- На удачу, - объяснила Рикка. - Я хотела четыре лепестка, но волос хватило только на три.
Чаз пытался вспомнить, ирландка ли она.
- Час или два работы, типа того. С двумя зеркалами, - добавила Рикка.
- И что, в наши дни научились красить волосы в зеленый?
- А то!
- Ну, я впечатлен, - произнес Чаз.
- Значит, мы квиты. Иди сюда, и я о нем позабочусь.
Чаз занервничал, осознав, что не в настроении. «Что, черт возьми, со мной творится?» - подумал он, глянув вниз.
- Кажется, телефон звонит. - И он поспешил одеться.
Через несколько минут Рикка обнаружила его в спальне: он, ссутулившись, сидел на углу кровати. В одном коричневом носке и незастегнутой рубашке он тупо пялился в открытый шкаф.
- Что-то не так? - Она коснулась его плеча.
Он отмахнулся.
- Котик, я тут подумала, - начала она. - Как насчет отпевания? Мне кажется, ты должен его устроить.
- Ненавижу похороны. Кроме того, нет тела - нет похорон.
- Нет - заочное отпевание, - настаивала Рикка. - Так всегда делают, если кто-нибудь сгорел в авиакатастрофе или корабль потонул со всеми пассажирами.
Чаз твердил, что это не имеет смысла:
- Единственный родственник Джои - брат-отшельник, который живет на краю света.
- А друзья?
- Помещу объявление в газету. Пусть пожертвуют что-нибудь Всемирной миссии охраны дикой природы. Спасут вымирающих яков или еще кого.
Рикка разгладила юбку и уселась рядом на кровать.
- А что потом? Наверное, ты должен официально объявить ее… ну, ты понимаешь…
- Мертвой?
- Ну да.
- Господи, Рикка, всего пара дней прошла.
- Ну то есть - со временем.
- Торопиться некуда, - сказал Чаз.
Проклятый детектив, Ролвааг, некоторое время будет следить. Чаз не хотел, чтобы все решили, будто он спешит стать вдовцом.
- И долго ждать? - спросила Рикка.
- Какая разница? Я ее денег все равно не получу, - возмутился он. - А эти чертовы яки могут и подождать.
- Что, если я не могу?
Чаз сделал вид, что не расслышал. Он подошел к шкафу и вновь уставился на абсолютно черное платье. У платья было декольте спереди и пикантный разрез сбоку.
Чаз вынул платье и показал Рикке:
- Это ты сегодня принесла? Потому что у Джои было очень похожее. То есть ровно такое же.
- Это не мое, Чаз, - оскорбилась Рикка. - Вот если бы я подросла на три дюйма и сбросила фунтов десять…
- Да ладно тебе.
- Это не мое.
- Хорошо, хорошо. - Он сдернул платье с вешалки, скомкал и бросил в угол. - Могу поклясться, что вчера его убрал.
Рикка тревожно оглядела комнату.
- Если честно, это довольно странно, находиться в доме, когда твоя жена умерла.
- Когда она была жива, было проще?
- Нет, но это так печально - то, что с ней случилось, - сказала Рикка. - Может, уйдем отсюда?
Чаз подошел к шкафу и принялся перебирать вешалки. Он не находил лифчик и трусики Джои, те, которые собирался подарить Рикке. Может, он уже с катушек слетает?
- Ищешь второй носок? Он на полу, аккурат под тумбочкой.
- Ах да, - сказал Чаз. - Спасибо.
Как только Рикка вышла поправить макияж, он выскользнул в гараж через кухонную дверь. Картонные коробки с вещами Джои стояли там, где он их оставил, - грудой рядом с «тойотой-камри». Непохоже, чтобы кто-то их трогал, и Чаз решил, что как-то умудрился забыть черное платье жены в шкафу. Что до нижнего белья, то он, возможно, убрал его в другое место.
В гостиной он порадовался, что вонючие дохлые рыбы не вернулись в аквариум после того, как он смыл их в унитаз. Чаз налил себе выпить и начал изучать лоток с компакт-дисками - все в алфавитном порядке по имени исполнителя, - в поисках какой-нибудь реально заводной музыки. Когда он добрался до буквы «Т», его пробрал озноб: «Испорчен до мозга костей» пропал. «Давай позажигаем» тоже. Даже «Антология» исчезла.
Появилась Рикка, эффектная, но встревоженная.
- Надеюсь, ты не в обиде, что я одолжила помаду Джои, - сказала она.
У Чаза волосы встали дыбом.
- Это невозможно.
