Свидетельство Корда на суде, если предположить, что он все-таки состоится, было бы сокрушительным ударом по страховой компании.
Я оставляю трехстраничное письмо на его имя в регистратуре, Я хотел бы переговорить с ним, когда ему удобно, и желательно получить эту возможность бесплатно. Как правило, врачи ненавидят адвокатов, и любое время, потраченное ими на разговор, стоит весьма дорого. Но Корд и я - не противники, а сторонники, и мне нечего терять.
* * *
С большим волнением я бреду по этой небезопасной части города, пытаясь разобрать выгоревшие, полустертые номера на дверях домов. Окрестности выглядят так, словно когда-то и в силу понятных причин их позабросили, но теперь они в процессе самоутверждения. Все здания в два-три этажа отстоят от дороги, у них кирпичные или стеклянные фасады. Некоторые были построены одной сплошной линией, между другими пролегают узкие проходы. Многие загорожены заборами, пара домов сгорела уже несколько лет назад. Я прохожу мимо двух ресторанов. Около одного на тротуаре столик под навесом, но посетителей не видно. Есть химчистка и цветочный магазин.
Магазинчик антиквариата «Тайные сокровища» на углу улицы - на вид довольно опрятное здание с красно-серыми кирпичными козырьками над окнами. В доме два этажа, и, подняв глаза, я понимаю, что, очевидно, вижу перед собой мое новое обиталище.
Я не могу найти другой двери и вхожу в антикварную лавку. В крошечном фойе вижу лестничку, освещенную наверху.
Меня ждет Дек. Он горделиво улыбается.
- Ну, что ты думаешь? - выпаливает он, не дожидаясь, пока я осмотрю помещение. - Четыре комнаты, общей площадью около тысячи квадратных футов. Плюс туалет. Неплохо, - говорит он, похлопывая меня по плечу. Затем вприпрыжку бросается вперед, все время оборачиваясь и широко расставив руки. - Вот здесь, я думаю, будет приемная, может, мы посадим сюда секретаршу, когда наймем. Здесь просто надо обновить краску. Все полы паркетные, - отмечает он, притопывая, словно я и так не вижу, какие здесь полы. - Потолки двенадцать футов. Стены отделаны сухой штукатуркой, их легко красить. - Он делает знак следовать за ним. Через открытую дверь мы проходим в небольшой коридор. - Здесь по одной комнате на каждой стороне. Вот эта самая большая, так что, я думаю, она будет твоя.
Я вступаю в свой новый кабинет и приятно удивляюсь. Он пятнадцать на пятнадцать футов, окно выходит на улицу. Комната пуста, в ней чисто, на полу хорошее ковровое покрытие.
- И вон там, подальше, третья комната. Думаю, хорошо бы в ней устроить конференц-зал. Я бы с удовольствием здесь работал, но не хочу разводить в этой комнате беспорядок. - Дек изо всей силы старается, чтобы помещение мне понравилось, и мне почти жалко его. «Да расслабься ты, Дек. Мне оно и так нравится. Ты хорошо потрудился».
- Вон уборная. Там нужно все почистить и заново покрасить и, может, вызвать слесаря. - Он опять направляется в переднюю комнату, приемную. - Ну, что ты обо всем этом думаешь?
- Здорово, Дек, ты хорошо поработал. Кто хозяин помещения?
- Владельцы захудалой антикварной лавки внизу, старики. Между прочим, у них есть кое-какие вещи, которые могут нам пригодиться: столы, стулья, лампы, даже старые шкафы. Все это дешево, в неплохом состоянии, а кроме того, они разрешают нам платить за вещи помесячно. Они вроде даже рады, что в доме будет еще кто-нибудь, кроме них. Наверное, их пару раз грабили.
- Утешительно слышать.
- Ага. Здесь надо быть осторожным. - И он протягивает мне рекламную листовку с образцами краски от магазина «Шервин-Уильямс». - Думаю, надо остановиться на нескольких оттенках белого. Меньше требует работы и легче для бюджета. Телефонный мастер придет завтра. Электричество уже в порядке. Взгляни-ка. - Рядом с окном стоит карточный столик с бумагами и небольшим черно-белым телевизором посередине.
