- Если он будет добиваться моего отстранения, сэр, я обращусь к юристам АСП. Я это дело так не оставлю. Я пойду до конца.
И пойдет. Хотя знает, что те рядовые сотрудники, которые с помощью Ассоциации содействия полицейским пытались бороться против дискриминации или отстранения от должности, зачастую попадали в неофициальные черные списки. Даже если формально они одерживали победу, их карьере, как правило, приходил конец.
- Я понял вас, офицер, - выдержав ее твердый взгляд, сказал Марлоу.
Пора пускать в ход кулаки. Это выражение использовал ее отец, рассказывая о том, что значит быть полицейским.
Ты должна понять, Ами, иногда приходится спешить, иногда задумываться, иногда скучать. А иногда - слава Богу, не слишком часто - приходится пускать в ход кулаки. Ты остаешься один, и никто тебе не поможет. Я говорю не только о преступниках. Порой приходится драться с начальством, порой со своими же товарищами. Если собираешься стать копом, будь готова остаться одна. Не рассчитывай, что кто-то тебя поддержит.
- Ну, пока вы числитесь на действительной службе.
- Так точно, сэр. Когда все будет известно?
- Через день или два.
Направившись к двери, Сакс обернулась:
Сэр!
Марлоу вновь оторвался от бумаг.
- Рамос находился на месте происшествия. Если бы там были вы, мэр или даже сам президент, я поступила бы точно так же.
- Вот почему вас смело можно назвать дочерью вашего отца, офицер, и вот почему он мог бы вами гордиться. - Марлоу поднял трубку телефона. - Будем надеяться на лучшее.
Глава 50
Том впустил Лона Селлитто в холл. Там в своем красном кресле сидел Линкольн Райм и ворчал на строителей, которые ремонтировали его обгоревшую спальню: вывозя сверху мусор, они поцарапали деревянные конструкции.
- Да оставьте вы их в покое, Линкольн! - сказал Том, возвращаясь на кухню, чтобы приготовить ленч. - На самом деле вам нет абсолютно никакого дела до деревянных конструкций.
- Это вопрос принципа! - возразил криминалист. - Это Мои деревянные конструкции, а они с ними неаккуратны.
- Он всегда так себя ведет, когда дело закончено, - обратился Том к Селлитто. - У вас, случайно, нет какого-нибудь жуткого убийства или ограбления? Я имею в виду хорошее успокоительное для него?
- Привет, Линк! - Селлитто кивнул. - Надо поговорить.
Заметив его странный тон, криминалист посмотрел ему в глаза. Они работали вместе уже много лет, и Райм сразу видел, когда тот чем-то обеспокоен. Что случилось? - подумал он.
- Только что услышал кое-что об Амелии. - Селлитто прочистил горло.
Сердце Райма забилось сильнее. Разумеется, он не почувствовал этого, ощутив лишь тревожный прилив крови к лицу и шее.
Пуля, автомобильная катастрофа?
- Продолжай, - спокойно попросил криминалист.
- Ее провалили. На сержантском экзамене.
- Да ну?
- Точно.
Испытанное Раймом облегчение тотчас сменилось сочувствием.
- Пока это неофициально, - уточнил детектив, - но я знаю точно.
- Где ты это услышал?
- Коповский радар, птичка на хвосте принесла - в общем, не важно. Сакс - звезда. Когда случается что-нибудь вроде этого, сразу распространяются слухи.
- А как насчет ее баллов?
- Несмотря на набранные баллы.
Райм въехал на коляске в свою лабораторию. Детектив, сегодня особенно растрепанный, последовал за ним.
- Чистосердечное признание Сакс обернулось против нее. Она приказала кому-то уйти с места происшествия, а когда тот не подчинился, велела надеть на него наручники. К несчастью для нее, это оказался Виктор Рамос.
- Конгрессмен. - Линкольн Райм почти не проявлял интереса к местной политике, но о Рамосе знал: этот приспособленец до недавних пор не покидал своих латиноязычных избирателей из испанского Гарлема, а теперь, во времена всеобщей политкорректности и изменений в электорате, мог претендовать и на Олбани, и на пост в Вашингтоне.
- Они могут завалить ее?
- Да, Линкольн, они могут сделать все, что захотят. Поговаривают даже об отстранении ее от должности.
- Сакс способна бороться. Она будет бороться.
