— Я хотел увидеть вас перед тем, как сюда ринутся репортеры.
— Репортеры? А что им нужно? Поездка вчера закончилась.
— Вы не понимаете, — улыбнулся Лейкоу. — Они хотят интервью. Вы — новость дня. Важнейшее событие в мире американской моды за последние сто лет.
— Боже мой! — Сергей без сил упал в кресло. — Все, что мне сейчас нужно, это лечь в постель и проспать три дня.
— Теперь, мой мальчик, — Лейкоу по-отечески похлопал его по плечу, — тебе придется спать меньше. Надо держать марку! Уже время подумать о весенней коллекции!
Для ответа у Сергея не нашлось ни сил, ни слов.
— Да, кстати, — добавил Лейкоу, — директора компании устраивают в твою честь сегодня вечером ужин в ресторане «21». Грандиозная работа, мой мальчик. Кроме того, наши жены умирают от желания встретиться с тобой.
Двадцати четырех часов в сутки было явно мало. Сергею едва хватило времени переодеться в вечерний костюм и не опоздать к началу. Когда шквал поздравлений и приветствий несколько утих, Сергей обнаружил рядом с собой Майру Лейкоу.
Она почти не изменилась, а глаза и вовсе остались прежними, темно-голубыми.
— Спасибо за то, что ты меня помнишь, — сказал он тихим голосом.
И смех у нее был все тот же.
— А тебе спасибо, что ты не помнишь меня. — Улыбка ее исчезла. — Мне хотелось тогда почувствовать себя молодой. И — свободной.
Он взглянул на нее.
— А сейчас?
— Сейчас? — Она повернула голову туда, где среди гостей беседовал с кем-то ее муж. — Сейчас я всем довольна. Теперь мне приятно вести себя в соответствии с возрастом.
6
На лице манекенщицы было написано присущее ее профессии выражение скуки. Она чуть повела плечами, и на блузе из яркого шифона появились уродливые складки.
— Давайте теперь посмотрим без подкладки, — предложил Сергей.
С той же миной манекенщица расстегнула блузу и сбросила ее. Бюстгальтер соскользнул с ее маленьких твердых грудей, она с невозмутимым видом поддернула его и, накинув на плечи новую блузку, принялась застегивать пуговицы.
Сергей не сводил с девушки взгляда. Теперь ткань ровно облегала изящную фигурку, движения тела не топорщили ее. Однако — в этом была вся беда — лифчик сквозь тонкую материю явственно просвечивал.
Во Франции это абсолютно ничего бы не значило. Напротив, многие француженки строили свои расчеты именно на том, что ткань, из которой сшита верхняя одежда, достаточно проницаема для взгляда. По этой же причине и белье их было таким интересным: яркие цвета, кружева, оборочки.
С американками все обстояло иначе. Просвечивающий бюстгальтер считался у них верхом неприличия. Поверх него обязательно надевали комбинацию, а в результате блузки из шифона, как бы удачно скроены они ни были, никогда не выглядели как следовало.
Сергей посмотрел на модельера и покачал головой.
— Боюсь, что это не то.
Движением руки он отпустил девушку и повернулся к Сергею.
— Что же делать? Такая блузка — неотъемлемая часть дамского костюма в нашей весенней коллекции.
— Это не ваша вина, — с симпатией отозвался Сергей. — Виноваты американки. Несмотря на то, что все знают, что на женщине бюстгальтер, она ни за что не хочет уничтожить иллюзию, которую эта часть ее туалета создает. В противном случае для чего бы ей это так прятать?
— Попробую-ка я еще раз.
— Попробуйте, но не слишком обольщайтесь. Если только...
— Если только что?
— А нельзя ли сшить бюстгальтер из той же ткани, что и блуза!
— В общем-то нет. Нет той плотности.
— А если покрыть его шифоном сверху?
— Это стоит попробовать. — Лицо модельера просветлело. — Нужно тщательно продумать расцветку. Если рисунок будет слишком крупным, может ничего не выйти.
— Попробуйте. В случае удачи это может стать сенсацией нашего весеннего показа. — Сергей внезапно улыбнулся. Собственно говоря, если что-то получится, мы так и назовем эту модель — «Сенсасс».
— Сенсасс?
— Это жаргонное словечко, во французском оно значит «сенсация».
Художник рассмеялся.
— Спокойной вам ночи!
