Изумленный Том откинулся назад.
- Золотой ткач, - сказала Джолейн.
- Потрясающий.
- Еще какой. - Как интересно, думала она, что всю погоню он так спокоен, почти расслаблен. А вот ничегонеделание, сидение в ожидании, похоже, выбивало его из колеи.
Когда Джолейн упомянула об этом, Том сказал:
- Потому что мне лучше быть преследователем, чем преследуемым. А тебе нет?
- Ну, мы подобрались к этим сволочам достаточно близко.
- Именно. У тебя хорошо получается.
- Для черной девицы, ты хочешь сказать?
- Джолейн, ну хватит уже.
- Не все из нас околачиваются на улице. Некоторые действительно знают, как вести себя в лесу… или ты имел в виду вообще всех женщин?
- Вообще-то да. - Том решил, что лучше считаться шовинистом, чем расистом, - к тому же Джолейн серьезна лишь отчасти.
- Говоришь, твоя жена никогда не брала тебя никого преследовать? - спросила она.
- Что-то не припоминаю.
- И ни одна из подружек? - Джолейн уже улыбалась. Ей явно нравилось время от времени его пугать. Она нежно поцеловала его в шею. - Прости, что подначиваю, но невозможно упустить такое развлечение. Знал бы ты, как давно в последний раз в полном моем распоряжении оказывался белый парень с комплексом вины.
- И вот он я.
- Надо было нам снова заняться любовью, - сказала она, внезапно погрустнев. - Ночью надо было снова это сделать, и к чертям дождь и холод.
Том подумал, что момент для темы не совсем подходящий - особенно с бандой тяжеловооруженных психов в трех сотнях футов.
- Я уже давно решила, - произнесла она. - Знала бы точно, когда умру, - определенно позаботилась бы, чтобы мне накануне вышибли мозги.
- Хороший план.
- А мы на этом острове по правде можем умереть. Те, кого мы преследуем, - очень плохие парни.
Том сказал, что предпочитает думать позитивно.
- Но ты же согласен, - не унималась Джолейн, - есть шанс, что они нас убьют.
- Черт возьми, ну да, есть такой шанс.
- Поэтому я и хотела бы, чтобы мы занялись любовью.
- Думаю, у нас еще будет возможность, - возразил Том, пытаясь сохранять оптимизм.
Джолейн Фортунс закрыла глаза и запрокинула голову:
- Страх смерти способствует обалденному сексу - я где-то читала.
- Страх смерти?
- И, между прочим, это не из «Космо». Извини за глупую болтовню, Том, я просто очень…
- Нервничаешь. Я тоже, - ответил он. - Давай лучше сосредоточимся на том, что делать с этими козлами, которые билет украли.
Мечтательность улетучилась с лица Джолейн.
- Они не только это сделали.
- Я знаю.
- Но я все равно не уверена, что заставлю себя нажать на курок.
- Может, до такого и не дойдет, - сказал он.
Джолейн указала наверх, в мангровые ветви. В одну паутину попался крошечный, похожий на бочоночек жук. Паук медленно, почти мимоходом, подбирался по замысловатой сети к бьющемуся насекомому.
- Вот что нам нужно, - заметила Джолейн. - Паутина.
Они наблюдали, как подкрадывается паук, пока тишину не разорвал протяжный крик - не женский на сей раз, а мужской. Не менее душераздирающий.
Джолейн вздрогнула и привстала на колени.
- Господи, ну что еще?
Том Кроум быстро поднялся.
- Ну, по мне, так пусть лучше орут, чем распевают песни у костра. - Он протянул руку. - Идем. Посмотрим, что там.
Пухл не доверил отстрелить краба с руки ни Боду, ни Фингалу. Он и себе-то самому не доверял.
- Чувствую себя дерьмом собачьим, - пожаловался он.
Его убедили лечь, и через несколько минут паника прошла. Пронизывающая боль стихла до тупой пульсирующей тяжести. Вод принес тепловатый «Будвайзер», а Фингал предложил ломтик вяленой говядины. От Эмбер - ничего, ни взгляда сочувствия.
- Я замерз, - пожаловался Пухл. - Меня знобит.
Вод сказал, что рана серьезно заражена.
- Насколько я могу судить, - добавил он. Краб отхватил порядком.
- Этот хрен жив или издох? - спросил Пухл, раздраженно щурясь.
- Издох, - сказал Фингал.
- Жив, - сказал Вод.
Пухл посмотрел на Эмбер в надежде на разрешение спора.
- Не могу сказать точно, - ответила она.
- Боже, я мерзну. Кожа горит, а все остальное мерзнет.
