Она сочиняла что-нибудь быстрое и гадкое.
- Корбетт позвонит в офис шерифа, - сообщила она, - скажет, что это не был суицид или несчастный случай.
- Хочешь, чтобы копы припугнули Чаза так сразу?
- Чем больше, тем веселее. Кроме того, они не смогут доказать, что он это сделал. Ты сам сказал.
- Пожалуй, без твоих показаний не смогут.
- Значит, они просто зададут кучу вопросов и доведут его до нервного истощения. Мне это подходит.
- Ночами он будет лежать без сна, гадая, что принесет ему следующий день, - сказал Странахэн.
- Вот именно. Пялясь в потолок.
- А чем все это закончится?
- Я толком не понимаю, - призналась Джои. - Нет ли у тебя какой-нибудь хитрой мыслишки? Наверняка ведь есть.
Странахэн выудил люциана и кинул его в ведро.
- Ты вправе злиться, - сказал он. - В конце концов, парень пытался тебя убить.
- Главное, я должна выяснить почему, - сказала Джои - Что бы ни произошло с Чазом, я не могу уйти, пока не узнаю, с какой стати он это сделал. Я говорила, что он младше меня?
- Нет.
- Почти на пять лет. Большая ошибка - выйти замуж за инфантильного юнца.
Она умолкла - эти ее слова можно истолковать определенным образом, - и затем с нажимом прибавила:
- Но это вовсе не значит, что я собираюсь резко начать встречаться с парнями постарше.
- Проклятая судьба! - Странахэн не отводил глаз от воды.
- Сарказм тебе не идет, - нахмурилась Джои. - Это ты Чазу оставь.
- А меня не особо возбуждают воровки.
- Что?!
- Ты сперла мою лодку, забыла?
- Ради бога, - сказала Джои.
Она всего лишь пыталась установить несколько простых правил. Она не хотела, чтобы Странахэн неверно понял их отношения. Она пересмотрела свой подход к мужчинам - отныне его краеугольными камнями станут ясность и прямота, и Странахэн был первым подопытным кроликом.
- Мик, я хочу заплатить тебе за помощь. Плюс издержки, разумеется, включая комнату и еду.
- Я все равно не могу пообещать, что не попытаюсь переспать с тобой, - сказал он. - Я нередко так себя веду, когда встречаю кого-нибудь привлекательного. По справедливости, ты должна это знать.
- Я ценю твою искренность, честно.
- Не переживай, ты за милю поймешь, что я приступил к делу. Я не слишком-то искусен.
- Правда?
- Французское вино, лунный свет и Нил Янг, исключительно акустика. Не смейся, я знаю, что это слащаво.
- Смотря какое вино, - ответила Джои.
Она вспомнила, как он целовал ей руку, пока наблюдатель из береговой охраны таращился на них из вертолета. Может, то была не просто показуха.
- Если бы ты была моей сестрой… - начал Странахэн.
- Или дочерью.
- Боже, я не настолько стар.
- Продолжай, - сказала Джои.
- Если бы ты была моей сестрой… честно? Я бы велел тебе убраться с острова как можно быстрее.
- Потому что…
- Потому что - откуда ты знаешь? - сказал он. - Вдруг я президент фан-клуба Теда Банди. Вдруг я серийный убийца, либо насильник, либо нужное подставить.
- Теперь ты просто пытаешься меня умаслить, - протянула Джои.
Странахэн вытянул еще одного люциана и заявил, что на ужин хватит. Он встал, свистнул Селю, и тот поплелся к столу, где Странахэн чистил рыбу.
- Любит к чайкам приставать, - сказал Странахэн.
- Ты ешь рыбу каждый вечер?
- Нет. Иногда омаров, иногда - каменных крабов.
- Тебе тут не одиноко? - спросила Джои.
- Наверстываю годы, проведенные в компании идиотов. - Странахэн расчехлил узкий кривой нож и принялся за дело. Работа деликатная, поскольку люцианы малы, однако нож лежал в обветренной руке твердо и уверенно. Джои поймала себя на том, что наблюдает с каким-то странным благоговением, точно потрошение рыбы - магический ритуал.
- Как-нибудь вечерком можно смотаться на ялике до Ки-Бискейн, - тем временем говорил он. - Там можно найти парочку неплохих ресторанов…
- Мик, у тебя есть ружье? - спросила она.
- Мы во Флориде, дорогая.
- Я серьезно.
- Я тоже. Глава Торговой палаты Майами держала заряженный «узи» под кроватью, - сообщил Странахэн. - Ответ таков: да, у меня есть огнестрельное оружие.
