А это прекрасная школа для тех, кто хочет достичь вершин власти!
Занавесь на дверях колыхнулась, и вновь появился слуга. Он сообщил, что приехал Али.
— Немедленно веди его ко мне! — Бей радостно хлопнул в ладоши. Наконец-то все начинает сдвигаться с мертвой точки. Недаром говорят, удача приносит удачу!
Албанец, видно, только слез с седла. Почерневший от солнца, пропахший дымом костров и запыленный, он вошел в комнату и склонился перед хозяином.
— Где ты болтался? — Фасих считал, что всегда лучше начать с упреков, чем с похвалы. — Ты заставил меня ждать и даже не соизволил сообщить, как продвигаются дела.
— Я обогнал свои донесения, — еще ниже склонился Али.
— Ну? — притопнул Фасих. — Говори, говори!
— Все прибыли в столицу, мой господин.
— Вот как? — Евнух радостно засмеялся. — Урус притащил приятелей сюда? Зачем? Ты узнал, зачем он сюда приехал?
— Да. Человек итальянца действительно хороший шпион. Аллах милостиво отдает в твои руки врагов.
— При чем здесь Аллах? — дернул плечом Фасих. — Я пока не очень понимаю, о чем ты толкуешь. Урус ушел с берега вместе со шпионом, об этом ты мне писал, а дальше?
— Паша, который держит свой бунчук у Днестра, получил сообщение о тайном гонце из Москвы. Его люди настигли посланца урусов на одном из перевалов в горах Болгарии. Гонец вез важные вести, его хотели взять живым, но он сумел вырваться из засады и ускакал. Само провидение привело его туда, где прятался урус и бежавшие вместе с ним рабы. Гонец умер, но перед смертью передал свою тайну молодому урусу, и тот направился в Стамбул. Шпион итальянца и остальные последовали за ним.
Евнух вскинул голову, в его маленьких, воспаленных бессонными ночами глазах загорелся злобный огонек.
— Кто здесь ждет вестей из Москвы? — тихо спросил он.
— Пока мы этого не знаем, — вздохнул Али.
— Ты не знаешь, — поправил его хозяин. — Но должен узнать! Здесь, в столице султанов, притаились шпионы урусов!
— Молодой урус-шайтан приведет нас к ним, — твердо ответил албанец.
— Да уж, теперь мы их не выпустим, — энергично потер сухие ладошки евнух. — Но никому ни слова! Где они?
— Шпионы?
— Дурак! Где молодой урус и его спутники?
— Остановились в караван-сарае. Шпион итальянца с ними. В последние дни он доставил нам хлопот, — пожаловался Али. — Начал ставить непонятные значки, и мы терялись в догадках, пытаясь понять их смысл.
— А-а, — отмахнулся бей и скорчил пренебрежительную гримасу. — Главное, все здесь! Я даже не рассчитывал на такую удачу. Что же касается человека итальянца, то он нам все равно скоро будет не нужен. Ты меня понял?
— Да, хозяин.
Фасих улыбался, что случалось в последнее время довольно редко. Как хорошо все сошлось, словно нарочно судьба расставила его врагов так, чтобы он мог покончить с ними одним ударом. Надеялись перехватить гонца и узнать, к кому он направляется, а тот сам выдал тайну урусу, даже не подозревавшему, что его вели на веревке, как жертвенного барана. Нет, теперь урус, пожалуй, не баран, а козел! Обычно во главе стада ставят козла, чтобы он вел баранов на бойню. Вот и урус приведет целое стадо под острый нож хитроумного Фасиха. Скорей бы только! Но не будем гневить Аллаха излишней торопливостью.
В комнате незаметно появился Джафар, тихо встал в сторонке. Фасих поманил его пальцем:
— Поди-ка сюда! Ты слышал новости, которые привез Али?
— У меня тоже есть новость, — потупился Джафар. — Боюсь, она не обрадует досточтимого Фасих-бея.
— Что? Решили, кто будет великим визирем? — вскинул подбородок евнух.
— Нет, мой повелитель. Пропал купец Спиридон.
— Как пропал? — не понял Фасих. — За ним следили? Он что, уехал?
— Грек отлучился из лавки и больше туда не вернулся, — сокрушенно вздохнул Джафар. — Заглянул к соседу-купцу и, пока его ждали на улице, вышел через заднюю дверь и скрылся. Тех, кто его упустил, я велел посадить в подвал. Может, он еще вернется?