Дек уже побывал в типографии. Он протягивает мне рекламные объявления с адресом и объяснением, как найти нашу новую контору. На каждом сверху бронзовыми большими буквами напечатано мое имя, а в углу - его, как помощника адвоката.
- Мне это сделали в типографии. Она на углу, что очень кстати. Потребуется два дня, чтобы заполнить бумаги и сделать заказ. Ну, на листов пятьсот бумаги и конверты с фирменным знаком. Посмотри, все ли так, как нужно?
- Я просмотрю бумаги сегодня вечером.
- Когда мы начнем красить?
- Ну, я думаю, что…
- Наверное, мы управимся за один день, если постараемся. Покрасим в один слой. Я уже купил краску и все, что требуется, сегодня днем и попытаюсь вечером начать работу. Ты сможешь помочь завтра?
- Конечно.
- Нам нужно еще кое-что решить. Например, насчет факса. Мы сейчас его раздобудем или подождем? Телефонный мастер приходит завтра, помнишь? А ксерокс? Я бы ответил отрицательно, не сейчас, мы бы могли хранить оригиналы, раз в день я заходил бы в типографию. Но нам обязательно нужен автоответчик. Хороший стоит восемь-десять баксов. Я об этом позабочусь, если хочешь. И нужно открыть банковский счет. Я знаю одного менеджера в Первом трасте. Он бесплатно оформит нам тридцать месячных чеков и даст два процента на вложенные деньги. Трудно устоять. Можно оформить несколько чеков, чтобы платить по счетам. - Вдруг он смотрит на часы. - О да, я чуть не забыл. - Он нажимает кнопку телевизора. - Час назад выдвинуто около сотни обвинений по различным пунктам против Брюзера, Бенни Принса Томаса, Вилли Максвейна и других.
Дневное сообщение уже началось, и первое, что мы видим, - это съемки нашей прежней фирмы. Вход сторожат агенты, но в данный момент она не опечатана. Репортер объясняет, что служащие могут входить и уходить свободно, хотя ничего выносить нельзя. Следующий кадр сделан за стенами «Лисички», ночного клуба, тоже арестованного федами. Обвинение утверждает, что Брюзер и Томас были завязаны в трех ночных клубах, поясняет Дек. Репортер повторяет то же самое. Затем следуют краткая биографическая справка нашего прежнего босса и кадр, показывающий, как он угрюмо слоняется по коридору во время какого-то давнего судебного расследования. Подписан ордер на арест, но ни мистер Стоун, ни мистер Томас не найдены. Затем следует интервью с агентом ФБР, ведущим расследование. По его мнению, оба джентльмена бежали из города, идут интенсивные розыски.
- Беги, Брюзер, беги, - говорит Дек.
История эта - лакомый кусочек для журналистов, потому что затрагивает местных уголовников, неугомонного адвоката, нескольких городских полицейских и порнобизнес. Но больше всего волнуют пикантные сплетни и слухи о побеге. Репортеры вне себя. Потом следуют биографии арестованных полицейских, сведения о другом ночном клубе, на этот раз с голыми танцовщицами, причем засняты они от бедер вниз.
Затем следует выступление окружного прокурора. Он обращается к средствам информации с просьбой огласить предъявленные формальные обвинения.
Потом идет кадр, который сокрушает мое сердце. Они закрыли «Йогис», замотали цепью ручку двери и поставили у входа охранников. Они называют бар штаб-квартирой Принса Томаса, денежного короля. Феды, по-видимому, удивлены тем, что когда ночью они ворвались в заведение, то не обнаружили никакой наличности…
«Беги, Принс, беги», - повторяю я мысленно.
Большую часть дневного сообщения занимают разные слухи и россказни.
- Интересно, где они сейчас? - говорит Дек, выключая телевизор.
Мы молчим несколько секунд, размышляя над этим.
- А здесь что? - указываю я на коробку из-под продуктов, стоящую возле столика.
- Мои дела.
- Есть что-нибудь интересное?
- Достаточно, чтобы оплатить счет за два месяца. Мелкие автомобильные аварии. Жалобы рабочих. Есть также несчастный случай со смертельным исходом, который я подцепил у Брюзера. Вообще-то я не сам его взял. На прошлой неделе он передал мне дело и попросил проверить некоторые страховки. Оно поэтому и подзадержалось у меня. Вот я его и привез сюда.
