Деменсио закрыл банковские вклады в ящик и направился к холодильнику.
- Присаживайтесь, - спокойно сказал он своим посетителям. - Через минутку вернусь.
Родди и Джоан сильно волновались, содействуя брату Джоан в таком важном журналистском задании; на самом деле их привела бы в экстаз и помощь с еженедельной заметкой об урожае. Родди работал на государство, инспектировал бензонасосы, а Джоан учила третий класс в начальной школе округа. В Грейндже у них особых друзей не водилось, так что они были просто в восторге, когда Синклер спросил, нельзя ли ему заехать на пару дней, поработать над лотерейной статьей. Ведь это по их подсказке все и закрутилось, поэтому Родди и Джоан сочли, что обязаны помочь Синклеру обнаружить его ведущего журналиста, пропавшего вместе с Джолейн Фортунс. Загадка «Лотто» оказалась самой серьезной суматохой, охватившей Грейндж впервые за долгие годы, и Родди с Джоан было приятно находиться в гуще событий. Синклер не успел пробыть в городе и двадцати минут, а они уже представили его мэру, который выслушал отчет об исчезновении Тома Кроума в замешательстве и легком испуге.
- Что бы ни случилось, - сказал Джерри Уикс, - уверяю вас, в ответе за это не жители Грейнджа. Мы самые гостеприимные ребята во всей Флориде!
Синклер записывал каждое слово, пытаясь удержать в равновесии блокнот на коленях. Он полагал, что именно так и работают настоящие репортеры - словно загруженная по полной стенографистка, сохраняя каждый предлог и артикль. Он просто не знал, как бывает на самом деле, и был слишком горд, чтобы перед поездкой расспросить народ в отделе новостей.
Единственным недостатком подобной тщательной техники ведения заметок была продолжительная тишина между моментом произнесения фразы и моментом, когда Синклер заканчивал ее записывать. Он писал необычайно медленно, годы за компьютерной клавиатурой отучили его от ощущения авторучки в пальцах. И что еще хуже, он был ужасным аккуратистом. Мало того, что он фиксировал все несущественные замечания - Синклер вдобавок скрупулезно расставлял знаки препинания.
Родди и Джоан преданно ждали наготове, пока брат Джоан будто целую вечность горбился над блокнотом. Мэр, однако, уже начал дергаться.
- Я бы не возражал, - наконец изрек он, - если бы вы использовали диктофон.
В ответ Синклер лишь разразился новыми каракулями.
Джерри Уикс обратился к Родди:
- Зачем он это записывает?
- Не совсем понимаю.
- Кого волнует, что я сказал про диктофон?…
- Не знаю, господин мэр. У него, должно быть, есть на то причины.
Синклер осадил себя на середине предложения. Застенчиво поднял взгляд и закрыл ручку колпачком. У Джерри Уик-са, похоже, отлегло от сердца. Он предложил всем вместе сходить к человеку, который последним видел Джолейн Фортунс перед ее отъездом из города. Зовут его Деменсио, сказал мэр, и он владеет известной религиозной святыней. Синклер согласился - нужно поговорить с этим человеком как можно скорее. Он сунул блокнот в задний карман брюк - он часто видел в «Реджистере», что так поступают мужчины-репортеры.
Проскользнув на заднее сиденье машины мэра, Джоан прошептала брату, что у нее дома есть портативный магнитофон «Сони».
- Спасибо, конечно, - сухо ответил Синклер, - но у меня все в порядке.
И, познакомившись с Деменсио, он снова выхватил свой блокнот.
- Можете по буквам продиктовать мне свое имя? - попросил он, нацелившись ручкой.
- Вы из полиции? - Деменсио повернулся к мэру. - Он что, типа коп?
Джерри Уикс объяснил, кто такой Синклер и зачем он проделал этот путь в Грейндж. Их усадили в гостиной Деменсио - мэра, Родди, Джоан и Синклера. Деменсио расположился в своем любимом кресле перед телевизором, нервно перебрасывая головку салата ромэйн из одной руки в другую, как в софтболе. Он не доверял незнакомцу, но не хотел упускать внимания свободной прессы.
Синклер спросил:
- Когда вы в последний раз видели Джолейн Фортунс?
- Позавчера вечером, - ответил Деменсио. - Когда она завезла черепашек.
