Почти сошлись по деньгам.
Эмбер хотела было перебить его еще убедительнее, но человек бросился на траву, задрал обе ноги и с гордостью продемонстрировал босые подошвы:
- Глянь, я наконец все устроил!
- Прекрасная работа, - натужно улыбнулся Фингал.
Эмбер отвела глаза от пробитых ног незнакомца. Этому наверняка есть какое-то объяснение - утечка радиации в родильном отделении, токсины в городском водопроводе…
Доминик вскочил и выдал каждому по розовому флайеру с рекламой своего представления, а затем похромал прочь.
Фингал почувствовал, что его выталкивают из машины. Ссутулившись, он подошел к окну водителя и облокотился на дверь.
- Ну вот, похоже, и все, - сказал он.
- Надеюсь, у вас с мамой все будет в порядке.
- Я тоже. - Он просветлел, увидев три розы на заднем сиденье. Они посерели и засохли, но Эмбер их не выбросила. Фингал придавал этому незначительному факту неоправданное значение.
Эмбер добавила:
- Если ничего не выйдет, вспомни, что я тебе говорила.
- Но я никогда не убирал со столов.
- О, я думаю, ты справишься, - заверила она.
Конечно, это стоило обдумать. Майами пугало Фингала до смерти, но ангажемент в «Ухарях» мог решить большую часть проблем - если не все.
- А они как ты? - осведомился он. - Ну, в смысле, другие официантки. Было б круто, если бы они все были такие же чудесные, как ты.
Эмбер слегка прикоснулась к его щеке:
- Они все точь-в-точь как я. Все до единой.
И, оставив его пошатываться, уехала.
Позже мать Фингала отметила, что сын как будто возмужал за время своего таинственного отсутствия в Грейндже, что теперь он вел себя целеустремленно и ответственно, ясно представляя, куда движется. Она сказала ему, как рада, что он отрекся от языческой жизни, и подбодрила идти за своими мечтами, куда бы они ни завели, даже в округ Дейд.
И, не желая омрачать новообретенное уважение матери, Фингал решил ничего не рассказывать ей об истории с билетом «Лотто» на 14 миллионов долларов и о том, как вышло, что он его вернул.
Потому что тогда она бы его выпорола.
В сумочке Мэри Андреа оказался вовсе не заряженный пистолет. Там была судебная повестка.
- Твой адвокат, - заявила она, с упреком размахивая бумагой, - ужасный, ужасный человек.
- Хорошо выглядишь, - сказал Том Кроум. И это была чистейшая правда.
- Не уходи от темы.
- Ну ладно. И где же проныра Дик в итоге тебя изловил?
- В твоей долбанной газете, - сообщила Мэри Андреа. - Прямо в вестибюле, Том.
- Странное место для тебя, нечего сказать.
Она объяснила ему, зачем туда пришла.
- Поскольку все думали, что ты мертв - включая твою покорную! - меня попросили прилететь и забрать эту идиотскую награду. И вот что я получила - засаду от адвоката по разводам.
- Какую еще награду? - осведомился Том.
- Даже не притворяйся, что не знаешь.
- Я не притворяюсь, Мэри Андреа. Какую награду?
- Эмилио, - кисло изрекла она. - Что-то вроде того.
- Амелию?
- Ага, ее самую.
Он бросил гневный взгляд на дом, где отсиживался Синклер. «Вот засранец!» - подумал Кроум. «Амелия» - самая дурацкая из журналистских премий. Он был шокирован тем, что Синклер внес его в претенденты, и разъярен тем, что его не предупредили. Кроум боролся с желанием рвануть назад и выхватить желтобрюхую водяную черепашку из объятий редактора, просто чтобы посмотреть, как тот хнычет и дергается.
- Продолжай. - Том отвел жену в сторону от суматохи святилища, на задний двор. Поставил громоздкий аквариум на солнце, чтобы малютки-черепахи погрелись.
Мэри Андреа вздохнула:
- Ты наверняка все видел по телевизору. Победный ход Тёрнквиста. Ты, должно быть, посмеялся от души.
- Это снимало телевидение?
- Том, ты меня подставил? Говори правду.
- Хотел бы я, чтобы мне на такое ума хватило. Честно.
Мэри Андреа надула щеки - Том узнал эту ее гримасу раздражения.
- Я, пожалуй, не буду спрашивать про черепах, - объявила она.
- Это очень долгая история. Кстати, мне нравится твоя прическа. С короткими очень неплохо.
