Ага, догадываюсь я - консультанты по подбору присяжных. Они пристально следят за каждым жестом своих подопечных. Интересно, как повлияла наша выходка на их представления о человеческой психологии? Ха-ха-ха! Бьюсь об заклад, им и в головы не могло прийти, что пара чокнутых адвокатов способна вести переговоры с кандидатами в присяжные накануне выборов в жюри.
Его честь принял ещё семь самоотводов, и число присутствующих в зале кандидатов сокращается до пятидесяти. Судья кратко обрисовывает суть дела, представляет истца, ответчика и их адвокатов. Только Бадди отсутствует. Он блаженствует в «ферлейне».
Киплер приступает к официальным расспросам будущих присяжных. Кому есть, что сказать, должны поднимать руки. Знакомы ли вы с кем-либо из представителей тяжущихся сторон, адвокатов или свидетелей? Не страховался ли кто-нибудь из вас в компании «Прекрасный дар жизни»? Нет ли среди вас лиц, которые участвуют в других тяжбах? Не подавал ли кто-либо из вас прежде иск против какой-либо страховой компании?
Несколько положительных ответов получено. Люди поднимают руки, потом встают и обращаются к его чести. Они заметно нервничают, чувствуют себя не в своей тарелке, но вскоре лед ломается. Затем Киплер радушно шутит, и обстановка окончательно разряжается. Время от времени я напоминаю себе, что и я - полноправный участник этого действа. И оно мне вполне по зубам. Ведь я адвокат. Правда, я ещё ни разу не выступал в суде.
Киплер заранее передал мне список своих вопросов, и он сам спросит у этих людей об всем, что я хочу знать. Это вполне законно. Такой же список судья передал и Драммонду.
Я делаю пометки, присматриваюсь к людям, внимательно слушаю все, что говорится. То же самое делает и Дек. Несправедливо, конечно, но в глубине души я рад, что будущие присяжные не ведают, что мы с ним в одной команде.
Вопросник у Киплера солидный, и процедура тянется довольно долго. Наконец, два часа спустя, судья заканчивает. Под ложечкой у меня снова противно сосет. Наступает пора и Руди Бейлору впервые отметиться на настоящем судебном процессе. Пока, правда, речь идет лишь о кратком выступлении.
Я встаю, приближаюсь к барьеру, отгораживающему меня от присяжных, приветливо улыбаюсь и произношу речь, которую репетировал уже сотни раз.
- Доброе утро. Меня зовут Руди Бейлор, и я представляю Блейков. - Пока все нормально. После утомительных двухчасовых расспросов этим людям хочется чего-то более свеженького. Я излучаю тепло и дружелюбие. - Судья Киплер только что задал вам множество вопросов. Из ваших ответов я выяснил все, что меня интересовало, поэтому тратить время я не стану. Собственно говоря, у меня к вам всего один вопрос. Есть ли у кого-нибудь из вас какие-либо причины, не позволяющие принять участие в данном процессе в качестве члена жюри присяжных?
Ответов я не жду, и все молчат. Больше двух часов кряду они меня разглядывали, а я просто здороваюсь, улыбаюсь и говорю, что задерживать их не собираюсь. Трудно даже придумать большее наказание в жизни, чем занудливый адвокат. Тем более, что интуиция мне подсказывает: Драммонд им сейчас здорово накостыляет.
- Спасибо, - говорю я, улыбаясь. Затем поворачиваюсь к судье и громко провозглашаю: - Меня все устраивает, ваша честь. - Возвращаясь на место, я легонько треплю Дот по плечу и усаживаюсь.
Драммонд уже на ногах. Он пытается казаться спокойным и приветливым, но удается это плохо - внутри он кипит. Драммонд представляется и начинает рассказывать про своего клиента, какая крупная и процветающая компания «Прекрасный дар жизни», и как замечательно она ведет дела. Но ведь не наказывать же её за это, верно? Разве кто-то из вас от этого выиграет? Драммонд уже вовсю аргументирует, а регламентом это возбраняется. Впрочем, он старается не переходить границы допустимого. Я не уверен, должен ли прервать его, выразив протест. Я дал себе зарок, что возражать стану, только будучи железно уверен в своей правоте. Драммонд весьма убедителен. Его сладкоречивый голос внушает доверие. Седеющие волосы создают дополнительное впечатление мудрости и богатого жизненного опыта за плечами.
