На этой планете столько влюбленных говорили, что мечтают слиться подобным образом! Однако прежде это была всего лишь метафора. Теперь, если «Тринити» выполнит свое обещание, Рейчел и я будем первыми влюбленными, которые действительно слились в одно существо!
Перед тем как Рейчел окончательно заснула, она вдруг выбросила вперед руку, словно защищаясь. Что ей примерещилось в этот момент? Быть может, зловещая, мстительная Гели Бауэр?..
Я осторожно положил ее руку ей на грудь. Зак Левин ободряюще похлопал меня по плечу и медленно закатил тележку с парализованным телом Рейчел в темный зев суперсканера.
* * *
Лаборатория номер два
Когда Скоу наконец появился в ангаре - с триумфально поднятыми большими пальцами, генерал Бауэр уже несколько часов беспокойно прохаживался по широкому коридору пустого здания. Костюм аэнбэшника был припорошен белым песком. В пустыне уже занимался рассвет.
- Нашли? - взволнованно спросил генерал Бауэр.
- Нашли, черт побери, нашли!
Псевдоканализационную трубу, по которой тайно шли данные от компьютера «Тринити», Скоу вместе с командой АНБ отрыл в семи милях от научного городка - там, где она была подсоединена к оптическому кабелю, обслуживающему военный испытательный полигон в Белых Песках.
- Сигнал "все в порядке" оказался простенький, но гениально закамуфлированный, - сообщил Скоу. - «Тринити» неизменно посылает его примерно на пять тысяч компьютеров, которые находятся в разных концах планеты. Если сигнал пропадет или хотя бы прервется на некоторое время, любой из этих пяти тысяч «сообщников» может принять ответные меры, суть которых заранее предугадать нельзя. Однако мы теперь способны продублировать сигнал - и прямо там, в яме, уже провели пробное подключение компьютера, его посылающего.
Генерал Бауэр довольно закрыл глаза, потряс кулаком. Потом взял брошенную на стул шинель.
- Одна проблема все-таки остается, - добавил Скоу.
- Что за проблема?
Генерал Бауэр застыл, одной рукой в шинели.
- Замену своего сигнала нашим «Тринити» не заметит лишь в том случае, если будет на что-то серьезно отвлечен. Компьютер на короткое время надо чем-то озаботить.
Закрепляя наплечную кобуру, генерал Бауэр сказал:
- Никаких проблем.
- Почему вы так думаете? По-вашему, «Тринити» будет настолько занят процессом слияния двух нейрослепков, что на прочее и внимания не станет обращать? Вы недооцениваете машину. Она способна заниматься миллионом дел сразу.
- Нет. У меня другой план.
- Какой именно?
Генерал уклончиво усмехнулся.
- Я, знаете ли, сторонник проверенных методов.
- Что вы имеете в виду?
- Устроим ему то же, что и прежде, только с вариацией.
Скоу задумчиво сдвинул брови.
- Вы имеете в виду смерть Година, после которой у «Тринити» на время крыша поехала? Но Годин не может умереть во второй раз.
- Что правда, то правда.
У догадливого Скоу челюсть отвисла.
- Ну вы даете! Неужели вы всерьез думаете, что это сойдет вам с рук?
- А почему, по-вашему, я все еще не взят под стражу? Я чуть Маккаскелла не пристрелил - и ничего, гуляю на свободе. Президент отлично понимает, что «Тринити» необходимо остановить, но вслух он об этом сказать не может. Он под строгим надзором «Тринити». А теперь у них к тому же перемирие. Однако он понимает, что «Тринити» могу остановить я. Мы с вами можем. Именно поэтому президент «забыл» арестовать меня. Он хочет, чтобы я действовал!
Скоу кивнул. Впрочем, не слишком убежденно.
- Если у «Тринити» опять будет аварийный сбой, как после смерти Година, - сказал Скоу, - его компьютеры-сообщники тут же запустят новые российские межконтинентальные баллистические ракеты.
Генерал Бауэр отрицательно мотнул головой.
