Ты можешь выехать из Германия или за тобой следят?
— Следят? Все мои подчинённые перешли на другую сторону, a BND знает, что КГБ отказался от меня. Они не захотят тратить на меня силы. Теперь я всего лишь холощеный жеребец, мерин, понимаешь?
— Они увидят, какой ты мерин. — Бок передал ему пачку денег. — Встретимся на Кипре через две недели. Удостоверься, что за тобой нет слежки.
* * *
Фромм проснулся на рассвете. Он оделся, не торопясь и стараясь не разбудить Траудль. За последние двенадцать часов она походила на жену больше, чем за последние двенадцать месяцев, и совесть подсказывала ему, что их семейная жизнь пошла под откос не только по её вине. Выйдя из ванной, он с удивлением обнаружил, что на столе его ждёт завтрак.
— Когда ты вернёшься?
— Не знаю. Может быть, через несколько месяцев.
— Так долго?
— Mein Schatz, причина, по которой я там нахожусь, состоит в том, что им нужны мои знания. Мне хорошо платят. — Он решил напомнить Куати, чтобы тот ещё послал жене деньги. Пока деньги будут поступать регулярно, она ни о чём не будет беспокоиться.
— А мне нельзя поехать с тобой? — спросила Траудль, демонстрируя свою любовь.
— Там не место для женщины. — По крайней мере тут не понадобилось лгать, и у него стало легче на душе. Он допил кофе и встал.
— Ну, пора отправляться.
— Возвращайся поскорее.
Манфред Фромм поцеловал жену и вышел на улицу. Пятьдесят килограммов в багажнике ничуть не отразились на его БМВ. Он в последний раз помахал жене рукой и, отъехав от обочины, посмотрел на дом ещё раз, полагая — вполне справедливо, — что может больше не увидеть его.
Следующей остановкой был астрофизический институт имени Карла Маркса. Длинные одноэтажные здания выглядели заброшенными, и Фромму даже показалось странным, что окна в них целы. Грузовик уже стоял во дворе. Фромм открыл своими ключами дверь в механическую мастерскую. Станки все ещё стояли здесь, по-прежнему в герметически запечатанных ящиках, на которых было помечено «Астрофизические приборы». Понадобилось всего лишь подписать несколько документов, отпечатанных им накануне. Шофёр грузовика умел управлять автопогрузчиком и уложил станки один за другим в грузовой контейнер. Фромм достал из багажника батареи и поставил их в один прочный ящик, который был погружён в последнюю очередь. Водителю понадобилось ещё полчаса, чтобы надёжно закрепить ящики, и он отправился в путь. Он встретит теперь «герра профессора Фромма» при въезде в Роттердам.
Бок ждал Фромма в Грейфсвальде. Отсюда они отправились на запад в машине Бока — Гюнтер лучше водил автомобиль.
— Как дела дома?
— Траудль понравились деньги, — сообщил Фромм.
— Мы будем посылать ей денежные переводы… пожалуй, каждые две недели.
— Отлично. Я хотел попросить об этом Куати.
— Мы заботимся о своих друзьях, — заметил Бок, когда автомобиль пересёк место, где раньше был контрольно-пропускной пункт, а теперь раскинулась зелёная поляна.
— Сколько времени потребуется на обработку?
— Три месяца… может быть, четыре. Можно было бы действовать и быстрее, однако не забывай, — произнёс Фромм, словно извиняясь, — что я никогда не работал с настоящим материалом, а только моделировал. Мы не можем допустить ни малейшей ошибки. Работа закончится к середине января. После этого вы можете делать с ней что угодно. — Разумеется, Фромм часто думал о том, как дальше поступят с бомбой, какие планы у Бока и его товарищей. Но его ли это забота?
