— Лучшие развлечения для него — схватки на борцовском ковре или состязания боксеров на ринге...
— Мы могли бы устроить показательные выступления по греко-римской борьбе хоть сейчас, — тут же прогнулся Михаил Борисович. — Для этого нужно только пройти в борцовский зал...
— К чему такое беспокойство? — спросил переводчик. — Эфенди предлагает устроить соревнование прямо здесь. Пусть принесут ковер!.. И еще эфенди хотел бы, чтобы ваши атлеты попробовали побороть его телохранителей... Это будет хорошо!
Сутеев недоуменно переглянулся с Маэстро. Тот взял инициативу в свои руки.
— Ничего страшного, Михаил Борисович. Как говорят горцы: желание гостя — закон для хозяина. Так пусть же принесут борцовский ковер!
Пока посылали за ковром, разворачивали его и укладывали перед нашим столом, пока переодевался один из телохранителей турка, среди гостей развернулась дискуссия о недавних спортивных событиях. Чувствовалось, что за мировыми спортивными новостями следят все. Поначалу речь зашла об английском футболе, в частности о голкипере команды «Саутгемптон» и сборной Зимбабве Брюсе Гроббеларе. Сутеев утверждал, что бывший вратарь «Ливерпуля» уличен в продаже футбольного матча с «Ньюкаслом». За сорок тысяч фунтов стерлингов Человек из Джунглей (таково прозвище Гроббелара в западном футбольном мире) пропустил три гола в свои ворота. Переводчик утвердительно покивал головой и произнес:
— Так и было. По секрету могу сказать вам, кто заплатил Брюсу. Это азиатский синдикат, зарабатывающий на подпольном тотализаторе.
— А каково ваше мнение о последних успехах китайских спортсменов? — спросил у переводчика Сутеев.
— Все их успехи связаны с применением допинга. Они употребляют тестостерон — мужской половой
гормон, способствующий ускоренному наращиванию мускулатуры. На недавних Азиатских играх сразу одиннадцать китайских спортсменов были уличены в применении допинга. Там китайцы завоевали все золото в плавании у женщин и даже доминировали в мужских заплывах. Потому-то очень подозрительны эти победы, да и многие другие. Наверняка и там не обошлось без допинговых средств.
— Кстати, о китайцах, — проговорил Маэстро. — Что будет с земным шаром, если полтора миллиарда китайцев однажды вместе подпрыгнут? Синхронно?
— Это что, загадка? — уточнил переводчик турка.
— Загадка, — подтвердил Маэстро.
— Сейчас, сейчас! — Переводчик извлек из кармана маленький калькулятор и начал считать. — Вот! — сказал он через некоторое время. — Я знаю ответ на ваша загадка. Синхронный прыжок сразу всех китайцев создаст силу, способную преодолеть гравитационное поле Земли, и столкнет планету с ее орбиты вокруг Солнца... Китайцам надо запретить прыжок!
Мы от души посмеялись над серьезным заявлением переводчика, который, похоже, шуток не понимал.
Между тем телохранитель миллионера успел переодеться в трико, оставив обнаженным впечатляющий торс, поросший жесткими черными волосами.
— Категория до семидесяти девяти килограммов, — определил на глаз Сутеев. — Значит, вызови лучших из молодняка и попроси заглянуть сюда нашего Виктора, — сказал он, обращаясь к сотруднику, помогавшему до этого сервировать стол.
В зал молча вошли и расселись по углам пятеро крепких парней, одетых в фирменные «борцовки». Последний из них показался мне чем-то знакомым. Но вспомнить, кто это, удалось только тогда, когда турецкий борец без особого труда одного за другим положил на лопатки четверых наших юношей.
Пока турок разделывался с молодняком, Маэстро удрученно бубнил мне на ухо:
— Вот и я, когда еще выступал по самбо, не испытывал ничего похожего на чувство жалости к противникам. Ведь если я его не уделаю, то он наваляет мне... Это спорт, понимаете? Спорт! Мужское соперничест-во! Ах, черт! Опять эта горилла нашего уделала... Согласитесь, что каждый из нас носит в себе что-то от о древних гладиаторов. Азарт! Я боролся, чтобы победитъ всякого, кто выходил против меня. Боролся со всей жестокостью, никого не страшась. У меня были В свои влюбленные приемы... Заметили, у этого турка свои захваты, своя тактика. А нашим юнцам еще много мудохатъся надо, чтобы насобачиться. Ты смотри! Вот гад, еще одного уделал... Но с Виктором ему не совладать...