— Спокойной ночи. — Сергей поднял телефонную трубку. — Попросите, пожалуйста, мистера Бэрри зайти ко мне.
Он встал из-за стола, потянулся. Стрелки часов показывали ровно шесть. Подойдя к окну, посмотрел вниз: на улице было уже почти темно, Нью-Йорк зажигал огни.
Услышав звук открываемой двери, Сергей обернулся — в кабинет входил Норман.
— Я хотел только уточнить, что у меня сегодня запланировано на вечер?
— На вечер?
— Да, на вечер.
— Я был уверен, что вам уже сказали — вечер у вас полностью свободен.
Сергей вернулся к столу, сел.
— То есть ты хочешь сказать, что вечером мне не предстоит никаких дел? — Норман развел руками. — Ты хочешь сказать, что я свободен? Предоставлен самому себе? — В голосе Сергея звучал неприкрытый сарказм. — И я могу даже выспаться?
Однако на Нормана сарказм не произвел абсолютно никакого впечатления.
— Боже мой! Я никогда об этом не думал!
— Не думал о чем?
— А ваши женщины? Мне почему-то всегда казалось, что у вас есть все, что вы пожелаете. Сергей рассмеялся.
— Как бы не так! Когда в последний раз ты давал мне минуту свободного времени?
— Это можно исправить. — Норман потянулся к телефону.
— Не стоит беспокоиться, я слишком устал. Все, что мне сейчас нужно, это принять горячую ванну и поужинать. В десять я уже буду спать.
— Точно?
— Абсолютно.
Когда Сергей покинул здание компании, из предоставленного в его распоряжение черного с золотом «роллс-ройса» выскочил шофер, чтобы раскрыть дверцу.
— Домой, Джонни, — с мягкой улыбкой сказал он. — А потом ты свободен.
— Отлично, босс. Уж я-то с пользой проведу это время. Сергей смотрел в окно. Улицы были необычно запружены машинами и пешеходами.
— Что-то многовато сегодня народу, а? В чем дело, Джонни?
— Такое продлится еще три недели, босс. Рождество. Поэтому-то я и обрадовался свободному вечеру. Смогу купить что-нибудь ребятишкам и жене.
В задумчивости Сергей откинулся на спинку сиденья. Три недели до Рождества. Почти пятнадцать месяцев назад он покинул Париж.
Было без четверти десять, когда Сергей, сидевший перед телевизором за ужином, который принесли из ближайшего ресторана, услышал звонок в дверь.
— Входите! — прокричал он, решив, что это официант.
Звонок повторился, и ему пришлось подняться и подойти к двери. Распахнув ее, Сергей увидел на пороге высокую привлекательную блондинку.
— Князь Никович? Он кивнул.
— Могу я войти? — Не дожидаясь ответа, женщина прошла мимо него в гостиную. — Я — Джекки Кроуэлл. Меня послал Норман Бэрри, он просил передать вам это.
Сергей взял маленький конверт, вскрыл. Внутри лежал квадратик бумаги с написанным от руки единственным словом «Развлекайся».
По непонятной ему самому причине он почувствовал смущение. Впервые, наверное, с тех пор, как он был мальчиком, кровь бросилась ему в лицо.
— Боюсь, что тут какая-то ошибка. Видите ли, — Сергей указал на стол, — я только что поужинал. И не собираюсь никуда выходить.
— Вот и хорошо, — блондинка улыбнулась. — Я тоже.
Она сняла норковую шубку и небрежно опустила ее в кресло. Расположение комнат в номере ей явно было знакомо — она направилась прямиком в спальню.
Пока Сергей добрался до двери, она уже успела сбросить с себя платье и стояла теперь, улыбаясь, в одном лифчике и крошечных трусиках. Глядя на него, она завела руку за спину, чтобы расстегнуть застежку.
— Прошу вас, — сказал он, — не нужно. На мгновение блондинка заколебалась, в глазах ее мелькнуло удивление.
— А ты не гомик? Обычно я узнаю их сразу.
— Нет, я не гомик, я просто устал. Очень устал.
— О. — На лицо ее вернулась улыбка, она наконец справилась с лифчиком. — Тогда все в порядке. Норман предупредил меня, что в последнее время тебе пришлось попотеть на работе. Ни о чем не беспокойся, тебе не придется ничего делать. Ложись и просто наслаждайся.