Глава 15
События развиваются
Госн только изумлённо покачал головой. Он понимал, что все это — результат огромных перемен в Европе, исчезновение границ на пути к экономическому объединению, развал Варшавского договора и безудержное стремление вступить в новую европейскую семью. Но даже при этих условиях наиболее трудным этапом доставки пяти станков из Германии в эту долину оказалось найти в Латакии подходящий грузовик. Это стало нелёгкой задачей, потому что проехать по дороге, ведущей к тайной мастерской, было весьма трудно. Странно, но почему-то никто не подумал об этом раньше — включая, отметил Госн с каким-то удовлетворением, немецкого инженера. Сейчас Фромм внимательно следил за тем, как несколько мужчин устанавливали последний станок на предназначенный для него стол. Немец был, конечно, удивительно высокомерен, но при всём при этом он оказался опытным, аккуратным и методичным инженером. Даже столы, построенные по его чертежам, были именно того размера, какой требовался, включая десять сантиметров, чтобы можно было положить записную книжку. Установили и проверили запасные генераторы и ИНЭСы. Оставалось только закрепить станки, произвести их калибровку и последние испытания, на что уйдёт около недели.
Бок и Куати следили за установкой станка с дальнего конца мастерской, стараясь не мешать работе.
— У меня в основном разработан оперативный план, — заметил Гюнтер.
— Значит, ты не собираешься взрывать бомбу в Израиле? — спросил Куати. Именно ему предстояло дать согласие на предложенный план или отклонить его. Тем не менее он с интересом прислушивался к мнению своего немецкого друга. — Можешь рассказать мне о своём плане?
— Могу. — И Бок объяснил Куати, что собирается предпринять.
— Очень интересно. Ты думал о безопасности?
— Главной проблемой здесь является наш друг Манфред — точнее, его жена. Ей известна его квалификация и круг интересов. Кроме того, она знает, что он куда-то уехал.
— У меня создалось впечатление, что, убив её, мы не только ничего не выиграем, но и подвергнем опасности нашу операцию, — произнёс Куати.
— При обычных обстоятельствах я бы согласился с тобой, но все знакомые сослуживцы Фромма тоже уехали — причём большинство вместе с жёнами. Если фрау Фромм просто исчезнет, соседи решат, что она отправилась к мужу. Длительное отсутствие мужа может привести к тому, что она когда-нибудь проговорится — даже если это произойдёт ненамеренно — о том, что Манфред уехал куда-то и работает по своей специальности. Не исключено, что на это обратят внимание.
— Неужели она знает, чем он занимался в прошлом?
— Манфред очень замкнутый человек и умеет хранить тайну, однако мы должны исходить из того, что ей это известно. Какая женщина не выведает у мужа секреты?
— Продолжай, — сказал Куати усталым голосом.
— В случае обнаружения её тела полиция начнёт поиски мужа, а это приведёт к осложнениям. Она должна исчезнуть. Тогда создастся впечатление, что она уехала к мужу.
— Вместо обратной ситуации, — заметил Куати с редкой для него улыбкой, — по завершении проекта.
— Совершенно верно.
— Что она собой представляет?
— Сварливая мегера, жадная, не верящая в Бога. — Эти слова, произнесённые Боком, который сам был атеистом, удивили Куати.
— Как ты собираешься осуществить это?
Бок кратко объяснил и добавил:
— Это станет доказательством надёжности наших людей и придаст нам уверенность в успешном осуществлении их части операции. Детали я оставлю на усмотрение моих друзей.
— Вероятность обмана? В таком деле нельзя верить на слово.
— Если хочешь, я заставлю их предоставить видеокассету с записью процесса её устранения. Это будет достаточно убедительно? — Для Бока такое не было неожиданностью. Ему уже приходилось снимать сцены убийства видеокамерой.
— Варварство, — поморщился Куати. — К сожалению, в данном случае это необходимо.
— Во время поездки на Кипр я позабочусь об этом.
— Не забудь, нам придётся подумать о проблеме безопасности во время этой поездки, мой друг.
— Да, спасибо за напоминание, я знаю. — Бок понимал, что это значит. Если его арест неминуем — ничего не поделаешь, его профессия была опасной, и Куати была необходима осторожность. План, выдвинутый самим Гюнтером, делал это неизбежным.