Родди и Джоан чрезвычайно заинтересовались аквариумом с малютками-черепахами, равно как и их расписными собратьями в канаве снаружи, но Синклер почему-то за ними не последовал. Он тщательно записал ответ Деменсио, потом спросил:
- С мисс Фортунс был мужчина?
- Белый мужчина?
- Да. Где-то за тридцать, - уточнил Синклер. - Около шести футов ростом.
- Он самый. Фотографировал мою статую Девы Марии. Она плачет настоящими слезами.
Его перебил Родди, старавшийся быть полезным:
- Люди отовсюду приезжают помолиться его плачущей Мадонне.
- Посещение каждое утро, - добавил Деменсио. - Вам стоит здесь задержаться.
Синклер не отозвался. Он все еще маниакально корпел над первой частью ответа Деменсио. Он добрался до слова «Дева», и тут вмешательство Родди выбило его из колеи, после чего он упустил остаток фразы. Теперь Синклер был вынужден ее восстанавливать.
- Вы сказали - «оно плачет» или «она плачет»?
- Она плачет, - подтвердил Деменсио. - Как пьяный священник.
Ни Родди, ни Джоан не могли представить себе настолько грубое замечание в семейной газете, но Синклер все равно его записал.
- А у двенадцати моих черепашек, - продолжил Деменсио, - на спинах апостолы. Невероятнейшая штука - хоть сами взгляните, там, в канавке!
- Помедленнее, - попросил вымотанный Синклер. Пальцы уже сводило судорогой. - Мужчина, который был с мисс Фортунс, - они уехали вместе?
- Да. На его машине.
Синклер терзал бумагу, Родди, Джоан и мэр хранили молчание. Любой отвлекающий фактор затормозил бы Синклера еще больше. Деменсио, впрочем, забеспокоился. Он начал чистить головку салата, раскладывая на диване листья в стопки по размеру. Он боялся, что газетчик спросит о финансовой договоренности с Джолейн о присмотре за черепахами. Деменсио не строил никаких иллюзий насчет того, что тысяча долларов сойдет за обычную или хотя бы разумную плату, или что газетчик поверит, будто это была идея Джолейн.
Но когда Синклер наконец поднял глаза от своих заметок, он спросил лишь:
- Они упоминали, куда направляются?
- Майами, - с облегчением ответил Деменсио.
Джоан, почувствовав угрозу своей репутации лица, владеющего конфиденциальной информацией, вмешалась:
- Мы слышали про Бермуды. Они говорили что-нибудь о Бермудах?
- Майами - вот что они мне сообщили. Джолейн сказала, у нее там какие-то дела.
- Медленнее, - запротестовал Синклер, скрючившись над записной книжкой, словно ювелир-ревматик. - Пожалуйста.
Радушие Деменсио иссякло:
- Пишется «Ма-йа…».
- Я знаю, как оно пишется, - огрызнулся Синклер.
Мэр прикусил костяшки пальцев, чтобы не заржать.
Они намотали не одну милю по проселочным дорогам, так и не обнаружив другую машину. Бодеан Геззер был слишком пьян и измотан, чтобы продолжать. Пухл предложил сменить его за рулем, но Бод не желал и слышать об этом - водить его новенький «додж-рэм» не дозволялось никому. Он припарковался на краю помидорного поля и отрубился под грызню Пухла и Фингала, пререкавшихся по поводу фиаско со стрельбой в трейлере. Поначалу Боду казалось, что Пухл слишком жесток с мальчишкой, но, обнаружив на рассвете пару рваных пулевых дыр в задней боковине грузовика, передумал.
Бод приказал Пухлу:
- Отстрели ему яйца, нахуй.
- Я же не знал, что это вы, парни! - возразил Фингал.
Бод раздраженно нащупал пистолет у Пухла за поясом:
- Так, дай-ка мне эту штуку.
Пухл оттолкнул его руку:
- Услышит кто-нибудь.
- Но я же думал, что это НАТО! - кричал Фингал. - Я же попросил прощения, нет разве?
- Посмотри, что ты сделал с моим грузовиком!
- Я за все заплачу, клянусь.
- Да уж конечно, ты, бля, заплатишь - прорычал Бодеан Геззер.
Нервы у Фингала окончательно сдали.
- Дайте мне еще один шанс! - молил он.
- Еще один шанс? Чушь собачья! - вмешался Пухл. Он уже понял, что мальчишка оказался безнадежным кретином, - от него надо избавиться. Им с Бодом можно было бросить монетку, чтобы выяснить, кому выпадет об этом сообщить.