Сергей уставился на ее груди. Только в этот момент он впервые осознал, до какой степени американизировался. Груди торчали, они были упругими, с твердыми сосками — этакий символ секса. Он ощутил, как внутри него нарастает желание. Как загипнотизированный он вошел в спальню, закрыв за собой дверь.
Джекки усмехнулась, наблюдая за его взглядом.
Утром Сергей валялся в постели и лениво наблюдал за тем, как Джекки подкрашивает губы. Затем она вышла в соседнюю комнату, чтобы через минуту появиться вновь, но уже в накинутой на плечи шубке. У постели она остановилась.
— Все нормально?
Медленным движением он закинул руки за голову.
— Отлично.
— А было бы еще лучше, если бы не одна мелочь.
— Что за мелочь?
— Если бы ты не был влюблен.
— Влюблен? — Сергей расхохотался, но тут же смолк. — С чего ты взяла?
— Я ведь профессионал и отлично знаю, когда мужчина на верху блаженства, а когда просто доволен. Ты был просто доволен.
— А мне, значит, полагалось быть в восторге? — с неожиданной злостью спросил он. — В экстазе, и большем, чем ты?
На лице Джекки не отразилось никаких чувств.
— Наверное, нет. — Она направилась к двери. — На всякий случай, если мы не успеем увидеться, счастливого тебе Рождества.
— Счастливого Рождества, — ответил ей в тон Сергей, но она уже вышла. Он слышал, как закрылась дверь. Разозлившись больше на себя, чем на нее, он ткнул кулаком в подушку. Вот чего ему в довершение всего не хватало. Новогоднего поздравления от шлюхи.
Глаза его скользнули по телефонному аппарату. Несколько секунд он размышлял, потом резким движением поднял трубку.
— Соедините меня с Харви Лейкоу, он сейчас в Палм-Бич, во Флориде.
На это ушло менее минуты.
— Харви, мне нужен отпуск.
По голосу чувствовалось, что Лейкоу сражен.
— Бог мой, но не можешь же ты уехать прямо сейчас! Ведь они только что приступили к крою!
— Я пятнадцать месяцев не был дома, — со злостью прокричал в трубку Сергей. — Я соскучился по дочери и не допущу, чтобы Рождество она провела одна!
— С этим не будет никакой проблемы, — напряжение в голосе Харви спало. — Неужели ты до сих пор не понял, что твой дом здесь, в Нью-Йорке? Она прилетит сюда.
Сергея окружили репортеры, со всех сторон его слепили яркие лампы.
— Князь, будьте добры, взгляните сюда! — Новая вспышка ударила по глазам.
— Ваша дочь похожа на свою мать? — услышал он чей-то вопрос.
— Надеюсь, — непринужденно ответил Сергей и улыбнулся. — Сью-Энн — очаровательная женщина.
— А то, что вместе с ней прибывает мисс д'Арси, имеет какую-нибудь особую причину? Вы с нею как-то связаны?
— Нет, просто Жизель мой старый и близкий друг. Мы решили, что девочке еще рано путешествовать одной.
По радио объявили, что самолет совершил посадку.
— Мисс Дэйли встретится со свой дочерью в Нью-Йорке? — спросил другой голос.
— Полагаю, да, — ответил Сергей и поднял руки вверх. — Прошу вас, джентльмены, позже. Самолет уже сел. Мне не терпится увидеть дочь.
Еще раз Сергей мысленно поблагодарил Нормана за то, что тот достал ему специальный пропуск для прохода через таможню. Репортеры расступились, и он направился к таможенной стойке. Пройдя через похожее на амбар помещение, он толкнул дверь, ведущую в зону паспортного контроля.
Потянувшиеся за этим короткие минуты ожидания показались ему вечностью. Ну наконец-то! Он ухватил одной рукой огромного пушистого медвежонка-панду и букет цветов, а другой стал размахивать над головой. Первой Сергея заметила Жизель и указала на него Анастасии. Девочка подняла голову, радостно улыбнулась и бросилась к отцу. Увидев это, стоящий у стойки сотрудник паспортного контроля расставил в стороны руки, но тут же заметил Сергея. Широко улыбнувшись, он позволил девочке пробежать.
Внезапно смутившись, Анастасия остановилась в нескольких шагах от отца, на губах — несмелая улыбка. Сергей опустился на колено, протягивая дочери медвежонка. Золотистые волосы и голубые глаза Анастасия унаследовала от матери, это правда, но доброта и нежность были у нее, несомненно, от отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121