Толстяк с надеждой поглядел на хозяина, но тот не разделил его надежд. Лицо Фасиха потемнело от гнева, и он тихо процедил:
— Не вернется. Я не удивлюсь, если скажут, что молодой урус отлучился из караван-сарая. — И вдруг сорвался на визгливый крик: — Кто за кем следит? Кто кого обманывает?! Мы урусов или они нас?!
Тяжело дыша и сжав кулаки, Фасих вплотную подступил к Джафару и легким, почти незаметным движением схватил толстяка за ухо, заставив опуститься на колени. Али застыл, как изваяние, стараясь не дышать.
— Ты найдешь Спиридона, — глядя в глаза Джафару, раздельно произнес старик. — Ты узнаешь, где он прячется, и кто его предупредил. Кто был у него?
— О-обычные п-покупатели, — заикаясь, проблеял Джафар.
— Обычные, — выпустив его ухо, издевательски передразнил Фасих. — Но кто-то из них предупредил его! Следи за всеми: за итальянцем, за его шпионом, за молодым урусом, за теми, кто следит за ними! Никто не должен сделать и шага без нашего ведома!
— Сегодня же я пошлю на улицы наших дервишей. — Толстяк бухнул лбом об пол. Кажется, самое страшное миновало?
— За всеми! — повторил Фасих, глядя на жирные складки шеи Джафара, налившейся темной кровью…
Тимофей уже устал сидеть, сложив руки, перед молчаливыми мужчинами с пистолетами. Солнце, заглядывавшее в щели между ставнями, заметно клонилось к закату, а Куприян не возвращался. За все время ожидания стражи Головина не проронили ни слова. Только когда он шевелился, они сразу вскидывали пистолеты, и молодой человек видел черные зрачки стволов, один из которых смотрел ему в лоб, а другой — в грудь.
Изредка в комнату доносился шум улицы: крики ребятишек, цоканье копыт, резкий голос торговца или лай бродячей собаки. Но эти звуки не могли до конца разорвать гнетущую тишину: даже назойливое жужжание случайно залетевшей мухи казалось, чуть ли не громовыми раскатами. Тишина и неизвестность давили, как тяжкий груз, заставляя снова и снова вспоминать, все ли он рассказал Куприяну, ничего не упустил, не ошибся ли в чем? Законы тайного братства суровы и неумолимы. Те, кто в нем состоял, постоянно рисковали жизнью, особенно во вражеской стране, и если в отношении кого-либо из них возникали серьезные подозрения, дело кончалось одним — подозреваемый исчезал. И винить в этом было некого, кроме самого себя.
Вскоре начала мучить жажда, потом захотелось есть. Где же Куприян, почему его до сих пор нет?
И вдруг мозг Тимофея пронзила паническая мысль; что делать, если ему не поверят? Раньше он думал об этом как-то отстраненно, словно не о себе самом, однако нервное напряжение, вызванное долгим ожиданием, начало душить, заставляя предполагать самое дурное. Здесь никто не станет устраивать суд и слушать его оправдания. Просто всадят пулю между глаз и похоронят во дворе заброшенного дома на окраине.
Бежать? Справиться с вооруженными стражами он сумеет — в монастыре еще не такому учили, но что потом? Побегом он как бы признает свою вину, и останется только превратиться в изгоя, собрать шайку разбойников и вместе с Сарватом выйти на большую дорогу грабить купеческие караваны… Но ведь он ни в чем не виноват, чист перед Богом и своими братьями по оружию! Господи, за что Куприян обрек его на муку неизвестности? Разве мог Тимофей предполагать такое, когда обещал умирающему гонцу добраться до Царьграда и передать заветный клинок. Ожидание давно превратилось в жестокую, нечеловечески изощренную пытку неизвестностью, выматывающую душу и лишающую разума…
На лестнице послышались тяжелые шаги. Стражи Головина схватили свои пистолеты, насторожились, а казак невольно похолодел: сейчас решится его судьба.
Поднявшийся в комнату Куприян выглядел усталым и озабоченным. Первым делом он дал знак стражам опустить оружие, и у Тимофея немного отлегло от сердца. Потом размотал свой пояс, расстегнул спрятанный под ним клинок и рукоятью вперед протянул молодому казаку. Тот понял, что его по-прежнему считают одним из братьев.
