* * *
Водитель грузовика проверил, надёжно ли закреплён контейнер в кузове, и забрался в кабину своего мощного дизеля «Кенуорт». Он включил двигатель и помахал рукой Расселлу, который в ответ тоже махнул рукой.
— Я по-прежнему считаю, что нам следовало бы поехать за ним, — заметил Госн.
— Он обязательно увидит нас и начнёт думать, почему мы от него не отстаём, — ответил Марвин. — А если с бомбой что-нибудь случится, что ты сможешь сделать? Засыпаешь воронку, что появится на шоссе? Ведь тебе не пришло в голову следовать за судном, правда?
— Это верно. — Госн посмотрел на Куати и пожал плечами. Затем они направились к автомобилю. Отсюда все трое поедут в Шарлотт, а в Денвер прибудут самолётом.
* * *
Как и обычно, Джек был готов раньше — Кэти потребовалось больше времени. Для неё необычно было, посмотрев в зеркало, увидеть настоящую женщину с красивой причёской, а не хирурга, не обращающего на свои волосы никакого внимания. На это ушло целых два часа, но результат оказался достоин затраченных усилий. Прежде чем спуститься вниз, Кэти достала из шкафа два заранее уложенных чемодана и поставила их посреди спальни. Потом спустилась в гостиную.
— Помоги мне, Джек, — обратилась она к мужу.
— Сейчас, милая. — Райан застегнул на её шее золотое колье. Это был его подарок на Рождество перед рождением маленького Джека. Сколько приятных воспоминаний связано с этим украшением, подумал Райан.
— Повернись, — сказал он, отступив назад.
Кэти исполнила его просьбу. Её вечернее платье было из переливающегося синего шелка. Джек Райан плохо разбирался в женской моде — ему было намного легче разгадать замыслы русских, — но этот образец ему явно понравился. Темно-синее платье и золото украшений подчёркивали светлую кожу и платиновые волосы Кэти.
— Очень красиво, — кивнул Джек. — Ну, можем отправляться?
— Конечно, — улыбнулась она. — Заводи машину.
Когда он вышел из дома и направился к гаражу, Кэти дала последние наставления няне, а затем надела меховое манто — хирурги, как правило, не обращают особого внимания на требования защитников животных, — и последовала за Джеком. Он вывел автомобиль из гаража, развернулся и выехал на шоссе.
Кларк не мог не улыбнуться. Райан никогда не обращал внимания на возможность слежки. Как только габаритные огни машины Райана скрылись за поворотом, Кларк въехал во двор.
— Это вы, мистер Кларк? — спросила няня.
— Совершенно верно.
— Они в спальне, — и девушка показала в сторону двери.
— Спасибо. — Кларк вернулся через минуту. Типичная женщина, подумал он, все они берут с собой слишком много вещей. Даже Кэролайн Райан не составляла исключения.
— Спокойной ночи.
— Спокойной, — и няня снова повернулась к экрану телевизора.
На дорогу от Аннаполиса, Мэриленд, до центральной части Вашингтона ехать чуть меньше часа. Райан пожалел, что не вызвал служебный автомобиль, однако Кэти настояла на поездке в своей машине. С Пенсильвания-авеню они свернули через ворота на Ист-Экзекьютив-драйв. Там полицейский показал им, где поставить машину. Среди «кадиллаков» и «линкольнов» их автомобиль выглядел весьма скромно, но Джек не обращал внимания на такие мелочи. Они поднялись к Восточному входу, где сотрудники Секретной службы проверяли гостей по списку. Их пропустили, хотя ключи в кармане у Джека заставили сработать металл-детектор, и ему пришлось сконфуженно улыбнуться.
Сколько бы ни приходилось бывать в Белом доме, в посещении его всегда есть что-то волшебное, особенно вечером. Райан повёл жену в Западное крыло. Они оставили свои пальто в гардеробе рядом с собственным маленьким театром Белого дома, получили номерки и пошли дальше. Как обычно, в коридоре у поворота стояли репортёры, ведущие великосветскую хронику, — три женщины за шестьдесят, они пристально вглядывались в лица проходящих мимо гостей и делали пометки в своих блокнотах. Приоткрытые рты и слащавые улыбки делали их похожими на ведьм из «Макбета». Вдоль коридора выстроились офицеры всех родов войск в парадной форме — Райан называл её униформой швейцаров, — чтобы провожать гостей. Как всегда, лучше других выглядели офицеры корпуса морской пехоты со своими алыми поясами, и невероятно красивый капитан сделал Райанам знак, приглашая их подняться по лестнице к входу в зал. Джек обратил внимание, с каким восхищением капитан взглянул на его жену.