* * *
— У всех станков есть левеллеры — приспособления для выравнивания воздушных подушек, — раздражённо заметил Госн, стоявший в пятнадцати метрах от Бока и Куати. — Они очень совершенны — зачем так беспокоиться с выравниванием столов?
— Мой юный друг, эту работу мы сможем проделать всего один раз. Неужели вы готовы пойти даже на самый маленький риск, допустить ошибку?
Госн кивнул. Он был конечно прав, хотя и ведёт себя так высокомерно, что вызывает неприязнь.
— А что с тритием?
— Он в этих батареях. Я хранил их в прохладном месте. Мы получим тритий путём нагревания батарей. Процесс выделения трития деликатный, но достаточно простой.
— Да, я знаком с ним. — Госн вспомнил лабораторные эксперименты в университете.
Фромм вручил ему экземпляр инструкции по управлению первым станком.
— А теперь нам придётся овладеть новой профессией, чтобы затем обучить операторов.
* * *
Капитан первого ранга Дубинин сидел в кабинете главного инженера судостроительного завода, который в разное время назывался то верфью № 199, то верфью Ленинского комсомола, то просто «Комсомолом». Именно на этом заводе была выстроена подводная лодка «Адмирал Лунин». Хозяин кабинета в прошлом сам командовал подводной лодкой и предпочитал, чтобы его звали главным инженером, а не директором судоверфи. Он даже приказал заменить табличку на двери своего кабинета, когда пришёл сюда два года назад. Это был человек старого закала и блестящий инженер. Ну а сегодня он был счастлив.
— Пока вы плавали у берегов Америки, я раздобыл нечто удивительное!
— Что же это такое, адмирал?
— Прототип нового питательного насоса для реактора. Он большой по размерам, неуклюжий, понадобится масса времени и усилий, чтобы установить его на подлодке, но…
— Тихо работает?
— Беззвучно, как вор, — лицо адмирала расплылось в широкой улыбке. — Издаваемый шум сократился в пятьдесят раз!
— Неужели? И у кого же мы украли чертежи?
Главный инженер рассмеялся.
— Это вам знать необязательно, Валентин Борисович. А теперь у меня к вам вопрос: я слышал, несколько дней назад вы проделали изумительную операцию.
Дубинин покачал головой.
— Вы знаете, адмирал, что я не имею права рассказывать об этом.
— Имеете, капитан. Я уже беседовал с командиром соединения. Итак, насколько близко вам удалось подкрасться к «Неваде»?
— Я считаю, что это был «Мэн», — заметил Дубинин. Разведка не соглашалась с ним, но капитан доверял своей интуиции. — Примерно на восемь тысяч метров. Мы опознали его по механическому шуму, произведённому во время учений. Затем решил выследить, руководствуясь одними догадками…
— Чепуха! Скромность, конечно, украшает, капитан, но вы слишком скромны. Продолжайте.
— И после того как мы двигались следом за тем, что считали целью, она подтвердила своё существование щелчком расширяющегося корпуса, всплывая на меньшую глубину. Мне кажется, что там задумали провести учения по запуску ракет. Закончив операцию по сближению на максимально возможное расстояние, а также принимая во внимание график патрулирования и тактическую обстановку, я принял решение разорвать контакт, пока это было возможно без привлечения внимания с его стороны.
— А вот это было самым умным шагом! — Главный инженер указал на капитана пальцем. — Вы не могли принять более разумного решения, потому что, когда вы отправитесь туда в следующий раз, ваша субмарина будет самой тихой подводной лодкой, когда-либо отправленной нами в море.
— Но у них по-прежнему немало преимуществ перед нами, — напомнил Дубинин.
— Это верно, однако теперь, впервые за всё время, эти преимущества уступают разнице в мастерстве командиров подводных лодок — как это и должно быть. Мы оба учились у Маркуса Рамиуса. Если бы он мог видеть это!
Дубинин кивнул соглашаясь.
— Да, при современной политической обстановке все это превратилось в игру, где состязаются искусные мастера, и перестало быть зловещим соревнованием.