— Покараульте во дворе, — велел стражам Куприян, и те спустились вниз.
Дождавшись, пока стихнут их шаги, Куприян отдал Тимофею его знак тайного братства и развязал принесенный с собой узелок. В нем оказались лепешки, большой кусок мяса и несколько персиков.
— Небось, голодный, — усмехнулся старый казак. — Ешь! Важные вести ты доставил, очень важные, надо бы тебе за это чарку добрую налить, да не время.
Второй раз приглашать Тимофея не пришлось: он жадно впился зубами в мясо и заработал челюстями, стараясь поскорее насытиться, чтобы восстановить силы, потерянные за время томительного ожидания.
— Пока останешься в караван-сарае. — Куприян устроился напротив и взял себе румяный персик. — Надо узнать, кто из твоих приятелей подавал знаки туркам, а через это выяснится многое другое… Ты Джафара хорошо запомнил?
— Еще бы! — с набитым ртом промычал Тимофей.
— Ага, тогда ладно. Значит, если встретишь, узнаешь? Хорошо. Тут, брат, дела разные крутятся, только поспевай отбиваться. Да, ты говорил, что видел на корабле девушку. Ее тоже сможешь узнать?
— Она была во дворце Алтын-карги, когда мы украли его сына, — пояснил Тимофей. — Я ее на всю жизнь запомнил.
— Во как? — Куприян удивленно поднял лохматые брови. И было непонятно, чему он больше удивился: тому, что девушка жила у татарского мурзы, или тому, что Тимофей ее запомнил на всю жизнь. — Доедай и пошли, покажу тебе эту красавицу.
— Как это?
— Очень просто. Поглядишь и скажешь, она это или нет. Молодой человек торопливо запихал в рот оставшиеся куски и поднялся:
— Я готов.
Куприян вывел Тимофея на улицу и, легко ориентируясь среди проулков, потащил за собой в глубь квартала, тесно застроенного домишками. Несколько раз пришлось перелезть через заборы, потом пересекли пустырь и увидели высокую каменную ограду, за которой шумели стройные чинары.
— Сюда. — Куприян свернул к густо разросшимся кустам. Пробравшись через заросли, они очутились около высокого дерева. Тимофей скинул сапоги и полез на него. Как белка, карабкался он по толстому стволу, перебирался с ветки на ветку, потом спрятался среди листвы и поглядел за ограду. Посреди сада стоял красивый дом с большими террасами. Около крыльца оживленно болтали о чем-то два турка, судя по всему — слуги. Благоухали цветущие розы, белели среди кустов скамьи, а на одной из них… Сердце Тимофея замерло: неужели она? На таком расстоянии недолго и ошибиться, особенно когда солнце почти село, и в саду стало сумрачно.
Неожиданно из дома вышел красивый мужчина в европейской одежде, с длинной шпагой на боку. Он прикрикнул на слуг, и те шустро юркнули за угол. Мужчина немного постоял, потом медленно пошел по дорожке туда, где на скамье сидела девушка. Приблизившись к ней, он сдержанно поклонился и хотел сесть рядом, но девушка тут же вскочила и быстро направилась по дорожке к дому. Мужчина бросился следом, а за ним побежали две старухи в черном, которых раньше
Головин не заметил: наверно, притаились в кустах. Вдруг девушка резко обернулась, и Тимофей чуть не вскрикнул: она! Только одета по-другому, еще более богато. Но что же там происходит и кто этот мужчина в немецком платье?
Тем временем девушка скрылась в доме, за ней ушли старухи, а мужчина начал прохаживаться по дорожкам, задумчиво опустив голову. Решив, что больше ничего интересного увидеть не удастся, казак спустился с дерева.
— Видал? — встретил его вопросом Куприян.
— Да, — кивнул молодой человек, натягивая сапоги. — Она! Похоже, я видел и хозяина. Кто он?
— Итальянец, родом из Венеции. Есть там такой город. Джакомо дель Белометти, по-нашему Яшка, — хитро усмехнулся Куприян. — Дружит тут с одним важным турком. Думаю, тот ему точно скажет, что решил султан насчет войны. Хорошо бы и нам это узнать, но латинянин не откроется.