На верхней площадке мраморной лестницы стоял ещё один офицер — на этот раз женщина в форме армейского лейтенанта. Она направила их в Восточную комнату. При входе громко объявили их имя — словно кто-то прислушивался к этому, — и слуга в ливрее тут же приблизился к ним, держа в руках серебряный поднос с бокалами.
— Ты сегодня за рулём, Джек, — шепнула ему Кэти, и он взял бокал минеральной воды с ломтиком лимона. Кэти выбрала шампанское.
Восточная комната Белого дома была размером с небольшой спортивный зал. Цвета слоновой кости стены, колонны, увитые золотыми гирляндами. В одном углу расположился струнный квартет с роялем, на котором играл — причём превосходно — армейский сержант. Половина приглашённых уже была здесь: мужчины — в смокингах, женщины — в вечерних туалетах. Кому-то, может быть, и нравится такая одежда, подумал Райан, но не мне. Джек и Кэти решили прогуляться по залу и почти сразу встретили министра обороны Банкера и его жену Шарлотту.
— Привет, Джек.
— Здравствуй, Деннис. Ты знаком с моей женой?
— Кэролайн, — улыбнулась Кэти и протянула руку.
— Ну, что ты думаешь о розыгрыше?
Джек засмеялся.
— Я знаю, сэр, как вы с Брентом Талботом спорите по этому поводу. Я уроженец Балтимора. Кто-то украл нашу команду.
— Ты ничего не потерял. Это — наш год.
— Но «Викинги» утверждают то же самое.
— Им повезло, что удалось одержать победу в Нью-Йорке.
— Насколько я помню, «Рейдеры» тоже едва вас не напугали.
— Просто везение, — пробормотал Банкер. — Во втором тайме мы их похоронили.
Кэролайн Райан и Шарлотта Банкер обменялись красноречивыми взглядами: ох уж эти мужчины! Футбол! Кэти обернулась и… увидела её совсем рядом. Миссис Банкер предпочла скрыться, пока «мальчишки» разговаривали о мальчишеских делах.
Кэти сделала глубокий вдох. Она не была уверена, подходящее ли это место и подходящий ли момент, однако остановить сейчас себя ей было так же трудно, как прекратить операцию. Она заметила, что Джек смотрит в другую сторону, и, подобно ястребу, устремилась через зал прямо к цели.
Доктор Элизабет Эллиот была одета почти так же, как и доктор Кэролайн Райан. Узор на ткани и покрой немного разнились, но дорогие платья выглядели так похоже, что редактор отдела мод мог подумать, что они куплены в одном магазине. Шею советника по национальной безопасности украшала тройная нить жемчуга. Она беседовала с двумя гостями. Заметив, что кто-то направляется к ней, доктор Эллиот обернулась.
— Здравствуйте, доктор Эллиот. Вы помните меня? — спросила Кэти с тёплой улыбкой.
— Нет. Мы разве встречались?
— Меня зовут Кэролайн Райан. Не припоминаете?
— Извините, — ответила Лиз, мгновенно опознав, кто перед ней, но все ещё не понимая, что общего может быть между ними. — Вы знакомы с Бобом и Либби Хольцман?
— Я слежу за вашими материалами, — любезно сказала Кэти, пожимая протянутую руку Хольцмана.
— Это всегда приятно слышать. — Хольцман почувствовал нежность её руки, и его пронзило чувство вины. Неужели это та самая женщина, чью семейную жизнь он пытался разрушить? — Это моя жена, Либби.
— Я знаю, вы тоже репортёр.
Либби Хольцман была выше Кэти, платье подчёркивало её пышную грудь. Одна из её грудей стоит моих двух, подумала Кэти, едва удержавшись от вздоха. У Либби был бюст, о котором говорят: есть на что приклонить голову.
— Около года назад вы оперировали мою кузину, — сказала Либби Хольцман. — Её мама утверждает, что вы — лучший в мире хирург.
