- Пошел вон, - приказала Рикка из-за двери.
- Сладкая моя, ну пожалуйста.
- Иди ты к черту, Чаз.
- Золотко, это нечестно.
Чаз услышал щелканье замка, и дух его взмыл к высотам. Дверь открылась, и Рикка спросила:
- Что это за чертовщина с тобой стряслась?
- Москиты.
- У тебя уши как гнилые гуавы.
- Ну спасибо, блин. Могу я войти?
- У тебя есть пять минут.
Чаз шагнул внутрь. Попытался обнять Рикку, но она вырвалась.
- А где розы? - спросил он.
- На помойке, - ответила Рикка.
Чаз вздрогнул, подумав о счете из цветочного магазина.
- А шампанское я вылила в унитаз, - добавила она.
- Понятно. А конфеты?
- Ну нет, конфеты я сохранила, - призналась Рикка, - кроме нуги. У тебя осталось четыре минуты.
Она прислонилась к двери и вцепилась в дверную ручку. Мятый свитер, никакого макияжа. Явно измученная.
- Что происходит? Почему ты не хочешь меня видеть? - спросил Чаз.
- Потому что ты убил свою жену.
- Кто тебе сказал?
- Парень, который все видел своими глазами.
Чаз ощутил, как кровь отхлынула от лица. Он попятился, привалился к стулу и рухнул.
- Он видел, как ты столкнул Джои за борт, - сказала Рикка. - Описал мне в подробностях, как именно ты это проделал.
- И ты ему поверила? - Голос Чаза дрожал, как у Слима Уитмана.
- Как ты схватил ее за лодыжки и перекинул назад через перила, - продолжала она. - Боже, я две ночи не могла уснуть.
- Парень просто пытается вытрясти из меня деньги. Он услышал о Джои в новостях и…
- Знаешь, у меня это в первый раз, Чаз. Я еще никогда не встречалась с женоубийцей.
- Подожди. Ты поверила какому-то незнакомцу, какому-то грязному жулику…
- Ты сказал детективу, что я - ваша уборщица. - В голосе Рикки звенел лед. - Уборщица?
Чаз про себя выругался. Он вспомнил, как Ролвааг прижал его в вестибюле «Мариотта» и спросил про телефонный звонок. Коп даже блокнота не открывал, поэтому Чаз плюнул и забыл. А оказывается, у паршивого ублюдка феноменальная память.
- Ролвааг к тебе приходил?
Рикка вяло кивнула:
- Задавал всякие разные вопросы.
Чаз ощутил вкус желчи во рту и с трудом сглотнул:
- Слушай, Рикка, а что я, по-твоему, должен был сказать? Что ты моя любовница? Парень только и мечтает схватить меня за горло.
- И не говори. Он не поленился проследить звонок.
- Мне очень жаль. Очень, - произнес Чаз. - Ты даже не представляешь, как мне плохо.
Рикка ничуть не смягчилась:
- Мне вот что интересно: почему он тебе не верит?
- Кто, коп? Да ладно тебе, - презрительно засмеялся Чаз. - Просто пытается свои ставки поднять, арестовать доктора за убийство.
Рикка закатила глаза - мол: «О боже, опять этот твой "доктор"».
- Пойдем, перекусим чего-нибудь.
- Я не голодна, - отказалась она, - и твое время вышло.
Она открыла дверь и знаком велела ему убираться. Это оглушило Чаза.
- Не делай этого, - сказал он. - Не бросай меня так просто, умоляю тебя, Рикка.
И, видит бог, он ее действительно улолял.
- Все кончено, - заявила она.
- Выпьем по бокалу. Дай мне шанс изменить твое решение.
- Нет, Чаз.
- Всего один несчастный бокал. Ты не пожалеешь.
- Хорошо, но не здесь. А то ты потащишь меня в постель.
Чаза захлестнула волна облегчения.
- Только скажи где.
Рикка выбрала бар неподалеку в кегельбане за его оглушительное отсутствие интимности. В субботу вечером показывали матчи Лиги чемпионов, и Чазу проще было бы докричаться до Рикки, если б они сидели в сердце Багдада под обстрелом крылатыми ракетами. Пока Рикка ходила в дамскую комнату, он выудил из кармана флакончик с синими пилюлями и, дабы не повторилось болезненное свидание с Медеей, вытряхнул на ладонь всего одну таблетку. Он проглотил ее, не запивая, и глянул на часы. Волшебное зелье начнет действовать через час, и он надеялся, что за это время ему удастся растопить Риккино сердце.
