А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

Пухл в это время крутил зеркало заднего вида, чтобы осмотреть рассеченное веко, заметив, что вся глазница под заплаткой без доступа воздуха стала походить на гнилое болото. Фингал посоветовал антибиотики, а Бод вспомнил, что дома в аптечке у него есть тюбик чего-то оранжевого и сильнодействующего.
Подъехав к дому, Бод Геззер аккуратно загнал «доджрэм» на первое инвалидное место на парковке. Негодующий взгляд бессонного соседа не произвел на него ни малейшего впечатления. Бод попросил белых братьев присмотреть за ружьями, пока он перенесет внутрь еду.
Пухл и Фингал уселись на задний откидной борт, допивая пиво, и вдруг услышали это - скорее стон, чем вопль. И все же в нем сквозил такой ужас, что волоски у них на шеях встали дыбом. Они бросились в квартиру Бода, Пухл на бегу вытаскивал свой 357.
Внутри, не зная, что полковник уронил продукты, Фингал поскользнулся на луковом кольце и шлепнулся головой об пол. Пухл, наступив на сырный пирог, проехал прямо до телевизора, который с грохотом опрокинулся набок.
Бод Геззер даже не обернулся. Он так и стоял не шелохнувшись посреди гостиной. Бледное лицо блестело от пота. Обеими руками он прижимал камуфляжную кепку к животу.
Все было перевернуто вверх дном, от кухни до туалета - умышленно тщательная работа.
Онемевший Пухл сунул кольт за пояс.
- Твою бога душу… - выдохнул он. Теперь он увидел то же, что видел Бод. И Фингал, одной щекой в крысином дерьме, тоже увидел, оторвав взгляд от плиток кухонного пола.
Непрошеные гости сорвали плакаты с Дэвидом Корешем и прочими патриотами. На голой стене было послание, нацарапанное трехфутовыми красными буквами. Первая строчка гласила:
МЫ ВСЕ ЗНАЕМ
А вторая:
БОЙТЕСЬ ЧЕРНОГО ПРИЛИВА
На погрузку пикапа Истым Чистым Арийцам хватило каких-то пятнадцати минут - ружья, вещи, постельное белье, вода, груды камуфляжной одежды. Не говоря ни слова, мужчины рванули вперед, Фингал, как всегда, посередине. Голова Пухла прислонилась к боковому стеклу - он был слишком потрясен, чтобы спрашивать Бода Геззера, каковы его соображения.
Фингалу показалось, что полковник точно знает, куда едет. За рулем он был сосредоточен, вывел грузовик по кратчайшему пути на трассу номер один, потом резко взял влево.
На юг, по расчетам Фингала. В Эверглейдс, может. Или в Ки-Ларго.
Бод щелкнул выключателем верхнего света и сказал:
- Под сиденьем карта.
Фингал развернул ее на коленях.
- Переверни, - велел Бод.
Лучше бы он смотрел в зеркала. Тогда он, возможно, заметил бы фары малолитражки, следовавшей за ними от самой квартиры.
Джолейн убавила радио в «хонде» и спросила:
- Откуда ты знал, что они сбегут?
- Потому что они - не смельчаки. Они из тех, кто избивает женщин. Бегство - их вторая натура, - ответил Том Кроум.
- Особенно с «Черным приливом» на хвосте!
Джолейн хихикнула про себя. Они с Томом приехали часом раньше и заглянули в окно квартиры, дабы убедиться, что не ошиблись. Тогда-то они и увидели угрожающую валентинку Моффита на стене.
Сейчас, указывая на грузовик впереди, Джолейн спросила:
- Думаешь, мой билет у них при себе?
- Угу.
- И у тебя до сих пор никакого плана?
- Не-а.
- Люблю честных людей, - заметила Джолейн.
- Это хорошо. Более того: я себя и особо смелым не чувствую.
- Идет. Когда доберемся в страну Оз, попросим тебе храбрости у волшебника.
- А Тотошку? - спросил Кроум.
- Да, дорогой. И Тотошку.
Джолейн перегнулась и положила ему в рот лимонное драже. Когда он начал было что-то говорить, она ловко закинула еще одно. Кроум безнадежно насупился. Он не знал, куда приведет их пикап, но знал, что сам не свернет. Холостая жизнь в девяностых, подумал он. Какой заголовок мог бы состряпать Синклер:
ПОКОЙНИК ПРЕСЛЕДУЕТ ПРОКЛЯТЫХ ПРЕСТУПНИКОВ
Шестнадцать
Чем больше они удалялись от Коконат-Гроув, тем сильнее была уверенность Пухла в том, что ему никогда уже не увидеть драгоценную Эмбер. Его охватила унылая паника, будто когтями стиснувшая сердце.