Эмбер стащила с дерева брезент и укрыла Пухла до шеи. Этот жест его взволновал: Пухл ошибочно принял его за знак утешения и любви. На самом деле намерения Эмбер были эгоистичны: скрыть с глаз долой жилистую наготу Пухла, а заодно и отвратительного краба.
Пухл прошептал:
- Спасибо, дорогая. Попозже сходим на прогулку, как ты обещала.
- Ты совершенно не в состоянии гулять.
Фингал изрек:
- Она права, факт, - содрогаясь от мысли о них наедине.
Бодеан Геззер согрел на огне котелок кофе. Пухл начал клевать носом. Эмбер украдкой попыталась стянуть с него свои шорты, но они зацепились за хвост Пухла, и он резко очнулся.
- Нет, не смей! Они мои, бля, ты сама мне их дала! - завопил он, мотая и тряся головой.
- Хорошо, хорошо. - Эмбер отступила.
Из-под брезента показалась здоровая рука Пухла. Она подтянула шорты на нос и рот, оставив незаклеенный глаз выглядывать через отверстие для ноги.
Фингал, повернувшись спиной к Пухлу, выдохнул:
- Он ненормальный.
- Спасибо за новость, - буркнула Эмбер.
Они пили кофе, а Бодеан Геззер читал вслух из «Первого завета патриотов». Когда он добрался до раздела о происхождении евреев и негров от дьявола, Эмбер жестом остановила его:
- Где это такое сказано в Писании?
- О, там это точно есть. «Которые возлегли с Сатаной, породят от дьявольского семени его лишь детей обмана и тьмы». - Бод выдумывал на ходу. Он с неполной средней школы не раскрывал Библию.
Эмбер продолжала сомневаться, но Фингал чирикнул:
- Если полковник говорит, что оно там есть, значит, оно там есть. - Впрочем, Фингал не помнил, чтобы его фанатично переродившаяся мать ссылалась на такую убедительную строфу. Она бы такое упомянула - дьявольское семя!
Пухл поднял руку и попросил свой мешок с корабельным клеем.
- Хватит с тебя этого дерьма, - огрызнулся Бод.
- А вот и нет. - Когда Пухл говорил, атласная ткань шорт Эмбер морщилась вокруг его рта. Эмбер подозревала, что не забудет этого дикого зрелища до гробовой доски.
Бодеан Геззер не отставал:
- Иисусе, ты уже проебал глаз, проебал руку - не хватало тебе еще и мозги проебать. Ты солдат, не забыл? Майор!
- Хуй там, - отозвался Пухл, сердито пялясь через шорты.
Бод возобновил чтение, но внимательно слушал только Фингал. Его вопросы касались по большей части жилищных условий, предоставляемых в Монтане «Первым заветом патриотов». В их домиках есть центральное отопление? Кабельное телевидение там или тарелка?
Пухл, который снова было отрубился, внезапно подскочил и сел:
- Мой револьвер! Где он?
- Наверное, в лодке, - неодобрительно заметил Бод. - Вместе с твоим камуфляжем.
- Иди возьми его!
- Я занят.
- Немедленно! Я требую свой револьвер, вашу мать! - Пухл вспомнил о лотерейном билете, спрятанном в одном из пулевых гнезд.
Фингал вмешался:
- Я схожу.
- Хрена лысого! - огрызнулся Пухл. Взгляд его единственного глаза остановился на Эмбер. Она сидела рядом с пацаном - совсем близко! - на другой стороне костра. Прикасаясь к нему - прикасаясь к его жирной руке!
Пухл не понял, что она охлаждает татуировку, но это, видимо, не имело бы никакого значения. И он объявил Боду Геззеру:
- Пора устроить собрание.
- Чего?
- ИЧА. Перетереть кой-чё важное надо, никак забыл?
- А, да, - вспомнил Бод. Хотя он бы лучше подождал, пока не разрешится крабий кризис. Пухл со своим новым бременем несколько утратил угрожающий вид, столь полезный в жестких конфронтациях.
Бод призвал собрание к порядку с таким отсутствием энтузиазма, что Эмбер насторожилась. Она быстро пихнула Фингала локтем, чтобы предупредить: сейчас-то и должно случиться то, о чем они тихо говорили в предрассветные часы. Фингал повесил нос, как ребенок, который только что узнал, что Санта-Клауса не существует.
- Сынок, - начал Бодеан Геззер, - прежде всего хочу, чтобы ты знал, как мы ценим все, что ты сделал для ополчения. Мы этого не забудем, ни один из нас. И в будущем мы собираемся расплатиться за все по справедливости. Но дело в том, что у нас не складывается. Особенно с оружием, сынок, - ты просто слишком легковозбудим, черт возьми.