— Как бы мне хотелось снова стать молодым и принять участие!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190
— Следят? Все мои подчинённые перешли на другую сторону, a BND знает, что КГБ отказался от меня. Они не захотят тратить на меня силы. Теперь я всего лишь холощеный жеребец, мерин, понимаешь?
— Они увидят, какой ты мерин. — Бок передал ему пачку денег. — Встретимся на Кипре через две недели. Удостоверься, что за тобой нет слежки.
* * *
Фромм проснулся на рассвете. Он оделся, не торопясь и стараясь не разбудить Траудль. За последние двенадцать часов она походила на жену больше, чем за последние двенадцать месяцев, и совесть подсказывала ему, что их семейная жизнь пошла под откос не только по её вине. Выйдя из ванной, он с удивлением обнаружил, что на столе его ждёт завтрак.
— Когда ты вернёшься?
— Не знаю. Может быть, через несколько месяцев.
— Так долго?
— Mein Schatz, причина, по которой я там нахожусь, состоит в том, что им нужны мои знания. Мне хорошо платят. — Он решил напомнить Куати, чтобы тот ещё послал жене деньги. Пока деньги будут поступать регулярно, она ни о чём не будет беспокоиться.
— А мне нельзя поехать с тобой? — спросила Траудль, демонстрируя свою любовь.
— Там не место для женщины. — По крайней мере тут не понадобилось лгать, и у него стало легче на душе. Он допил кофе и встал.
— Ну, пора отправляться.
— Возвращайся поскорее.
Манфред Фромм поцеловал жену и вышел на улицу. Пятьдесят килограммов в багажнике ничуть не отразились на его БМВ. Он в последний раз помахал жене рукой и, отъехав от обочины, посмотрел на дом ещё раз, полагая — вполне справедливо, — что может больше не увидеть его.
Следующей остановкой был астрофизический институт имени Карла Маркса. Длинные одноэтажные здания выглядели заброшенными, и Фромму даже показалось странным, что окна в них целы. Грузовик уже стоял во дворе. Фромм открыл своими ключами дверь в механическую мастерскую. Станки все ещё стояли здесь, по-прежнему в герметически запечатанных ящиках, на которых было помечено «Астрофизические приборы». Понадобилось всего лишь подписать несколько документов, отпечатанных им накануне. Шофёр грузовика умел управлять автопогрузчиком и уложил станки один за другим в грузовой контейнер. Фромм достал из багажника батареи и поставил их в один прочный ящик, который был погружён в последнюю очередь. Водителю понадобилось ещё полчаса, чтобы надёжно закрепить ящики, и он отправился в путь. Он встретит теперь «герра профессора Фромма» при въезде в Роттердам.
Бок ждал Фромма в Грейфсвальде. Отсюда они отправились на запад в машине Бока — Гюнтер лучше водил автомобиль.
— Как дела дома?
— Траудль понравились деньги, — сообщил Фромм.
— Мы будем посылать ей денежные переводы… пожалуй, каждые две недели.
— Отлично. Я хотел попросить об этом Куати.
— Мы заботимся о своих друзьях, — заметил Бок, когда автомобиль пересёк место, где раньше был контрольно-пропускной пункт, а теперь раскинулась зелёная поляна.
— Сколько времени потребуется на обработку?
— Три месяца… может быть, четыре. Можно было бы действовать и быстрее, однако не забывай, — произнёс Фромм, словно извиняясь, — что я никогда не работал с настоящим материалом, а только моделировал. Мы не можем допустить ни малейшей ошибки. Работа закончится к середине января. После этого вы можете делать с ней что угодно. — Разумеется, Фромм часто думал о том, как дальше поступят с бомбой, какие планы у Бока и его товарищей. Но его ли это забота?