- А знаешь, что происходит с рядовыми копами, которые выступают против начальства? Если даже она победит, ее наверняка сошлют в Восточный Нью-Йорк. Хуже того, ее могут сослать в Восточный Нью-Йорк на канцелярскую работу.
- Черт побери! - воскликнул криминалист.
Возбужденный Селлитто прошелся по комнате, переступая через кабели и рассеянно поглядывая на белые доски с делом Кудесника. Когда наконец он опустился в кресло, оно застонало под ним. На талии Селлитто образовалась новая складка - дело Кудесника серьезно повредило его диете.
- Тут есть один момент, - вкрадчиво заметил он.
- Да?
- Я знаю одного парня: когда-то он наводил порядок в Восемнадцатом.
- Это когда из комнаты для хранения вещдоков исчезли наркотики? Несколько лет назад?
- Да, так оно и было. У него хорошие связи в Большом доме. Один из членов комиссии прислушается к нему, ну а он прислушается ко мне. Парень у меня в долгу. - Селлитто указал на доску с уликами. - Черт возьми, ведь мы же сделали великое дело! Такого убийцу поймали. Давай я позвоню ему. Ради нее стоит потянуть за ниточки.
Райм также обвел взглядом список, потом оборудование, смотровые столы, книги - все, что относилось к анализу вещественных доказательств, которые Сакс собрала или же утащила с мест преступлений.
- Не знаю, - отозвался он.
- В чем проблема?
- Боюсь, ее не устроит такой путь в сержанты.
- Ты же понимаешь, что значит для Сакс это повышение.
Конечно, он понимал.
- Послушай, мы же просто будем играть по правилам Рамоса. Он действует закулисными методами - и мы сделаем то же самое. Скажем, немного разровняем игровое поле. - Селлитто понравилась эта идея. - Амелия ничего не узнает, - добавил он. - Я попрошу того парня сохранить все в тайне, и он сохранит.
Ты же понимаешь, что значит для Сакс это повышение...
- Так что ты думаешь? - спросил детектив.
Райм долго молчал, задумчиво разглядывая окружающее его оборудование и зеленый туман весенней листвы Центрального парка.
* * *
Царапины на деревянных поверхностях затерли, все следы пожара в спальне «заставили исчезнуть», как выразился Том. Запах дыма все же остался, но поскольку он напоминал Райму о благословенном виски, это не имело значения.
Сейчас, когда уже наступила полночь, Райм лежал в постели и смотрел в окно. Снаружи промелькнула тень: это вернулся с охоты один из соколов. В зависимости от освещения и степени их настороженности птицы то увеличивались, то уменьшались в размерах. Сейчас они казались крупнее, чем днем, и выглядели более величественными. И более угрожающими: птицам не нравился шум, доносившийся из Центрального парка, со стороны «Сирк фантастик».
Райму это тоже не нравилось. Он заснул десять минут назад, но проснулся от грома аплодисментов.
- Следовало ввести комендантский час, - сказал он лежавшей рядом Сакс.
- Могу вырубить у них генератор, - тут же отозвалась она. Очевидно, Амелия так и не сомкнула глаз. Ее голова лежала на подушке, губы прижимались к шее Райма. Он ощущал прикосновение волос Амелии, ее прохладной гладкой кожи. Ее груди прижимались к его груди, живот - к бедру, нога лежала на его ноге. Все это Райм видел, а не чувствовал, но ему эта близость была приятна.
Сакс всегда строго придерживалась правила Райма: обследуя место преступления, нельзя пользоваться духами, иначе упустишь слабый запах. Сейчас она была не на службе, и от нее исходил приятный смешанный аромат. Райм различил в нем жасмин, гардению и синтетическое моторное масло.
В квартире они были одни. Том ушел с другом в кино, и весь вечер Райм и Амелия слушали новые компакт-диски, угощаясь черной икрой, крекерами «Ритц» и «Моэ», хотя пить шампанское через соломинку было довольно сложно. Странная вещь - музыка, думал сейчас Райм. Эта, казалось бы, чисто механическая система тонов и аккордов полностью поглощает твое внимание. Уже давно это приводило его в восторг. Однако чем дольше Райм размышлял о музыке, тем больше утверждался в мысли, что музыка вовсе не так загадочна, как это кажется, и тесно связана с наукой, логикой и математикой.