Этого не заметил ни один из компаньонов. Фингал был слишком озабочен таинственным «Черным приливом», а Бодеана Геззера переполняли теории. Обоих потрясло зрелище обысканной квартиры, и болтовня о неграх и коммунистах вроде бы успокаивала нервы. Ровное течение беседы к тому же сохраняло иллюзию спокойного отступления, в то время как на самом деле у Бода не было никаких планов - только улепетывать со всех ног. За ними гнались, их преследовало неведомое зло. Инстинкт подсказывал Боду - спрятаться куда-нибудь подальше и понедоступнее и добраться туда как можно быстрее. Наивные задыхающиеся расспросы Фингала, которые в других обстоятельствах вызвали бы лишь грубейший сарказм, сейчас действовали как тонизирующее средство, подтверждая бесспорное лидерство Бода. И хотя он ни малейшего понятия не имел, что собой представляет «Черный прилив», авторитет его придавал вес самым диким предположениям. Это занимало мысли Бода и поднимало настроение, а Фингал цеплялся за каждое слово. Безучастность Пухла большого значения не имела - Бод привык, что напарника вечно клонит в сон.
Поэтому его совершенно выбил из колеи тычок оружейного ствола в основание шеи. Фингал (почувствовавший, как рука Пухла проскользнула за спинкой сиденья, и подумавший, что тот просто потягивается) дернулся от резкого щелчка рядом с левым ухом - Пухл взвел курок. Фингал обернулся лишь настолько, чтобы увидеть кольт-«питон», направленный на полковника.
- Тормози, - велел Пухл.
- Зачем? - спросил Бод.
- Ради твоего же блага.
Как только напарник остановил грузовик, Пухл отпустил курок пистолета.
- Сынок, - сказал он Фингалу, - у меня для тебя еще задание. Если хочешь остаться в братстве, конечно.
Фингал вздрогнул, как отшлепанный щенок: он-to думал, что его место среди Истых Чистых Арийцев вполне надежно.
- Ничего страшного, - продолжал Пухл. - Ты справишься.
Вышел из пикапа и стволом указал Фингалу сделать то же самое.
Полупьяное состояние и измотанность не сказались на низком пороге раздражительности Бода. Субординация, очевидно, ничего для Пухла не значила - болван действовал под влиянием ярости и безрассудных эмоций. Если так и будет продолжаться, все они окажутся в строгой изоляции в Рейфорде - не лучшее место встречи для начала похода за господство белых.
Когда Пухл вернулся в грузовик, Бод сказал:
- Пора завязывать с этим дерьмом. Где мальчик?
- Отослал его назад на дорогу.
- Чего ради?
- Да так, дельце одно закончить. Поехали. - Пухл положил револьвер на переднее сиденье, на место Фингала.
- Блядь! - Бод слышал, как клацают по асфальту шипы ботинок для гольфа.
- Рули давай, - отозвался Пухл.
- Куда конкретно?
- Да куда до этого направлялся - тоже сойдет. Лишь бы не слишком далеко от Групер-Крик. - Пухл отправил в окно бурый плевок. - Гони вперед, и поживее.
- Ну ладно. А с чего вдруг Групер-Крик?
- Потому что мне название нравится.
- А-а-а. - Потому что ты дипломированный дебил, подумал Бод.
К рассвету они были на яхтенной пристани в Ки-Ларго, выбирали, какую лодку украсть.
О смерти Тома Кроума было объявлено гигантским заголовком в «Реджистере», но новость не потрясла американскую журналистику до основания. «Нью-Йорк Таймс» не сообщила ничего, тогда как в «Ассошиэйтед Пресс» мелодраматическую передовицу «Реджистера» ужали до умеренных одиннадцати дюймов. В отделе подготовки к печати «АП» осмотрительно заметили, что, хотя судмедэксперт и был уверен в предварительных результатах своего исследования, тело, найденное в сгоревшем томе Тома Кроума, еще не идентифицировали окончательно. Ответственный редактор «Реджистера», казалось, уверовал в худшее - по его словам, Кроум был «вполне возможно» убит в ходе одного щепетильного газетного задания. При попытке выяснить детали ответственный редактор сообщил, что не имеет права обсуждать расследование.