Глава 15
События развиваются
Госн только изумлённо покачал головой. Он понимал, что все это — результат огромных перемен в Европе, исчезновение границ на пути к экономическому объединению, развал Варшавского договора и безудержное стремление вступить в новую европейскую семью. Но даже при этих условиях наиболее трудным этапом доставки пяти станков из Германии в эту долину оказалось найти в Латакии подходящий грузовик. Это стало нелёгкой задачей, потому что проехать по дороге, ведущей к тайной мастерской, было весьма трудно. Странно, но почему-то никто не подумал об этом раньше — включая, отметил Госн с каким-то удовлетворением, немецкого инженера. Сейчас Фромм внимательно следил за тем, как несколько мужчин устанавливали последний станок на предназначенный для него стол. Немец был, конечно, удивительно высокомерен, но при всём при этом он оказался опытным, аккуратным и методичным инженером. Даже столы, построенные по его чертежам, были именно того размера, какой требовался, включая десять сантиметров, чтобы можно было положить записную книжку. Установили и проверили запасные генераторы и ИНЭСы. Оставалось только закрепить станки, произвести их калибровку и последние испытания, на что уйдёт около недели.
Бок и Куати следили за установкой станка с дальнего конца мастерской, стараясь не мешать работе.
— У меня в основном разработан оперативный план, — заметил Гюнтер.
— Значит, ты не собираешься взрывать бомбу в Израиле? — спросил Куати. Именно ему предстояло дать согласие на предложенный план или отклонить его. Тем не менее он с интересом прислушивался к мнению своего немецкого друга. — Можешь рассказать мне о своём плане?
— Могу. — И Бок объяснил Куати, что собирается предпринять.
— Очень интересно. Ты думал о безопасности?
— Главной проблемой здесь является наш друг Манфред — точнее, его жена. Ей известна его квалификация и круг интересов. Кроме того, она знает, что он куда-то уехал.
— У меня создалось впечатление, что, убив её, мы не только ничего не выиграем, но и подвергнем опасности нашу операцию, — произнёс Куати.
— При обычных обстоятельствах я бы согласился с тобой, но все знакомые сослуживцы Фромма тоже уехали — причём большинство вместе с жёнами. Если фрау Фромм просто исчезнет, соседи решат, что она отправилась к мужу. Длительное отсутствие мужа может привести к тому, что она когда-нибудь проговорится — даже если это произойдёт ненамеренно — о том, что Манфред уехал куда-то и работает по своей специальности. Не исключено, что на это обратят внимание.
— Неужели она знает, чем он занимался в прошлом?
— Манфред очень замкнутый человек и умеет хранить тайну, однако мы должны исходить из того, что ей это известно. Какая женщина не выведает у мужа секреты?
— Продолжай, — сказал Куати усталым голосом.
— В случае обнаружения её тела полиция начнёт поиски мужа, а это приведёт к осложнениям. Она должна исчезнуть. Тогда создастся впечатление, что она уехала к мужу.
— Вместо обратной ситуации, — заметил Куати с редкой для него улыбкой, — по завершении проекта.
— Совершенно верно.
— Что она собой представляет?
— Сварливая мегера, жадная, не верящая в Бога. — Эти слова, произнесённые Боком, который сам был атеистом, удивили Куати.
— Как ты собираешься осуществить это?
Бок кратко объяснил и добавил:
— Это станет доказательством надёжности наших людей и придаст нам уверенность в успешном осуществлении их части операции. Детали я оставлю на усмотрение моих друзей.
— Вероятность обмана? В таком деле нельзя верить на слово.
— Если хочешь, я заставлю их предоставить видеокассету с записью процесса её устранения. Это будет достаточно убедительно? — Для Бока такое не было неожиданностью. Ему уже приходилось снимать сцены убийства видеокамерой.
— Варварство, — поморщился Куати. — К сожалению, в данном случае это необходимо.
— Во время поездки на Кипр я позабочусь об этом.
— Не забудь, нам придётся подумать о проблеме безопасности во время этой поездки, мой друг.
— Да, спасибо за напоминание, я знаю. — Бок понимал, что это значит. Если его арест неминуем — ничего не поделаешь, его профессия была опасной, и Куати была необходима осторожность. План, выдвинутый самим Гюнтером, делал это неизбежным.