- Я забыла свою в машине. Извини.
- Ты не поняла. Я выбросил всю ее помаду, - сказал он. - Я обшарил всю эту чертову ванную и вышвырнул все ее чертовы вещи, все до единой.
- Но она там была, Чаз. На туалетном столике…
- Нет! Не может быть!
Чаза под мышками прошиб холодный пот. Он схватил Рикку за подбородок и повернул ее лицо, рассматривая цвет.
- Бл-лин, - пробормотал он. Определенно «Дразнящий коралловый», любимый цвет Джои.
Точнее, его любимый. Как и то черное платье с разрезом, которое она надела по его просьбе в ресторан «У Марка» на Лас-Олас в первую годовщину их свадьбы.
Он отпустил Риккино лицо и сказал:
- Тут что-то, блин, неладно.
- С какой стати мне врать про помаду? - Сконфузившись и обозлившись, она потирала щеку.
- Ты права. Прости, - ответил он.
- Ну что, мы можем отсюда убраться вот прямо сейчас?
- Разумеется, - сказал Чаз. - Я только позвоню сначала кое-куда.
- Отлично. Найдешь меня в ванной. - Она с силой захлопнула за собой дверь и с минуту злилась. - Где твоя бритва? - заорала она, но Чаз уже висел на телефоне.
Джои Перроне и Мик Странахэн наблюдали за домом с подъездной дорожки соседей, полквартала вниз по улице. Джои сказала, что это безопасно: соседи уехали на север, в Нью-Йорк, на месяц, а то и больше.
- Сбежали от повестки в суд, - объяснила она. - У них контора по незаконной торговле ценными бумагами по телефону, продают старикам алкогольные фьючерсы. Каждый раз, когда власти их закрывают, они сбегают в свой домик в Адирондакских горах.
- Америка - великая страна, - сказал Странахэн.
- Что ты делаешь?
- Пытаюсь разобраться с этим чертовым плейером. Для слежки Джои арендовала темно-зеленый «шевро-
ле-субурбан» с тонированными окнами.
- Пожалуйста, Мик, не надо, - сказала она. Странахэн копался в дисках Джорджа Торогуда, которые Джои стащила из мужниной коллекции.
- Почему? Не любишь слайд-гитару?
- Воспоминания не люблю. - Она не собиралась продолжать, но услышала собственный голос: - Мы катались, и когда бы он ни ставил «Испорчен до мозга костей», это значило, он хочет, чтобы я… ну, ты понимаешь…
- Дошло. - Странахэн бросил диски на заднее сиденье. - Стало быть, он считает себя остряком, этот мистер Перроне, да еще и секс-машиной в придачу.
Джои изложила ему десять своих черт, которые не нравились Чазу, в том числе пункт номер шесть - сокрытие дисков Торогуда.
- Он не поэтому пытался тебя убить. Поверь мне, - сказал Странахэн.
- Понимаешь, это-то и сводит меня с ума, - пожаловалась она. - Я никак не могу понять, почему он это сделал.
- Думаю, из-за денег.
- Но я же говорю, он ни цента не получит, если я умру. Странахэн вертел настройки радио.
- Похоть, ярость и алчность - вот причина большинства убийств, - произнес он. - Исходя из того, что ты рассказала мне о своем муже, я ставлю на алчность. Если тут замешаны не твои деньги, значит - чьи-то еще.
Джои сказала, что в некотором роде ей хотелось бы, чтобы Странахэн оказа.лся прав.
- Тошнит, как подумаю, что он сбросил меня с корабля, чтобы быть с ней. - Она бросила взгляд на дом.
- Это вряд ли, - сказал Странахэн.
- Вот бы тебе познакомиться с Бенни. Моим первым мужем. Он был настоящий душка, - нежно сказала она. - Может, в некоторых делах и не фейерверк, зато хороший честный парень.
Странахэн направил бинокль на эркер резиденции Перроне. Загорелся свет, но шторы по-прежнему задернуты. Прошло около часа с тех пор, как брюнетка приехала и припарковала свой синий «форд» впритирку с внедорожником Чаза.
- Не знаешь, кто она?
- Ни малейшего представления, - ответила Джои. - А жаль. У него так много девок, что на них надо радиомаячки нацеплять, чтобы всех отследить.
Втайне Странахэн радовался, что Чаз Перроне развлекается с женщиной уже на третий день вдовства. Такое поразительное отсутствие самоконтроля открывало бесконечное множество отвратительнейших возможностей, если кому охота внести сумятицу в Чазову башку.