- Покажешь мне, как им пользоваться?
- Вряд ли.
- На тот случай, если Чаз поумнеет.
- Слишком опасно.
- Ну ладно, - сказала Джои, а про себя подумала: «Даже слабоумный бабуин в состоянии научиться стрелять».
- Чем именно твой муж зарабатывает на жизнь? - спросил Странахэн.
- Я говорила. Он биолог.
- Но что он делает?
- Работает в проекте по Эверглейдс в отделе контроля за использованием водных ресурсов.
- И как, успешно? - спросил Странахэн.
- Без понятия. Наука для меня - параллельная вселенная, - ответила Джои. - Я у нас в семье за дурачка.
- Сколько ему платят? - Странахэн бросил пригоршню рыбьих кишок в воду. Чайка со всплеском нырнула в воду, игнорируя лихорадочный лай Селя.
- Чаз получает шестьдесят две тысячи в год, - сказала Джои. - Я знаю только потому, что его проверяла налоговая служба.
- Он может заграбастать твои деньги? Это важно. Она уверила Странахэна, что ее наследство в безопасности.
- В любом случае он подписал брачный контракт. Время от времени намекал - мол, не порвать ли мне его, но в конце концов сдался.
- Странно, нет?
- Нет, потому что у него своя заначка на черный день. Я не лезла в его дела, - объяснила Джои, - потому что он не лез в мои. В нашем браке денежный вопрос не стоял, если ты об этом. Счета пополам. Налоговые декларации по отдельности.
- Денежный вопрос стоит в каждом браке, Джои. Спроси любого адвоката по разводам. - Странахэн бросил в бухточку блестящий рыбий скелет, и тот медленно потонул в завитке красноты.
- А родители у Чаза богаты? - спросил Странахэн.
- Отец следил за газонами в загородном клубе в Панама-Сити, - ответила Джои. - Чаз говорил, отец заболел от пестицидов и сошел с ума. Проснулся однажды утром и решил, что он - генерал. Уильям Уэстморленд. Отправился в док с клюшкой для гольфа и граблями, атаковал креветочную шхуну. Капитан и экипаж были вьетнамскими эмигрантами…
- Круто. Это тебе Чаз рассказал?
Джои кивнула:
- Он сохранил газетные вырезки. В общем, его отца поместили в приют. Мать работает в «Таргет», вышла замуж во второй раз, за отставного летчика-истребителя из Англии.
- Так откуда же взялась его «заначка»? - Странахэн дочистил филе и уже мыл стол. - Он транжира?
- Как правило, нет, - ответила Джои. - Но, кстати, три месяца назад он пошел и купил новехонький «хаммер H1». Не в кредит взял, а купил. Ярко-ярко-желтый. Сказал, что ему нужен четырехколесный привод для полевых работ в болотах.
- Прекрасно, - хмыкнул Странахэн.
- Когда я спросила, сколько это стоило, он вроде огрызнулся, - вспомнила Джои. - А я его не пилила. Мне просто было интересно, сколько он потратил. Ему тоже было интересно, когда я приходила домой с новым платьем или парой туфель. Но в тот раз он сказал, чтоб я не лезла не в свое дело. Назвал меня пронырливой сукой.
- А ты что?
- Сказала, что, если он еще хоть раз заговорит со мной в подобном тоне, я оторву ему яйца, одно за другим, и вытащу через глотку, - поведала Джои. - Я вспыльчивая, понятно?
Странахэн пообещал иметь в виду.
- В общем, ночью мы лежали в постели, - продолжила Джои, - и Чаз извинился, что на меня наорал. Пытаясь тем временем на меня взобраться. Сказал, мол, выиграл много денег, потому что пострадал в автомобильной аварии.
- Когда?
- Давно, до того как мы встретились. Его подрезал какой-то пьяный киванисец в Тампе, и Чаз серьезно повредил спину. Сказал, что с полгода ходил на костылях.
- Ты почти два года была за ним замужем, и прежде он ни разу не упоминал о травме, которая изменила всю его жизнь, - задумчиво произнес Странахэн.
- Может, он думал… ну, не знаю. - Джои покачала головой. - Может, смущался, что получил деньги по судебному иску.
- Наверняка. Или хотел, чтоб ты думала, будто он получил Нобелевскую премию или, к примеру, грант Макартура.
Она почувствовала себя круглой дурой.
- Иными словами…
- Допустим, все, что тебе когда-либо говорил муж, - вранье, - сказал Странахэн. - Сколько, по-твоему, стоит этот новый «хаммер»?
