— Что-то ты не кажешься слишком счастливым, — сказал Роберт, когда они ожидали начала церемонии в ризнице.
Сергей отошел от двери, он рассматривал в щелку переполненную церковь.
— Мне еще не приходилось видеть счастливого жениха, — сказал он. Роберт засмеялся.
— Ты должен хорошо выглядеть, когда пойдешь к алтарю.
Сергей посмотрел на него.
— Знаю, но меня беспокоит не это, а то, что будет после свадьбы.
Роберт промолчал. Сомнения друга были ему понятны. Сергей повернулся спиной к двери.
— Если бы Дакс был здесь, его бы это здорово позабавило. Интересно, получил ли он приглашение. Ты ничего не слышал о нем?
— Абсолютно ничего с того момента, как год назад он уехал. Я писал ему несколько раз, но ответа так и не получил.
— Мне кажется, что это странная, дикая страна. Надеюсь, с ним ничего не случилось.
— С ним все будет в порядке, нам в большей степени угрожает опасность.
Сергей бросил на Роберта быстрый взгляд.
— Ты по-прежнему думаешь, что будет война?
— Не вижу, как можно предупредить ее. В Испании военные действия почти закончились, Германия практически завершила милитаризацию. Да тебе это должно быть лучше известно по письмам отца. — Роберт засмеялся. — Теперь Чемберлен собирается ехать в Мюнхен, чтобы побеседовать с этим психом. Но это пустая трата времени, ничего хорошего из этого не выйдет.
— А что говорит твой отец?
— Он переводит все свои деньги, какие только может, в Америку. Хочет, чтобы и мы с Каролиной вернулись туда.
— А ты?
Роберт покачал головой.
— Почему?
— Тут две серьезные причины, во-первых, я еврей, а во-вторых, француз.
— А что ты сможешь сделать? Ведь ты даже не солдат?
— Для меня дело найдется, — сказал Роберт. — По крайней мере, я стану бороться. И так уже многие сбежали, испугавшись этого монстра.
В ризницу донесся звук органа. Роберт приоткрыл дверь и повернулся к Сергею.
— Вперед, мой мальчик! Настала твоя очередь быть мужчиной.
В задних рядах церкви собрались репортеры, наблюдавшие за тем, как молодая пара опустилась на колени перед алтарем.
— Подумать только, — заметил репортер из «Ассошиэйтед пресс». — Через десять минут он выйдет отсюда богаче на пятьдесят миллионов долларов.
— Ты, похоже, завидуешь.
— Черт побери, ты прав, завидую. По крайней мере, это мог бы быть американский парень. Что плохого в наших американских парнях?
— Не знаю, — прошептала стоящая справа от репортера Ирма Андерсен, освещавшая свадьбу для компании «Космо-Уорлд», — но насколько я слышала, она их всех перепробовала, и они разбежались.
— Я бы, пожалуй, тоже не отказался от икры с шампанским, — сказал репортер из «Международной службы новостей». — Наверно, такое сочетание творит чудеса.
— И не мечтай, беднякам, вроде нас, лучше рассчитывать на устрицы.
4
Шум опавшей листвы разбудил его, и он протянул руку к винтовке, лежавшей рядом на одеяле. Краешком глаза Дакс заметил, что Котяра уже вскочил и тихонько скользнул в чащу деревьев. Завернув винтовку в одеяло, чтобы не было слышно щелчка, Дакс вставил магазин.
Снова воцарилась тишина, и Дакс прищурился, вглядываясь в небо. Ему не надо было смотреть на часы, чтобы определить, что сейчас около пяти утра. Прижав ухо к земле, он прислушался.
Шагов не было слышно, и Дакс облегченно вздохнул. Котяра, должно быть, уже перехватил того, кто шел сюда. И все-таки он продолжал лежать не шевелясь. Послышались приглушенные голоса, и это окончательно успокоило Дакса. Если бы их действительно подстерегала опасность, то сейчас слышались бы не голоса, а крики умирающих.
Раздались шаги. Дакс поднял голову и посмотрел на небольшую тропинку, ведущую к пещере. На всякий случай он поднял винтовку и прицелился.
Сначала он увидел яркую красно-синюю форму солдата. Позади него с револьвером в руке шел Котяра, его линялый костюм цвета хаки совершенно сливался с местностью. Дакс подождал, пока они подойдут ближе, затем вскочил на ноги.