Когда она вернулась, Чаз рискнул нежно пожать ей локоток, но она отпрянула, как будто Чаз с головы до ног в гнойниках. Его ошеломила эта непоколебимая враждебность, а равно самодисциплина. Он успел пропустить три мартини, прежде чем она выцедила половину своего легкого «Миллера». Сквозь гармоничное громыхание кеглей он беспрестанно извинялся за то, что назвал ее «уборщицей», - он вычислил, что это гораздо непростительнее женоубийства.
Но Рикка не уступила.
- Пора уходить, - сказала она.
- Нет еще. Позволь мне закончить.
Чаз считал себя мастерским треплом, но дешевая водка, похоже, притупила его способности к импровизации. Неожиданно для самого себя он выпалил:
- Ролвааг рассказал тебе про завещание Джои?
- Нет, - ответила Рикка. - Но ты говорил, что она отписала все деньги животным. Якам и пандам, по твоим словам.
- Да, так она мне сказала. Но вчера этот коп появился на пороге с новым завещанием - спрашивал, что я об этом знаю. Завещание, которое Джои подписала, типа, месяц назад!
- Ну и что?
- Солнышко, она оставила все мне.
- С какой стати она сделала такую глупость?
Чаз наклонился к ней и понизил голос:
- Тринадцать миллионов баксов!
- Сможешь купить на них кучу сигарет в тюрьме. Пора учиться курить.
- Три раза «ха», - уныло фыркнул Чаз. Как это может быть - новости о его грядущем богатстве не разожгли ее рвение по новой. Что случилось с игривой, свободомыслящей девушкой, которая выкрасила свой лобок в зеленый и выбрила его в форме трилистника?
- Ты что, не поняла, что это значит? - настаивал он. - Ты только подумай, что мы можем сделать с тринадцатью миллионами долларов в кармане, в какие потрясающие места поехать, какое клевое барахло накупить.
- Чаз, ты пришил свою жену.
- Как ты можешь так говорить?
- Отвези меня домой, - приказала Рикка, - немедленно.
На парковке она заметила его неестественно прямую походку.
- Подвернул колено, - пробормотал он.
- Когда? Когда слезал со стула в баре? Повернись, я хочу кое-что проверить.
- Забудь.
- Чаз, повернись.
Он был слишком тщеславен и не стал отказываться. Даже перед лицом столь непостижимой холодности Чаз верил, что один вид наливающейся выпуклости в его штанах способен покорить Рикку. Однако реакция ее была далека от восхищения или предвкушения:
- Ты что, серьезно? - только и сказала она.
Чаз завел старую проверенную пластинку:
- Я ничего не могу поделать, детка. Видишь, как ты на меня действуешь?
- Ух ты. Хочешь, помогу тебе справиться?
Чаз утвердительно застонал. Опрометчиво: Рикка врезала ему коленом, и он снова застонал, но уже не от желания.
- Я хочу домой, - сказала она. - Вбей это себе в башку.
Они ехали в молчании, в голове у него шумело. С Риккой определенно будут проблемы. Гигантские проблемы. Хоть она и не может напрямую обвинить его в исчезновении Джои, прокурор использует ее, чтобы обосновать весьма дурнопахнущий сценарий убийства - хорошенькая любовница и неожиданное наследство. Судя по ее поведению, Рикка с удовольствием исполнит свой гражданский долг и даст показания. Чуточку поуговаривать - и она поделится с истекающими слюной присяжными изрядно приукрашенной версией своего романа и предельно низкой оценкой человеческих качеств доктора Чарльза Перроне. Ее появление в суде будет настоящей катастрофой.
- Скажи мне, только честно, - попросил Чаз, - ты что, вправду веришь, что я столкнул Джои за борт?
- Да.
- Ты поверила совершенно незнакомому человеку, какому-то гаду, который приперся в салон и рассказал тебе дикую историю?
- Я знаю, когда мужчины говорят мне правду, - сказала Рикка. - Это бывает нечасто, но уж когда бывает, я это точно знаю. И, кстати, не такой уж он и гад.
- Ты что, смеешься? Да он настоящее животное! Чуть не забил меня веслом до смерти.
- Ну да, конечно.
- Ты посмотри на мой нос! - Чаз поразился: похоже, Рикка встала на сторону шантажиста. Внезапно он вспомнил интригующее открытие Тула: у шантажиста есть подружка.
«О господи, - подумал Чаз. - Теперь все ясно. Ублюдок выследил Рикку и попытался вытянуть из нее побольше грязи. Она согласилась, но при условии, что он возьмет ее в долю. И вуаля, мы во Фламинго».
Рикка и была той девушкой, которую Тул видел в доке! Она заодно с мошенником!