Многие газеты по всем Соединенным Штатам взяли статью «Ассошиэйтед Пресс» и урезали ее до четырех-пяти абзацев. Чуть более длинная версия появилась в «Миссулиан», ежедневной газете, служившей Миссуле и другим общинам Биттеррута и монтанских окрестностей. По случайности именно там Мэри Андреа Финли Кроум присоединилась к любительской театральной постановке «Стеклянного зверинца». Хотя она и не была большой поклонницей Теннесси Уильямса (и вообще предпочитала драме мюзиклы), ей нужна была работа. Перспектива игры в безвестности маленького городка угнетала Мэри Андреа, но настроение ее улучшилось, стоило ей подружиться с другой актрисой, специализирующейся на танцах в университете штата. Ее звали Лори или, может, Лоретта - Мэри Андреа напомнила себе уточнить в платежной ведомости. На второе утро, проведенное Мэри Андреа в городе, Лори или Лоретта показала ей уютную кофейню, где собирались студенты и местные актеры, недалеко от новой городской карусели. В кофейне имелись старинные диванчики, на один из которых Мэри Андреа и ее новая приятельница довольно уселись со своими капуччино и круассанами. Между собой они расстелили газету.
У Мэри Андреа была привычка начинать каждое утро с просмотра событий шоу-бизнеса и жизни знаменитостей, часть которых содержалась в «Миссулиан». Тому Крузу заплатили 22 миллиона долларов за главную роль в фильме про кардиохирурга-нарколептика, которому предстояло сделать шестичасовую операцию по трансплантации своей девушке. (Мэри Андреа было интересно, кому из анорексичных голливудских минетчиц досталась эта роль.) Также там сообщалось, что после трех лет на экране закрывалась одна из самых ненавистных Мэри Андреа телепрограмм, «Сага Саг-Харбор». (Мэри Андреа боялась, что Америка все же не в последний раз видит Сиобэн Дэвис, несносную ирландскую ведьму, которая обошла ее в конкурсе на роль Дэриен, хищной текстильной наследницы.) И наконец, пристрастившегося к наркотикам актера, с которым Мэри Андреа однажды играла на «Шекспире в парке» , арестовали в Нью-Йорке, после того как он разделся в вестибюле Трамп-Тауэр и, во время попытки к бегству, головой ударил толстяка-охранника в начале Пятой авеню (Мэри Андреа не доставило никакой радости тяжелое положение актера, ведь он исключительно с добротой отнесся к ней во время «Венецианского купца», когда заблудившийся хрущ влетел Мэри Андреа в правое ухо и на несколько неловких мгновений прервал знаменитую речь Порции о милосердии).
Просмотрев и глубокомысленно прокомментировав каждую заметку раздела «Люди», Мэри Андреа Финли Кро-ум обратилась к более серьезным страницам «Миссулиан». Заголовок, привлекший ее внимание, находился на третьей полосе первого раздела: репортера считают погибшим при таинственном пожаре. На Мэри Андреа произвело впечатление не столько положение погибшего журналиста, сколько фраза «таинственный пожар», поскольку Мэри Андреа обожала хорошую тайну. Упоминание имени ее собственного мужа во втором абзаце оказалось полным шоком. Газета выпала из пальцев Мэри Андреа, а сама она издала вибрирующий стон, принятый соседями, пившими кофе, за нью-эйджевую технику медитации.
- Джули, ты в порядке? - спросила Лори или Лоретта.
- Не совсем, - проскрежетала Мэри Андреа.
- Что такое?
Мэри Андреа прижала костяшки пальцев к глазам и почувствовала настоящие слезы.
- Вызвать тебе врача? - забеспокоилась ее новая подруга.
- Нет, - сказала Мэри Андреа. - Агента бюро путешествий.
Джоан и Родди купили номер «Реджистера» в «Хвать и пошел» и принесли его Синклеру в святилище. Он отказался читать.
- Упоминают твое имя, - заклинала Джоан, держа газету так, чтобы Синклер видел. - Как шефа Тома Кроума.
Роди добавил:
- Объясняют, что тебя нет в городе и ты не можешь прокомментировать случившееся.
- Нерре нахоо дюу-дии! - был ответ Синклера.
От вопля среди собравшихся вокруг узкой канавки туристов-христиан пронесся шепоток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60