- Могу дать голову на отсечение, что «Тринити» уже принял меры и подобный инцидент больше не повторится. Процедура слияния нейрослепков очень трудоемкая и производится впервые. Возможны всякие неожиданности в процессе, в том числе и временные неполадки. А «Тринити» в случайных катастрофах не заинтересован: они подрывают веру в его могущество.
- А как же Теннант?
- А что Теннант?
- Разве его идея слить в «Тринити» мужчину и женщину не кажется вам привлекательной? И он ведь добился от «Тринити» обещания добровольно отсоединиться от Интернета!
Генерал Бауэр насмешливо фыркнул.
- Вы же слышали, что «Тринити» сказал. Независимо от того, кого загрузят в машину - мужика или бабу или мужибабу, - все нейрослепки одним миром мазаны. Ни один власть над миром из своих электронных лап не выпустит. Кто бы ни сидел в «Тринити», он не согласится выйти из Интернета. А пока Интернет под ним, он волен из человечества веревки вить. Вот почему наступает момент истины. Сейчас или никогда, мистер Скоу.
Генерал застегнул шинель и зашагал к выходу из ангара.
- Вы куда? - настороженно спросил Скоу.
Генерал Бауэр улыбнулся.
- С дочуркой повидаться. А то как-то за делами все недосуг было.
* * *
Административный ангар
Генералу долго искать не пришлось. Гели курила возле ангара, где находился кризисный штаб.
Отец остановился в нескольких шагах от нее. В свете занимающейся зари генерал выглядел усталым и казался куда старше, чем в ангаре, при электрическом свете. Однако и сейчас от его фигуры исходила сила. У него и по сей день были крепкие мускулы, и он мог бы на равных схватиться с мужчиной двадцатью годами моложе. Его серые глаза смотрели в ее глаза прямо и смело, игнорируя три десятилетия боли и гнева.
- Ты мне нужна. Сделай для меня кое-что.
- Сделать? Для тебя? - протянула Гели. - Какой же ты наглец!
- Потому и занимаю такой высокий пост.
Гели исподлобья смотрела на его спокойное и самоуверенное лицо.
- Что тебе нужно? - спросила она прежним, враждебным тоном.
- После того, как нейрослепки будут слиты в один, ты должна убить или Теннанта, или Вайс.
- Или - или? Даже не имеет значения, кого именно?
- Нет. Кто бы из пары ни умер, это будет таким ударом для «Тринити», что он на время выйдет из строя. Это позволит ребятам из АНБ подсоединиться к тайной линии связи «Тринити» и начать посылать собственный успокаивающий сигнал тем компьютерам, которые управляют ядерными ракетами. В результате мы сможем вырубить «Тринити», не опасаясь актов возмездия.
Гели угрюмо молчала.
- Сделаешь? - спросил генерал Бауэр.
- Почему я?
Генерал саркастически ухмыльнулся.
- Если бы я умолял тебя не убивать их, ты бы прикончила их в ближайшие пять минут, да?
- С чего ты взял?
- Я думаю, ты ненавидишь меня так люто, что с готовностью сделаешь противоположное тому, о чем я прошу. Я не в обиде. Ненависть - эмоция полезная.
"Пользу" ненависти Гели познала на практике. Даже врагу она не пожелала бы пройти через то, через что прошла она.
- Ты хоть понимаешь, почему я тебя ненавижу?
- Конечно. В своем воображении ты на меня навесила самоубийство твоей матери.
То, что он говорил об этом так небрежно, словно о ненароком разбитой чашке, оскорбляло Гели до глубины души.
Генерал подошел к дочери вплотную и, неотрывно глядя ей в глаза, сказал:
- Ты думаешь, что к краю ее подтолкнули мои любовницы и пьянство. Но ты заблуждаешься. Твою мать я любил. Тебе этого никогда не понять.
- "Ведь каждый, кто на свете жил, любимых убивал", - процитировала Гели. - Помнишь, как там дальше? "Коварным поцелуем - трус, а смелый - наповал". По большому счету ты просто гребаный трус.
Генерал покачал головой.
- Я долго оберегал тебя от этого. Однако, похоже, настал час сказать тебе всю правду.
Гели хотела крикнуть, чтобы он заткнулся. Но волнение перехватило ей горло, и слова застряли. Кто угодно мог поплатиться бы за физическое нападение на нее. Однако против психологического насилия собственного отца она была бессильна.
