— Да нет, обязательно поймают, рано или поздно,— заявила Дженнифер.— Все преступники жутко самоуверенны и всегда недооценивают ум других людей. Потом, у них мышление одностороннее. Если что-то получается в первый раз, они и дальше стремятся достичь успеха старым способом. Это и наводит полицию на правильный путь.
Чарли с восхищением посмотрел на девушку, такую ясноглазую и такую смышленую. Со свойственным ему тщеславием, он уже хотел похвастаться успехом недавней аферы. Там ведь не было ни отталкивающих подробностей, ни крови, ни жестокости. К счастью, благоразумие подсказало ему более безопасный способ завладеть ее вниманием.
— Я мог бы порассказать вам о наркотиках и ядах,— предложил он.—Я учился на врача.
- Спасибо.
- Могу вас также просветить насчет всяких юридических тонкостей. Я и право изучал. Просто, по-моему, человек не должен ограничивать себя какой-то одной профессией. Иначе ему грозит одностороннее мышление.
Поскольку Чарли говорил правду, он пришел в некоторое замешательство оттого, что Дженнифер, судя по всему, посчитала его законченным лгуном. Его откровения были приняты за шутку, чему он весьма огорчился.
— А еще чем вы занимались? Уверена, что вы пели в хоре, и голос ваш был слышнее всех.
— Да, пел. И про голос — так и было. Всегда.
— Но, конечно, церковное пение вам скоро наскучило. Были, небось, любимцем у священника?
— Ну, во всяком случае, он сказал обо мне много лестного — когда хоронил меня.
Как он и ожидал, Дженнифер рассмеялась. Она, видимо, подумала, что он специально оговорился, чтобы насмешить ее.
— Вы хотели сказать — когда он женил вас?
— Нет,— его голос чуть дрогнул от промелькнувшего стыда за вранье.— Я все еще жду встречи с настоящей девушкой.
— Ну, и меня тоже ждут. Спокойной ночи!
От неожиданности этого удара Чарли опешил. Ему и в голову не приходило, что после долгожданной встречи они могут опять расстаться навсегда. Его идеал опять ускользал из его жизни, а она сообщила ему об этом так буднично, не понимая, что приговаривает его к разлуке, которая для него страшнее смерти.
— Смогу ли я опять вас увидеть?— спросил он.
— Возможно. Через год, через два...
— Нет, серьезно. Вам разве уже не нужна консультация по вопросам медицины и юриспруденции?
Он выбрал правильный путь к ее вниманию и, пока она раздумывала, постарался закрепить достигнутое,
— Как насчет коктейля в «Ритце»? Буду готов ответить на все ваши вопросы.
К его удивлению, она с улыбкой согласилась.
— С удовольствием. Но, видите ли, в свете я не бываю. Я служу в конторе. У литературного агента. Там, знаете ли, не любят частных звонков, так что я вам даю телефон моего пансиона.
Дженнифер ехала домой в великолепном настроении. В «Ритце» ей бывать не приходилось, а это сулило массу новых впечатлений. Вечер прошел удачно и подарил ей новые возможности, полезные для ее дела.
В своем неведении бедняжка даже благодарила судьбу.
Глава XXV
Вторая жена
Чарли Бэкстер был джентльменом, и Честер Бивер-брук продолжил эту традицию. Намерения его по поводу Дженнифер были самые серьезные. Ему казалось, что она сочетает в себе самые восхитительные достоинства: воспитание, ум, образование, здоровье, вкус, обаяние, благородство.
То маленькое обстоятельство, что одна жена у него уже была, он препятствием не считал. Ему требовалось лишь достаточно денег для содержания двух семей. Он вернулся домой настолько переполненный мыслями о второй жене, что ему пришлось разбудить первую, чтобы сообщить ей новости.
— Вера! — позвал он.— Проснись. Хочу с тобой поговорить. Ты понимаешь, что наши деньги не могут тянуться бесконечно?
Вера вскочила в постели — смешная маленькая фигурка в фиолетовой пижаме под цвет пурпурной спальни. Она еще плохо соображала со сна и уставилась на мужа из-под слипшихся черных ресниц.
— А, дошло, наконец,— проговорила она.— Но что это тебя среди ночи клюнуло?
Он стал раздеваться, в волнении разбрасывая вещи по комнате.
— Нам надо еще раздобыть денег,— сказал он.