— Каждому врачу приятно это услышать. — Кэти пришла к выводу, что Либби симпатична ей, несмотря на очевидное физическое превосходство.
— Я знаю, что вы хирург, но где мы могли встречаться? — небрежно поинтересовалась Лиз Эллиот тоном, каким обычно говорят с прислугой.
— В Беннингтоне. Я была на первом курсе, а вы преподавали политологию.
— Вот как? Удивительно, как вы это помните. — Лиз дала понять, что столь малозначащие подробности не для неё.
— Такое было время, — улыбнулась Кэти. — Фундаментальные дисциплины в медицине — дело нелёгкое. Нам приходилось главное внимание уделять основным курсам. А все второстепенное — побоку, тем более что отличные отметки были гарантированы.
Выражение лица Эллиот не изменилось.
— Не помню, чтобы я просто так раздавала хорошие отметки.
— Ну, почти просто так. Достаточно было запомнить, что вы говорили на лекциях, и затем повторить слово в слово. — Улыбка Кэти стала ещё приветливее.
Бобу Хольцману хотелось отступить назад, но он удержал себя. Глаза его жены расширились — она быстрее мужа поняла происходящее. Была объявлена война, и битва обещала быть весьма жестокой.
— А что случилось с доктором Бруксом?
— С кем? — спросила Лиз.
Кэти повернулась к Хольцманам.
— Да, в семидесятые годы времена были действительно другие, правда? Доктор Эллиот только получила степень магистра, а кафедра политических наук — как это лучше сказать? — ну, увлекалась левыми взглядами. Тогда это казалось модным. — Она снова повернулась к Элизабет Эллиот. — Неужели вы забыли доктора Брукса и доктора Хеммингса? Запамятовали, где находился дом, в котором вы жили вместе с ними?
— Не помню. — Лиз изо всех сил старалась сохранить спокойствие. Этому скоро придёт конец. Но сейчас она не могла повернуться и уйти.
— Разве не на трех углах, в нескольких кварталах от кампуса?.. Мы звали их братьями Маркс, — хихикнула Кэти. — Брукс никогда не носил носков — и это в Вермонте! Должно быть, из-за этого у него всегда была капля на носу, а Хеммингс не мыл голову. Да, это была кафедра — только держись. Потом доктор Брукс перешёл в Беркли, и вы, конечно, последовали за ним, чтобы защитить докторскую диссертацию. Вы, наверно, любили работать под его руководством. Скажите, а как сейчас жизнь в Беннингтоне?
— Хорошая, как всегда.
— Я так ни разу и не ездила на встречи выпускников, — заметила Кэти.
— Да и я не была там в прошлом году, — ответила Лиз.
— Так что же произошло с доктором Бруксом? — настаивала Кэти.
— По-моему, он преподаёт в Вассаре.
— А, вы поддерживаете с ним контакт? Готова поспорить, он всё ещё не пропускает ни одной юбки. Гордость радикала. Вы часто встречаетесь?
— Ни разу за последние пару лет.
— Мы так и не могли понять, что вы в нём нашли, — заметила Кэти.
— Бросьте, Кэролайн, все мы не были в то время девственницами.
Кэти отпила глоток шампанского.
— Это верно, времена были другими, и мы совершали массу глупостей. Но мне повезло. Джек сделал меня порядочной женщиной.
Началось! — подумала Либби Хольцман.
— Не у всех есть на это время.
— И как только вы обходитесь без семьи, не представляю. Я бы не вынесла одиночества.
— По крайней мере мне не приходится беспокоиться о неверном муже, — ледяным тоном заметила Лиз, прибегая к испытанному оружию и не зная, что оно больше не заряжено.
Кэти сочувственно улыбнулась.
— Да, некоторым приходится беспокоиться об этом. К счастью, меня эта чаша миновала.
— Разве какая-нибудь женщина может быть уверена в этом?
— Только дура остаётся в неведении. Если знаешь своего мужа, — объяснила Кэти, — у тебя нет сомнений в том, на что он способен и на что — нет.
— И вы действительно так уверены в себе? — спросила Лиз.
— Конечно.
— Считается, что жена узнает об измене мужа последней.
Кэти слегка наклонила голову.
— Это философская дискуссия или вы хотите сказать мне что-то в лицо вместо того, чтобы говорить за моей спиной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190