Пухл перебил:
- Да ты, бля, по ходу, мог нас всех перебить со своей стрельбой по птичкам и зайчикам! Господи Иисусе!
- Я же извинился, - напомнил Фингал. - И, полковник, я же обещал заплатить за дырки эти в вашем грузовике?
- Обещал и заплатишь, и я это уважаю. Я серьезно. Но у нас сейчас крайне рискованный план действий. У нас на хвосте «Черный прилив», не говоря уже о проблеме НАТО на Багамах. Сплошь и рядом негры, сынок. Мы не можем допускать ошибок.
- Жизнь или смерть. Это не игра, - влез Пухл.
- И поэтому так вышло, что нам придется тебя отпустить, - продолжил Бод Геззер. - Отправляйся домой и присматривай за мамочкой. В этом нет ничего постыдного.
Фингал удивил их обоих. Он встал и заявил:
- Ничего подобного. - Покосился на Эмбер, та одобрительно кивнула. - Вы не можете меня вышибить. Не можете. - Он указал на опухшую, покрытую коркой татуировку. - Видите? И.Ч.А. Это на всю жизнь.
- Сынок, прости, но так не пойдет. - Бод понимал, что именно ему предстояло убедить мальчишку: Пухлу для изложения доводов не хватало терпимости. - Все, что можем сказать, - спасибо за все и пока. А еще мы дадим тебе тысячу баксов за твою преданность.
Эмбер саркастически хихикнула. Эти парни просто неправдоподобны.
Приободрившись, Фингал объявил:
- Тысяча долларов - просто дурацкая шутка.
Бод спросил, чего он хочет.
- Остаться в отряде, - оживленно ответил Фингал. - А еще я хочу треть лотерейных денег. Я их заслужил.
Пухл отбросил брезент и, пошатываясь, поднялся на ноги.
- Пристрели козлину, - заявил он Боду.
- Тише ты.
- Если не можешь, я сам.
Бод Геззер сердито посмотрел на Фингала.
- Что за хрень, сынок?! - Вытащил украденную «беретту» из-за пояса. - Зачем ты ставишь меня в такое положение?
Эмбер поняла, что Фингал дико напуган, и вмешалась:
- Полковник, кое-что вам все же стоит знать. Скажи ему, Фингал. Скажи, что ты сделал в Групер-Крик.
Все это был один большой блеф. Фингал изо всех сил пытался вспомнить, что Эмбер подучила его сказать, что она говорила ночью. Но у него никак не получалось собраться с мыслями - вид «беретты» лишал его присутствия духа.
- О видеокассете, - подначивала Эмбер.
- А… да.
- И о твоем телефонном звонке.
- Каком еще звонке? - спросил Бод.
- Все правильно, - выдавил Фингал. - Ну, помните, кассета из магазина? Вы, ребята, заставили меня ее стибрить из «Хвать и пошел». Потому что она доказывает, что в «Лотто» вы не выигрывали…
- Заткни этого недоноска! - рявкнул Пухл.
- … потому что вы и в Грейндже-то объявились только через день. На пленке все есть.
Бод постукивал пистолетом по бедру:
- Что еще за звонок?
- Скажи ему, - велела Эмбер.
- Моей ма, - солгал Фингал. - Пленка спрятана у меня в машине, а машина - возле трейлера майора Пухла, Я позвонил ма и сказал ей приехать ее забрать, если от меня не будет вестей до четверга…
- До вторника, - перебила Эмбер.
- Точно, до вторника. Я сказал ей приехать забрать машину.
- И что? - Горло Бодеана Геззера было как мел.
Фингал сказал:
- Я велел ей отдать кассету черной женщине. Джолейн. Она знает, что делать.
- Брешешь! - неуверенно произнес Бод.
- Нет.
- Я слышала, как он звонил, - подтвердила Эмбер.
- Тогда будьте вы оба прокляты!
Эмбер объявила, что собирается поплавать - одна. Фингалу полегчало: он только и ждал, чтобы по-чемпионски отлить.
Пухл и Бод ретировались на «Настояшшую любофь» для срочного совещания. Даже в своем оцепенелом лихорадочном состоянии Пухл сообразил, что сделал пацан - чутка себя подстраховал.
- И что, мы теперь не можем убить скотину?
- Понятия не имею как, - ответил Бод.
- А с баблом-то что теперь?
- Он хочет долю, нам придется делиться. Слава богу, он знает только про один лотерейный билет. Так что, типа… сколько будет треть от четырнадцати миллионов?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60