- И много ты этому парню рассказала? - осторожно спросил Чаз.
- Которому из двух - копу или шантажисту?
- Шантажисту.
- Ничего, Чаз. Я только слушала.
- Ага, как же.
Рикка уставилась на него:
- Да пошел ты.
- А Ролваагу? Ему ты что рассказала?
- Что на самом деле я никакая не прислуга. Объяснила ему, что тут какое-то недоразумение.
- Так, - сказал Чаз. - Значит, теперь он все о нас знает.
- Он бы все равно узнал.
- Не сомневаюсь.
- Слушай, ты пропустил мою улицу, - возмутилась Рикка.
«Разве у меня есть выбор?» - подумал Чаз.
- Куда ты едешь? Разворачивай, - потребовала она. Чаз достал из-под сиденья кольт, который перезарядил
перед тем, как выйти из дома. Наставил кольт на Рикку:
- Мы не едем домой.
- Ты что, собираешься меня изнасиловать?
- Ты себе льстишь.
Двадцать минут он ехал на запад по дороге вдоль канала Хиллсборо по направлению к Национальному заповеднику Локсахатчи, заповеднику, что расползся на западном шельфе Эверглейдс. Рикка молча кипела; Чаз левой рукой держал пистолет на уровне ее сердца. Он дивился собственной невозмутимости, уверенности и ясной голове. Один раз, когда Рикка подергала дверной замок, Чаз поднял пистолет к ее виску. Рука его оставалась прямой и твердой. В мерцании огоньков приборной панели он видел, как Рикка уставилась на него широко открытыми, холодными глазами.
Наконец-то она испугалась.
Чаз повернул на грязную тропу к закрытым металлическим воротам. Насвистывая себе под нос, он включил дальний свет, направил внедорожник с крутой насыпи и громыхал вдоль неглубокого кювета, пока не объехал дорожное ограждение. Потом газанул и вернулся на узкую, изрезанную колеями дамбу, где перед ними лежала только укрытая плащом ночи дикая природа.
- Боже мой, - сказала Рикка.
Чаз хранил молчание. Главное - сосредоточиться. Убивая Джои, он ни разу не отвлекся, не отступил от намеченного сценария, не вышел за рамки.
- Когда это ты купил пушку? - спросила Рикка. - Я думала, ты ненавидишь оружие…
Кончиком ствола с накладками Чаз нажал кнопку на CD-плеере, и в салоне «хаммера» взорвались Джордж Т. и «Делаверские разрушители». Пронзительная слайд-гитара стерла Риккины жалобы, и Чаз благодарно соскользнул в грохот музыки - это еще лучше, чем превышение скорости.
Он ехал по дамбе еще пятнадцать минут, затем притормозил и велел Рикке выйти. Он стояла щурясь в свете фар, смахивала насекомых с лица и старалась не сорваться. Чаз ощутил легкое неприятное жжение в животе. Он бы предпочел беззвучно напасть из засады, как с Джои, но Рикка не оставила ему такой возможности.
- Так это правда насчет твоей жены, - выдавила она.
- Да, боюсь, что правда.
- Чаз, как ты можешь так со мной поступить?
- Так же, как и с ней.
Он сидел на капоте «хаммера» между фар и целился. Тул поможет ему избавиться от машины Рикки и навести порядок в ее квартире. Сделать вид, что она рванула из города.
- Ты не можешь меня убить, Чаз. Ты не можешь, - заявила она. - Джои не смотрела тебе в глаза, как смотрю я. Она не знала, что ее ждет.
«Это, - про себя посетовал Чаз, - как раз такая неприятная сцена, какой я хотел избежать».
- Я вот чего не понимаю, - сказал он, - какого черта ты спала со мной, если тебя так волнует моя жена.
Рикка будто съежилась.
- Ну? - не отступал Чаз.
- Потому что я была дурой.
- Дальше.
- И эгоисткой, - хрипло добавила она.
- Это уже что-то. Расскажи мне о себе и о шантажисте, - велел он. - У вас чисто деловые отношения, или с ним ты тоже трахаешься?
- О боже. Ты совсем чокнулся, - ощетинилась Рикка. Она приложила ладонь козырьком к глазам, чтобы лучше его видеть:
- У тебя рука дрожит.
- Черта с два.
- Сам посмотри, Чаз.
- Заткнись.
- К тому же у тебя до сих пор стоит. Что, блин, вообще происходит?
А Чаз-то всеми фибрами души надеялся, что она не заметит. Черт, невероятные пилюли.
- Плохо уже то, что ты наставил на меня пушку, - продолжала Рикка, - но еще и это?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56