- Мне не нравятся вибрации в воздухе, Чаз.
- Погоди секундочку. Останься. Пожалуйста.
В голосе Чаза звенело подлинное отчаяние. Увидеть, как его отшили, ничуть не хуже, чем выпрыгнуть из засады с обручальным кольцом, каковое действо. Джои решила отложить на потом из симпатии к Медее.
Которая уже выбралась из постели и бодро собирала свечи и масла.
- Ты не можешь уйти. Ты не можешь, - умолял Чаз. - Только посмотри на меня!
- Очень впечатляет. Отлей его в бронзе.
- Хочешь принять ванну? Можно попробовать в ванне. - Он зажал ее в угол, их ноги почти соприкасались.
- Чаз, я сказала «нет».
- Ну давай. Не ломайся.
Джои услышала гортанный вскрик, который перешел в медленный мучительный стон.
- Хватит! - наконец выпалил Чаз.
- Ты определенно не умеешь слушать, - заметила Медея.
- Ты - делаешь - мне - больно!
- На курсах рефлексологии нам показывают специальные упражнения, чтобы руки были сильнее. Чувствуешь?
- О боже, - сказал Чаз.
- Спорим, я могу его сломать, как кусок хлеба?
- Прости, что не рассказал о жене. За все прости.
- Не надо давить мне на жалость, - произнесла Медея.
- Прекрати. Ногти…
- Длинные, правда?
- Я тебя умоляю. Я тебя умоляю, - хныкал Чаз.
Джои была в восторге. У девушки отличный стиль.
- Я ухожу, - продолжала Медея, - но если ты хотя бы качнешь этой штукой в мою сторону до того, как я выйду за дверь, я тебя так изуродую, что ты в жизни больше ни с кем не сможешь заняться сексом. Даже с самим собой. Усек?
- Да. Ой! Да!
Они оделись в полном молчании. Джои легко могла себе представить глаза мужа: ошеломленные, как у побитого щенка. Она уже видела такое, когда врезала ему за то, что он обозвал ее нехорошим словом.
- Ну, пока. - Медея остановилась в дверях. Джои заметила, что на Медее пеньковые сандалии.
- Прости за сегодня. Правда, - сказал Чаз. - Можно я тебе как-нибудь позвоню?
- Ты что, блин, серьезно?
И тут пол задрожал под Джои, будто с потолка свалился холодильник. Откуда-то из дома понеслись нечеловеческие вопли.
- О боже, - вяло произнес Чаз. - Ну что еще?
Медея уже бежала, когда Чаз нашел то, что искал, в прикроватной тумбочке. Джои Перроне подождала, пока он пробежит по коридору, выскочила из-под кровати и выглянула из-за угла. Столовый нож в руке казался хрупким и нелепым, но она не смела его бросить.
Шторы были опущены на всех окнах спальни, кроме одного.
Мик Странахэн заглянул в дом и был обескуражен тем, что увидел: здоровенного мужика, совершенного голого и с большущей бутылкой «Маунтин Дью» в зубах. Сначала Странахэну показалось, что на мужике грязный свитер, но, присмотревшись, он понял, что это поразительно развитый волосяной покров. Мужик сидел в одиночестве и смотрел по телевизору кантри-видеоклипы; ни следа Чарльза Перроне, кудрявой женщины или Джои. Странахэн присел под окном и обдумал свои печальные перспективы. Видимо, драка с громадным незнакомцем неизбежна, если Странахэн собирается обыскать дом.
Джои оставила запасной ключ торчать в задней двери, поэтому Странахэн просто повернул ручку и шагнул в дом. Он осторожно прокрался через пустую кухню в темный коридор. Остановился у гостевой комнаты, прислушался, затем вошел.
Гориллообразный мужик в недоумении сощурился, ручейки ядовито-зеленого лимонада потекли у него изо рта.
Странахэн выключил телевизор.
- Мне надо осмотреть дом, - прошептал он. - Вы мне будете мешать?
- Тупой вопрос. Еще как буду.
Из спальни Чаза раздавались приглушенные удары и устрашающее неблагозвучное мяуканье.
- Вы друг мистера Перроне? - спросил Странахэн.
- Его охранник. Я тя уже который день жду, - ответил волосатый незнакомец.
Он встал и вытолкал Странахэна из комнаты.
- Как думаешь, ты куда приперся? - спросил он. - Ты чё тут потерял?
Странахэн повернулся:
- Своего друга. Точнее, подругу.