Тот, о ком говорил Маэстро, выйдя на ковер, выпятил грудь. Его мускулатура при этом стала вырисовываться рельефней. Борцы сошлись. Но прежде чем мы успели что-нибудь понять в происходящем, турок уже лежал на спине, дрыгая ногами в воздухе, а Виктор возвышался над ним, поставив правую ногу ему на грудь. Все произошло так быстро, что мы и охнуть не успели. И тут я вспомнил, где видел Виктора. Да это же опытнейший борец, призер чемпионата России, кандидат в мастера спорта международного класса Виктор Соловьев. Я наблюдал по телевизору его борьбу на первенстве России. Тогда он словно клещами вцепился в соперника, высоко приподнял его и буквально вбил в пол. То же самое проделал Соловьев и с еще двумя противниками, справившись со всеми, кто только выступал в категории до семидесяти девяти килограммов.
— Это есть ерунда! — завопил переводчик, придя в себя. — Пусть русский медведь потягается с турецким вепрем!
Он имел в виду второго телохранителя, весившего не меньше центнера.
— Нельзя! — замахал руками Сутеев. — Они в разных весовых категориях.
— Испугались? — усмехнулся переводчик. — Все боятся нашего вепря!..
У меня давно вертелся на языке вопрос: почему этот переводчик ведет себя столь нагло? Даже его босс не произносил ни слова, наблюдая за происходящим абсолютно бесстрастно. А этот позволял себе все что угодно...
— Хорошо! — неожиданно согласился Сутеев. — Попробую поговорить с тренером Соловьева. Геннадий Владимирович, можно вас на минутку? — позвал Сутеев коренастого здоровяка с приплюснутыми ушами и перебитым носом, скромно стоявшего возле тех дверей, которые ранее охранял поверженный турок. — Геннадий
' Владимирович, как вы смотрите на то, чтобы ваш воспитан ник выступил против тяжеловеса?
— Пусть сам решает, — дипломатично ответил тренер. — Я бы не рекомендовал...
— Виктор! Сможешь справиться с турком?
— Извините, Михаил Борисович, но для меня рекомендации моего тренера — закон, — уверенно произнес Виктор.
— Уважаю, — развел руками Сутеев. — Значит, на этом и закончим.
— Да, нашего вепря никому не заломать! — горделиво произнес переводчик и, подойдя к телохранителю, поощрительно похлопал его по плечу. Зрелище показалось мне комичным. Рядом с верзилой переводчик выглядел той самой моськой, что прыгает вокруг слона, разве что не лая... — Пора нам поговорить и о будущих состязаниях. Эфенди согласен финансировать их... Об условиях сделки мы поговорим позже. От вас к нам должны прибыть двадцать человек, из них спортсменов должно быть не меньше половины. Это обязательное условие. А сейчас эфенди желал бы отправиться в отель. Там у нас назначена деловая встреча...
— Небось на проституток потянуло козла, — прошептал мне на ухо подвыпивший Маэстро. — У миллионеров свои привычки...
Поговорить с директором турбазы мне удалось только после отъезда турецкого миллионера и его компании. Маэстро тоже куда-то запропастился, оставив стеречь меня троих здоровяков. Так что в сауне мы оказались вдвоем с Сутеевым. Париться я не рискнул, боясь, что моя начавшая заживать рана может открыться. Я только позволил себе пару раз окунуться в бассейне с прохладной водой... Потом мы уселись в предбаннике за круглым столом, на котором стоял самовар, а из заварного чайника удивительно пахло цветочными настоями. Время и место показались мне удивительно удачными для ведения «секретных разговоров».
— Кто такой Маэстро? И что вас с ним связывает? — спросил я напрямик.
Сутеев даже не посчитал нужным притворяться, делать вид, что он ничего не знает не ведает.