Пухл вылез отлить и немедля наткнулся на ржавую жестянку от аэрозольной краски - посреди помидорного поля! Слишком прекрасно, чтобы быть правдой. Бод был против токсикомании, поэтому Пухл укрылся за грузовиком. Он опустился на колени на глинистый песок и взволнованно встряхнул баллончик. Громыхание его успокоило - ритм старой знакомой песни. Он сложил ладони чашечкой у наконечника баллона и нажал его подбородком, но никакой краски не брызнуло. Он поднес наконечник к ноздрям и тщетно вдохнул, пытаясь учуять остатки испарений, - ни малейшего запаха. Он выругался, встал и зашвырнул пустую жестянку как можно дальше.
Когда он расстегнул молнию, чтобы помочиться, на кончик члена сел слепень. Настолько немиллионерского ощущения Пухл и вообразить-то не мог. Он уныло смахнул слепня и закончил свое дело. Потом достал кольт-«питон» из-за пояса и сунул его под левую руку. Тщательно ощупал правую штанину, пока не нашел пластырь, - по крайней мере лотерейный билет в безопасности. Он подумал, что бы сказали его родители, узнай они, что к правой ляжке у него примотаны 14 лимонов.
Вернувшись к пикапу, он обнаружил, что Бодеан Геззер уже успокоился. Фингал серьезно расспрашивал о грядущей атаке НАТО на Соединенные Штаты, интересуясь, надо ли ему было высматривать что-то особенное, - ясный сигнал, что пора уже браться за оружие.
- Типа вертолетов. Я слыхал, у них там секретные черные вертолеты имеются, - говорил он, - из Интернета.
- На вертолеты я больше не рассчитывал бы, - ответил Бод. - Черт, да они могут переключиться на дирижабли! Всякое бывает.
- Во бля! - огорчился Фингал.
- Вот что я тебе скажу - не удивлюсь, если это произойдет на рассвете, по-настоящему тихо. Просыпаешься одним прекрасным утром - хуяк, а на почтальоне уже голубая каска.
Фингал в ужасе отшатнулся:
- И что тогда - поубивают они всех нас, белых людей, так?
- Женщин не убьют, - уточнил Пухл. - Их они изнасилуют. Мужиков они убьют, вот кого.
- Нет, - сказал Бод Геззер. - Первое, что они сделают, - вгонят нас всех в такую жуткую нищету, что мы ни еды себе не сможем позволить, ни лекарств, ни одежды какой-никакой.
- Это как же так? - удивился Фингал.
- Легко. Представь, что они объявят все наши деньги нелегальными. Все, что ты накопил, - бесполезно, как туалетная бумага. А в это время они печатают совершенно новые доллары, которые миллионами раздают неграм, кубинцам и прочим.
Пухл уселся на бампер грузовика и помассировал раскалывающийся от похмелья лоб. Он уже слышал Бодову теорию заговора о замене валюты США. Тема возникла прошлым вечером в «Ухарях», когда Пухл снова предложил избавиться от ниггерской кредитной карты, пока ее не выследили. Бод заявил, что им стоит ее придержать на случай, если Новый мировой трибунал захватит все банки и выпустит новые деньги. Тогда вся тяжким трудом заработанная американская наличность окажется бесполезна.
- Какая наличность? - удивлялся Пухл. У них не было ни гроша.
- А новые деньги, - объяснял Бод Фингалу, - на них вместо Джорджа Вашингтона и Ю.С. Гранта будут табло Джесси Джексона и Тьфуделя Кастро.
- Что, правда? И что делать?
- Пластик, - ответствовал Бод. - Мы будем использовать пластик. Так, Пухл?
- Само собой. - Пухл поднялся, почесывая промежность. Он так давно в последний раз видел пятидесятидолларовую купюру, что не мог вспомнить, чье на ней лицо. Спроси Пухла, там вполне мог оказаться хоть Джеймс Браун .
- Давайте, что ль, еды какой надыбаем, - сказал он.
По дороге во Флорида-сити Фингал уснул, открыв рот и обнажив зубы, как дворняжка. Бод и Пухл воспользовались тихим часом, чтобы обсудить события прошлой ночи. За ними взаправду следили, или эта машина, которую они услышали, просто заблудилась в фермерских угодьях?
Бод Геззер был за последний вариант. Он настаивал, что заметил бы, если бы кто-то сидел у них на хвосте от самого ресторана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60