- Твоя мать покончила с собой, потому что ты поступила на военную службу. Она не вынесла того, что после всех моих эскапад и так явно ненавидя меня, ты все же решила следовать по моим стопам. Именно это добило твою мать.
Гели ощутила приступ тошноты и головокружение. Однако она не дала себе пошатнуться и выдержала беспощадно-пристальный взгляд отца.
- Я сказал бы тебе об этом раньше, - продолжал генерал, - но… мы оба знаем, что потом случилось.
Руки ее дрожали от ярости. Шрам на щеке налился кровью и горел. Однако слова по-прежнему не шли из горла.
- Ты меня ненавидишь, - почти ласково сказал генерал Бауэр. - И тем не менее ты во всем моя точная копия.
- Нет, - прошептала Гели. - Нет!
- Да, да и да! Словом, ты знаешь, что надо делать. Выполняй.
* * *
Вместилище
Рейчел вышла из паралича в 6.50 утра. И несколькими большими глотками выпила почти всю воду из литровой пластиковой бутылки, которую я ей дал. Десять минут спустя Зак Левин объявил, что ее нейрослепок успешно сжат и сохранен.
Наша часть дела была сделана.
Теперь в работу вступал "Тринити".
Рейчел и я, а также Левин и Рави Нара стояли перед черной сферой. Я ожидал, что «Тринити» изречет в эту торжественную минуту что-нибудь глубокомысленное, но он ограничился будничной технической информацией.
- Я подключил к работе суперкомпьютер «Годин-четыре», который находится в подвале Вместилища, и мы начали сравнительное изучение только что полученных нейрослепков. Значительная часть данных в каждом мозге избыточна для его нового компьютерного существования, в частности то, что отвечает за поддержание функций тела. В процессе слияния все ненужное будет отброшено в целях экономии места.
- Вы уверены, - спросил Левин, - что сокращения можно осуществить без нежелательных последствий для работоспособности будущего объединенного нейрослепка?
- Да, уверен. К тому же это должно уменьшить длительность начального адаптивного шока. Или вообще предотвратить период паники после загрузки нейрослепка в компьютер. В любом случае сокращения неизбежны. Моя кристаллическая память почти бесконечна, зато конечно общее количество нейросвязей: два несжатых нейрослепка не умещаются. Приходится отбрасывать не только то, что отвечает за поддержание жизни, но и многое другое. Слияние и редактура высших мозговых функций является не только сложной технической задачей, но и серьезным творческим актом.
- И когда вы предполагаете справиться? - спросил Левин.
- Задача беспрецедентная, поэтому не берусь оценить сроки.
- Ладно, удачи вам. И спасибо за все.
Лазерные лучи внутри черной сферы вспыхивали с гипнотической скоростью. На плазменном демонстрационном экране под «Тринити» с нечеловеческой быстротой мелькали цифры и математические символы: они соответствовали внутренним действиям «Тринити» на человеческом языке, теперь машине уже практически не нужном.
Мы стояли перед сферой молча, словно зачарованные, как будто наблюдали звездный дождь или рождение ребенка. Мне лично вспомнилось, как я в детстве сидел с отцом перед телевизором и, открыв рот, смотрел кадры высадки первых астронавтов на Луне. Но то, чему мы четверо сейчас являлись свидетелями, было неизмеримо сложнее, чем эпохальный полет космического корабля «Аполлон-11». Команда Година уже совершила одно чудо: освободила человеческий мозг от тела.
Теперь компьютер «Тринити» пытался объединить то, что природа в интересах лучшего выживания живых организмов разделила задолго до появления homo sapiens. «Тринити» был в процессе объединения мужского и женского начала, мужского и женского мозга, имевших разную биохимию и формировавшихся отдельно на протяжении миллионов лет. Когда это дивное слияние произойдет, самое могучее на планете существо не будет больше страдать от своей вечной неполноты, от тоски по второй половинке, исчезнет извечная мучительная жажда соединиться с противоположностью. Возможно, это невиданное цельное существо будет новой надеждой для вида, который за столько тысячелетий не сумел избавиться от своих наихудших инстинктов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78