— Знаете ли, тут столько было желающих заполучить нашу турбазу, а вместе с ней и музейную кре пость в свое пользование, что просто уму непостижи мо. Но ведь никто не хотел инвестировать сюда ни рубля, надеясь, что смогут все тут приватизировать !д бесплатно и сразу же начать наживаться, эксплуатируя местные красоты... Один господин Сигаев и его фирма о не поскупилась, вложив в развитие нашего дела хороо шие деньги. Мы им очень обязаны. Сейчас у нас отды хает много спортсменов из Москвы и других городов, приезжают иностранцы... Кстати, хотите анекдот? — Михаил Борисович решил перевести разговор в более спокойное русло. — Ответьте мне, что такое: кругом вода, а посреди закон?
— Прокурор купается, — не особо задумываясь, брякнул я.
— Правильно... — удивился Сутеев. — Обычно никто не отгадывает...
Директор продолжал рассказывать какие-то глупые анекдоты и при этом натужно хохотать, а я думал про то, зачем Сутееву такой сподвижник, как Мэстро? Неужели только из-за денег он поддерживает с ним связи? Вряд ли! Что-то гораздо большее их объединяет. Какое-то общее дело. Нехорошее дело!
— Так вот, Владимир Степанович, вполне официально предлагаю вам работать у нас. Вы боксер, тренер и сможете наладить у нас тренировочный процесс. Учеников мы вам подберем. Все расходы возьмем на себя. Точнее, наши спонсоры оплатят. У нас теперь, слава Богу, мощная финансовая поддержка. Любят, знаете ли, некоторые из «новых русских» настоящий спорт, тем более такое состязание, как бокс, — дело для настоящих мужчин. Так что, по рукам?
— Я подумаю над вашим предложением, — уклончиво проговорил я.
— Подумайте, дорогой, подумайте. Поразмыслите на досуге. А «досуг» мы вам организуем, — заверил меня Сутеев и, тяжело отдуваясь, поднялся из-за стола. — Я оставлю вас ненадолго, а потом, если пожелаете, можно будет и немного поспать. С девочками у нас тут, правда, проблематично. Сами понимаете, полная база молодых козлов. Тут только дай слабину, потом уголовных дел об изнасилованиях не оберешься. Нет, нет, у нас мужское братство.
— Понятно. Выходит, вы от женского пола спасаетесь за крепостными стенами? — попытался я пошутить, хотя настроение было поганое.
— В какой-то мере, — ухмыльнулся Сутеев. Промолвив это, он удалился, а я остался в полном
одиночестве.
Первым естественным желанием было бежать, но у дверей предбанника продолжали торчать люди Маэ-з стро. Можно было бы, конечно, попытаться прорвать-? ся, только я заметил, что все трое вооружены пистолетами. Это давало им серьезное преимущество, а рисковать пока еще было рановато. Этот поганец Андрон Турин, предавший меня, nil явился в предбаннике прямо из сауны. Вот только одет он был, как говорят военные, по полной форме. Поэтому делать ему в сауне было нечего.
— Не удивляйтесь, Владимир Степанович, — вполголоса предупредил мое восклицание Андрон. — В сауну имеется еще один ход, через подвальный коллектор... Я вам должен кое-что сообщить, и по-быстрому, так как скоро заявится наш босс. Вы не думайте обо мне плохо. Просто, когда я вернулся домой, чтобы подготовиться к нашей поездке в Ольгинку, меня уже поджидали люди Маэстро. Я решил их перехитрить и помог им захватить вас врасплох. Но все это для вида. Теперь они мне вполне доверяют, и я смогу начать реализацию нашего плана в жизнь. С моей легкой руки они тут все передерутся, вот увидите. Я эту базу как свои пять пальцев знаю! Кто-то идет... Я вас сам найду!
Перед тем как открылась наружная дверь, пропуская Сутеева, Турин уже захлопнул дверь, ведущую в сауну, напустив в предбанник приличное количество пара.
Михаил Борисович, зайдя в помещение, внимательно огляделся, понюхал воздух, как гончий пес, и настороженно спросил:
— Сюда никто не заходил?
— А вы кого-то ищете?