Подозреваю, что в ящике есть и другие дела, которые Дек утащил из кабинета Брюзера, но наводить справки не собираюсь.
- Ты думаешь, что ФБР захочет с нами побеседовать? - спрашиваю я вместо этого.
- Я об этом уже думал. Но мы ничего не знаем и не брали никаких дел, которые могли бы представлять для них интерес, так к чему беспокоиться?
- Но я беспокоюсь.
- Да и я тоже.
Глава 25
Я знаю, что Деку очень трудно сейчас контролировать себя в таком возбужденном состоянии. Его приводит в дикий восторг мысль о возможности иметь собственную юридическую контору и удерживать себе половину гонораров, не имея на руках адвокатской лицензии. Если я не буду мешаться У него под ногами, он через неделю приведет наш офис в отличный вид. Никогда не видел такой неуемной энергии. Возможно, он даже слегка помешался от радости, ведь я даю ему возможность схватить удачу за хвост.
Но когда мой домашний телефон звонит за секунду до восхода солнца и я слышу его голос, мне трудно быть любезным.
- Ты уже видел газету? - жизнерадостно вопрошает он.
- Нет, я спал.
- Извини. Но ты не поверишь. Физиономии Брюзера и Принса во всю первую полосу.
- Дек, неужели нельзя было повременить часок с этой новостью? - Я твердо намерен немедленно пресечь этот бесцеремонный обычай звонить ни свет ни заря. - Если тебе угодно просыпаться в четыре, замечательно, однако не звони мне до семи, нет, лучше до восьми.
- Извини, но у меня не только эта новость.
- Что еще?
- Угадай, кто умер вчера вечером?
Ну как, черт возьми, я могу угадать, кто в большом городе Мемфисе умер вчера вечером?..
- Мне наплевать! - отрезаю я в трубку.
- Харви Хейл.
- Харви Хейл!
- Протянул ноги от сердечного приступа. Упал замертво у своего бассейна.
- Судья Хейл?
- Вот именно. Твой дружок.
Я сажусь на край кровати и трясу головой, чтобы привести мысли в порядок.
- Мне просто не верится.
- Да, понимаю. Ты, наверное, здорово потрясен. В газете на видном месте напечатана трогательная история о нем, с большим фото. Он в черной мантии, вид очень величественный. Хорош сюрприз.
- А сколько ему было? - спрашиваю я, словно это имеет значение.
- Шестьдесят два. В кресле судьи одиннадцать лет. Прямо-таки блестящая родословная. Обо всем этом есть в газете.
Тебе надо бы взглянуть.
- Обязательно, Дек, посмотрю. Увидимся позже.
* * *
Этим утром газета мне кажется несколько тяжелее обычного, и я уверен, что это по крайней мере наполовину из-за материалов, посвященных Брюзеру Стоуну и Принсу Томасу.
Одна история сменяет другую. Самих их по-прежнему никто не видел.
Я пробегаю первую полосу. Далее меня приветствует очень древняя фотография его чести Харви Хейла. Я вникаю в печальные размышления его коллег, включая друга и старого напарника по комнате в Еле Лео Ф. Драммонда. Особенный интерес представляют прогнозы относительно того, кто может занять освободившееся место. Губернатор назначит заместителя, который будет исполнять обязанности до следующих очередных выборов. Округ состоит поровну из черных и белых, но только семь из девятнадцати окружных судей негры.
Некоторые не очень довольны такой раскладкой. В прошлом году, когда ушел на пенсию один из белых судей, кое-кто очень старался продвинуть на это место чернокожего судью. Но не получилось.
Следует отметить, что ведущим кандидатом в прошлом году был мой новый друг Тайрон Киплер, окончивший Гарвард и работающий в букеровской фирме. Он еще прочел нам лекцию о Конституции Соединенных Штатов, когда мы готовились к экзамену. Хотя судья Хейл мертв менее двенадцати часов, житейская мудрость, подчеркивается в статье, подсказывает: Киплер - достойный преемник Хейла. Мэр Мемфиса - тоже негр, обладающий даром убеждения, говорят, уже высказался в том духе, что он и другие отцы города сделают все, чтобы пробить назначение Киплера.
Губернатора в городе нет, и потому нельзя узнать его мнение, но он демократ и будет, очевидно, переизбран на следующий срок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93