— Как, интересно? — зевнула Вера.
— С помощью страховки, конечно.
— Каким это образом? Ты собираешься опять умереть?
— Нет. Повторение старого способа — признак одностороннего мышления.
Вера поглядела на него с удивлением.
— Кто это тебе сказал? — спросила она.
— Так, одна студентка. Чарли не мог устоять против хвастовства, даже
перед собственной женой. Изучая в зеркале свой профиль, он не заметил, что она за ним внимательно наблюдает.
— В колледжах, кажется, не учат страховому делу,— сказала она.— И что, твоя приятельница предложила нечто новое?
— Нет. На этот раз я собираюсь купить магазин готового платья в Ист-Энде, а потом там случится пожар.
Вера отчаянно запротестовала.
— Нет! Чарли, ты вообще когда-нибудь думаешь?
— Думаю ли я? Мне это нравится! Только что я представил тебе первоклассную идею.
— Но, милый,— Вера посмотрела на него с отвращением, но заговорила медленно и терпеливо, будто с дебильным ребенком,— неужели ты не понимаешь, что там, в трущобах, люди живут, как сельди в бочке? Наверху будет полно семей, с множеством детей. Если ты устроишь пожар, все они окажутся в ловушке. Как ты можешь быть так жесток?
— Жесток? Я? — Чарли был уязвлен в самое сердце.— Я не собираюсь жечь младенцев. Ну, у тебя и мысли! Я только магазин мой хочу сжечь.
— Понятно. Один из твоих «маленьких рисков». Теперь слушай меня. Если ты хоть что-то затеешь, я пойду в страховую компанию и предупрежу их, что ты поджигатель.
Он понял, что она не шутит и, обиженно надувшись, лег в постель. Но вскоре высказал новую идею.
— Давай предложим Пагги Уильямсу пожить у нас.
— Я думала, ты к нему ревнуешь.
— Ревную. Но он может быть мне полезен.
— Тогда позови его.
— Ради меня он не приедет. Между нами случилась небольшая ссора. Но вот ради тебя — приедет.
— Это называется — ты ревнуешь... Ладно, любимый, еще одно маленькое очко против тебя. Только одно. Но тебе и невдомек, как они по одному накапливаются, все больше и больше...
С этой ночи Вера стала примечать перемену в своем муже. Теперь, разыскав Дженнифер, он больше не покидал дом по вечерам. Однако, несмотря на такое явное его желание находиться в обществе жены, она сомневалась, замечает ли он вообще ее присутствие, лежа на тахте и улыбаясь собственным мыслям. Иногда его губы шевелились, будто он с кем-то разговаривал.
Чувствуя себя неуютно и растерянно, Вера написала Пагги. Через несколько дней он прибыл в их квартиру. Лицо у него было еще краснее, чем раньше, но наряд вполне подошел бы и для королевской трибуны в Эскоте *. Пагги, несомненно, знал толк и в выборе портного, и в том, как носить изысканную одежду.
Вера поздоровалась с ним по-приятельски просто, хотя с радостью бросилась бы ему на шею, он же был искренне тронут.
— Как в доброе старое время,— сказал он, осматриваясь своими водянистыми глазами.— Снова мы вместе, как три поросенка, но теперь уж нам не страшен Серый Волк. Благослови тебя Бог, Вера, старушка. Ага, а вот это, значит, Честер Бивербрук? Да, черт побери!
Довольный его восхищением, Чарли принес виски.
— Мигни, когда захочешь,— дружелюбно сказал он.
Как и ожидала Вера, довольно скоро Чарли изложил план новой страховой аферы, и, к ее разочарованию, Пагги навострил уши и поглядел заинтересованно.
— У меня руки чешутся,— сказал он.— Никогда не отказываюсь, если пахнет деньжатами. Да и тысчонка моя уже потеряла вид. Слишком похудела.
— А риск?—напомнила Вера.
— Риск только притягивает, дитя мое. Так хочется что-нибудь провернуть. Я и денег толком не видел. Правда, второй раз ставить на страховку — риск чертовский.
— Ох, да вы оба с ума спятили! — простонала Вера.
— Я вовсе не спятил. Конечно, такого неженку, как Чарли, это убьет, но не меня. Я ж ведь уже бывал в кутузке. Да и не так там плохо. И общество, знаете ли, приятное.