— Это почему? — хмуро поглядел на него Тимофей. — Как только он столкуется с турком, надо его брать прямо в доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
Занавесь на дверях колыхнулась, и вновь появился слуга. Он сообщил, что приехал Али.
— Немедленно веди его ко мне! — Бей радостно хлопнул в ладоши. Наконец-то все начинает сдвигаться с мертвой точки. Недаром говорят, удача приносит удачу!
Албанец, видно, только слез с седла. Почерневший от солнца, пропахший дымом костров и запыленный, он вошел в комнату и склонился перед хозяином.
— Где ты болтался? — Фасих считал, что всегда лучше начать с упреков, чем с похвалы. — Ты заставил меня ждать и даже не соизволил сообщить, как продвигаются дела.
— Я обогнал свои донесения, — еще ниже склонился Али.
— Ну? — притопнул Фасих. — Говори, говори!
— Все прибыли в столицу, мой господин.
— Вот как? — Евнух радостно засмеялся. — Урус притащил приятелей сюда? Зачем? Ты узнал, зачем он сюда приехал?
— Да. Человек итальянца действительно хороший шпион. Аллах милостиво отдает в твои руки врагов.
— При чем здесь Аллах? — дернул плечом Фасих. — Я пока не очень понимаю, о чем ты толкуешь. Урус ушел с берега вместе со шпионом, об этом ты мне писал, а дальше?
— Паша, который держит свой бунчук у Днестра, получил сообщение о тайном гонце из Москвы. Его люди настигли посланца урусов на одном из перевалов в горах Болгарии. Гонец вез важные вести, его хотели взять живым, но он сумел вырваться из засады и ускакал. Само провидение привело его туда, где прятался урус и бежавшие вместе с ним рабы. Гонец умер, но перед смертью передал свою тайну молодому урусу, и тот направился в Стамбул. Шпион итальянца и остальные последовали за ним.
Евнух вскинул голову, в его маленьких, воспаленных бессонными ночами глазах загорелся злобный огонек.
— Кто здесь ждет вестей из Москвы? — тихо спросил он.
— Пока мы этого не знаем, — вздохнул Али.
— Ты не знаешь, — поправил его хозяин. — Но должен узнать! Здесь, в столице султанов, притаились шпионы урусов!
— Молодой урус-шайтан приведет нас к ним, — твердо ответил албанец.
— Да уж, теперь мы их не выпустим, — энергично потер сухие ладошки евнух. — Но никому ни слова! Где они?
— Шпионы?
— Дурак! Где молодой урус и его спутники?
— Остановились в караван-сарае. Шпион итальянца с ними. В последние дни он доставил нам хлопот, — пожаловался Али. — Начал ставить непонятные значки, и мы терялись в догадках, пытаясь понять их смысл.
— А-а, — отмахнулся бей и скорчил пренебрежительную гримасу. — Главное, все здесь! Я даже не рассчитывал на такую удачу. Что же касается человека итальянца, то он нам все равно скоро будет не нужен. Ты меня понял?
— Да, хозяин.
Фасих улыбался, что случалось в последнее время довольно редко. Как хорошо все сошлось, словно нарочно судьба расставила его врагов так, чтобы он мог покончить с ними одним ударом. Надеялись перехватить гонца и узнать, к кому он направляется, а тот сам выдал тайну урусу, даже не подозревавшему, что его вели на веревке, как жертвенного барана. Нет, теперь урус, пожалуй, не баран, а козел! Обычно во главе стада ставят козла, чтобы он вел баранов на бойню. Вот и урус приведет целое стадо под острый нож хитроумного Фасиха. Скорей бы только! Но не будем гневить Аллаха излишней торопливостью.
В комнате незаметно появился Джафар, тихо встал в сторонке. Фасих поманил его пальцем:
— Поди-ка сюда! Ты слышал новости, которые привез Али?
— У меня тоже есть новость, — потупился Джафар. — Боюсь, она не обрадует досточтимого Фасих-бея.
— Что? Решили, кто будет великим визирем? — вскинул подбородок евнух.
— Нет, мой повелитель. Пропал купец Спиридон.
— Как пропал? — не понял Фасих. — За ним следили? Он что, уехал?
— Грек отлучился из лавки и больше туда не вернулся, — сокрушенно вздохнул Джафар. — Заглянул к соседу-купцу и, пока его ждали на улице, вышел через заднюю дверь и скрылся. Тех, кто его упустил, я велел посадить в подвал. Может, он еще вернется?