* * *
— У всех станков есть левеллеры — приспособления для выравнивания воздушных подушек, — раздражённо заметил Госн, стоявший в пятнадцати метрах от Бока и Куати. — Они очень совершенны — зачем так беспокоиться с выравниванием столов?
— Мой юный друг, эту работу мы сможем проделать всего один раз. Неужели вы готовы пойти даже на самый маленький риск, допустить ошибку?
Госн кивнул. Он был конечно прав, хотя и ведёт себя так высокомерно, что вызывает неприязнь.
— А что с тритием?
— Он в этих батареях. Я хранил их в прохладном месте. Мы получим тритий путём нагревания батарей. Процесс выделения трития деликатный, но достаточно простой.
— Да, я знаком с ним. — Госн вспомнил лабораторные эксперименты в университете.
Фромм вручил ему экземпляр инструкции по управлению первым станком.
— А теперь нам придётся овладеть новой профессией, чтобы затем обучить операторов.
* * *
Капитан первого ранга Дубинин сидел в кабинете главного инженера судостроительного завода, который в разное время назывался то верфью № 199, то верфью Ленинского комсомола, то просто «Комсомолом». Именно на этом заводе была выстроена подводная лодка «Адмирал Лунин». Хозяин кабинета в прошлом сам командовал подводной лодкой и предпочитал, чтобы его звали главным инженером, а не директором судоверфи. Он даже приказал заменить табличку на двери своего кабинета, когда пришёл сюда два года назад. Это был человек старого закала и блестящий инженер. Ну а сегодня он был счастлив.
— Пока вы плавали у берегов Америки, я раздобыл нечто удивительное!
— Что же это такое, адмирал?
— Прототип нового питательного насоса для реактора. Он большой по размерам, неуклюжий, понадобится масса времени и усилий, чтобы установить его на подлодке, но…
— Тихо работает?
— Беззвучно, как вор, — лицо адмирала расплылось в широкой улыбке. — Издаваемый шум сократился в пятьдесят раз!
— Неужели? И у кого же мы украли чертежи?
Главный инженер рассмеялся.
— Это вам знать необязательно, Валентин Борисович. А теперь у меня к вам вопрос: я слышал, несколько дней назад вы проделали изумительную операцию.
Дубинин покачал головой.
— Вы знаете, адмирал, что я не имею права рассказывать об этом.
— Имеете, капитан. Я уже беседовал с командиром соединения. Итак, насколько близко вам удалось подкрасться к «Неваде»?
— Я считаю, что это был «Мэн», — заметил Дубинин. Разведка не соглашалась с ним, но капитан доверял своей интуиции. — Примерно на восемь тысяч метров. Мы опознали его по механическому шуму, произведённому во время учений. Затем решил выследить, руководствуясь одними догадками…
— Чепуха! Скромность, конечно, украшает, капитан, но вы слишком скромны. Продолжайте.
— И после того как мы двигались следом за тем, что считали целью, она подтвердила своё существование щелчком расширяющегося корпуса, всплывая на меньшую глубину. Мне кажется, что там задумали провести учения по запуску ракет. Закончив операцию по сближению на максимально возможное расстояние, а также принимая во внимание график патрулирования и тактическую обстановку, я принял решение разорвать контакт, пока это было возможно без привлечения внимания с его стороны.
— А вот это было самым умным шагом! — Главный инженер указал на капитана пальцем. — Вы не могли принять более разумного решения, потому что, когда вы отправитесь туда в следующий раз, ваша субмарина будет самой тихой подводной лодкой, когда-либо отправленной нами в море.
— Но у них по-прежнему немало преимуществ перед нами, — напомнил Дубинин.
— Это верно, однако теперь, впервые за всё время, эти преимущества уступают разнице в мастерстве командиров подводных лодок — как это и должно быть. Мы оба учились у Маркуса Рамиуса. Если бы он мог видеть это!
Дубинин кивнул соглашаясь.
— Да, при современной политической обстановке все это превратилось в игру, где состязаются искусные мастера, и перестало быть зловещим соревнованием.
— Как бы мне хотелось снова стать молодым и принять участие!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190