* Эскот — ипподром близ города Виндзора в Англии, где ежегодно проходят скачки — важное событие в жизни английской аристократии.
А для пьяницы вроде меня и вовсе пользительно. Я обычно выхожу оттуда такой свеженький, будто родился заново... Кроме того, для самоуважения хорошо. Снаружи я кто? — Мерзавец. А там — сливки общества. Там я всегда веду себя послушно и с надзирателями в чудных отношениях... Так что ты предлагаешь, Чарли?
— По-моему, лучше пожар,— с готовностью откликнулся Чарли.
К его неудовольствию, Пагги отрицательно покачал головой.
— Ну, нет. Здесь перебор.
— Тогда могу опять умереть.
— Да нет, не можешь, сынок. Чарли Бэкстера мы уже схоронили, а Честер Бивербрук еще не родился. Без свидетельства о рождении нам не обойтись.
— Ну, а почему бы...
— Не подделать его? Пардон, это не ко мне. Ладно, пусть на этот раз трупом будет Вера.
— Умирать?! Мне? Теперь слушайте меня!
Вера начала говорить, вернее, неистовствовать. Она сжимала кулаки, встряхивала головой, гневно и страстно излагая им свою позицию. Когда, наконец, утомившись, она затихла, Пагги подмигнул Чарли.
— Леди сказала «нет». Жаль. А у меня для этого дела такой парень есть подходящий! Доктор Родди. Просто преступление не использовать его, пока у него еще не отняли диплом.
— На него можно положиться?
— На него можно положиться в том, что он не придет, когда ты его вызовешь, а уж если придет — в том, что он будет пьян в стельку. Только скажите, и я притащу его сюда промочить горло.
— Нет! — твердо сказала Вера.
Она еще сохранила свой авторитет, и поэтому тема была закрыта. Пагги легко занял свою прежнюю нишу в их доме. В отношениях всех троих не было заметно никаких перемен. Чарли был все тот же душка, которого Вера то приголубливала, то приструняла, тогда как Пагги пользовался преимуществом нейтральной стороны.
И все же он заметил разницу, что и побудило его ненавязчиво понаблюдать за передвижениями своего гостеприимного хозяина. Некоторое время это не приносило результатов, пока как-то вечером он не увидел Чарли в «Ритце» с девушкой. В людях Пагги разбирался хорошо и, хотя видел Дженнифер только со спины, сразу уверился, что это не простой адюльтер.
Время Веры прошло.
Когда Пагги вернулся домой, его дряблое, испитое лицо выглядело крайне озабоченным.
— Вера, старушка,— начал он,— я места себе не нахожу из-за тебя и Чарли.
— Я знаю,— быстро сказала она.— У него есть какая-то девушка.
— Именно, что не «какая-то», Вера.
Она свернулась на черно-золотых подушках софы и принялась ожесточенно курить. Пагги вдруг показалось, что она стала меньше, будто съежилась от мучившего ее тайного страха.
— Мне осточертела вся эта гнусность! — сказала она.— Так хочется бросить все это. Но Чарли другого мнения. Он тащит меня за собой. Тратит. Тратит. Будет ли этому конец?
Пагги понял, что сейчас она как раз в таком состоянии, чтобы его выслушать.
— Если бы ты могла смыться, прямо сейчас, ты бы сделала это? — спросил он.
Она кивнула.
— Без Чарли?
— Да. Теперь — да.
— Ладно, а со мной?
— Нет. Прости, Пагги, но с мужчинами у меня — все. На них нельзя полагаться. В Старминстере меня называли веселой вдовой. Плохо же они меня знали.
Пагги мужественно проглотил отказ.
— Тогда слушай меня, малышка,— сказал он.— Бери деньги от страховки. Они же записаны на твое имя — они твои. И смывайся с ними.
— Нет, я не такая сволочь.
— Тогда начни дело и дай Чарли сорвать куш. Ему больше ничего не нужно. Он хочет только денег. Завтра я приведу доктора Родди. Ты, как хорошая девочка, сыграешь в ящик и слиняешь... Честно говоря, сейчас тебе не очень-то позавидуешь.
Она колебалась, кусая губы, а он продолжал ее убеждать.
— Имей в виду, что, если что и случится, ты получишь только за одно дело. Одно к другому не будет иметь никакого отношения. Никакой связи между миссис Чарльз Бэкстер, вдовой, и покойной миссис Честер Бивербрук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31