- Прекрати. Ты меня слышишь? - Она чуть было не призналась, что начала краситься - появились полные седины пряди, за что ему нельзя сказать спасибо.
Том указал на повестку, которой Мэри Андреа оживленно обмахивалась. Он не мог не усмехнуться. Пятьдесят девять градусов , а она ведет себя словно в Сахаре.
- Ну и когда же наш великий день в суде?
- Через две недели, - огрызнулась она. - Поздравляю.
- О да. Я уже заказал колпаки на вечеринку.
- Что у тебя с лицом?
- Один тип ногой заехал. Он уже мертв.
- Ну конечно! - Но она видела, что он не шутит. - Боже мой, Том, это ты его убил?
- Скажем так, я этому поспособствовал. - Больше он ни слова не скажет - пусть сама себе выдумывает байки. - Ну и что теперь будет? Собираешься и дальше со мной сражаться?
- Да успокойся уже.
- Снова улизнешь? Сменишь имя и так далее, и прочая подобная чушь?
- Если хочешь начистоту, - заявила Мэри Андреа, - я устала убегать. Но еще больше я устала от гастролей и работы по таксе. Мне нужно вернуться обратно на Восток и запустить мою актерскую карьеру от другого аккумулятора.
- Может, присмотришь что-нибудь вне Бродвея?
- Вот именно. Боже, подумать только, я оказалась в итоге посреди Монтаны.
- Да? - удивился Кроум, думая: и ни одного гипер-маркета на тысячу миль.
- Я в ковбойских землях! Ты представляешь?
- А все потому, что ты не хотела развода.
- Я буду первой женщиной из рода Финли за пять веков, которая через это пройдет.
- И самой вменяемой, - уточнил Том.
Мэри Андреа притворно нахмурилась:
- Я сохранила твою прощальную записку. Строчку, которую ты украл у Зевона.
- Эй, если бы я хоть чуточку так же писал, я бы не работал на таких придурков, как Синклер.
- А что с твоим романом? - поинтересовалась она. Отчего Том оцепенел.
- Мне о нем твоя подружка рассказала. «Отчуждение». Броское заглавие.
Тон Мэри Андреа был ужасно непроницаемым. Том поднял лицо к небу, прикрывая рукой глаза, - прикидываясь, будто наблюдает за полетом уток. Выигрывая время. Недоумевая, когда, зачем и при каких немыслимых обстоятельствах встречались Джолейн Фортунс и Мэри Андреа Финли Кроум.
- Так насколько ты уже продвинулся?
- А? - отозвался Том, неопределенно покосившись на нее.
- С твоей книгой, - напомнила Мэри Андреа.
- О… У меня пока одни наброски да наметки.
- Вот как…
Понимающая улыбка была одним из ее фирменных номеров, а теперь она изобразила просто убийственную. Том уже собирался было сдаться и спросить о Джолейн, и тут из-за угла показалась Кэти Баттенкилл, довольно напевая себе под нос. Тогда он сообразил.
- Бывшая подружка, - прошептал он Мэри Андреа.
- Какая разница?
Кэти бросилась и беззастенчиво обвила руками его шею.
- Мы сюда приехали вместе, - призналась она. - Твоя жена и я.
- Я уже понял.
Информация произвела паралитический, хотя и не совсем неприятный эффект. Том никогда раньше не оказывался одновременно подле двух женщин, с которыми спал. Несмотря на неловкость, этот момент отлично прояснил, что привлекало его в каждой из них и почему ни с одной из них он не смог жить.
- Скажи ей, что она прекрасно выглядит, - лукаво сказала мужу Мэри Андреа. - Мы все прекрасно выглядим.
- Что ж, так и есть.
- Думаю, ребята, вам надо побыть наедине, - заметила Кэти.
Том поймал ее за талию, прежде чем она выскользнула:
- Все в порядке. Мы с Мэри Андреа уже закончили наш серьезный разговор.
- Что это у тебя на руке, Кэти? - спросила жена Тома. - Порезалась?
- О нет. Это настоящая слеза всемирно известной плачущей Мадонны. - Кэти весело продемонстрировала безымянный палец с красным пятном. - Я так думаю, водопроводная вода, пищевой краситель и духи. Похоже, «Чарли».
Осторожно понюхав, Мэри Андреа пришла к тому же выводу.
- Надеюсь, ты не слишком разочарована? - спросил Кроум у Кэти.
- Что они не настоящие? Боже, Томми, ты, видно, считаешь меня полной дурочкой. Это замечательное святое место - вот что главное. А слезы просто для рекламы.