Толстяк с надеждой поглядел на хозяина, но тот не разделил его надежд. Лицо Фасиха потемнело от гнева, и он тихо процедил:
— Не вернется. Я не удивлюсь, если скажут, что молодой урус отлучился из караван-сарая. — И вдруг сорвался на визгливый крик: — Кто за кем следит? Кто кого обманывает?! Мы урусов или они нас?!
Тяжело дыша и сжав кулаки, Фасих вплотную подступил к Джафару и легким, почти незаметным движением схватил толстяка за ухо, заставив опуститься на колени. Али застыл, как изваяние, стараясь не дышать.
— Ты найдешь Спиридона, — глядя в глаза Джафару, раздельно произнес старик. — Ты узнаешь, где он прячется, и кто его предупредил. Кто был у него?
— О-обычные п-покупатели, — заикаясь, проблеял Джафар.
— Обычные, — выпустив его ухо, издевательски передразнил Фасих. — Но кто-то из них предупредил его! Следи за всеми: за итальянцем, за его шпионом, за молодым урусом, за теми, кто следит за ними! Никто не должен сделать и шага без нашего ведома!
— Сегодня же я пошлю на улицы наших дервишей. — Толстяк бухнул лбом об пол. Кажется, самое страшное миновало?
— За всеми! — повторил Фасих, глядя на жирные складки шеи Джафара, налившейся темной кровью…
Тимофей уже устал сидеть, сложив руки, перед молчаливыми мужчинами с пистолетами. Солнце, заглядывавшее в щели между ставнями, заметно клонилось к закату, а Куприян не возвращался. За все время ожидания стражи Головина не проронили ни слова. Только когда он шевелился, они сразу вскидывали пистолеты, и молодой человек видел черные зрачки стволов, один из которых смотрел ему в лоб, а другой — в грудь.
Изредка в комнату доносился шум улицы: крики ребятишек, цоканье копыт, резкий голос торговца или лай бродячей собаки. Но эти звуки не могли до конца разорвать гнетущую тишину: даже назойливое жужжание случайно залетевшей мухи казалось, чуть ли не громовыми раскатами. Тишина и неизвестность давили, как тяжкий груз, заставляя снова и снова вспоминать, все ли он рассказал Куприяну, ничего не упустил, не ошибся ли в чем? Законы тайного братства суровы и неумолимы. Те, кто в нем состоял, постоянно рисковали жизнью, особенно во вражеской стране, и если в отношении кого-либо из них возникали серьезные подозрения, дело кончалось одним — подозреваемый исчезал. И винить в этом было некого, кроме самого себя.
Вскоре начала мучить жажда, потом захотелось есть. Где же Куприян, почему его до сих пор нет?
И вдруг мозг Тимофея пронзила паническая мысль; что делать, если ему не поверят? Раньше он думал об этом как-то отстраненно, словно не о себе самом, однако нервное напряжение, вызванное долгим ожиданием, начало душить, заставляя предполагать самое дурное. Здесь никто не станет устраивать суд и слушать его оправдания. Просто всадят пулю между глаз и похоронят во дворе заброшенного дома на окраине.
Бежать? Справиться с вооруженными стражами он сумеет — в монастыре еще не такому учили, но что потом? Побегом он как бы признает свою вину, и останется только превратиться в изгоя, собрать шайку разбойников и вместе с Сарватом выйти на большую дорогу грабить купеческие караваны… Но ведь он ни в чем не виноват, чист перед Богом и своими братьями по оружию! Господи, за что Куприян обрек его на муку неизвестности? Разве мог Тимофей предполагать такое, когда обещал умирающему гонцу добраться до Царьграда и передать заветный клинок. Ожидание давно превратилось в жестокую, нечеловечески изощренную пытку неизвестностью, выматывающую душу и лишающую разума…
На лестнице послышались тяжелые шаги. Стражи Головина схватили свои пистолеты, насторожились, а казак невольно похолодел: сейчас решится его судьба.
Поднявшийся в комнату Куприян выглядел усталым и озабоченным. Первым делом он дал знак стражам опустить оружие, и у Тимофея немного отлегло от сердца. Потом размотал свой пояс, расстегнул спрятанный под ним клинок и рукоятью вперед протянул молодому казаку. Тот понял, что его по-прежнему считают одним из братьев.