И все-таки как же рождается мелодия? Если упражнения, которые он делает, в конечном счете дадут какой-то эффект... удастся ли ему когда-нибудь прикоснуться к клавишам? Тут Райм заметил, что Сакс смотрит на него.
- Ты слышал об экзаменах? - спросила она.
- Да, - помолчав, ответил он. Весь вечер Райм избегал этой темы, выжидая, пока Амелия будет готова к разговору.
- Ты знаешь, что произошло?
- Не во всех деталях. Полагаю, это укладывается в классическую схему: коррумпированный и эгоистичный правительственный чиновник против переутомленного героического копа. Похоже?
Она засмеялась:
- Очень.
- Я сам был в таком положении, Сакс.
Музыка, доносившаяся из цирка, вызывала у Райма противоречивые чувства. Отчасти она раздражала его, но при этом он наслаждался ее ритмом.
- Лон не говорил тебе, что попытается потянуть за какие-то ниточки? - спросила она. - Позвонит в мэрию?
Амелия ничего не узнает. Я попрошу своего парня сохранить все в тайне...
- Говорил! - засмеялся Райм. - Ты же знаешь Лона.
Музыка прекратилась. Послышались аплодисменты, затем чей-то отдаленный голос.
- Похоже, он мог бы все уладить, - заметила Сакс. - Обойти Рамоса.
- Вероятно. У него есть рука.
- И что ты об этом скажешь?
- А как ты думаешь?
- Я первая спросила.
- Я сказал «нет». Я не позволил ему это сделать.
- Не позволил?
- Да. Я сказал ему, что ты получишь звание сама или не получишь его вообще.
- Черт побери! - пробормотала она.
Райм встревожился. Неужели он ошибся в ней?
- Я злюсь на Лона за то, что он задумал такое.
- Он хочет мне добра. - Райму показалось, что лежащая у него на груди рука обняла его еще крепче. - То, что ты так сказал ему, Райм, очень много для меня значит.
- Я это знаю.
- Все может обернуться ужасно. Рамос требует, чтобы меня отстранили от должности. Двенадцать месяцев без дела, без оплаты. Даже не знаю, чем заняться.
- Ты будешь консультировать. Меня.
- Гражданское лицо не может обследовать места преступлений, Райм. Если мне придется сидеть на одном месте, я сойду с ума.
Когда ты двигаешься, тебя не могут достать...
- Мы справимся с этим.
- Люблю тебя, - прошептала Амелия.
Вдохнув аромат ее духов, он сказал, что тоже любит ее.
- Тут слишком светло. - Она посмотрела на окно, залитое светом прожекторов цирка. - А где же ставни?
- Сгорели.
- Я думала, Том поставил новые.
- Он начал прилаживать их, но слишком суетился - измерял, перепроверял и все такое прочее. Я выгнал его и велел сделать это потом.
Поднявшись, Сакс нашла запасную простыню и завесила ею окно. В комнате стало темнее. Вернувшись в постель, она свернулась калачиком возле Райма и вскоре крепко уснула.
Но Линкольн Райм не спал. Пока он лежал, прислушиваясь к музыке и звучавшему в перерывах загадочному голосу, у него родилась некая мысль, и теперь ему было не до сна. И Райм лежал, погруженный в свои думы.
И были они, как ни странно, о цирке.
* * *
На следующий день, поздним утром, Том, войдя в спальню, обнаружил, что у Райма посетитель.
- Привет! - сказал он Джейнин Уильямс, сидевшей возле кровати в одном из новых кресел.
- Привет, Том!
Помощник, только что вернувшийся из магазина, был явно удивлен. Впрочем, благодаря компьютеру и камерам наблюдения Райм вполне мог кому-то позвонить, пригласить к себе и впустить в дом.
- Чем это ты так поражен? - язвительно осведомился Райм. - Я ведь и раньше приглашал сюда людей.
- Такое случалось весьма редко.
- А может, я найму Джейнин вместо тебя.
- Тогда нанимайте ее дополнительно. Вдвоем мы как-нибудь выдержим ваши издевательства. - Том улыбнулся Джейнин. - Хотя я вовсе не желаю вам такой участи.
- Ничего, бывало и похуже.
- Вам чай или кофе?
- Прошу прощения, - сказал Райм. - Где же мои хорошие манеры? К этому моменту вода уже должна была закипеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66