Санк-Марсу хотелось видеть, как он переходит улицу, с удобного кресла своей машины ему надо было внимательно вглядеться в выражение его лица, понять язык движений его тела. Он не собирался предоставить такую возможность этому профессионалу. Речь сейчас шла о человеческих жизнях. Ему надо было начать с переговоров об обмене, провести что-то вроде торговой сделки с лошадьми, что позволило бы ему определить пределы его возможностей. Учитывая тот факт, что мужчина располагал огромной информацией, здесь не было места каким-то недоговоренностям, не могло быть второстепенных деталей или неясных психологических реакций – в этом разговоре важным будет абсолютно все.
Задержанный ждал на тротуаре, пока вниз по улице пройдет плотный поток машин. Он смотрел на уходящую в гору дорогу, как будто тоже собирался с мыслями. Когда какая-то машина проехала слишком близко к тротуару, он сделал шаг назад, чтобы его не забрызгал грязный растопленный солью снег. Этот жест привлек внимание детектива к его одежде – она была безукоризненной. И машина у него дорогая. Он наверняка тратил много собственных, личных денег. Работал явно не за зарплату – это была его страсть. Санк-Марс набрал по сотовому номер Мэтерза – ему надо было выяснить, не отключен ли у напарника телефон. Их подопечный перешел половину улицы и остановился, чтобы переждать поднимавшийся по склону грузовик.
– Билл, ты говорил, что взял его в вестибюле. Он был в пальто?
– Он на нем сидел.
– В квартиру он к себе возвращался?
– Нет, сэр.
– Хорошо сработал, – он отключился и убрал телефон.
Мужчина ускорил шаг, чтобы перейти дорогу сразу же за грузовиком перед ехавшим за ним такси. Он обошел машину полицейского, и перед тем, как сел в нее, их взгляды впервые встретились. Санк-Марс заметил слабую улыбку на его губах, определенно выдававшую уверенность его источника в себе, чувство собственного превосходства, которое он не мог или не хотел в себе подавлять. Он открыл боковую дверцу, сел на переднее сиденье, поправил пальто, снял перчатку и протянул правую руку.
– Эмиль Санк-Марс, – сказал он, – вы оказали мне честь, организовав эту встречу.
– Запоздалую встречу, – ответил Санк-Марс.
Он стянул с пальцев водительскую перчатку и быстро, но крепко пожал протянутую руку. Его источник протянул руку первым, а Санк-Марс первый ее отнял.
– Всему свое время, Эмиль. Время, выбранное для этой нашей встречи, оставляет желать лучшего. С моей точки зрения, она несколько преждевременна.
– Как вас зовут? – Санк-Марс чувствовал, что мужчина хочет перехватить инициативу в разговоре, и не собирался ему это позволить.
– Вы же знаете, Эмиль, как это бывает.
– Каким именем вы обычно пользуетесь, сэр?
– Для друзей и коллег я – Селвин Эмерсон Норрис.
– На кого вы работаете?
Санк-Марс обращался с задержанным как с мелким жуликом. Он бросил на него беглый взгляд, стараясь ничего не упустить, но в основном следил за улицей, смотрел в зеркала, как будто весь процесс был обычным, рутинным, таким будничным и заурядным, что его скука брала. Его поведение сейчас резко отличалось от тона их телефонных разговоров. Он был суров, требователен, нетерпелив и на удивление безразличен, тогда как раньше стремился не проявлять свое эмоциональное состояние.
– Я чиновник по связям с общественностью при американском консульстве.
– Нет, сэр, я спросил вас о том, на кого вы работаете? Скорее всего вы работаете на ЦРУ, хотя есть небольшая вероятность того, что вы – сотрудник ФБР. Так на какую же из этих организаций вы работаете?
Санк-Марсу показалось, что Норрис изо всех сил пытается сдержать улыбку.
– Я не имею права обсуждать этот вопрос.
– Значит, на ЦРУ. Вашему разоблачению не обрадуется ни ваше, ни мое правительство.
– Эмиль, давайте говорить серьезно. У вас же нет на меня ничего существенного. Зачем вам раздувать это дело? Оно связано с целой армией бюрократов и законников, которые спят и видят, чтобы его замять. Включая меня самого, если запахнет жареным.