Мэри Андреа развлекалась как могла.
- Его книга, - по секрету сообщила она Кэти, - до сих пор в самом начале.
- Ой. - Кэти смущенно закрыла лицо руками. Она знала, что не следовало говорить жене Тома о его идее написать роман о разводе.
- А что еще ты ей сказала? - осведомился он. - Или с моей стороны глупо спрашивать?
Зеленые глаза Кэти расширились. Мэри Андреа в ответ качнула головой.
Кроум это заметил и пробормотал:
- Великолепно. - Кэти и ее сексуальный протокол. - Тебе устроиться бы в отдел спортивных новостей, - вздохнул он.
Она печально улыбнулась:
- Может, мне это еще понадобится.
Мэри Андреа по-матерински похлопала новую подругу по плечу и заметила, что пора ехать:
- Дорога у нас долгая, а тебе нужно добраться до дома.
- Это все Арт, - не дожидаясь вопросов, пояснила Тому Кэти. - Он арестован - по радио только об этом и говорили.
Кроум даже не смог изобразить сочувственного бормотания. Из-за Артура Баттенкилла его дом сгорел дотла - сгорел дотла с человеком внутри. Судья заслуживал от двадцати лет до пожизненного заключения.
- В полиции хотят еще немного со мной поговорить, - объяснила Кэти.
- Хорошо, что ты идешь им навстречу.
- Ну конечно, Томми. Это единственный честный выход. Ой, посмотрите только на черепашек - какая прелесть!
Нагруженный черепашьим аквариумом, Том Кроум провел обеих женщин через взволнованную толпу паломников, мимо плачущей кровью Девы Марии и сопливого Иисуса-Омлета, прямо на улицу.
Кэти Баттенкилл была в восторге, узнав, что предстоит малюткам-рептилиям.
- Это так мило! - сообщила она, целуя Тома в нос. Она чопорно втянула длинные ноги в машину и добавила, что увидится с ним на процессе Артура. Том помахал на прощание.
Мэри Андреа стояла крайне довольная, с наслаждением наблюдая, как давно утраченный супруг пытается уравновесить головокружительные эмоции и экзотическую ношу. Единственным возможным объяснением черепашьего проекта была новая женщина, но Мэри Андреа не любопытствовала. Ей не хотелось знать ничего такого, что ослабит эффект истории при пересказе.
- Ну, - сказал Том, - думаю, мы еще увидимся на другом процессе, так?
- Только не со мной. У меня нет времени.
Она говорила вроде бы искренне, но Кроум все еще был настороже - Мэри Андреа не могла вдруг оказаться такой сговорчивой.
- Ты серьезно? - переспросил он. - Мы наконец сможем все это уладить?
- Да, Томми. Но только если я получу первый экземпляр «Отчуждения». С личным автографом автора.
- Иисусе, Мэри Андреа, нет никакой книги. Я просто выпендривался.
- Хорошо, - кивнула она своему будущему бывшему мужу. - Тогда по рукам. А теперь поставь этот чертов аквариум, чтобы я могла тебя как следует обнять.
Бернард Сквайрз обычно пил мало, но после ужина в мотеле принял один бокал хереса от миссис Хендрикс - потом еще один, а потом и еще. Он бы не стал пить так много спиртного перед другими постояльцами, особенно перед двумя привлекательными женщинами, которые явились накануне вечером. Но женщины уже выехали, и Сквайрз подумал, что подобающие приличия больше роли не играют.
Бедняга страдал, миссис Хендрикс это видела. Он сообщил ей, что сделка провалилась - все, зачем он проделал весь этот путь в Грейндж из Чикаго, штат Иллинойс.
Капут! Кончено!
Миссис Хендрикс сочувствовала - «Ох, хороший мой, и такое случается», - и пыталась перевести разговор на темы повеселее, вроде Доу-Джонса, но мистер Сквайрз умолк. Ссутулившись на старинной деревянной скамье, он уныло таращился на носки своих ботинок. Вскоре миссис Хендрикс ушла наверх, оставив его с бутылкой хереса.
Когда бутылка опустела, он схватил свой портфель и отправился бродить. В кармане пальто скомкались три телефонных сообщения, записанные безукоризненным почерком миссис Хендрикс. Сообщения были от мистера Ричарда Тарбоуна, и каждое настойчивее предыдущего. Бернарду Сквайрзу не хватало смелости позвонить вспыльчивому гангстеру и сообщить, что произошло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60