— Да, то есть нет... Просто странно! А вы, наверное, заходили погреться в сауну... — как-то сразу успокоил он сам себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
— Мы могли бы устроить показательные выступления по греко-римской борьбе хоть сейчас, — тут же прогнулся Михаил Борисович. — Для этого нужно только пройти в борцовский зал...
— К чему такое беспокойство? — спросил переводчик. — Эфенди предлагает устроить соревнование прямо здесь. Пусть принесут ковер!.. И еще эфенди хотел бы, чтобы ваши атлеты попробовали побороть его телохранителей... Это будет хорошо!
Сутеев недоуменно переглянулся с Маэстро. Тот взял инициативу в свои руки.
— Ничего страшного, Михаил Борисович. Как говорят горцы: желание гостя — закон для хозяина. Так пусть же принесут борцовский ковер!
Пока посылали за ковром, разворачивали его и укладывали перед нашим столом, пока переодевался один из телохранителей турка, среди гостей развернулась дискуссия о недавних спортивных событиях. Чувствовалось, что за мировыми спортивными новостями следят все. Поначалу речь зашла об английском футболе, в частности о голкипере команды «Саутгемптон» и сборной Зимбабве Брюсе Гроббеларе. Сутеев утверждал, что бывший вратарь «Ливерпуля» уличен в продаже футбольного матча с «Ньюкаслом». За сорок тысяч фунтов стерлингов Человек из Джунглей (таково прозвище Гроббелара в западном футбольном мире) пропустил три гола в свои ворота. Переводчик утвердительно покивал головой и произнес:
— Так и было. По секрету могу сказать вам, кто заплатил Брюсу. Это азиатский синдикат, зарабатывающий на подпольном тотализаторе.
— А каково ваше мнение о последних успехах китайских спортсменов? — спросил у переводчика Сутеев.
— Все их успехи связаны с применением допинга. Они употребляют тестостерон — мужской половой
гормон, способствующий ускоренному наращиванию мускулатуры. На недавних Азиатских играх сразу одиннадцать китайских спортсменов были уличены в применении допинга. Там китайцы завоевали все золото в плавании у женщин и даже доминировали в мужских заплывах. Потому-то очень подозрительны эти победы, да и многие другие. Наверняка и там не обошлось без допинговых средств.
— Кстати, о китайцах, — проговорил Маэстро. — Что будет с земным шаром, если полтора миллиарда китайцев однажды вместе подпрыгнут? Синхронно?
— Это что, загадка? — уточнил переводчик турка.
— Загадка, — подтвердил Маэстро.
— Сейчас, сейчас! — Переводчик извлек из кармана маленький калькулятор и начал считать. — Вот! — сказал он через некоторое время. — Я знаю ответ на ваша загадка. Синхронный прыжок сразу всех китайцев создаст силу, способную преодолеть гравитационное поле Земли, и столкнет планету с ее орбиты вокруг Солнца... Китайцам надо запретить прыжок!
Мы от души посмеялись над серьезным заявлением переводчика, который, похоже, шуток не понимал.
Между тем телохранитель миллионера успел переодеться в трико, оставив обнаженным впечатляющий торс, поросший жесткими черными волосами.
— Категория до семидесяти девяти килограммов, — определил на глаз Сутеев. — Значит, вызови лучших из молодняка и попроси заглянуть сюда нашего Виктора, — сказал он, обращаясь к сотруднику, помогавшему до этого сервировать стол.
В зал молча вошли и расселись по углам пятеро крепких парней, одетых в фирменные «борцовки». Последний из них показался мне чем-то знакомым. Но вспомнить, кто это, удалось только тогда, когда турецкий борец без особого труда одного за другим положил на лопатки четверых наших юношей.
Пока турок разделывался с молодняком, Маэстро удрученно бубнил мне на ухо:
— Вот и я, когда еще выступал по самбо, не испытывал ничего похожего на чувство жалости к противникам. Ведь если я его не уделаю, то он наваляет мне... Это спорт, понимаете? Спорт! Мужское соперничест-во! Ах, черт! Опять эта горилла нашего уделала... Согласитесь, что каждый из нас носит в себе что-то от о древних гладиаторов. Азарт! Я боролся, чтобы победитъ всякого, кто выходил против меня. Боролся со всей жестокостью, никого не страшась. У меня были В свои влюбленные приемы... Заметили, у этого турка свои захваты, своя тактика. А нашим юнцам еще много мудохатъся надо, чтобы насобачиться. Ты смотри! Вот гад, еще одного уделал... Но с Виктором ему не совладать...