- На сегодня хватит, - решил Странахэн.
- Только честно, ты как думаешь - она и впрямь запредельно хороша?
- Чем дольше мы тут болтаемся, тем больше риск.
- На таких машинах ездит Секретная служба. На «ше-вроле-субурбанах».
- Джои, мы не Секретная служба. Мне полагается быть в отставке, а тебе в могиле.
- Слушай, надо номер ее машины скопировать!
- Готово. - Странахэн так устал, что не мог доверить номер своей памяти, поэтому нацарапал цифры на внутренней стороне запястья.
- Еще пятнадцать минут, - попросила она. - И поедем.
- Спасибо.
Чуть раньше, посетив прокатную контору, они, несмотря на возражения Странахэна, заехали в торговый центр. Джои решила, что не может больше носить одежду его бывших жен и подружек, хотя бы по той причине, отметила она, что все их лифчики ей слишком велики. Странахэн мрачно таскался за ней, пока она набирала брюки, топы, юбки, туфли, косметику и остальные личные вещи на 2400 долларов. Странахэн в жизни не видал такого безжалостного и эффективного шоппинга, но процедура так его вымотала, что сейчас восприятие изрядно притупилось.
А может, так себя ощущает любой, попав в «Дюны восточного Бока, ступень II».
- Ты даже не спросил про черное платье, - трещала Джои. - Весьма неприличная была история.
- Я дал волю своему воображению.
- Что бы он ни делал с ней сегодня ночью, он будет думать обо мне. Это я тебе обещаю. А уж когда он найдет помаду!
Странахэн прислонился головой к окну и закрыл глаза.
- Не смей дрыхнуть, - возмутилась Джои.
- Я скучаю по своему псу. Я хочу на остров.
Она пихнула его в плечо:
- Вон они!
Две фигуры, мужская и женская, появились из дома Перроне и заспешили по дорожке. В темноте Странахэн не различал лиц, но это, несомненно, были муж Джои и его гостья. Их лица на секунду осветились плафонами, когда оба забрались в синий «форд». Вроде бы серьезно озабочены и уж точно не излучают послесвечение любви.
- Он ведет, - сказала Джои. - Сам знаешь, о чем это говорит.
- Нет. О чем?
- Он ее имеет, - пояснила она. - Парни никогда не просятся за руль твоей машины, пока не переспят с тобой по крайней мере дважды. Так считает Роза, а у нее было сорок девять мужиков.
- Судя по звуку, пора масло менять.
- Давай поедем за ними, - предложила Джои.
- Давай не поедем. Давай предположим, что он ее трахнул, сейчас везет ужинать, а потом отправит восвояси.
- Я вернусь в свой дом.
- Дурацкая идея, - отозвался Странахэн. - На сегодня ты его уже достаточно напугала.
- Дай мне десять минут. Мне надо в ванную.
Джои выскочила из «субурбана» и побежала по улице. Когда она вернулась, в динамиках дребезжала «Давай позажигаем».
- Что это за гадство? - нахмурилась она.
- Это не компакт. Это радио. - Странахэн уменьшил громкость. - Мне свезло наткнуться на классический рок.
- Что смешного?
- В моем возрасте ценят иронию. Пристегнись.
Джои молчала, пока они не свернули к югу на федеральную трассу.
- Чаз явно заметил платье, потому что в шкафу платья не было.
- Великолепно.
- Но в раковине я нашла нечто очень странное.
- Что? - Может, желе, подумал Странахэн, или взбитые сливки.
- Лобковые волосы, - возмущенно сказала Джои. - Зеленые, как трава, лобковые волосы. Мерзкая баба мне весь столик волосами засыпала.
Мик Странахэн сжал ее ладонь:
- Никто не обещал, что будет легко.
Человек по имени Тул жил в трейлере на окраине Лабелль, недалеко от озера Окичоби. К трейлеру прилагалось пол-акра земли, и предыдущий владелец выращивал на них помидоры, которые Тул с бригадирских времен ненавидел. Въехав в трейлер, он первым делом привязал к грузовику старый мотор от «понтиака» и протащил его вдоль и поперек по помидорной делянке, пока не осталось ничего, кроме взрыхленной грязи.
Вместо овощей Тул начал сажать памятники погибшим в автокатастрофах, которые собирал в поездках по юго-западной Флориде. Скромные самодельные кресты часто украшались яркими цветами - Тул находил их приятными для глаза. Всякий раз, натыкаясь на очередной крест, он выдергивал его из земли и бросал в кузов грузовика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56