Солдат явно нервничал, его лицо все еще было бледным. Но он взял себя в руки и отдал честь.
— Капрал Ортиц, капитан. Прибыл с письмом от президента.
— Садитесь, капрал, — сказал Дакс и сам присел на корточки. — Не надо стоять, мы с вами не на приеме, а кроме того, вы в своей форме представляете отличную цель.
Капрал облегченно вздохнул и сел на землю.
— Я пытаюсь отыскать вас уже почти месяц. Дакс прищурился.
— Вам повезло, еще час и нас бы здесь не было. — Он посмотрел на Котяру. — Как там насчет кофе?
Котяра кивнул и быстро соорудил небольшой костерок, так что ветер успевал рассеивать дым до того, как он поднимался в воздух. Дакс с любопытством наблюдал за капралом, который достал из сумки перевязанную пачку конвертов. Прислонившись спиной к стене пещеры, он вскрыл первый конверт и вытащил оттуда визитную карточку. Бросив на нее взгляд, он хмыкнул и протянул ее Котяре.
— Вот это да! Нас приглашают на свадьбу. Котяра посмотрел на Дакса поверх кофейника.
— Отлично. Больше всего я люблю хорошие праздники. Еда, музыка, хорошенькие девочки. А кто женится?
— Сергей. На Сью-Энн.
— На той блондинке? Дакс кивнул.
— Она его замучает до смерти, может быть, еще успеем предупредить его? Дакс посмотрел на капрала.
— Какое сегодня число?
— Двенадцатое апреля.
— Опоздали. Свадьба состоялась два дня назад в Швейцарии.
Котяра печально покачал головой.
— Очень жаль. — Он посмотрел на Дакса, и они дружно расхохотались.
Ортиц изумленно посмотрел на них. Неужели его отправили разыскивать их только ради этой чепухи? Рисковать жизнью в этих ужасных горах только ради того, чтобы доставить приглашение на свадьбу, на которую нет возможности прибыть? Да, тяжела жизнь простого солдата.
Дакс быстро один за другим вскрыл оставшиеся конверты. Прочитав письма, бросил их в костер.
— Президент требует нас к себе, — сказал он Котяре.
— Для чего? — спросил тот, наливая кофе в чашку и протягивая ее Даксу. Затем он налил кофе капралу и себе.
— Этого президент не пишет. — Дакс посмотрел на Ортица. — Вы знаете, для чего?
— Нет, капитан, — быстро ответил Ортиц. — Я простой солдат, и мне ничего не известно. Котяра в сердцах выругался.
— Три месяца мы живем в этих горах, как звери, и вот теперь, когда работа почти завершена, нам приказывают вернуться. Почему ты не мог поискать нас еще пару дней? Всего пару дней.
Капрал был так напуган гневной тирадой Котяры, что буквально сжался в комочек.
— Я...
— А, может быть, это не так уж и плохо, — спокойно сказал Дакс. — В этих горах дни могут перепутаться, и бравый капрал мог не найти нас до четырнадцатого, так ведь, капрал?
Ортиц удивленно таращился на незнакомцев и никак не мог сообразить, кто из них более сумасшедший: молодой, с почерневшим от загара лицом, или толстый, который бесшумно, словно пума, подкрался к нему. Если они говорят, что он нашел их четырнадцатого, то пусть так и будет. Два дня в этих джунглях роли не играют. Особенно когда речь идет о жизни и смерти — его собственных. Он прочистил горло.
— Конечно, капитан. Четырнадцатого. Дакс улыбнулся и поднялся.
— Тогда пойдем. Нам предстоит еще долгий путь до места встречи с Кондором.
Кондор! Ортица охватила дрожь.
Так вот почему они здесь! Кондор был бандитом, обитавшим последние пять лет в горах и поклявшимся убивать всех людей в военной форме, попавших к нему в руки.
— Мне, пожалуй, пора возвращаться назад, — сказал капрал, тоже поднимаясь.
— Не думаю, — спокойно возразил ему Дакс. — С нами ты будешь в большей безопасности.
— Да, — подтвердил Котяра. — Особенно в этой форме. Опасно рыскать в горах в твоем обезьяньем наряде.
— Мы сможем найти для него брюки? — спросил Дакс. Котяра кивнул.
— У меня есть запасные, правда, они будут ему несколько великоваты, но...