Тот, о ком говорил Маэстро, выйдя на ковер, выпятил грудь. Его мускулатура при этом стала вырисовываться рельефней. Борцы сошлись. Но прежде чем мы успели что-нибудь понять в происходящем, турок уже лежал на спине, дрыгая ногами в воздухе, а Виктор возвышался над ним, поставив правую ногу ему на грудь. Все произошло так быстро, что мы и охнуть не успели. И тут я вспомнил, где видел Виктора. Да это же опытнейший борец, призер чемпионата России, кандидат в мастера спорта международного класса Виктор Соловьев. Я наблюдал по телевизору его борьбу на первенстве России. Тогда он словно клещами вцепился в соперника, высоко приподнял его и буквально вбил в пол. То же самое проделал Соловьев и с еще двумя противниками, справившись со всеми, кто только выступал в категории до семидесяти девяти килограммов.
— Это есть ерунда! — завопил переводчик, придя в себя. — Пусть русский медведь потягается с турецким вепрем!
Он имел в виду второго телохранителя, весившего не меньше центнера.
— Нельзя! — замахал руками Сутеев. — Они в разных весовых категориях.
— Испугались? — усмехнулся переводчик. — Все боятся нашего вепря!..
У меня давно вертелся на языке вопрос: почему этот переводчик ведет себя столь нагло? Даже его босс не произносил ни слова, наблюдая за происходящим абсолютно бесстрастно. А этот позволял себе все что угодно...
— Хорошо! — неожиданно согласился Сутеев. — Попробую поговорить с тренером Соловьева. Геннадий Владимирович, можно вас на минутку? — позвал Сутеев коренастого здоровяка с приплюснутыми ушами и перебитым носом, скромно стоявшего возле тех дверей, которые ранее охранял поверженный турок. — Геннадий
' Владимирович, как вы смотрите на то, чтобы ваш воспитан ник выступил против тяжеловеса?
— Пусть сам решает, — дипломатично ответил тренер. — Я бы не рекомендовал...
— Виктор! Сможешь справиться с турком?
— Извините, Михаил Борисович, но для меня рекомендации моего тренера — закон, — уверенно произнес Виктор.
— Уважаю, — развел руками Сутеев. — Значит, на этом и закончим.
— Да, нашего вепря никому не заломать! — горделиво произнес переводчик и, подойдя к телохранителю, поощрительно похлопал его по плечу. Зрелище показалось мне комичным. Рядом с верзилой переводчик выглядел той самой моськой, что прыгает вокруг слона, разве что не лая... — Пора нам поговорить и о будущих состязаниях. Эфенди согласен финансировать их... Об условиях сделки мы поговорим позже. От вас к нам должны прибыть двадцать человек, из них спортсменов должно быть не меньше половины. Это обязательное условие. А сейчас эфенди желал бы отправиться в отель. Там у нас назначена деловая встреча...
— Небось на проституток потянуло козла, — прошептал мне на ухо подвыпивший Маэстро. — У миллионеров свои привычки...
Поговорить с директором турбазы мне удалось только после отъезда турецкого миллионера и его компании. Маэстро тоже куда-то запропастился, оставив стеречь меня троих здоровяков. Так что в сауне мы оказались вдвоем с Сутеевым. Париться я не рискнул, боясь, что моя начавшая заживать рана может открыться. Я только позволил себе пару раз окунуться в бассейне с прохладной водой... Потом мы уселись в предбаннике за круглым столом, на котором стоял самовар, а из заварного чайника удивительно пахло цветочными настоями. Время и место показались мне удивительно удачными для ведения «секретных разговоров».
— Кто такой Маэстро? И что вас с ним связывает? — спросил я напрямик.
Сутеев даже не посчитал нужным притворяться, делать вид, что он ничего не знает не ведает.