— Покараульте во дворе, — велел стражам Куприян, и те спустились вниз.
Дождавшись, пока стихнут их шаги, Куприян отдал Тимофею его знак тайного братства и развязал принесенный с собой узелок. В нем оказались лепешки, большой кусок мяса и несколько персиков.
— Небось, голодный, — усмехнулся старый казак. — Ешь! Важные вести ты доставил, очень важные, надо бы тебе за это чарку добрую налить, да не время.
Второй раз приглашать Тимофея не пришлось: он жадно впился зубами в мясо и заработал челюстями, стараясь поскорее насытиться, чтобы восстановить силы, потерянные за время томительного ожидания.
— Пока останешься в караван-сарае. — Куприян устроился напротив и взял себе румяный персик. — Надо узнать, кто из твоих приятелей подавал знаки туркам, а через это выяснится многое другое… Ты Джафара хорошо запомнил?
— Еще бы! — с набитым ртом промычал Тимофей.
— Ага, тогда ладно. Значит, если встретишь, узнаешь? Хорошо. Тут, брат, дела разные крутятся, только поспевай отбиваться. Да, ты говорил, что видел на корабле девушку. Ее тоже сможешь узнать?
— Она была во дворце Алтын-карги, когда мы украли его сына, — пояснил Тимофей. — Я ее на всю жизнь запомнил.
— Во как? — Куприян удивленно поднял лохматые брови. И было непонятно, чему он больше удивился: тому, что девушка жила у татарского мурзы, или тому, что Тимофей ее запомнил на всю жизнь. — Доедай и пошли, покажу тебе эту красавицу.
— Как это?
— Очень просто. Поглядишь и скажешь, она это или нет. Молодой человек торопливо запихал в рот оставшиеся куски и поднялся:
— Я готов.
Куприян вывел Тимофея на улицу и, легко ориентируясь среди проулков, потащил за собой в глубь квартала, тесно застроенного домишками. Несколько раз пришлось перелезть через заборы, потом пересекли пустырь и увидели высокую каменную ограду, за которой шумели стройные чинары.
— Сюда. — Куприян свернул к густо разросшимся кустам. Пробравшись через заросли, они очутились около высокого дерева. Тимофей скинул сапоги и полез на него. Как белка, карабкался он по толстому стволу, перебирался с ветки на ветку, потом спрятался среди листвы и поглядел за ограду. Посреди сада стоял красивый дом с большими террасами. Около крыльца оживленно болтали о чем-то два турка, судя по всему — слуги. Благоухали цветущие розы, белели среди кустов скамьи, а на одной из них… Сердце Тимофея замерло: неужели она? На таком расстоянии недолго и ошибиться, особенно когда солнце почти село, и в саду стало сумрачно.
Неожиданно из дома вышел красивый мужчина в европейской одежде, с длинной шпагой на боку. Он прикрикнул на слуг, и те шустро юркнули за угол. Мужчина немного постоял, потом медленно пошел по дорожке туда, где на скамье сидела девушка. Приблизившись к ней, он сдержанно поклонился и хотел сесть рядом, но девушка тут же вскочила и быстро направилась по дорожке к дому. Мужчина бросился следом, а за ним побежали две старухи в черном, которых раньше
Головин не заметил: наверно, притаились в кустах. Вдруг девушка резко обернулась, и Тимофей чуть не вскрикнул: она! Только одета по-другому, еще более богато. Но что же там происходит и кто этот мужчина в немецком платье?
Тем временем девушка скрылась в доме, за ней ушли старухи, а мужчина начал прохаживаться по дорожкам, задумчиво опустив голову. Решив, что больше ничего интересного увидеть не удастся, казак спустился с дерева.
— Видал? — встретил его вопросом Куприян.
— Да, — кивнул молодой человек, натягивая сапоги. — Она! Похоже, я видел и хозяина. Кто он?
— Итальянец, родом из Венеции. Есть там такой город. Джакомо дель Белометти, по-нашему Яшка, — хитро усмехнулся Куприян. — Дружит тут с одним важным турком. Думаю, тот ему точно скажет, что решил султан насчет войны. Хорошо бы и нам это узнать, но латинянин не откроется.
— Это почему? — хмуро поглядел на него Тимофей. — Как только он столкуется с турком, надо его брать прямо в доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114