— Зато он будет чувствовать себя в них очень удобно. Ортиц не стал больше спорить и быстро снял форму.
— Видите? — Дакс указал пальцем в долину.
Котяра и Ортиц проследили в направлении его жеста и увидели легкий дымок, поднимавшийся в дальнем конце долины.
— Они уже на месте и ждут нас, — сказал Дакс, и в голосе его прозвучало удовлетворение. — Все так, как и обещал Кондор.
— Как ты думаешь, что он ответит? — спросил Котяра. Дакс пожал плечами.
— Это одному Богу известно.
— На что ответит? — спросил Ортиц. Котяра посмотрел на него.
— Президент послал нас к Кондору с предложением об амнистии. Если Кондор сложит оружие и прибудет в Курату, он получит полное прощение.
— Амнистия для Кондора? — Ортиц вздрогнул и перекрестился. — А почему вы думаете, он поверит вам?
— Он знал моего отца, — сказал Дакс. — И знает, что я играю только в честные игры. Все это время мы искали его, а на прошлой неделе он передал нам, что даст ответ через семь дней. Мы переночуем здесь, а завтра отправимся к нему на встречу.
— Ты действительно думаешь, что Кондор сдастся? — шепнул Ортиц Котяре, когда они расстелили на земле одеяла.
— Я смогу ответить тебе на это завтра, — сказал Котяра и добавил:
— Если останемся живы.
Ортица от этих слов бросило в дрожь.
Дакс растянулся на одеяле, скрестив под грудью руки, и смотрел в долину. День близился к закату, и до его ушей стали долетать вечерние звуки. Легкого дымка из лагеря бандитов уже не было видно, Дакс лежал не шевелясь, и сумерки окутывали его, словно вата. Все было не так, как он ожидал, и только потому, что им владели иллюзии.
Приехав домой, он обнаружил, что по сути ничего не изменилось. Кто-то однажды сказал, что чем больше вещи меняются, тем больше они остаются неизменными. Дакс понял, что ничего из того, о чем мечтал его отец, не произошло. По-прежнему было недостаточно школ, а в тех, которые существовали, обучались дети чиновников. Так было в Курату. А в маленьких деревнях и в провинции вообще не было школ.
И хотя столицу окружала сеть асфальтированных дорог, эти дороги никуда не вели, они обрывались на краю болот или джунглей всего в нескольких милях от столицы. Бандиты, скрывавшиеся в горах и долинах, по-прежнему наводили страх на крестьян.
Первые несколько недель пребывания на родной земле Дакса не отпускала печаль. Но он был рад тому, что отец не увидел всего этого, ибо это было совсем не то, чему он посвятил жизнь.
Дакс сходил в порт, посмотрел на приплывающие и отплывающие корабли, на рыбаков, возвращающихся с уловом. Пройдя утром по рынку, он слышал крики торговцев, и всюду видел маленькие, бетонные статуи президента — на перекрестках, на каждом новом здании, на каждом причале в порту, при входе на рынок. И всюду в глаза бросалась красно-синяя форма солдат.
Только спустя неделю Дакс понял, что солдаты следуют за ним по пятам, а еще через несколько дней он осознал, что люди смотрят на него как на незнакомца, что голос его звучит не так, как у них, что его одежда выдает в нем человека из чужого общества.
Его охватило чувство одиночества и отчужденности, этот город начал раздражать его, и он понял, что давно перестал быть тем юношей, который уехал отсюда много лет назад. Он стал другим, хотя сам точно не понимал каким именно. Поэтому он с радостью уехал на гасиенду в горах, где родился.
Там, среди бесконечных просторов земли и неба, где горы тянулись вершинами к солнцу и звездам, он надеялся вновь обрести потерянное чувство свободы, в которой и был весь смысл его существования.
5
Спустя несколько недель, когда он сидел на террасе гасиенды и смотрел на горы, из дома вышел Котяра и пристроился рядом.
— Здесь все не так? — спросил он. Прежде чем ответить, Дакс вытащил тонкую сигару и закурил.
— Да, — спокойным и безразличным голосом ответил он.
— Все изменяется, — сказал Котяра и внимательно посмотрел на Дакса. — И ты должен знать это. Дакс выпустил облако голубоватого дыма.
— Я знаю.
— Я уверен, что президент... — начал раздраженно Котяра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121