- Почти шестьдесят штук, со всеми прибамбасами. Я смотрела в Интернете.
Они обернулись на визг. Сель жалко барахтался в бухте, морские птицы кружили над ним и дразнились. Страна-хэн невозмутимо прыгнул в воду и схватил здоровенного пса в объятия. Джои поспешила за полотенцем.
Позже, пока жарилась рыба, Странахэн открыл бутылку вина.
- Можешь не волноваться, - успокоил он Джои. - Оно из Калифорнии, а не из Франции.
- То есть это не твои вкрадчивые холостяцкие штучки?
- Доверься мне хоть немного.
- Но мы же вроде Нила Янга слушаем?
- Нила Янга и «Буффало Спрингфилд», верно. Для своих юных лет ты чертовски проницательна. - Странахэн наполнил вином ее бокал. - Может, завтра снимемся с этой скалы?
- Хорошая мысль. Хочу, чтоб ты посмотрел на этот «хаммер», - согласилась Джои.
- А вот я, - сказал Странахэн, - хочу посмотреть на чувака, который на государственной зарплате способен выложить шестьдесят штук наличными за тачку.
Старшину звали Янси.
- Вот о чем я говорила, - сказала она.
Четыре тюка были выложены в ряд на полу камеры. Подмокшая марихуана сильно и приторно пахла.
Янси указала на третий тюк. Карл Ролвааг наклонился, чтобы рассмотреть поближе.
- Странно, да? - сказала старшина.
Упаковка была повреждена в двух местах. Ролвааг осторожно обвел складки ткани колпачком шариковой ручки. И там и там - узкие продольные бороздки, некоторые настолько глубокие, что мешковина вспорота насквозь.
- Могу я попросить вас об одолжении? - Детектив поманил Янси.
Старшина послушно шагнула вперед. Ролвааг взял ее левую руку и положил ее на одну из рытвин в тюке. Потом взял правую руку и накрыл ею вторую рытвину. Совпало почти идеально, под каждым пальцем Янси - складка.
- Что скажете? - спросил Ролвааг.
Янси окаменела.
- Это не я, сэр. Честное слово, - заговорила она. - Все так и было, когда мы его нашли.
- Успокойтесь, - произнес детектив. - Я вам верю.
- Вы попросили сообщать обо всем необычном, что мы увидим или обнаружим, - сказала она. - Все необычное - вот что вы сказали.
- Верно, и это очень нам поможет. Я вам безмерно благодарен.
- Всегда рады помочь, сэр.
- И где нашли этот тюк?
- В бухте Энджелфиш, - ответила Янси.
- Что, правда? Путь неблизкий.
Это означало, что Джои Перроне очутилась в воде намного раньше, чем заявил ее муж.
- Еще две маленькие просьбы, - сказал Ролвааг Янси. - Обычно вы сжигаете всю конфискованную марихуану, так?
- Да, сэр, мы передаем всю контрабанду федеральным экспертам. Они ее сжигают, - подтвердила старшина.
- Скажите им, чтобы этот тюк не трогали, - велел Ролвааг. - Пометьте его как улику и поместите в безопасное место.
- Как улику. Есть, сэр.
- А во-вторых, есть у вас пинцет и пластиковый пакет?
- Позвольте, я поищу в медпункте, - сказала Янси. Когда она ушла, Ролвааг уселся на один из оставшихся тюков и яростно высморкался. Он страдал от аллергии на пыльцу и плоды целой кучи растений, и мокрая марихуана по его личной шкале стоила все десять баллов.
На стене камеры было нацарапано слово «Libertad!», и детектив задумался, кто мог его написать и куда несчастного ублюдка депортировали. Ролвааг ненавидел Южную Флориду, но нелишне напоминать себе о местах не столь отдаленных, которые гораздо хуже, местах, по сравнению с которыми Хайалиа покажется Изумрудным городом страны Оз.
Старшина Янси принесла то, что он просил. С помощью пинцета Ролвааг начал дотошно исследовать каждую канавку на мешковине. Почти сразу он нашел улику, которую надеялся найти.
- Не могли бы вы открыть пакет? - попросил он.
- Да, сэр. А что вы нашли?
Детектив крепко зажал улику пинцетом и показал старшине.
- Это что, кончик ногтя? - спросила она.
- Похоже на то. Я почти уверен, что женского.
- Получается, она пыталась вскрыть тюк?
- Нет. - Ролвааг уронил кусочек ногтя в пакет. - Она цеплялась за жизнь.
Старшина Янси поглядела на рытвины, и Ролваагу показалось, что она содрогнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56