Мужик задумчиво поскреб промежность.
- Давай, надери мне зад, - предложил Странахэн. - Я, наверное, заору как резаный, но хотя бы все перепугаются и выскочат, и я узнаю, кто тут кто.
- Ты чё, рехнулся? - спросил мужчина.
- План дурацкий, - согласился Странахэн, - но ничего лучше я придумать не успел.
Громила схватил его за шкирку и поволок к задней двери. Странахэн направил мужика в угол и врезал ему локтем в кадык. Мужик сразу не упал, и Странахэну пришлось добавить правый хук в основание шеи, вложив в удар весь свой вес. Громила повалился, вслепую размахивая кулаками. Дом содрогнулся до самого фундамента.
Странахэн вынырнул наружу, перебежал к парадному входу и затаился за «хаммером». Телохранитель издал душераздирающий вопль - это к нему возвращалась способность дышать. Первой из дома вылетела кудрявая женщина, ее сандалии простучали по дорожке, пока она галопом мчалась к машине. После ее отъезда Странахэн прождал целых две минуты. Поскольку больше никто из дома не вышел, он вернулся к кухонному окну. Там он увидел Чаза Перроне - тот, совершенно голый, беспомощно возвышался над бесчувственной гориллой на полу. В профиль хорошо был виден пистолет в правой руке Чаза, а ниже - выдающееся свидетельство его сексуальной готовности.
Странахэн услышал, как рядом хлопнула тяжелая дверь и через пару секунд завелся мотор. Задыхаясь, Странахэн перепрыгнул живую изгородь и побежал по дороге. «Субурбан» медленно ехал прочь, не включая огней. Странахэн махал руками, бежал за ним и думал: «Она должна посмотреть в зеркало заднего вида - после такого тарарама. Любой нормальный человек опасался бы погони».
Наконец в конце квартала зажглись тормозные огни и распахнулась пассажирская дверь. Мик Странахэн запрыгнул внутрь и жестом приказал Джои жать на газ.
Через десять миль, когда он закончил отчитывать ее за бездумный риск, она сказала:
- Прикольная стрижка, спортивная такая.
- Слушай, я хоть не воняю, как мусорный бак на Вудстокском фестивале.
Джои озорно улыбнулась:
- А вот Чаз другое подумал.
Шестнадцать
Тул стал разговорчивее после того, как они смотались в лечебный центр и он заскочил к какой-то Морин. По всей видимости, вороватая медсестра, его наиновейший драгдилер, догадался Чаз Перроне, обозревая, как Тул выстраивает уйму новых фентаниловых пластырей на выбритых плечах.
- Расскажи про жену, - предложил Тул, пока они ехали на запад.
Чаз был пойман врасплох:
- Чего рассказать?
- Ну, какая она была, пока не умерла? - спросил Тул.
- Красивая. Блондинка. Умная. Забавная.
Эта часть сценария поведения безутешного вдовца не требовала репетиций, поскольку была чистой правдой. Тем не менее Чаза охватило смятение, когда он произнес эти слова вслух: некой слабой и сентиментальной его частице они напомнили о том, что он потерял. Он с негодованием воззрился на стойкую и бесполезную выпуклость у себя в штанах.
- Так чё ж ты не весь такой грустный и унылый? - спросил Тул.
- Кто тебе сказал, что нет?
Тул сально засмеялся:
- Прошло всего ничего - типа, неделя, - а ты за девками ухлестываешь.
- Если ты насчет той женщины, что приходила вчера вечером, - возразил Чаз, - так это была профессиональная массажистка.
- Если она массажистка, я космонавт. Давай, док, колись, что у тебя с твоей старушкой стряслось?
- Это не твое дело.
- Расслабься, - произнес Тул.
Чаза раздражали приставания Тула, хотя он понимал, что чувствительность к межличностным отношениям отнюдь не характерна для бригадиров на овощных фермах. На самом деле задать вопрос мог любой Чазов приятель по гольфу, и ответ (пусть его и не произнесешь вслух) был прост: Джои слишком много знала. А если и не знала, то определенно подозревала.
Что оставалось Чазу, кроме как ее убить? Если бы афера с Эверглейдс вышла на свет, журналисты бы его распяли, биолог-взяточник попал бы в передовицы даже в таком гнезде коррупции, как Южная Флорида. Чаза непременно посадили бы в тюрьму, или Ред Хаммернат бы его пришил, а может, и то и другое вместе.