Санк-Марс сменил позу за рулем, чтобы лучше видеть Селвина Норриса. В его словах он почувствовал скрытую угрозу и желание его осадить, чтобы закрыть эту тему. Ну что ж, за что боролись – на то и напоролись. Когда он торговался при покупке или продаже лошадей, он тоже нередко вначале поддавался, чтобы соперник чувствовал себя в большей безопасности, тем самым теряя бдительность.
– Хорошо, господин Норрис, тогда я мог бы предложить вам следующее.
– Пожалуйста, Эмиль, зовите меня просто Селвин.
Санк-Марс бросил на него такой взгляд, будто хотел испепелить собеседника. Он даже слегка откинул голову назад, во всей красе демонстрируя суровое выражение лица и свой выдающийся нос.
– Господин Норрис, мы с вами на брудершафт не пили, поэтому впредь прошу вас не обращаться ко мне по имени.
– Уверяю вас, нет никакой необходимости…
– Единственное уверение, которое мне от вас нужно, – чтобы вы полностью отдавали себе отчет в том, что здесь должно быть сделано. Именно об этом я и хотел с вами поговорить – мне нужно, чтобы девушка была выведена из игры.
Глядя в лицо полицейского, искаженное праведным гневом, Селвин Норрис глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Лицо у него вытянулось, он внимательно смотрел на улицу, которую совсем недавно предметно изучал Санк-Марс. Было ясно, что смотреть в глаза собеседнику у него теперь не было желания.
– Боюсь, сержант-детектив, что это невозможно.
– Ответ неверный, – предупредил его Санк-Марс.
– Вы должны ясно представлять себе положение вещей, – сказал ему Норрис.
– Объясните мне его, – сказал Санк-Марс голосом, напоминающим звук сверла, дырявящего железо.
Норрис потер подбородок.
– Я не знаю, что вы нарыли и перелопатили, что у вас есть на деле и о чем вы только догадываетесь…
– Да, не знаете, – подтвердил Санк-Марс.
– Но я знаю наверняка, что дело это гораздо более масштабно, чем вы можете себе представить. Нам удалось внедриться в одну из самых печально известных в мире банд именно в тот момент, когда она готовится к значительному расширению сферы своей деятельности. Мы работаем в самом сердце этой банды – отслеживаем движение ее денег. Скоро мы выясним, где они их прячут, как расходуют, во что вкладывают. Или вы мне скажете, что эта новость для вас не важна? Или как офицер полиции будете отрицать, что для вас эта информация не имеет значения? Или вы полагаете, что мы можем говорить об этой операции как о простой ставке в нашей с вами игре?
Он вновь посмотрел в лицо Санк-Марса.
– Я только сказал вам, – настаивал на своем Санк-Марс, – что девушка должна быть выведена из игры.
– Тем самым вы создаете массу ненужных осложнений. У вас, сержант-детектив, на меня ничего нет. Я вообще не обязан с вами разговаривать.
– Если будете молчать, я вас арестую.
– За что?
– За то, что водите машину, у которой не горит лампочка над номером.
Норрис рассмеялся.
– Чувство юмора вы не потеряли.
– Слабовато для обвинения?
– Да, негусто, – согласился озадаченный Норрис.
– Тогда я могу вас арестовать за то, что вы водите машину с незаконно полученными номерами, и за то, что манипулируете информацией в полицейской компьютерной системе. А если припрет, я вас могу арестовать по подозрению в убийстве.
Норрис снова прыснул со смеху.
– Вы совершенно уверены, что мне нельзя называть вас по имени? Я был бы счастлив быть вашим другом.
– Вам не кажется, что убийство – серьезное обвинение?
– Не думаю, что у вас получится его состряпать.
– Я бы на вашем месте не был в этом так уверен, – предостерег его Санк-Марс.
– И кого же я убил? – поинтересовался Норрис.
– Джорджа Тернера, бывшего банкира «Ангелов ада».
Тут он попал в точку. Ответа он не ждал, но задержанный не сразу пришел в себя от удара. Хотя улик здесь было кот наплакал, растерянность, едва мелькнувшая во взгляде, то, как он судорожно сглотнул, как он мгновенно не отреагировал, выказав непонимание, выдало его с головой. Санк-Марс его достал, он был в этом уверен.