Драммонд задает ещё несколько вопросов, на которые никто не отвечает. Он готовит почву для решительных действий. И наконец переходит в наступление.
- И вот теперь я собираюсь задать вам самый важный вопрос, - торжественно произносит он. - Пожалуйста, выслушайте меня внимательно. Это ключевой вопрос. - Следует долгая драматическая пауза. Наконец Драммонд делает глубокий вдох и говорит: - Не пытались ли склонить кого-либо из вас к сотрудничеству?
Он замолкает, слова его повисают в воздухе, и в зале воцаряется могильная тишина. Это больше напоминает обвинение, нежели вопрос. Я смотрю на трень-бреньских адвокатов. Хилл и Планк так и поедают меня глазами. Морхаус и Гроун наблюдают за присяжными.
На несколько секунд Драммонд словно цепенеет, готовый наброситься на первого смельчака, который осмелится поднять руку и произнести: «Да! Адвокат истца вчера вечером заезжал ко мне домой!». Драммонд знает, что сейчас это случится, знает - и все. Он выдерет истину клещами, затем выведет нас на чистую воду, меня и моего продажного ассистента, и наконец подаст ходатайство о моем порицании, наказании, а впоследствии - и о лишении меня адвокатского звания. Процесс будет отложен надолго. Вот она, звездная минута!
Но… плечи его сутулятся. Драммонд медленно выдыхает. Банда лживых мерзавцев!
- Это чрезвычайно важно, - говорит он. - Мы должны это знать. - Голос его звенит от недоверия.
Гробовое молчание. В зале - ни движения, ни дуновения воздуха. Сотня глаз пристально следит за Драммондом, заметно, что всем не по себе. Валяй дальше, приятель!
- Тогда я поставлю вопрос иначе, - произносит он ледяным тоном. - Не разговаривал ли вчера кто-либо из вас с мистером Руди Бейлором или с мистером Деком Шиффлетом, сидящим вон там?
Я вскакиваю.
- Протестую, ваша честь! Это просто абсурд!
Киплер, похоже, вот-вот вывалится со своего насеста.
- Принято! Что вы вытворяете, мистер Драммонд! - Киплер так ревет громовым голосом в микрофон, что содрогаются стены.
Драммонд поворачивается к нему лицом.
- Ваша честь, у нас есть основания полагать, что с кандидатами в присяжные велись переговоры.
- Понятно, и он обвиняет в этом меня! - взрываюсь я.
- Я просто ума не приложу, что на вас нашло, мистер Драммонд, - говорит Киплер.
- Давайте обсудим это в кулуарах, - предлагает Драммонд, кидая на меня уничтожающий взгляд.
- Давайте, - киваю я, и смотрю на него так, словно у меня уже кулаки чешутся.
- Объявите кратковременный перерыв, - приказывает Киплер судебному приставу.
* * *
Мы с Драммондом располагаемся за столом напротив его чести. Квартет представителей «Трень-Брень» выстраивается за нашими спинами. Киплер готов метать громы и молнии.
- Надеюсь, вы способны объясниться, - цедит он, испепеляя Драммонда взглядом.
- Наших присяжных склоняли к сотрудничеству, - утверждает Драммонд.
- Откуда вы знаете?
- Это я сказать не могу. Но знаю совершенно точно.
- Не играйте со мной в кошки-мышки, Лео. Мне нужны доказательства.
- Ваша честь, я не могу вам ответить, не приоткрыв сведений конфиденциального характера.
- Ерунда! Я жду фактов.
- Я говорю правду, ваша честь.
- Так вы меня обвиняете? - вмешиваюсь я.
- Да.
- Вы не в своем уме!
- Согласен, Лео, вы ведете себя крайне странно, - говорит его честь.
- Ваша честь, я могу представить доказательства, - заносчиво отвечает Драммонд.
- Какие?
- Позвольте мне продолжить допрос присяжных. Правда неизбежно выплывет наружу.
- Но ни один из них и глазом не моргнул в ответ на ваши обвинения.
- Я ещё толком не приступил.
Киплер ненадолго призадумывается. Когда процесс закончится, я признаюсь ему в содеянном.
- Я хотел бы обратиться к конкретным кандидатам в присяжные, - просит Драммонд. Обычно такое не дозволяется, но окончательное решение принимает судья.