Какая ирония: если правда когда-нибудь выплывет, Тул как никто оценит мужество, с каким Чаз сбросил Джои с круизного лайнера.
Когда они добрались до насосной станции, Чаз остановился на обочине дамбы, но выключать мотор не стал. Болото мерцало под лазурными небесами, что тянулись до самого горизонта, но Чазу было бы куда уютнее на парковке торгового центра.
Он страшился необходимости покинуть стальные объятия своего внедорожника ради омерзительной, кишащей хищниками дикой природы.
- Тут хорошо и мирно, - сказал Тул.
- О да. Просто рай на земле.
- А тебе чё, лучше в пробках на шоссе торчать? Совсем больной на голову?
Чаз нажал на клаксон, чтобы распугать притаившихся пум. Игнорируя озадаченную гримасу Тула, он сказал:
- Ладно, давай с этим покончим.
Он вылез из «хаммера» и начал переодеваться в болотную одежду. Тул изучил новую красную заплатку на левом переднем колесе и объявил ее герметичной - вот с чего началось сегодня утро Чаза, со спущенной шины. В протекторе торчал столовый нож из набора, который стоял у Чаза на кухне, и Чаз решил, что злоумышленник - тот же парень, что вломился к нему в дом и подрался с Тулом.
- Глянь, аллигатор. - Тул показал на четырехфутовый нос, с любопытством высунувшийся из меч-травы.
- Восхитительно, - проворчал Чаз.
- Хорошенький толстенький сукисын, а?
- Ато, - согласился Чаз, подумав: «Наверное, я умер и очнулся на канале "Дискавери"».
Он как раз расчехлял клюшку для гольфа, когда услышал выстрел и нырнул под машину. Выглянув, он увидел, как Тул вылезает из зарослей меч-травы на дамбу и тащит за собой за хвост вялую тушку аллигатора. Из переднего кармана комбинезона у этого кретина торчала рукоятка пистолета, купленного Чазом в ломбарде.
«Прекрасно», - уныло подумал Чаз. Он уже видел заголовки: «БИОЛОГ АРЕСТОВАН ЗА БРАКОНЬЕРСТВО».
- Жрал таких? - Тул, усмехаясь, предъявил ему дохлое животное. - Чтоб было вкусно, надо отбить мясо и поджарить в арахисовом масле.
Не так давно вопиющая глупость стрельбы по аллигаторам побудила бы Чаза к диатрибе. Но сейчас он лишь устало принял это как очередное доказательство потери контроля над своей жизнью. Он предпринял смехотворную и тщетную попытку объяснить Тулу, что стрельба по охраняемым федеральными законами видам - преступление, которое влечет за собой огромные штрафы и тюрьму. Тул хихикнул и посоветовал ему не волноваться - мол, вещественное доказательство исчезнет сразу после ужина.
Тул грузил вымазанный илом труп на заднее сиденье внедорожника, и Чаз молча смирился. Он уже окончательно вышел за рамки обычного шока, отвращения и даже злости. Он подобрал клюшку для гольфа, прицепил контейнер для забора проб к сапогу и побрел в коричневую воду.
- Мож, чё помочь? - крикнул Тул с берега.
- Нет, сэр, - отказался Чаз.
Его уверенность в охранных навыках Тула развеялась после далеко не блестящего выступления последнего против незваного гостя, который, по горьким прикидкам самого Тула, был на восемьдесят фунтов легче и на двадцать лет старше, чем Тул. Не так обескураживало то, что грабитель невредимым сбежал из дома Чаза, как то, что нанятый Ре-дом громила рыдал и блевал на полу. Остаток ночи Тул активно выздоравливал, намотав на горло полотенце, набитое кубиками льда. Судя по его описанию, нападавший не походил ни на кого из знакомых Чаза Перроне, и тот решил, что это бывалый грабитель, нанятый детективом Ролваагом в рамках кампании шантажа. Когда Тул заявил, что разорвет негодяя на куски в следующий раз, когда их пути пересекутся, Чаз еле удержался от насмешек.
- Пистолет дать? - заорал Тул с насыпи.
- У меня все порядке, - раздраженно крикнул Чаз.
Он клюшкой проложил себе путь через рогоз, который стал гуще с тех пор, как Чаз в последний раз был на этом участке. Такой буйный расцвет - дурной знак, указующий на обильный и тлетворный приток сельскохозяйственного фосфора. Результат оного - то, что настоящие биологи назвали бы «потерей характерной известковой структуры перифитона».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56