, 6-й флот США контролирует Средиземное море. Понятно,
что ГРУ смотрит за ним из Италии, из Вашингтона, из Греции, Турции, Сирии,
Ливана, Египта, Ливии, Туниса, Алжира, Марокко, Испании, Франции, с Мальты,
с Кипра, со спутников, с кораблей 5-й эскадры. На 6-й флот мы можем
смотреть не со стороны, а изнутри. Наблюдательный пункт - австрийские
Альпы. Конечно, наш опыт будет перенесен в Швейцарию и другие страны, но мы
будем первыми, 6-й флот - золотое дно. Атомные авианосцы, новейшие
самолеты, ракеты всех классов, подводные лодки, десантные корабли, а на
них-танки, артиллерия и любое вооружение сухопутных войск. В 6-м флоте мы
найдем все. Там ядерные заряды, атомные реакторы, электроника, электроника,
электроника...
Он не перебивает меня.
- ...Служба в 6-м флоте-это возможность посмотреть на Европу; зачем
лететь в США, если отпуск можно великолепно провести в Австрии, в
Швейцарии, во Франции. После изнурительных месяцев под палящим солнцем -
флотский офицер попадает в снежные горы...
Его глаза блестят:
- Если бы ты родился в волчьей семье капиталистов, то тебе
предпринимателем быть. Продолжай...
- Я предлагаю сменить тактику. Я предлагаю ловить мышь не в норе, а в
момент, когда она из нее выйдет. Я предлагаю не проникать на особо
секретные объекты и не охотиться за какой-то определенной мышью, а
построить мышеловку. Небольшой отель в горах. Это нам не будет практически
ничего стоить. 500 тысяч долларов, не более. Для выполнения плана мне нужно
только одно: секретный агент, который долго работал в добывании, но сейчас
потерял свои агентурные возможности. Мне нужен один из стариков, который
втянут в наши дела совершенно и окончательно, которому вы верите. Я думаю,
что у вас должны быть старики на агентурной консервации. Мы найдем
небольшой горный отель на грани банкротства. Таких немало. В него мы
вдохнем новую жизнь, введя нашего агента с деньгами в качестве компаньона.
Этим мы спасем отель и поставим владельца на колени. Собрав предварительно
данные об отелях, мы выберем тот, в котором американцы из 6-го флота
останавливаются наиболее часто. Отель не место вербовки. А место изучения.
Молниеносная вербовка после. В другом месте.
- Отель - пассивный путь. Кто-то заедет. Или нет. Долго ждать...
- Как рыбак, забросив удочки... надо знать, куда забрасывать и с какой
наживкой.
- Хорошо. Приказываю тебе собрать материалы о небольших горных отелях,
которые по разным причинам продаются... Продаются не от хорошей жизни.
- Товарищ генерал, я уже собрал такие сведения, вот они..
4.
Я больше в обеспечении не работаю. Это видят в Забое все. Каждый мою
судьбу предсказать пытается. Надолго ли мне привилегии такие. Судьбу
предсказывать не очень трудно. Нужно на первого шифровальщика смотреть. Он
все знает. Все тайны. Он барометр командирской милости и немилости.
А первый шифровальщик меня по отчеству называть начал: Виктор Андреевич.
Вам шифровка, Виктор Андреевич. Доброе утро, Виктор Андреевич. Распишитесь
тут, Виктор Андреевич.
Это катаклизм. С первым шифровальщиком такого никогда не случалось. Он не
добывающий офицер, но он к персоне Навигатора ближе всех стоит. По званию
он подполковник. Он по имени и отчеству только добывающих полковников
называл, а подполковников, майоров, капитанов он никак не называл: вам
шифровка! И не более. И вот на тебе: вспомнил имя мое и публично его
произнес. Главный рабочий зал затих, когда он это впервые сказал. Лица
удивленные в мою сторону повернулись. У Сережи Двадцать Седьмого аж челюсть
отвисла.
В тот самый первый раз, когда это случилось, первый шифровальщик меня к
Навигатору вызывал:
- Командир ждет вас, Виктор Андреевич.
Теперь к этому уже привыкли. Каждый гадает, где это я успел отличиться.
Краем уха слышу я иногда обрывки разговора обо мне: китайского атташе
вербанул! Слухи обо мне разные. Но кроме меня, о моих делах знает только
Навигатор, первый шифровальщик и Николай Тарасович Мороз, бывший Младший
лидер. Он уже не пьет. Над ним никто больше не шутит. Раньше, когда он был
Младшим лидером, он говорил: "Приказываю!" Потом он ничего не говорил.
Теперь, оставаясь просто добывающим офицером, он стал говорить: "Именем
Резидента приказываю!" В его голосе вновь зазвенели железные нотки
повелевающей машины. Раз приказывает, значит, есть такие полномочия. Раз
заговорил таким тоном, значит, чувствует силу за собой.
Титул Младшего лидера утерян, это важно, конечно, очень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54