- Что скажете, Руди?
- Я не возражаю. - Лично я уже не могу дождаться, когда Драммонд начнет с пристрастием допрашивать людей, репутации которых мы безнадежно запятнали. - Мне скрывать нечего. - Двое из торчащих за моей спиной болванов при этих моих словах ядовито покашливают.
- Очень хорошо, Лео. Только учтите - вы сами копаете себе могилу. И не вздумайте выйти за рамки дозволенного.
* * *
- Чем вы там занимались? - спрашивает Дот, когда я возвращаюсь за свой стол.
- Так, обычные адвокатские разборки, - шепчу я. Драммонд с суровым видом направляется к присяжным. Его встречают недружелюбными взглядами.
- Вернемся к тому, о чем я вас спрашивал. Я настаиваю на том, чтобы вы сказали, не обращался ли к вам кто-нибудь по поводу этого процесса? Пожалуйста, поднимите руки, если такие случаи имели место. - Голос Драммонда звучит так увещевающе, словно он разговаривает с первоклашками.
И вновь - ни одной поднятой руки.
- Попытка любой из тяжущихся сторон прямо или косвенно воздействовать на присяжного заседателя расценивается как серьезнейшее правонарушение. И санкции в отношении как виновника, так и присяжного, умолчавшего о подобном факте, могут быть самые суровые. - Драммонд угрожает уже в открытую.
Ни единой руки. Ни мимолетного движения. Вообще ничего, кроме группы людей, гнев которых с каждой минутой возрастает.
Драммонд перемещает центр тяжести с одной ноги на другую, трет подбородок и нацеливается на Билли Портера.
- Мистер Портер, - гортанно произносит он, и у Билли отваливается челюсть. Он медленно встает и выпрямляется во весь рост. Щеки его багровеют.
- Мистер Портер, я хочу задать вам очень личный вопрос. И рассчитываю услышать в ответ правду.
- Сами не врите, и вам врать не будут, - огрызается Портер. Видно, что этот малый вспыхивает как порох. На месте Драммонда, я бы оставил его в покое.
На мгновение Драммонд колеблется, но затем переходит в лобовую атаку.
- Так вот, мистер Портер, верно ли, что вчера вечером вы беседовали по телефону с мистером Руди Бейлором?
Я встаю, развожу руками и, выпучив глаза, взираю на Драммонда, словно передо мной сумасшедший, но не говорю ни слова.
- Черт побери - нет, конечно! - выпаливает Портер, щеки которого приобретают ярко пунцовый оттенок, а глаза угрожающе наливаются кровью.
Драммонд опирается на барьер, его пальцы крепко стискивают толстый поручень из красного дерева. Он так и поедает глазами Билли Портера, который стоит в первом ряду, буквально в метре от него.
- Вы уверены, мистер Портер?
- Еще бы, черт возьми!
- А вот мне кажется, что вы с ним общались, - брызжет слюной Драммонд; он уже не владеет собой. Не успеваю я возразить и не успевает Киплер призвать к порядку, как мистер Билли Портер, не помня себя, срывается с места, тигром сигает прямо на великого Лео Ф. Драммонда и грабастает его за грудки.
- Не смей обвинять меня во лжи, ублюдок хренов! - вопит Портер, хватая Драммонда за горло. Адвокат переваливается через барьер, его ноги в лакированных туфлях потешно дрыгают в воздухе. Женщины визжат. Присяжные вскакивают с мест. Портер, оседлав лежащего Драммонда, мутузит его по щекам, а адвокат лягается и слепо машет кулаками, пытаясь нанести противнику хоть один удар.
Т. Пирс Морхаус и М. Алек Планк-младший спрыгивают с кресел и первыми ввязываются в сечу. Остальные следуют за ними. Двое мужчин из числа присяжных разнимают драчунов. Пристав тоже тут как тут.
Я сижу на месте, упиваясь невиданным зрелищем. Киплер добирается до ристалища, когда бойцы уже растащены. Из-под скамьи во втором ряду извлекают лакированную туфлю и возвращают изрядно помятому Лео, который пытается привести себя в порядок, не спуская опасливого взгляда со своего противника. Билли Портер, которого держат за руки сразу четверо, ещё пыхтит, но боевой пыл его, похоже, немного поугас.
Профессиональные консультанты по подбору присяжных шокированы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93