— Знаете ли, тут столько было желающих заполучить нашу турбазу, а вместе с ней и музейную кре пость в свое пользование, что просто уму непостижи мо. Но ведь никто не хотел инвестировать сюда ни рубля, надеясь, что смогут все тут приватизировать !д бесплатно и сразу же начать наживаться, эксплуатируя местные красоты... Один господин Сигаев и его фирма о не поскупилась, вложив в развитие нашего дела хороо шие деньги. Мы им очень обязаны. Сейчас у нас отды хает много спортсменов из Москвы и других городов, приезжают иностранцы... Кстати, хотите анекдот? — Михаил Борисович решил перевести разговор в более спокойное русло. — Ответьте мне, что такое: кругом вода, а посреди закон?
— Прокурор купается, — не особо задумываясь, брякнул я.
— Правильно... — удивился Сутеев. — Обычно никто не отгадывает...
Директор продолжал рассказывать какие-то глупые анекдоты и при этом натужно хохотать, а я думал про то, зачем Сутееву такой сподвижник, как Мэстро? Неужели только из-за денег он поддерживает с ним связи? Вряд ли! Что-то гораздо большее их объединяет. Какое-то общее дело. Нехорошее дело!
— Так вот, Владимир Степанович, вполне официально предлагаю вам работать у нас. Вы боксер, тренер и сможете наладить у нас тренировочный процесс. Учеников мы вам подберем. Все расходы возьмем на себя. Точнее, наши спонсоры оплатят. У нас теперь, слава Богу, мощная финансовая поддержка. Любят, знаете ли, некоторые из «новых русских» настоящий спорт, тем более такое состязание, как бокс, — дело для настоящих мужчин. Так что, по рукам?
— Я подумаю над вашим предложением, — уклончиво проговорил я.
— Подумайте, дорогой, подумайте. Поразмыслите на досуге. А «досуг» мы вам организуем, — заверил меня Сутеев и, тяжело отдуваясь, поднялся из-за стола. — Я оставлю вас ненадолго, а потом, если пожелаете, можно будет и немного поспать. С девочками у нас тут, правда, проблематично. Сами понимаете, полная база молодых козлов. Тут только дай слабину, потом уголовных дел об изнасилованиях не оберешься. Нет, нет, у нас мужское братство.
— Понятно. Выходит, вы от женского пола спасаетесь за крепостными стенами? — попытался я пошутить, хотя настроение было поганое.
— В какой-то мере, — ухмыльнулся Сутеев. Промолвив это, он удалился, а я остался в полном
одиночестве.
Первым естественным желанием было бежать, но у дверей предбанника продолжали торчать люди Маэ-з стро. Можно было бы, конечно, попытаться прорвать-? ся, только я заметил, что все трое вооружены пистолетами. Это давало им серьезное преимущество, а рисковать пока еще было рановато. Этот поганец Андрон Турин, предавший меня, nil явился в предбаннике прямо из сауны. Вот только одет он был, как говорят военные, по полной форме. Поэтому делать ему в сауне было нечего.
— Не удивляйтесь, Владимир Степанович, — вполголоса предупредил мое восклицание Андрон. — В сауну имеется еще один ход, через подвальный коллектор... Я вам должен кое-что сообщить, и по-быстрому, так как скоро заявится наш босс. Вы не думайте обо мне плохо. Просто, когда я вернулся домой, чтобы подготовиться к нашей поездке в Ольгинку, меня уже поджидали люди Маэстро. Я решил их перехитрить и помог им захватить вас врасплох. Но все это для вида. Теперь они мне вполне доверяют, и я смогу начать реализацию нашего плана в жизнь. С моей легкой руки они тут все передерутся, вот увидите. Я эту базу как свои пять пальцев знаю! Кто-то идет... Я вас сам найду!
Перед тем как открылась наружная дверь, пропуская Сутеева, Турин уже захлопнул дверь, ведущую в сауну, напустив в предбанник приличное количество пара.
Михаил Борисович, зайдя в помещение, внимательно огляделся, понюхал воздух, как гончий пес, и настороженно спросил:
— Сюда никто не заходил?
— А вы кого-то ищете?
— Да, то есть нет... Просто странно! А вы, наверное, заходили погреться в сауну... — как-то сразу успокоил он сам себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66