– Кого? – спросил Норрис.
– Слишком поздно, – усмехнулся полицейский. – Не обращайте внимания.
Агент покачал головой.
– Чего вы добиваетесь, Эмиль?
– Хорошо, валяйте, называйте меня и дальше по имени. Но не думайте при этом, что я дам вам выйти сухим из воды.
– Мы же вместе прошли долгий путь. Мы вместе работали, чтобы сажать преступников за решетку.
– Вы не имели права заниматься этими делами.
– Раньше вы почему-то не ставили меня об этом в известность.
– Мне нужно, сэр, чтобы женщина вышла из игры. Я не хочу найти ее в том же виде, в каком я нашел Акопа Артиняна.
На этот раз Норрис кивнул с самым серьезным выражением лица.
– Позвольте мне вам объяснить.
– Давайте.
Норрис глубоко задумался. Санк-Марс был всем известен своими высокими моральными нормами. Попытка втереть ему очки была заранее обречена на провал. Норрис должен был сделать то, чего ждал от него Санк-Марс, – ему следовало объяснить свою позицию с точки зрения морали.
– «Ангелы ада», как вам известно, пытаются вернуть себе утерянные в Монреале позиции в борьбе с «Рок-машиной». Через банды своих сторонников они уже обеспечили себе главенствующее положение почти по всей стране. Сейчас основная борьба ведется в Квебеке, а когда пыль рассеется, следующим полем битвы станет Онтарио. Результат предсказать нетрудно. «Ангелы» будут контролировать преступность от восточного побережья до западного. Они станут вашим дамокловым мечом, не моим. Какое это имеет отношение ко мне и к другим американцам? У нас выше крыши своих проблем. Но я вам скажу: сейчас устанавливаются такие отношения, которые и нам не дадут спокойно спать.
В машине было не жарко, но Селвин Норрис выдержал эффектную паузу и расстегнул верхние пуговицы пальто.
– В России создана новая организация, куда вошли бывшие и нынешние сотрудники КГБ, который теперь называется ФСБ, вместе с обычными советскими бандитами. Раньше они были врагами. Политика бросила их в «одну кровать», и должен вам сказать, как человек, который в таких делах разбирается, они станут чрезвычайно сильным противником. То, что происходит в бывшем Советском Союзе, дало возможность советским бандитам процветать, как никому раньше в мировой истории. Скорость, с которой они взлетели, жестокость их методов, стоимость их предприятий, – Эмиль, это что-то невероятное.
– Я в курсе этой опасности, господин Норрис. Но девушка должна выйти из игры.
– Эмиль, этот вопрос не имеет отношения к юрисдикции. Да, он связан с внутренней преступностью, но вместе с тем он имеет отношение к национальной и международной безопасности. Нам удалось выяснить, что в высших эшелонах руководства «Ангелов ада» большим влиянием пользуется один русский.
– Подождите минуточку…
– Нет, вы лучше подождите, дослушайте меня до конца. Согласен, «Ангелы» никогда не позволят распоряжаться чужаку. Здесь вы правы. Но с точки зрения стратегии, с точки зрения того, как они будут действовать дальше и с кем, здесь их позиции окажутся подчиненными. Их соблазнили, им показали землю обетованную, и они престо поверить не могут в то, какие перед ними открываются перспективы и богатства. Сколько сейчас «Ангелов» в Квебеке? Сто восемьдесят?
Это была не догадка. Цифру он назвал совершенно точно. Санк-Марс кивнул.
– Их главари станут баснословно богаты.
– Это не ваша битва, господин Норрис.
– Не наша? Мы смогли получить некоторые интересные сведения. Речь идет не только об «Ангелах ада», мафии и русских, которые сейчас объединяются, помогают друг другу в совместных действиях и постоянно находятся в контакте. Были предприняты и другие шаги. Они обсудили ряд вопросов и по ключевым проблемам достигли согласия. Русские агенты КГБ/ФСБ связались с отдельными группами национальной гвардии на американском Среднем Западе и в южных штатах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84